— Давай продолжим. Что произошло потом?

     — Однажды, когда отец был в длительной командировке и я, соответственно, прекратила попытки застать его с Мариной, отменили две пары в универе и я вернулась домой намного раньше обычного. Маринина машина стояла во дворе, что меня удивило — обычно она убирает ее в гараж. Я зашла в дом и меня охватила ярость — со второго этажа доносились звуки, которые ни с чем не спутаешь...

     — Тебе показалось, что она изменяет твоему отцу?

     — Я была в этом абсолютно уверена. И уже приготовила гневную речь, представила, как звоню отцу и он выгоняет эту стерву из дома... но все оказалось вовсе не так. Когда я, стараясь не шуметь, взлетела наверх, увидела я совсем не то, к чему готовилась. Марина, совершенно голая, лежала на спине на кровати, широко раздвинув в стороны ноги. Ее шикарные груди с крупными, темными сосками, распластались по сторонам, одну из них она крепко сжимала рукой. Другая рука в это время ласкала, если можно так сказать, пизду.

     — А почему нельзя так сказать? Мы же договорились в прошлый раз, что можно как угодно и что угодно говорить...

     — Я о том, что лаской это назвать сложно — она неистово трахала себя пальцами, делая серии из нескольких быстрых движений подряд. Рот ее был приоткрыт, глаза полузакрыты... стон, точнее, начинающийся крик... или... даже визг постепенно начал заглушать звуки порнофильма, который, видимо развлекал Марину до моего прихода.

     — То есть, именно эти звуки ты и приняла за секс?

     — Конечно. Я какое-то время наблюдала за Мариной, естественно, сразу позабыв заготовленную речь. Она поменяла позу, легла на живот и высоко задрала задницу, в деталях демонстрируя мне технику самоудовлетворения. Ее пальцы совершали быстрые безошибочные движения, приближая хозяйку к кульминации. Затем она снова превернулась на спину и с новой энергией продолжила, используя уже обе руки. Наконец, протяжно взвизгнув, она кончила и замерла, зажав руки между ног и повалившись набок, лицом в мою сторону, тяжело и глубоко дыша и прикрыв глаза. Теперь порно опять стало отчётливо слышно. Я вдруг поняла, что любуюсь Мариной, стоя в дверной проеме. Но я любовалась ей не как красивой женщиной, а как чем-то откровенным и для меня совсем не предназначенным, но чему я, волею случая, стала свидетелем. Как будто мне открыли секрет, о котором я не просила...

     — Извини, а ты раньше уже знала о мастурбации? Занималась ей сама?

     — Конечно слышала, но не занималась. Я уже говорила, что не испытывала ни к кому влечения и секс меня в принципе не интересовал. Подружки рассказывали, конечно, но я сознательно избегала этих разговоров. Было просто неинтересно.

     — Стыдно?

     — Нет. Просто неинтересно. Совсем.

     — Хорошо... Продолжай.

     — В тот самый момент когда я собралась потихоньку уйти, она открыла вдруг открыла глаза и улыбнулась. Потом просто и буднично, как подруге, сказала своим низким сочным голосом — Привет! — Я промолчала. — Проходи, чего в дверях то торчать? — она откинулась на спину, оперевшись на локти, и слегка развела в стороны ноги, согнутые в коленях. Казалось, она совсем меня не стеснялась. — Где хочу, там и стою! — я привычно огрызнулась, — это мой дом, а не твой! Мне доставляло удовольствие «тыкать» ей, не взирая на разницу в возрасте. Я всегда демонстративно обращалась к ней именно на «ты», а если отец мог слышать, то еще и делала это громче и отчетливее.

     — Ты думала, что это не позволит ей изображать мамочку? Хотела поставить вас на одну линию?

     — Наверное, но она и не пыталась особо. Ей роль мамочки была вовсе не интересна, как оказалось. Но я все равно избегала бы любых контактов. Может быть, она об этом знала.

     — Я понимаю тебя. И что случилось потом? Ты ушла?

     — Нет. Стояла как вкопанная. А она просто встала с кровати, выключила порно, и, нарочито активно качая бедрами направилась ко мне. А я застыла, конечно. Она подошла и стояла так близко, что я слышала ее дыхание... Потом взяла меня за руку и повела в комнату. Я немного пришла в себя и спросила — а одеться тебе не надо? Она проигнорировала это и молча довела меня до кровати. Я, как ни странно, позволила ей это сделать абсолютно безроплотно. Видимо, был какой-то шок. Я села на край кровати, она забралась с ногами и закурила, по-прежнему оставаясь обнаженной. — Я все видела, произнесла она наконец, шумно выпуская дым. — Что ты видела? — нервно ответила я. Ее спокойный и одновременно весёлый тон мне не нравился. — Ну тогда, помнишь, когда мы трахались с твоим папкой в комнате, ты в коридоре подсматривала. А я видела тебя. — А отец? — меня охватил ужас. — Да не переживай, не видел. Только я. И я ему ничего никогда не скажу. Так что, успокойся. Тебе, кстати, понравилось увиденное? — Нет, — ответила я не задумываясь. — Неужели мы были так плохи? — она засмеялась. — Нет, просто не понравилось. — Мы будем стараться лучше! — она явно получала удовольствие от беседы. А я уже начала раздражаться. Я сидела к ней спиной, и когда ее рука легла мне на плечо, я вздрогнула от неожиданности. Но не отстранилась. Мне не хотелось. И это меня напугало.

     — Было ощущение, что теряешь контроль над ситуацией?

     — Да. Именно контроль. Правильное слово, да. Но только не теряю, а как бы передаю. Позволяю ей упралять. Это сложное чувство и я не могу описать его точно. Она быстро смелела — скоро рука уже гладила мне спину, касалась попы, насколько было возможно. Я просто ждала, чем это закончиться.

     — Было возбуждение?

     — Тогда нет. Когда она потащила вверх майку, у меня мелькнула мысль, что можно все прекратить... Я уже почти открыла рот, но тут услышала: — Жанна? Она наверное вообще впервые назвала меня по имени. Я, не оборачиваясь, подняла вверх руки, обозначая свое согласие на продолжение. Потом я вылезла из джинсов. Бюстгалтер и трусы сняла не колеблясь и села обратно на кровать.

     — То есть, сознательно передала ей контроль и ждала что будет? Интересно, чего ты ждала от продолжения? Были мысли о сексе в тот момент?

     — Это не было сексуальным возбуждением. Это было что-то другое. Больше похоже на гипноз или медитацию. Она встала с кровати и через секунды оказалась прямо передо мной. Я тоже встала, наши глаза встретились и достаточно долго мы смотрели друг на друга, не моргая. Затем я почувствовала, что ее грудь уперлась в мою. Я молчала, мы какое то время просто стояли, касаясь друг друга телами. Потом она медленно подняла руку и коснулась пальцем моих губ. Потом провела по ним. Когда я открыла непроизвольно рот, она быстро и ловко засунула в него три пальца... щупала язык... цепляла за щеки... Только в этот момент я почувствовала то, что не дает мне покоя и сегодня.

     — Возбуждение?

     — На этот раз да. Живот сладко потянуло вниз, соскам стало на мгновение неуютно, больно, но это сразу прошло. В ногах появилась приятная слабость. Я непроизвольно начала сосать пальцы Марины, быстро входя во вкус. Я закрыла глаза и отдавалась этому приключению полностью... заныло все внутри... стало трудно стоять на ногах. Я обняла Марину за талию, чтоб не упасть и в этот момент ее ладонь сильно и бесцеремонно легла на мне на... пизду, один из пальцев быстро раздвинул ее и...
— И что?
— И все закончилось на этом. — Ну вот, — радостно рассмеялась Марина, отстранившись от меня — а я уж думала, ты фригидная совсем. А тут все в полном порядке... и да, я не лесби, если что — говоря это, она медленно облизала себе пальцы. Я обессиленно рухнула на кровать, сжав плотно ноги. Все еще посмеиваясь, Марина надела халат и ушла в ванную, громко хлопнув дверью и тут же запев. Передо мной как будто опустился занавес, я быстро схватила одежду и кубарем в свою комнату. Забилась под одеяло. Стало вдруг очень стыдно от содеянного. Очень боялась, что отец обо всем узнает. Перенервничав, я все-таки уснула. Я проспала 3 часа, в течении которых эротические, а точнее порнографические сны ее прекращались.

     — И главным персонажем там была Марина?

     — Да. Она просто блистала, меняя партнёра за партнером, и отца среди них не было. Вообще это были просто какие-то абстрактные мужчины и женщины без четких лиц. Только Марину было видно во всех деталях. Было бесконечное количество оргазмов.

     — А себя ты во сне видела?

     — Видела. Но моя роль была пассивная — я просто наблюдала.

     — То есть, роль не главная?

     — Да, совсем не главная. В ночь того же дня я впервые мастурбировала, вспоминая недавнее происшествие с Мариной.

     — Испытала оргазм?

     — Да, четырежды. Потом силы меня покинули и я уснула. Иначе, уверена, я занималась бы этим до утра.

     — Тебя тянуло тогда к Марине?

     — Сразу тогда — нет, вовсе нет. Она просто оказалась ключом от той двери, которую я следующие 25 лет хочу прикрыть хотя-бы на время.

     — Сильная метафора. Хорошо сказано.

     — Мне вовсе не до красивых метафор, это вышло случайно. Даже сейчас я испытываю влечение.

     — Неужели ко мне?

     — Да. И весьма сильное. Но я себя сдерживаю, не волнуюся.

     — Я не волнуюсь, но, пожалуй, на сегодня хватит. Хорошо?

     — Хорошо.