Все время, что Господин осматривал весьма просторный номер, состоящий из трех комнат и оборудованный самыми разнообразными приспособлениями для проведения сессий, девушка, казалось, даже не дышала.

     — Номер мне подходит, — сообщил ей Господин, выходя из ванной.

     — Я могу для Вас сделать что-то еще? — наконец встрепенулась девчушка.

     По губам Господина мелькнула и тут же пропала довольная улыбка.

     — Ты унижала когда-нибудь людей? — спросил он, обратившись ко мне.

     — Нет, — ответила я, — Мне не нравится быть Верхней.

     — Это неважно. Подойди к тридцать второй, ударь ее с силой по щеке и плюнь в лицо. — Увидев мое удивленное выражение лица и застывшую позу, Господин снизил голос. — Исполняй.

     Он в достаточной степени владел голосом, а я слухом, чтобы мне стало понятно, что лучше выполнить приказ. При этом та, чье имя теперь было «тридцать вторая» ничуть не удивилась, а сидела на коленях также спокойно, как и до этого странного приказа, только теперь она подняла ко мне лицо и доверчиво смотрела своими серыми, почти прозрачными глазами. Я не могу бить людей, даже с тренировок по самообороне ушла, когда начался спарринг — не могла замахнуться на партнершу. И вот я стою над послушной рабыней, ждущей моей пощечины, и не могу ее ударить. () Замахнулась, но опуская руку на лицо девушки, замялась, пощечина вышла мягкой, я неуверенно обернулась к Господину. Господин улыбался одними губами, взгляд его при этом был пугающе хищным.

     — Я научу тебя, — произнес он, но направился почему-то в одну из комнат. Я вопросительно посмотрела на девушку у меня в ногах, но та по-прежнему смотрела на меня без тени страха или волнения.

     Господин вернулся к нам через минуту, в руке у него был длинный кнут, которым он, нарисовав пару восьмерок в воздухе, с силой щелкнул об пол в паре сантиметров справа и слева от меня.

     — Попробуй еще раз ударить сучку по лицу. И учти, я вырос в селе и с двенадцати лет держу эту штуку в руке, — и новый замах, и новый щелчок кнута прямо перед моими ногами.

     Меня от страха било крупной дрожью.

     — Пожалуйста, не надо, — прошептала я, готовая расплакаться.

     — Бей ее по лицу, иначе я покажу, что с тобой будет, — Господин делает новый замах, кнут описывает большую дугу в воздухе и падает на спину тридцать второй. Девушка взвывает от боли, а на ее спине тут же появляется багровая полоса. Но отскочив от тела, кнут не останавливается, а снова рассекает воздух рядом со мной и второй удар ложится поперек первого на спину несчастной. Рабыня, сжав кулаки и прикусив нижнюю губу, старается сдержать крик, но боль сильнее ее желания быть покорной, и она вырывается наружу рыданием, слезами и слюной. Обе полоски на ее теле тут же становятся лиловыми синяками и кое-где кровоточат, а сама она, внутренне сгруппировавшись, старается унять боль от ударов.