Что можно желать от мечты? Ты ее придумал, ты ее нашел, добился своим упорством и чувством. Теперь ты избранный, что круто для пацана-студента, ты можешь находиться с ней, мечтой, очень близко и даже брать ее в руки. Держать ее крепко, как заслуженный подарок за время ожидания.

     Но от мечты еще хочется самого малого.

     Секса.

     Я это знал с того момента, когда увидел Майю.

     ... Первый день первого курса первого в моей жизни университета. Я уселся в аудитории и принялся оглядывать рассыпавшихся по залу студентов, тех, с кем мне придется познакомиться и провести учебные годы, надеюсь, весело и с пользой для души и тела. Парни и, конечно, девчонки — симпатичные и эротичные. Все разместились, как тут, практически одновременно с преподавателем вошла она.

     Скорее, заплыла — легкой уверенной походкой, подчеркнутой грацией ровных, оголённых из-под короткого платья ножек. Белокурая челка, блестящие, как дорогие брюлики, голубые глаза, чуть вздернутый носик создавали портрет этой красотки. Такой — самое место на обложке молодежного журнала. Внутри все заныло, я впитывал взглядом, пожирал в себя ее блеск. Да чего там я, все пацаны в аудитории пялились на эту девчонку, пока она выбирала место в первом ряду, даже не посмотрев на собравшийся коллектив. От девушки исходил ореол изящества, уверенности в своей красоте и...

     Недоступности. Так показалось не только мне.

     — К такой не подступишься, — услышал я сбоку тихий комментарий и обернулся в сторону. Невысокий, щуплый очкарик сидел рядом и присоединился к моему впечатлению от новоявленной сокурсницы. В смешной клетчатой рубахе он здорово смахивал на героев-"ботаников» из американских молодежных комедий. Такие парни за вниманием девчонок долго стоят в очереди.

     — Костя, — протягивает мне руку это «чудо», и мне остается с ним познакомиться. — Можно просто — «Фрейд».

     — Кто? — не понимая, переспрашиваю я.

     — Так меня прозвали еще в школе, за увлечение психологией, — с ноткой гордости отвечает Костя, и отмечаю, что моему сокурснику, похоже, нравилась его кличка. Мы замолкаем, началась лента. Я никак не мог сосредоточиться на теме лекции, постоянно поглядывая на светловолосую красотку в первом ряду. В душе был дан старт ему — настоящему чувству. Вот так вот я нашел Майю и познакомился с Костей Фрейдом.

     С Костей, чудаковатым «ботаником», а точнее психологом (по его о себе разумению) мы вскоре подружились. Учеба давалась ему невероятно легко, и он не раз «тащил» мне по тому или иному предмету. А вот с Майей...

     Она не подпускала к себе парней, выдерживая приятельскую дистанцию, коей удостаивались все студенты-ухажеры, и предложения о свиданиях мягко отметала. Это, несмотря на репутацию первой красавицы курса. По описанию девчонок, общавшихся с ней ближе, Майка была очень строго воспитана, пожалуй, даже старомодно. Мои ненавязчивые ухаживания не находили нужного отклика у девушки, пока, наконец, не наступила первая сессия.

     Нас сидело семь человек в небольшой аудитории, каждый с вытащенным билетом, и готовились к ответам перед Петром Павловичем («Палычем», самым дотошным преподом курса). Тусовочная жизнь в компахе новоявленных товарищей помешала мне регулярно посещать все лекции зубра экономики Палыча, и уж тем более, выучить его предмет к экзамену. Но отсутствие знаний сейчас, когда я готовился выйти на «лобное место», мне компенсировала пачка аккуратно сложенных исписанных листиков под свитером.

     «Бомбы»! Поняли, о чем речь? Ответы на все билеты. Стоит лишь незаметно вытащить листочки и найти один нужный для блестящего по содержательности знаний ответа преподавателю. Веду себя спокойно и для вида что-то пишу на листе. Сзади сидит и готовится Фрейд — этот, в отличие от меня, знает все.

     Но я нахожу время посматривать на Майю, сидящую в ряду сбоку, и отмечаю, что моей уверенности у нее нет. Она растерянно вчитывается в вопросы своего билета и почти ничего не пишет. Ее красивый, точеный профиль личика (и грудок), ее белая челка, закрывающая лобик, вызывают у меня любование и... жалость.

     У девушки нет ответов на доставшиеся вопросы.

     Мне очевидно, что Палыч «засыпет» ее и отправит на пересдачу. Жалость перерастает в ответственность. Майя не смотрит по сторонам, и у меня нет возможности позвать одногруппницу, чтобы узнать номер ее билета. Время течет быстро, я ловлю момент, когда Палыч внимательно уткнулся в какой-то «талмуд» и мигом вытащив из-за пазухи «бомбы», по полу запускаю их Майе под ее стул. Она слышит легкий шум, смотрит себе под ноги, еще не осознав спасения, затем на меня. Я лишь глазами многозначительно показываю вниз. Майя медленно наклоняется, поднимает пачку листков, кладет ее выше колен и заталкивает под юбку, на доли секунды показав свои великолепные ножки. Вижу, как ей неловко, практически стыдно, пока она перебирает, еле опустив глазки вниз, листки с ответами. Но Майя очень хочет сдать этот экзамен, она не может огорчить своих строгих родителей. Наконец, находит нужный лист. Аккуратно, незаметно кладет перед собой, пользуясь отвлечением Палыча, пробегает по нему глазами и тут поворачивается ко мне.

     Легкая благодарная улыбка для меня, и я усмехаюсь в ответ. Стоило целый семестр учиться ради ее улыбки.

     Вскоре Майя объявляет, что готова и за пять минут сдает экзамен. Но как только она села перед Палычем, я вспомнил. Факт, который ножом ударил меня под грудь после недавней радости. Холод прошелся по спине. Я не оставил себе своего ответа. Слишком торопился спасти Майю.

     Оборачиваюсь к Фрейду, выгляжу растерянно, и Костя, как мой товарищ, понял все. Он напрягается и пристально смотрит на Палыча.

     — Смирнов, — слышу я, когда Майя выходит из кабинета. Палыч обращается ко мне. — Давай сюда.

     Блин, я не успеваю получить от Фрейда помощь. Проигрывать нужно достойно, решаю я. Иду к столу преподавателя, готовясь признаться, что ничего не знаю, протягиваю Палычу зачетку. Тот даже не приглашает меня сесть. Молча берет зачетную книжку в руку и спокойно, словно так и было решено, вписывает мне высший балл. Моему недоумению, смешанному с торжеством, нет предела.

     — Свободен, — твердо объявляет Палыч и приглашает следующего.

     Я выхожу из аудитории.

     Меня ждет она.

     — Ну как? — с тоном волнения вопрошает меня Майя.

     — Ага, отлично, — отвечаю я и весело добавляю. — А еще Палыч сказал, чтобы я пригласил тебя сегодня вечером в кино.

     Неужели и теперь откажет? Нет, я не смогу это принять. Это был мой день, день, когда, наконец-то, прикасаешься к мечте. Она снова улыбнулась.

     — Спасибо за помощь, — благодарит Майя.

     Мы начали встречаться.

     ... Когда влюбляешься, то погружаешься в девушку полностью. Разделяешь ее мысли, вкусы, постоянно ищешь, что у тебя с ней общего, и находишь. Во всех компаниях вы вместе. Ты готов жертвовать, готов понимать. Принимать ее такой, как она есть, невзирая на то, что в созданном тобой мире она и так — лучшая. Наслаждаешься каждым проведенным вместе часом. Грустишь, когда она уходит домой, а ты остаешься внизу, у парадного дома. Готов слизывать слезы с ее щеки, когда она плачет из-за болезни любимого котенка. Представляешь, как вы будете жить с ней вместе.

     А еще — постоянно представляешь себя с ней в постели. Голыми, отдающимися сексу. Мы с Майей провстречались почти полгода, классных полгода в моей жизни, но ЭТОГО у нас еще не было.

     Она говорила «нет». Она хочет быть до конца уверена, что ее парень — не случайный попутчик в ее женской судьбе. И, наконец, она отдаст себя только будущему мужу. Таковы ее, Майины принципы. Таковой ее воспитали родители, и она не хочет меняться.

     — Саша, нельзя, — шепотом протестовала возбужденным голосом Майя, когда я, находясь наедине в моей комнате, задрал ее топик и ласкал ртом оголенные грудки. Как же так, ведь она за минуту до этого постанывала, когда я проходился языком по ее острым розовым сосочкам. Член напряженно ныл, требуя любимого женского ...

  тела, а ручки девушки в очередной раз дали отпор моему желанию. Она позволяла себе целовать соски, трогать внизу свою киску, которая моментально покрывалась влагой, но дальше этого меня не пускала.

     — Майя, — снова принялся я объяснять ей свое. — Мне очень хочется.

     — Пойми же, Саша... Я еще не готова. Пока подождем.

     И член в очередной раз уныло ослабел.

     Я мучался. Быть парнем красивой девчонки, самой сексапильной, и не наслаждаться этим полностью было невыносимо. Я все время ждал, когда она отбросит свои предрассудки, и это случится.

     Первый раз для меня. Да, я был девственником. Смешно им быть в восемнадцать лет, хотя был симпатичен и девчонкам нравился, но так сложилось. Сначала был скромным, а потом стал влюбленным. На меня поглядывали другие девчонки, но возможность секса на стороне, измена Майе претили моему сознанию. Я не смогу смотреть после такого ей в глаза. Я боюсь ее потерять.

     — Может, она фригидная? — предположил однажды Димка, еще один мой друг, когда мы втроем — я, он и Фрейд тусили у меня в квартире.

     — Сам ты... — невесело поставил его на место я, после того как ответил на пацанский вопрос друга, что с Майей у меня «все по-прежнему».

     — Да сколько можно ей ломаться-то, — заявил Дима, вставляя диск в DVD. Димка слыл плей-боем и менял девчонок интенсивно, пользуясь прелестями то одной, то другой. Сейчас встречался с Наташкой, уверен, что ненадолго. К моим же отношениям с Майей он относился уважительно (хотя та считала Димку «несерьезным»), что не мешало ему периодически меня подтрунивать.

     — Так ты до конца универа девственником пробегаешь, — приговаривает меня Димка, наблюдая, как запускается диск с очередным порнофильмом. Командный просмотр порнухи был нашим частым развлечением.

     — Майя не может сконгруировать свое сексуальное либидо, — умнячно отметил Костя Фрейд, сверкнув стекляшками очков, а сам взволнованно уставился на двух чуваков в фильме, похотливо раздевавших фактурную негритянку. Фигурка у героини порно действительно ничего.

     — Ты сам хоть понял, что сказал? — насмешливо спросил я у Фрейда. Если мне не отдавалась такая девушка как Майя, то у Кости Фрейда девчонки не было вообще никакой.

     — Ей нужно раскрыть свое эро-Я, — на полном серьезе продолжает мой друг. Он хороший пацан, этот Костя, но иногда его круто заносит с психологическими примочками. Тоже мне, секс-эксперт.

     — Вот и дай совет Сане, — говорит Димка, потягивая банку с пивом. — Ты же у нас Фрейд.

     — Сексуальное вожделение лежит в основе любого человеческого поступка, — продолжает Фрейд, сдабривая глотком пива просмотр порнухи. На экране чуваки уже добрались до негритянской задницы. Но меня, озабоченному замечаниями друзей о Майе, сейчас картинка порно совершенно не заводит. Я молчу.

     — Ты хочешь с ней секса? — вопрошает Фрейд. Типа не знает.

     — Хочу, — только и остается признаться мне.

     — Тогда возьмусь помочь, — заявляет вдруг Костя. Помочь, это как?

     Мысленный вопрос я произнес вслух, к вопросу присоединился и Димон. И тут Фрейд выдает.

     — Я изучаю парапсихологию и практику телепатического гипноза. Любую человеческую волю можно подчинить своей, используя телепатические импульсы. Одно внушение Майе, и она сделает все, что ты захочешь, — произносит Костя.

     — Ты прикалываешься? — говорю я, а сам чувствую, как напрягается внизу.

     — Абсолютно реально, — так же серьезно продолжает Фрейд. — Однажды получилось. Помнишь, экзамен Палычу, когда он тебя отпустил на отлично, ничего не спросив? Моих рук, а точнее глаз и мозгов, дело. Я внушил ему, что ты уже ответил, подчинив его память. Только техника телепатии, и ничего больше.

     — А ведь и вправду, похоже, — взволнованно замечает Димка. — Ты сам тогда хвастался, как на шару сдал экзамен.

     Воспоминания прошлой сессии проскочили перед глазами. Тот экзамен, невероятное поведение принципиального преподавателя, и начало отношений с Майей. Неужели Фрейд и вправду такое может? Хотя чего удивляться. У Фрейда репутация универовского гения, хоть и не от мира сего.

     — Соглашайся, — убеждает меня Дима. — Фрейд ее разок того... телепатнет, и она раздвинет перед тобой...

     Я запускаю в Димку подушку, он уклоняется и подушка попадает в шкаф. Возбужденно стонет негритянка на экране телека. Я взволнован и проглатываю слюну.

     — Давай, — продолжает Димон. Он разошелся, вошел во вкус от возможной ситуации. — А вдруг получится? Да я бы комплексовал, если бы речь шла о такой девчонке, как Майка.

     — Ты же любишь ее, — как эхо моей души произносит Костя Фрейд. Его задумка мерзка, но лишь с одной стороны. Даже у Луны есть две стороны. Темная и приятная, яркая — Светлая. Картинка моей любимой перед глазами. Волна сексуального голода. Тоска за желанной, недоступной, но такой нужной близостью. Сколько мне можно ждать?

     Я хочу видеть только светлую сторону.

     Киваю и отвожу глаза.

     — Завтра собираемся у меня, — объявляет резюме Димка. — Я возьму Наташку, ну а Майка пусть пригласит Яну. Для Костика. Глядишь, может и Янка под твой телепатический сеанс попадет, — смеется Димон, обращаясь к Фрейду.

     — И еще, — не уймется Димка, снова наставляя Костю. — Не быстрый секс, а по полной программе. Костян, запомни, что внушать! Первое — минет, второе — классика и третье — анал. Консультирую, анал — это в попку, — ржет мой товарищ и добавляет. — Блин, Фрейд, если получится, тебе респект. Представь, какие возможности! Внушение любых желаний.

     У меня от перечисления сексуальной программы вспотели ладони. Мне плевать на возможности внушения. Я не хочу никого подчинять. Я хочу только Майю.

     Больше мы эту тему сегодня не трогали.

     * * * *

     — За наших девушек! — объявляет Димон тост, и мы поднимаем бокалы, девчонки с шампанским, мы — с пивом. Три парня и три девушки вечером в свободной от родителей Диминой квартире.

     — Уже третий раз за нас, — томно сетует Яна, — Давайте за наших мальчиков. — Рыжеволосая звонкоголосая подружка Майи часто сопровождала мою девушку, в том числе и на вечеринках. Постоянно поражался, насколько такие разные девчонки могут дружить. Майя — целомудренная и скромная, Яна же сопровождала выбор лучшего в мире парня их регулярной сменой. Но что у них было общего, так это сексапильные фигурки. Янка не такая красивая, как Майя, но яркая, темпераментная, короче, впечатлит любого. Вот и сейчас не удерживаюсь и скольжу взглядом по вырезу на Янкиной маечке, плотно облегающей выпуклые мячики груди. Думаю, своим «давайте за наших мальчиков"» она и хотела привлечь к себе внимание — в очередной раз. Замечаю, что Костя Фрейд не сводит с Янки глаз. Это тот, который собрался телепатировать установки моей девушке.

     — Давайте за нас, — соглашаемся мы, чокаемся и пьем. Димон обнимает Наташку, симпатичную чернушку с темно-карими глазами. А еще тянет смотреть на Наташу, когда она встает и поворачивается задом, для демонстрации своей выпуклой попки. Она старается для Димки, хочет выглядеть эдакой «секси», да чего там, она такая и есть. Я держу Майину руку в своей ладони, мне тепло и комфортно. Она облокачивается мне на плечо, рассыпая свои золотистые волосы по моей груди, и я млею от мысли, что даже в минуты, когда мы в кругу друзей, я для Майи являюсь опорой. Нежно целую ее в ушко.

     И отмечаю, что Фрейду будет тяжело загипнотизировать Майю. Она на него практически не смотрит. Она смотрит на меня. Может, Костя уже позабыл о своей задаче? Что ж, тем лучше. Хочу быть желанным Майей по-настоящему.

     Я начинаю немного нервничать.

     — Все в порядке? — спрашивает тихо она, замечая мое напряжение. Я киваю, и тут вижу, как пристально, сосредоточенно уставился на Майю Фрейд. Чувствую, как орошается влагой спина. Он взялся за дело, попытается поймать ее взгляд. Это может произойти...

     Димон что-то мелет веселое в этот момент, как тут его перебивает Наташка.

     — Костя молчит целый вечер, — отзывается она о Фрейде.

     — И с Майки ...   глаз не сводит, — добавляет со смешком Яна. — Саня, это ненормально. Где приступ ревности? — и она смеется, показывая тем самым, насколько смешно ревновать к такому как Костя. Его она вариантом для девушки и, уж тем более, для себя, не считала.

     Фрейда словно вырывают из другого мира услышанные слова, он встрепенулся и оправдывающимися глазами посмотрел на девчонок, сперва — на Янку, потом — на Наташку.

     — Да чего там... — забубнил мой друг. — Так, просто задумался.

     — Замечтался, — добавляет Димон, и Костя оправдывается уже перед ним.

     — Ну ты же знаешь... — и умолкает, боясь ляпнуть лишнего. Димон многозначительно смотрит на Костю, и глазами встречаются уже они.

     Ничего не вышло, отмечаю я.

     Вскоре девчонки предложили поиграть «в крокодила». Знаете эту игру, когда один молча, без звука показывает, а другие угадывают, что или кого он хотел показать? Студенческая игра, следом тянущаяся еще со школы. Но нам было весело. Договорились показывать только наших общих знакомых, ну и преподов. Я первым из ребят угадал у Яны, и настало время ей ставить мне задание. Для этого мы с ней (чтобы не могли подслушать остальные) последовали в Димкину комнату.

     Отмечаю, как в ней темно. Полумрак, еще больше подчеркнувший резкость Яниных духов и близость тет-а-тет с подружкой моей девушки. Она закрывает дверь с предупреждением «не подслушивать!» и мы остаемся одни. Яна вдруг подходит совсем близко, и я помимо духов ловлю запах шампанского. В темноте блестят ее зеленые, как у кошки глаза. Ловлю себя на мысли, что кошки классно ориентируются в темноте. Минуту спустя убеждаюсь в этом и касательно Янки.

     — Ну, придумала? — шепчу я ей, а сам теряюсь от накатившего чувства близости от нашего уединения. Будто никого нет за дверью.

     — Придумала, — так же тихо отвечает она, и тут резким движением, абсолютно внезапно для меня толкает мое расслабленное тело в кресло. Я плюхаюсь задницей, даже не успев ойкнуть.

     Дальше происходит удивительное. Яна подносит палец к губам, показывая мне приказ тишины. Я замер, пытаясь сообразить, что она задумала, и ждать пришлось недолго — девчонка становится передо мной на коленки. Оторопело пытаюсь сообразить, что происходит, не верю в происходящее. Янка передо мной на коленях? А дальше еще более поразительное и волнительное. Она протягивает свои изящные пальчики к моей ширинке, рывком расстегивает змейку и запускает в мои трусы свою ладонь. Горячую и требовательную.

     Все описываемое заняло десяток секунд.

     — Яна... Ты чего? — только и произнес я, ощущая, как напрягается, наливается желанием мой конец. Пытаюсь встать, но она удерживает меня в кресле.

     — Спокойно, — шепчет с легкой, иронической улыбкой она. — Кричать не надо... — и добавляет, взволнованно блеснув кошачьими глазками. — Тебе понравится.

     Я затих перед ней, как мышь, и совру, если скажу, что не желал происходящего далее. А далее она наклоняется к ширинке пухлыми губками, рукой высвобождает мой член из трусов и налегает на него своим ротиком. Конец, твердый и ноющий, частично исчезает за чертой ее губ, а по телу проходят мурашки от этого внезапного... контакта. Я глубоко вздыхаю, когда член погружается еще глубже, и девчонка проводит по нему своим острым язычком. Резко, нетерпеливо Яна начинает сосать. Блин, у меня никогда не было ничего подобного. Я стараюсь подавить вырывающиеся изнутри стоны, закусываю губу и прикрываю глаза. Что мы творим, думаю я? Мысль о Майе за дверью и о том, чтобы это прекратить, разбивается об шторм накатившего возбуждения. Внизу плоть крепко охвачена, погружена мокрый чувственный ротик, в тишине еле слышны трения Янкиных губ. Мне очень хорошо. Яна всасывает член нежно, то ускоряя, то замедляя темп, и не могу сказать, сколько прошло времени, как тут раздаются оклики из-за двери.

     — Эй, вы долго там? — это Димка.

     — Выходите, пора, мы ждем, — это уже Майя.

     Еще бы, мы, о их мнению, подзадержались.

     Пальчики Яны теребят яички, заставив меня выгнуться в кресле. Волосы девушки распущены, и я уже не вижу ее лица, но чувствую влажное тепло на моем фаллосе, получавшем так неожиданно свой первый в жизни минет. Я касаюсь ладонями Яниной шейки, притягиваю к себе. Яна вдруг заглатывает максимально глубоко и замирает, будто услышав приближающиеся к спальне шаги. Затем резко его выталкивает и заглатывает снова, еще плотней обхватив губами. Я не удерживаюсь и вскрикиваю, волна кайфа прошивает тело, и поток семени взлетает снизу-вверх, прямо в Янино горло...

     — Не помешаю? — ловлю частичкой слуха, еще оставшимся в реальности, недовольный голос Майи. Дверь в комнату (капец!) резко распахивается, и я открываю глаза.

     Майя стоит у дверей и пытается оценить правдивость картины — ее бой-френд с расстегнутой ширинкой, а подруга — с его членом во рту. Яна тут же освобождает уже упавший фаллос, но спокойно, неторопливо, словно с чувством выполненного долга, и приподнимается с пола. Я же получаю презрительный Майин взгляд. Лучше бы это был удар кирпичом по голове.

     Что я наделал?

     — Ты... , — только и смогла вымолвить она, глядя мне в глаза. Некогда нежный взгляд повеял холодом. Отторжением. Измена с подругой за дверью, вот итог нашей игры.

     — Майя... — пытаюсь подобрать слова, вожусь с ширинкой, но не успеваю ничего объяснить, как тут Майя вылетает из комнаты, а за минуту и с квартиры. В дверях появляется еще не врубившая конкретного факта, но понимающая, что произошло что-то не то, остальная компаха.

     — О-па, — восклицает опытный Димон, заметив, как Яна вытирает салфеткой свой ротик. Она сглотнула всю сперму, сообразил я, и теперь убирает последние следы своей выходки. Наташа задает полудетский вопрос: «что здесь случилось?», и лишь Фрейд растерянно и даже подавленно молчит. Кажется, он для себя что-то понял.

     Мои мозги сейчас вот-вот разорвутся, а в груди ноет. Я никого не хочу видеть. Я закрываю эту сцену...

     * * * *

     — Ну и что ты начудил? — практически заорал я на Фрейда, когда мы оказались снова втроем, спустя пару часов. Димон проводил Наташу и Яну, пока мы ждали в квартире. Чувство удовлетворения после минета сменилось у меня шоком и злостью, усиленными тремя банками, выпитыми для снятия стресса пива. Злость на себя и на Фрейда.

     — А Костян-то причем? — не понял Димон.

     — Ты чего, не сообразил? Зачем Янке было бы это делать со мной? Фрейд перепутал! — излагаю свое подозрение Димону.

     — Саша прав, — сухо и расстроено согласился Фрейд. — Это я виноват. Я сосредоточился на Майе, включил телепатическую передачу импульса, а тут Янка меня отвлекла. И внушение насчет Сани досталось ей.

     И Яна очень быстро реализовала внушенный Фрейдом приказ. Вот так вот маленький очкарик, гений гипноза, испортил мою личную жизнь. Сам виноват, когда соглашался на это.

     Но что-то еще гложило Костю, он был подавлен не меньше меня.

     — Трудно было сосредоточиться на Майе? — спросил я грустно.

     — Я постоянно думал о Яне, — так же грустно признался Костя.

     Мы с Димкой даже не уточняли. Оба знали, что Фрейд давно и безнадежно запал на Яну, о чем она даже не знает. А тут Янка с подачи запавшего на нее пацана еще и отличилась со мной... Парадокс.

     — Мы с тобой подойдем завтра к Майе, и я ей все объясню. А ты подтвердишь, — решительно сказал я Фрейду.

     — Саня, не мудри, — вмешался Димон. — Так она вам и поверит.

     — Если Фрейд ей сходу продемонстрирует свои способности, то поверит, — настаивал я.

     — И ты признаешься, что Фрейд перепутал, и вместо Янки минет должна была сделать Майя? — скептически переспросил Дима. Блин, а он ведь прав.

     — Сделаем проще, — предложил Дима. — Пусть Фрейд завтра выберет момент и телепатнет Майе, что никакого отсоса не было. Просто сотрет ей память, как Палычу на том экзамене.

     Димка придумал супер-идею. У меня сразу поднялось настроение. Майка вернется ко мне, а Фрейду снова досталась психотелепатическая задача. Любую ошибку можно исправить....  

     ... На следующий день Майя даже не поздоровалась со мной в универе, что и следовало ожидать. На лентах села отдельно, с Наташкой. Дело за Костей.

     И он свое дело сделал.

     — Костя, можно тебя на минутку? — позвала его вдруг Майя, наверняка, запросить какой-то конспект или что-то такое, по учебе. Фрейд консультировал всех, абсолютно безотказно, как и положено ходячей википедии. Сейчас! Фрейд выбрал момент, за которым я наблюдал со стороны.

     Он что-то ей объяснял, глядя в глаза, затем передал какую-то книгу и отошел. Я отметил, что Майя слушала его заворожено.

     — Должно получиться, — тихо проговорил мне Фрейд, усаживаясь рядом перед началом ленты. А я не сводил с Майи взгляда, понимая, что уже соскучился за ней.

     На большом перерыве я решился. Проверю, что у Кости вышло стереть Майе память. Как ни в чем ни бывало подхожу к ней, стараюсь выглядеть непринужденным, но самого чуть ли не трясет от нервов.

     — Привет, Майечка, — и пытаюсь ее поцеловать в щеку. Она резко отстраняется, как от зараженного, и удивленно смотрит на меня.

     — Ты кто? — заявляет она, будто меня не знает.

     — Это я, Саша, — едва не заикаясь, говорю я, не понимая, она прикалывается или злится? Майя продолжает сверлить меня непонимающим взглядом.

     — Какой Саша? Мы с тобой не знакомы.

     Это она игру такую затеяла?

     — Майя, ну хватит, — примирительным, даже просящим голоском вымолвил я. — Я виноват, но на самом деле...

     — Мальчик, ты меня с кем-то перепутал. Я тебя первый раз вижу, — вполне искренне заявляет моя девушка. Затем хватает сумочку и спокойно, своей легкой походкой уходит прочь. Я оторопело пялюсь ей вслед.

     В последующие три дня ничего не изменилось, и я понял, что Костя Фрейд потерпел профессиональную неудачу. А вечером у меня зазвонил мобильник. Наташка.

     Грустный, чуть ли не плачущий голос. Сразу вспомнил, что сегодня она не была на занятиях.

     — Саша, — говорит она. — Мне нужно поговорить с тобой. Можешь приехать?

     Почему она позвала меня? Спустя полчаса я уже звонил в дверь ее съемной квартирки. Наташа была приезжая, и я лишь, гадал, зачем понадобился я, если у нее есть Димка. Она открыла мне и молча пустила в комнату. Девчонка была с растрёпанными волосами, с лицом, запухшим от слез, в одном домашнем халатике, а на столике стояла откупоренная бутылка вермута. Все ясно.

     — Меня Димка бросил, — с ходу объяснила она. — Вчера застукала его с этой сучкой, Танькой с параллельного. Он мне и выдал, что между нами конец, — и очередь Наташкиных всхлипываний. — Ну чего ему не хватало?

     Женские слезы, горечь на душе от потерянного парня, и от меня — слова утешения, которые я, уже сам надевший шкуру изменника, сумел подобрать. Но если со мной это получилось случайно (сами знаете как), то в Наташкином варианте это закономерно. Димон такой тип (тот еще, хотя и друг), что долго ни с кем не встречается. Потребительское отношение к женскому полу. Попользоваться и лететь дальше, как мотылек — на другой цветок. Эту плохую правду мне и пришлось Наташе сказать.

     — Да ты классная девчонка, — уверяю ее я, когда мы сидели вместе на диване. Она снова расплакалась, и я вытирал слезы с ее симпатичного личика. — Еще найдешь серьезного, надежного парня. Он будет тебя ценить, по-настоящему.

     Наташка вдруг облокотилась мне на плечо, как совсем недавно это делала Майя. Ей тоже понадобилось мужское плечо в минуты, когда ощущаешь себя не нужной. И мое оказалось рядом. Мне передается ее грусть, и я по-дружески обнимаю Наташу.

     Мы сидим уже молча, я вбираю тепло ее фигурки сквозь тонкий халатик и ловлю стук женского сердца. Тут Наташа берет мою руку в свою и опускает себе на ножки. Пола халата распахивается, и ладонь касается ее голой коленки. Кожа Наташки кажется мне горячей, даже обжигающей и одновременно манящей к себе. Я чувствую, как набирает силу мой член. Близость женского тела спирает дыхание, а Наташа словно ловит мой вздох, дополняет его своим и поворачивается ко мне. Блестящий взгляд темных глаз с искрой желания, и я понимаю, что ее мысли уже о другом. Наташа откидывает растрепанные, черные, как смола, волосы (ее гордость) назад и подводит свое личико к моему. Запах женского возбуждения забивает мне ноздри, а Наташа резко впивается в мой рот своими губами. Я не успеваю ее оттолкнуть, а приняв ее тонкий, но настойчивый язычок в себя, уже не посмел этого сделать. Не смог. Мы целовались, а дружок внизу уже изнемогал от возбуждения.

     — Наташа... Зачем? — лишь успел спросить я, когда она оторвала свои губы. В ответ девчонка прижалась ко мне, словно замерзший котенок, и халатик слетел с ее узких плечей. Голая упругая грудь уткнулась в мою, и я сквозь рубашку оценил напряжение в ее сосках. Больше я не мог сопротивляться похоти, крепко обнял ее, Наташа откинулась назад и потянула меня за собой.

     — Хочется? — прошептала она мне вопрос на ушко, одновременно расстегивая ремень брюк и покрывая поцелуями лицо. Я снова впился в ее губки, они слегка покусывали меня в ответ, а ладонями обхватил ее голую грудь. А дальше она предложила.

     — Так сделай то, что тебе хочется...

     Я уже отключил голову, не думая о том, что изменяю Майе второй раз, не получив прощения за первый. Не хотел осмысливать, что нашло на Наташку в тот вечер, а просто отпустил свое тело, отдал его подавленным желаниям. Скорое приближение вагинального секса сняло все тормоза, кои еще оставались в мозгах.

     Руки дрожащим, неловким движением вытащили член из трусиков. Он был тверд и готов к знакомству с женской вагиной. Хочется все сделать правильно, не облажаться в свой первый раз. Я занервничал, вспомнил сюжеты порнороликов и суетливо распахнул на девушке халатик. Окидываю взглядом ее прелести, а член заныл еще интенсивней, когда она раздвинула ножки, показав свое влагалище. Манящие коричневатые губки там, снизу. Она быстро освободила меня от рубашки.

     — Давай же, — сиплым от возбуждения голосом вымолвила Наташа. Я наваливаюсь на нее сверху, пытаясь наощупь просунуть в заветную дырочку, она смыкает ножки за моей спиной. Член уткнулся в узенькое отверстие, попытался протолкнуться, но тщетно. Почему оно такое узкое?...

     — Не туда, — с легкой улыбкой и закрытыми глазками поправляет меня Наташка, и тут я ощущаю, как она берет инициативу, а точнее, мой конец в свою ручку. Корректирует его путь, и за секунды он погружается в мягкую влажную плоть. Девчонка громко вскрикивает, когда член тонет во влагалище, а я, обхватываю ее и прижимаю к себе. Ее ладони оказываются на моих ягодицах, Наташа делает толчок снизу, а я отвечаю ей сверху. Мы начинаем двигаться, стонем практически одновременно, когда делаем эти нехитрые, но доставляющие безумное удовольствие толчки. Страстные и приятные. Все происходит очень быстро, когда я чувствую тот же старт потока снизу, как тогда, с Яной. За секунды застываю, как статуя, а член, разряженный оргазмом, выливается Наташке вовнутрь. В глазах помутнело, и я расслаблено падаю на спину. Рядом остается лежать девушка. Блин, ну почему так быстро-то? Давлю в себе разочарование, а Наташка поднимается на локоть и гладит меня по головке. Как маленького.

     — Прости, что так мало, — неловко оправдываюсь я, но она спешит меня успокоить.

     — Глупенький... Ты еще долго, как для первого раза.

     — Ты знаешь, что я?... — но она не дает мне договорить.

     — Знаю. Димка говорил, по секрету, что у тебя еще этого было.

     Хорошо, что она не вспомнила минет от Яны.

     Наташа стала моей первой женщиной, полноценно и неожиданно.

     — Только вовнутрь спускать нельзя, — как начинающему объясняет она то, что я и сам знаю. Уверяю ее, что в следующий раз буду бдителен.

     И следующий раз не заставил себя ждать. Она не торопилась меня отпускать. А я не торопился уходить, желая доставить ей удовольствие, и через полчаса, поглаживая ее выпуклую попку, ощутил повторное ...   напряжение внизу. Наташа почувствовала, как в ее ягодицы уперся эрегированный член и улыбнулась. Приподнялась, взяла его в ручку и несколько раз по нему провела. Он напрягся еще сильней, и тут Наташка становится передо мной на четвереньки, выпятив свою круглую пышную попку — свое самое эротичное место. Я понял, чего она хочет. Пристраиваюсь сзади, и медленно, уже без ее помощи завожу конец в ее дырочку. Обхватываю ее за бедра и начинаю под ее вздохи с раскачкой проводить толчки.

     Мы занимаемся сексом в такой позе, и сейчас все совсем по-другому. Мне уже не хочется кончать, и я сосредоточен на девчонке, хочу доставить ей удовольствие. Уже врубаюсь, что ей нравится то быстрей, то медленней, и стараюсь соответствовать ее сексуальному запросу. Наконец, Наташка замирает, член сжимает кольцо ее влагалища, и девушка раздается в сладострастном крике. Она сползает на живот, глубоко и сипло дыша. Я опускаюсь на нее сверху, не вынимая член с дырочки, затем снова налегаю и начинаю входить с новой силой. Наташка принимает мои толчки, позволяя мне закончить, тихо лежит подо мной, впившись ногтями в диван, и за минуту я, уже поймав знакомую реакцию внизу, выдергиваю фаллос и выливаюсь на ее великолепную попку белой струей. Она медленно стекает промеж холмиков девичьих ягодиц, а я принимаю поцелуй в губы от развернутой ко мне Наташиной головки.

     ... Я уже одеваюсь, а Наташка сидит в кресле и наблюдает за мной. Мне пора.

     — Придешь еще? — спрашивает она. Вопрошающий взгляд, еще блестящий от недавнего оргазма. Надеюсь, этот секс ей понравился.

     — Наташа, — выговариваю я отторгающее ее признание. — Я Майю люблю.

     — Знаю, — томно, даже устало произнесла Наташа и отвернула лицо в сторону. Чувствую, как отторгаю ее надежду. У нее нет больше вопросов к тому, кто любит другую.

     Теперь я могу себе позволить расспросить ее о Майе.

     — Она на все разговоры о тебе не реагирует, заявляя, что не понимает, о каком Саше с ней говорят, — сообщила мне Наташка, когда я попытался прояснить у нее ситуацию. Подружка казалась мне не менее удивленной, чем я. Ладно, Майя могла бы игнорировать меня, но перед Наташкой зачем ей притворяться?

     — Если любит, то простит, — сказала она на прощанье простые слова. — Жди.

     — Спасибо тебе, Наташа, — произнес я. Она красивая и чувственная девчонка. Обоюдный поцелуй в щеки, и я ухожу.

     ... Через день, когда Майка по-прежнему не реагировала на мои попытки установить с ней контакт, меня отозвал пообщаться Фрейд. Для начала я пересказал ему, что был у Наташки, потому что она попросила меня к ней приехать, ее бросил Димка и...

     — Секс с ней был? — сразу, в упор перебил меня Фрейд. Получив честный ответ, он сверкнул стекляшками очков и задумчиво, даже огорченно сказал.

     — Так я и знал.

     По его версии, внушение получила и Наташка.

     — Я телепатировал программу из трех актов — минет, классика и анал. Как вы и просили. Но меня отвлекли обе девчонки и потому, минет внушился Янке, а классика — Наташке.

     — А анал? — с насмешкой уточнил я, хотя было не до смеха.

     — Надеюсь, никому, — вымолвил Костя и отвернул взгляд. Он явно нервничал, понимая, что наворотил своей психологией.

     — А хуже всего вышло с Майкой, — признался он подавленно. — Я внушал ей, чтобы она забыла твою измену, но что-то в психодинамике пошло не так, и она реально забыла ТЕБЯ. Совсем.

     Внутри меня все затряслось. Вот это номер.

     — Так давай, исправляй, — со злостью насел я на него. — Пусть вспомнит!

     — Я исправлю, — успокаивающе пообещал Костя. — Сегодня же.

     Он выбрал время и снова подошел к Майке...

     А еще через день Майку возле универа поджидал какой-то парень. Крепкий, выше меня на две головы. Мне об этом быстренько сообщили.

     — Ее новый бой-френд, — подсказала мне Наташка. — Зовут Саша, как и тебя. Ухаживал за ней еще в школе, и тут откуда-то нашелся.

     «Как и тебя». Сердце провалилось к пяткам от пробившей в мозгу догадки.

     Фрейд напутал своей телепатией так, что я почувствовал необходимость посоветоваться с Димоном. Нужно было вернуть Майю. После занятий мы зашли в пивной бар, взяли по бокалу.

     — Все образуется, — взялся успокаивать меня Димон. — Это она так выпендривается, хочет, чтобы ты поревновал. Как все девчонки.

     — Она — не все, — заперечил я, начиная заводиться. — И Наташка не все, — продолжаю дальше, раздражаясь уже на Димку. Я ждал от него практического решения, а в ответ — «она как все». — Ты почему Наташку бросил?

     — Жаловалась тебе? — усмехнувшись, уточнил Димон.

     — Не только... — проговорил я. Хочу быть с другом откровенным и признаться...

     Но не успел, потому что Димон собрался быть со мной еще более откровенным. Я чуть под стол не упал, услышав следующее.

     — Честно, Саня, надоели мне эти бабы. Устал я от них. Глупые сентиментальные клуши. И трахать их надоело.

     Он посмотрел по сторонам, убедившись, что никто его не слышит. Глазки его взбудоражено сверкали.

     — Знаешь, хочу переключиться на парней, — продолжил он вполголоса, искренне и серьезно. — Давно тянет. И ты мне нравишься не только как друг. Часто замечал, как ты поглядываешь на мою задницу. Саша, признайся, хочешь меня?... Давай сделаем это. Могу быть пассивом.

     Он говорил без тени улыбки. «Первое — минет, второе — классика и третье — анал». Все ясно, еще одна жертва Фрейдовской телепатии. Вот с кем я должен был заняться анальным сексом, и это уж точно — не Майя. В тот вечер Димка тоже подвернулся под Костино внушение.

     — Да иди ты... в задницу, — раздраженно говорю я, встаю и быстро исчезаю.

     * * * *

     Грустно... Собираешь в башке факты, и они мельтешат перед тобой, как толпа гостей, которых не ждал, но которых уже не выгонишь. Беспечность моего решения и уникальные способности Кости Фрейда. Он — гений, что не помешало ему потеряться в трех соснах, а мне потерять Майю. Подвожу итоги последней недели, с того момента, как согласился на идею друзей склонить к сексу любимую девушку с использованием телепатического внушения. К сексу склонить удалось, но кого? Подружку Майи, подружку Димки, и, наконец... б-р-р-р! Даже думать не хочу о предложении друга. Надеюсь, он быстро забудет о нем сам. Телепатия не может действовать вечно.

     Или может? Секс с девчонками — Яной и Наташей, и, как факт, потеря девственности изменили меня. Интим с Майей перестал быть целью. Я заскучал даже за обычным общением с ней. Просто хочу, чтобы она снова была рядом.

     И я сделаю для этого все.

     После ленты я подошел к Фрейду. Он переживал за меня, понимая, что и сам напорол боков со своей эффективной, но неточной телепатией.

     — Сейчас идем к Яне, и ты рассказываешь о том, как ты ее зателепатировал, — объявил я, еле выговорив последнее слово. — А та пусть объяснит все Майе.

     — Майя с Яной уже не общаются, — напомнил мне Фрейд.

     — Вот и телепатнешь ей, чтобы снова пообщались, — и видя, как нерешительно мнется Костя, твердо добавляю. — Давай, хуже — не делать ничего.

     Мы нашли Янку в перерыве, когда она крутилась в холле со старшекурсницами. Нашла себе новую компанию. Отзываю ее и замечаю, что она рада меня видеть. Фрейд не решается подойти и выжидает в сторонке. Ладно, начну сам.

     — Яна, я о том вечере...

     — Ах, вот ты что решил вспомнить. Понравилось? — и она игриво улыбнулась. Сразу перед глазами мелькнула картинка оральной ласки и члена у нее во рту. Еще бы.

     Она не жалеет о сделанном, и о том, что поссорилась из-за этого с подругой, констатирую я.

     — Это Костя тебя зателепатировал, — озвучиваю ей.

     — Затепеле... Что? — не может выговорить и только хохочет в ответ Янка. — Что вы там придумали, мальчики? Тебе рассказать, зачем я... решила тебя порадовать? — снова усмехается она.

     — Да я просто захотела рассорить Майку с тобой! — выдала Янка. — Спросишь, за что? Просила же продать мне ее сережки с камешками, хотела эту вещицу. Они мне больше идут, чем ...  

     ей, а Майка заладила — подарок папы, подарок папы, — затараторила девчонка со злостью. — Блин, подруга называется. Вот и решила ее наказать.

     Я ошалел от такого признания. Наконец, выжимаю из себя последний аргумент.

     — Костя тебе подтвердит.

     И подзываю своего друга, застенчиво ожидавшего неподалеку. Фрейд подходит, и его лицо меняет цвета от белого к красному. Это его нармальная реакция на симпатичную Янку.

     — О, наш вундеркинд, — весело приветствует Яна Фрейда.

     — Скажи ей, — требую я.

     Костя вдруг меняется в лице. Осанка выпрямляется, взгляд становится решительным и волевым.

     — Яна, — говорит он. — Позволь мне пригласить тебя на свидание.

     Я не поверил в услышанное. Фрейд решился на невозможное (для себя). Они могли бы показаться забавной парой со стороны — яркая, эффектная Янка и щупленький очкастый Фрейд. Но Яна не рассмеялась. Внимательно посмотрела на Костю, словно увидела его по-новому, приподняла уголки губ и сказала то, отчего у Кости, наверно, шарахнула молния в мозгу.

     — О-кей, я согласна.

     Они уже не замечают меня и отходят в сторону. Похоже, Фрейд сделал шаг к своей мечте. С гипнозом или нет, пусть разбираются сами. Ухожу восвояси, и тут мне звонит Димка. Он решил изъясниться по телефону о вчерашней встрече в баре.

     — Саня, прости, — посмеявшись в трубку, излагает мой друг, заподозренный еще вчера в гомосексуальных наклонностях. — По вчерашнему — это был прикол. Пацанам проиграл в карты, резались на желание, вот они и загадали, балбесы. Долг чести, понимаешь. Ты ж не поверил, надеюсь?

     Еще как поверил. Значит, никакого внушения Димон не получил. Ответное признание за мной.

     — Димка... Я переспал с Наташкой... Прости, так вышло.

     — Уже после моего с ней расхода? — расчетливо уточняет мой друг.

     — После, — подтверждаю я.

     — Тогда никаких «прости» не нужно. Она свободна и пусть спит с кем хочет, — уверенно ответил Димон. Поразительно, как легко он может так рисовать черту — до и после.

     — Да ты хоть понял, что это ее Фрейд загипнотизировал? — едва не заорал я.

     — Саня, успокойся. Ты чего? — степенно заявил в трубке Димка. — Какой нафиг гипноз? Наташка легла с тобой, потому что ты всегда ей нравился. Она сама мне говорила еще, когда мы встречались, какой у Майки классный парень. После меня ты был в ее рейтинге номер один, — уверил Димон. — Она хороша в этом деле, скажи?

     Мне остается согласиться с другом.

     — Почему же ты тогда с ней расстался? — серьезно интересуюсь я.

     — Ну, чувак, сейчас я Таню люблю, — искренне уверяет меня Димон, и я понимаю, что он просто остается самим собой. Что ж, друзей мы ценим такими, какими они есть.

     Неужели Фрейд и здесь допустил ошибку? Решаюсь проконсультироваться у высшей интеллектуальной инстанции. Петр Павлович сидит в своем кабинете и проверяет контрольные, а я прошусь его отвлечь. Он внимательно меня слушает.

     — Петр Павлович, скажите честно. Почему вы на зимней сессии поставили мне «отлично»?

     — Вот ты о чем? — усмехнулся Палыч, и продолжил. — Думаешь, я не видел, как ты закинул Майе «бомбы»? Решил, что я слепой? — он повернулся к окну, будто о чем-то вспомнил. — А отпустил я тебя, потому что сам еще студентом точно так помог одной девчонке. Мне за это влепили «неуд».

     — А она, — интересуюсь я, — Она сдала тогда экзамен?

     — Ага, — рассмеялся Палыч, — Сдает до сих пор, уже двадцать лет. Она стала моей женой, — и завершает свое откровение. — Иди учись, скоро новый экзамен. Следующей шары — не будет.

     Я с благодарностью выхожу из кабинета отличного препода Палыча. Его принципы сильней любого внушения Фрейда. Мне захотелось засмеяться от всего, что произошло в последние дни.

     ... Объяснение с любимой — это, прежде всего, объяснение с самим собой. Что ты готов пообещать и чем ответить за свои слова, сначала выясни у себя самого.

     Я за неделю изменил Майе дважды — о Яне ей известно, а о Наташе — не знаю, смогу ли когда-то признаться. Мне стыдно, что не устоял перед Наташкой. Да, я не смог оттолкнуть ее в момент, когда ей было так важно самоутвердиться по-женски, получить признание своей желанности и красоты. Мне предстоит еще научиться отказывать себе в таких вещах. Ради нас с Маей...

     А пока я караулю Майю возле учебного корпуса и оживаю сердцем, когда она выходит своей легкой, плавной походкой. Ее ждет новый ухажер, здоровый длиннющий пацан, явно из баскетбольной команды. Не заморачиваюсь мыслью, насколько у них все серьезно, а просто выхожу из-за дерева и перегораживаю им путь. Майка слегка растерялась, но распахнутые глаза засветились теплом.

     — Майя, нам нужно поговорить, — твердо говорю я. Смотрю ей в лицо, не обращая внимания на «баскетболиста».

     — А может, сначала со мной? — вызывающе мычит этот тип.

     — Отвали-ка, — дерзко требую я от него.

     — Сейчас отвалю, — и не думает ретироваться «баскетболист» и двигается в мою сторону. Я разгоняюсь и с силой запускаю кулак ему в живот. Этот здоровяк лихо перехватывает мою кисть и просто делает шаг в сторону — все за пару секунд. Я пролетаю мимо него и падаю на землю, чудом затормозив перед бетонным столбом.

     — Саша, — кричит она ему, — оставь Сашу!

     Девушка подбегает к месту падения и склоняется надо мной. Локти сбиты, с них сочится кровь, а Майя вытирает ее платком. Подруливает «баскетболист» и помогает мне встать (хотя я точно поднялся бы без него).

     — Знакомьтесь, — озвучивает Майя. — Это Саша (я) — мой сокурсник, а это — Саша («баскетболист») — мой двоюродный брат.

     Брат? Заметив мою реакцию, Майка рассмеялась и мягко попросила братана оставить нас одних. Здоровяк Саша добродушно пожал мне руку и ушел по своим делам.

     — Майечка, — говорю я. — Давай все выясним, прошу тебя. В тот вечер это было подстроено...

     — Знаю, — перебила меня она. Я любуюсь ее личиком, которое уже неделю не видел так близко, а она отряхивает мою рубашку от следов пыли. — Мне сегодня твой Костя все рассказал. А Янка — подтвердила.

     Бетонная плита упала с души и разлетелась на миллион осколков. Вот и все. Мы идем по аллее, как и раньше, я провожаю ее домой и общаюсь с Майей, будто и не было всей этой истории. Возле парадного вместо «до встречи» и поцелуя она говорит:

     — Хочешь, зайдем ко мне. Родителей нет, уехали в отпуск.

     Я понял, что это — окончательное примирение, и я прощен.

     Она призналась мне уже в квартире, что привлекла брата, дабы меня проучить. Заставить поревновать. Мысленно смеюсь, отмечая, что Димон был прав. Он опытней в вопросах любви и лучше знает женщин.

     — Скучал по тебе, сильно, — вымолвил я в тишине ее комнатки, когда мы сидели в кресле. Майя расположилась на моих коленях и обвивает меня руками. Ее юбка задралась, а я ощущаю теплоту ее попки.

     — Я тоже по тебе скучала, — слышу в ответ музыку ее голоса. Самый приятный звук. Мы сливаемся в поцелуе, и за секунду член наполняется привычной для него твердостью. Обычная реакция на любимую девушку. Но Майя сейчас ведет себя по-другому. Она вдруг проводит по моей твердости ручкой, а затем (ничего себе) расстегивает ширинку брюк. Мне не сниться?

     Я запускаю ладони ей под майку, нахожу знакомую выпуклость груди, одновремененно целую в шейку. Грудки напрягаются в мужских пальцах, и девушка не хочет им мешать. Майя скидывает одежду, оставаясь в одних трусиках. Она хочет больше, чем обычно, но не знаю насколько, мелькает в голове, а руки поднимают Майю и переносят на кровать. Ложу ее на спину, она раскидывает ручки в стороны, и я восторженно наслаждаюсь ее наготой. Гибкое изящное тело, приподнятые ножки. Опускаюсь перед ней и медленно стягиваю с нее белоснежные трусики. Передо мной открывается раковина ее киски, аккуратная и такая близкая. Я чувствую прилив нежности и наклоняюсь к Майиному лону. Плавно, словно боясь причинить боль, провожу по нему языком. Девушка испускает стон, а я получаю еще один накат возбуждения, начинаю лизать ее половые губки, клитор, и они покрываются влагой. Майя стонет от этой ласки, прижимая к себе мою макушку, и я готов так стараться долго, лишь бы ей было хорошо. Хотя у самого член скоро лопнет от желания.

     Вдруг она останавливается.

     — Иди же сюда, — просит она. Понимаю, что Майя решилась.

     — Ты уверена?

     Она лишь кивает, а я ловлю ее горящий от желания взгляд едва приоткрытых глаз. Ложусь на нее сверху и развожу в стороны женские ножки. Она тянет меня на себя и обнимает крепко, доверяясь моей страсти. Нащупываю членом ее дырочку, еще нетронутую мужской силой, и плавно надавливаю. Конец погружается внутрь, упираясь в преграду, продолжает свой путь, и вырывает из Майи истошный, смешанный болью и взрослением женщины, крик...

     За ночь мы еще дважды сливались друг с другом, открывая в отношениях совершенно новую страницу. Уснули уже под утро, а когда проснулись, то поняли, что поход в универ безнадежно проспан. Но такой нюанс легко вытеснялся ощущением радости. Мы даже не встаем в постели, несмотря на полдень. Интересно, подумалось мне, как прошло вчера первое свидание Фрейда с Янкой? Вот так историю Костян закрутил.

     — Я люблю тебя, — признаюсь уже в который раз и додаю оттенок грусти. — Целую неделю жил без тебя.

     — Значит, сам виноват, — улыбается Майя, гладя меня по щеке. — Сделал какую-то ошибку.

     — Ага, ошибку по Фрейду, — смеюсь я и валю ее на спину...