Я проспала на работу. «Блядь! Не надо было вчера так напиваться!». Сползла с кровати, оценивая ситуацию: не то, что позавтракать, даже накраситься не успею. Мои трусики и колготки валялись на полу, как стянула с себя вчера ночью, так и рухнула на кровать. «Блядь, я опять не постирала трусики». В ванной уже две недели лежала куча грязного белья, а я каждый вечер не находила времени постирать хотя бы одни трусики, чтобы утром одеть чистые. Пришлось снова натягивать на себя те, что носила уже неделю. Стринги были дешевые, на размер меньше и норовили скататься в тугую сплошную резинку, которую хуй разберешь: где зад — где перед. Одев трусики и такие же затасканные колготки я ринулась в ванную наспех умыться. Хотелось писать, но время поджимало, я побрызгала под мышками и между ног дезодорантом, одела юбочку, толстый бадлон, чтобы не возиться с лифчиком, схватила сумочку, сунула ноги в нечищеные («опять, блядь!») туфли и побежала на маршрутку.

     С маршруткой повезло — быстро подъехала почти пустая. Впереди меня пригибаясь полезла высокая длинноногая сучка в такой короткой юбочке, что у меня прямо перед носом оказалась ее попка в белых трусиках, обтянутая прозрачными колготками. Мы уселись напротив друг друга, и эта шлюха, даже не стала класть сумочку себе на колени, пользуясь отсутствием поблизости попутчиков мужчин, расслабилась, чуть раздвинув ножки для удобства на поворотах и закрыла глаза подремать. По ее лицу было заметно, что тоже легла спать под утро. Я уселась боком, чтобы мой взгляд не утыкался все время ее под юбочку, из под которой были видны ее трусики, и только после этого осознала как сильно хочу писать. Благо моя работа недалеко, там туалет сразу на первом этаже за вахтой, приеду — сразу пописаю, потом уж поднимусь в наш офис на 3-м этаже. От нечего делать, я представляла, как зайду в туалет, задеру юбочку, аккуратно чтобы не зацепить ногтями спущу колготки, потом сниму трусики, присяду и расслаблюсь, почувствовав как из меня, доставляя ни с чем, ни сравнимое по ощущения удовольствие, польется золотая струйка...

     По закону подлости, маршрутка в это утро тащилась невероятно медленно, простаивая в пробках. Когда я влезла на своей остановке, меня уже распирало от желания немедленно пописать. До офиса я шла думая только об этом и ощущая только свой раздутый низ живота и характерное пощипывание под трусиками — предвестник того, что возможности моего тела на пределе. «Держись, милая, держись» — уговаривала я себя. Вошла в здание, прошла проходную, завернула в нужный коридор и уперлась в запертую дверь «туалет на ремонте». «Пиздец!» такого я никак не ожидала, меня бросило в жар, ножки инстинктивно сжались, в голове взорвалась бомба: «Я сейчас описаюсь». Прямо здесь, в коридоре и мне придется бросить работу и ехать домой в мокрых трусиках и колготках. Оставался еще туалет на нашем этаже, я рванула к лифту.

     Возле дверей лифта стояли две малознакомые офисные сучки, явно с первого этажа. «Ты знаешь, где у них там туалет? А то я скоро описаюсь». «Знаю, я и сама уже сильно писать хочу, сейчас покажу». Я замерла, эти сучки тоже шли в наш туалет, чтобы пописать, а ведь у нас там всего две кабинки. Лифта не было, и я решилась на отчаянных шаг, дойти до своего этажа по лестнице быстрее конкуренток. Собрав последние силы, я потопала вверх, уже посередине пути меня настигло дикое желание задрать юбочку, стащить с себя колготки и трусики прямо здесь на лестничной клетке, присесть, раздвинуть ножки и писать, писать, писать прямо тут. Как в тумане я дошла до туалета, тех двух сучек в коридоре не было. «Успела!». Зашла в комнату, на ходу задрав юбочку, чтобы не тратить зря время и завернула прямо в первую открытую кабинку. «Блядь!, блядь!, блядь!» я животом чуть не ткнулась в лицо той самой сучке, что стояла у лифта. Она уже сидела на унитазе со спущенными до коленок белыми трусиками и задранной юбочкой, между раздвинутых ножек была видна гладко выбритая пизденка.

     Мне уже было не до извинений и хороших манер, прекрасно понимая, что меня ждет, я рванулась во вторую кабинку, там конечно же, раздвинув ножки сидела вторая сучка. Я забилась в угол, умоляя себя вытерпеть еще минуту и тут в тишине отчетливо услышала этот звук: сильная упругая струя ударила в воду, словно маленький водопад в озеро. Бывает «пиздец», а бывает «полный пиздец». Мое тело не выдержало и я начала писать прямо в трусики. Конечно же мои крошечные маленькие трусики и тонкие колготки не могли выдержать столько влаги и теплый золотой водопад полился по моим ногам вниз. Я заплакала. Раздался шум воды. Обе сучки вышли из кабинок одновременно и уставились на меня. Представляю себе мой вид в тот момент: лица перекошено, юбочка задрана, ножки стиснуты, а по колготкам расплывается вниз темное мокрое пятно.

     С тех пор я установила себе одно правило: как только захотела пописать — сразу же это делать, неважно где, на улице, в подъезде, в воде, в парке на лавочке, где угодно. Всегда можно найти укромное местечко чтобы быстро присесть отодвинуть трусики и пописать, ношу я теперь только чулки, никаких колготок, а если кто-то из прохожих и увидит как я писаю — это его проблемы. Лучше пописать у кого-то на глазах, чем себе в трусики.