— Безобразие! — грохотал Сергей Андреевич. — Форменное безобразие. Вы чего натворили на вчерашнем корпоративе, мерзавцы?

     «Мерзавцы» сидели тише воды ниже травы, баюкая больные головы. День рождения компании «Путь к успеху» прошел с огоньком.

     — Кто общипал попугая? — продолжал директор. — В чью башку пришла такая светлая мысль?

     Менеджер Алексеев встрепенулся. Аккуратно поднял голову, напоминавшую пустой котел, и жалобно взглянул на главного.

     — Так я и думал, — удовлетворенно протянул начальник, — кому же еще, как не самому умному в нашей компании? Куда дел перья, стервец? Может, их еще обратно можно приклеить.

     Менеджер отрицательно замотал головой. Рот открылся, но звуков не издал. Пересохшая глотка говорить отказывалась.

     — Не получится, — пришел ему на помощь коллега Скрипкин, — мы его того... ну, это...

     — Понятно, — догадался директор. — Поджарили на вертеле. Зубы не сломали? Это ж чучело подарочное от испанских партнеров было, идиоты.

     — Так он это... , — продолжал оправдываться Скрипкин, — орал, зараза.

     — У-у-у, — по-волчьи взвыл Сергей Андреевич. — Он «пиастры, пиастры» кричал, раздолбаи. У него динамик внутри зашит был. Потрогаешь, он заговорит.

     Менеджеры обреченно переглянулись. Головы болели все больше, директор кричал все громче. Обещалось все: от выговоров и лишения премиальных до нескольких лет непрерывного расстрела. Неожиданно шеф успокоился и пристальным взглядом обвел собравшийся коллектив.

     — Где она? — внезапно подобревшим голосом спросил сотрудников.

     Те недоуменно пожали плечами, Алексеев даже рискнул развести руками. Мол, моя-твоя не понимай, насяльника.

     — Где звезда моей компании? — продолжил директор. — Где эта умничка со знанием трех языков и красным дипломом?

     Видя, что с похмелья его работники несколько заторможены и отказываются понимать напрочь, о ком идет речь, директор опять разбушевался:

     — Где эта краса — длинная коса, я вас спрашиваю? Где эта секс-бомба без бомбоубежища?

     Наконец, до самого умного Алексеева дошло:

     — Светка, что ли? — осторожно спросил он.

     — Наконец-то, — облегченно выдохнул главный.

     — Она это... , — замялся Алексеев.

     — Что «это»?

     Менеджер опасливо скосил глаза, показывая куда-то вниз. Сергей Андреевич непонимающе вздернул брови. Алексеев продолжил мимическую пантомиму. Вскоре к нему присоединились Скрипкин и Чикин. Они старательно скашивали глаза к носам и показывали большими пальцами жест римских патрициев «убить». Директор смотрел на этот театр теней несколько секунд, потом присел, потом выпрямился и взял салфетку со стола. Вытер вспотевший лоб и тихо спросил:

     — Кто догадался положить ее под мой стол? Да еще и накрыть ковром?

     Чикин виновато опустил голову.

     — И долго она там будет спать? — с угрожающей ласковостью спросил шеф.

     — Мы это... , — вступил Скрипкин. — Мы ей успокаивали так. Она чего-то разбушевалась.

     Директор развел руками. Он не знал, что делать с этими подлецами. Мало того, что они сожрали заморское чучело попугая; мало того, что закатали секретаршу в ковер и запихали под переговорный стол; мало того, что выпили все его спиртные запасы в баре. Они умудрились ночью всучить евреям из Хайфы партию залежалой консервации с исходящим сроком хранения. Предварительное соглашение лежало утром у него на столе. Если подсуетиться, пока евреи не очухались, можно было неплохо навариться.

     Но самого главного Сергей Андреевич им еще не сказал. Каждый из них старательно скрывал то, что произошло в самом конце той зажигательной вечеринки. Наконец, директор все-таки набрался духу и спросил:

     — Кто трахнул уборщицу?

     Менеджеры поникли плечами. Старательно отводили взгляды и как-то странно сопели.

     — Не отмазывайтесь, — пригрозил директор. — У меня ее заявление на столе.

     — На изнасилование? — спросил Алексеев.

     — Нет, — издевательски ответил шеф. — С просьбой. Посодействовать женитьбе. Кто тут у нас самым «честным» должен оказаться?

     Парни оживились, захихикали и со стула поднялся самый молодой Щеглов.

     Директор водрузил на нос очки и торжественно зачитал:

     «А паскудник-то этот все руками своими жадными да под казенную юбку лез нагло. А я-то все думала, может он там чего потерял, так ноги раздвинула, чтобы искать сподручнее было. Но чего-то долго искал. Поначалу пальцами все рыскал, найти не мог, а потом уж хреном залез. Небось, так удобнее было. Да я не в обиде, товарищ директор. Как Вася мой десять лет назад скончался, так я все и вдовствую. А у парнишки организм требует, понимаю. Однако ж и ты меня пойми. Как мне теперича народу в глаза смотреть? Пусть уж, как честный человек, возьмет, да женится сейчас. Чай, я женщина порядочная».

     Щеглов закрыл лицо руками и тихо зарыдал от беспросветности. Сергей Андреевич зловеще расхохотался и пригрозил паскуднику пальцем.

     — Будешь знать в следующий раз.

     И тут из-под стола вылезла помятая Светка. Она щурилась на собравшихся размазанными глазами и сглатывала слюну.

     — Че вчера было? — спросила она всех.

     Заметила директора и лихорадочно принялась оправляться.

     — Марш умываться, — прошипел ей Сергей Андреевич.

     Краснодипломница шустро подорвалась с места и бросилась в туалет приводить себя в порядок.

     — Ну, а сейчас, — директор обвел всех взглядом, после которого менеджеры совсем загрустили, — контрольный вопрос. Кто съел змею?

     Парни тыкали пальцами друг в друга, перекладывая вину. Но цепкий взгляд директора не отрывался от их лиц. Обнаруженные им сегодня остатки несчастного земноводного, заспиртованного китайскими партнерами где-то под Пекином, и преподнесенное ему в подарка, вызвали у бизнесмена стойкую зубную боль.

     — Светка сказала, что это очень полезная настойка, — виновато признался Чикин. — Мы хотели только по чуть-чуть принять, а оно потом само почему-то пошло...

     — Придурки, — неожиданно мягко вздохнул директор, — это настойка золотого корня женьшеня. Для повышения потенции. Мне оно не надо, а смотрелось красиво.

     Менеджеры переглянулись и враз засмущались.

     — А Светка перевела надпись и сказала, что для общего тонуса мышц, — старательно отводя глаза, пояснил Алексеев. — То-то мы потом...

     Сергей Андреевич обреченно махнул рукой и отпустил всех. Что с этими дураками можно сделать, кроме, как выговоры всем пообъявлять?

     Из туалета вышла заплаканная Светка. Директор уже отошел, расслабил галстук и сейчас смотрел на нее сквозь линзы очков.

     — Ты зачем им неправильно перевела?

     Офисная полиглотка всхлипнула:

     — Они меня все время гуманитарием обзывают. И смеются надо мной. И машину поцарапали.

     — Иди, дура, — отпустил он ее одним взмахом руки.

     Дура ушла. Сергей Андреевич крепко задумался. Время неумолимо двигалось к обеду, когда офисный телефон разразился вкрадчивой трелью.

     — Шалом, — услышал в трубке бизнесмен голос с примесью библейской тоски, — таки у нас есть, шо вам сказать.

     Андреевич неслышно крякнул про себя и вытер лоб платком.

     — Приветствую, — сдавленно произнес он. — Какие-то вопросы?

     — Таки да, — продолжал неумолимый моисеевский голос. — Один маленький вопрос. Маленький, но на много тысяч долларов, как говорят у нас в Хайфе. Только не подумайте, шо я привередничаю, однако, хотелось бы узнать: где, таки, обитает та светлая голова, которая продала нам тот залежалый товар?

     — Э-эм, упс, п-ф-ф,...

     — Таки я вас понимаю, — продолжала трубка, — когда я сам пришел к ребе с вопросом, почему моя Сара меня не слушается, ребе посоветовал завести козу. На шо моя Сара сказала: Абрам, коза — это, конечно, хорошо, но рыба-фиш с горошком все-таки лучше. Я подумал-подумал... и согласился. Рыба-фиш таки лучше, мы разрываем контракт.

     Сергей Андреевич исполнял перед трубкой танец пантомимы. Этот дурацкий контракт, заключенный по пьяни, мог позволить его фирме безбедно прожить следующий квартал.

     И тут... пришло озарение. Сергей Андреевич вспомнил лихие 90-е.

     — Слушай, ёж, мне тебе сейчас в лом объяснять, че к чему, просто прими к сведению. Мы тут здесь не вату катаем. Мы дела делаем, понял, лох? Хочешь стрелу забить, так забивай, мои торпеды завтра прибудут, как по часам.

     — Шалом? — озадаченно ответила трубка.

     — Какой такой шалом-малом?, — распалялся директор дальше. — Да мне на твой шалом — облокотиться, и дальше пойти. А если ты — настоящий перец, то кидай реальные предъявы. Че за наезд? Контракт — липа, хочешь сказать? Так подавай в Страсбург. Я и там отмажусь, если че.

     Трубка тихо крякнула и замолчала. Потомок Моисея не выдержал.

     Через два дня из транспортной компании пришло уведомление о том, что они готовы принять запланированный груз для транспортировки его через три моря в Хайфу.

     — Светка!!! — взревел Сергей Андреевич.

     Краснодипломница влетела в кабинет и встал по стойке «смирно».

     — Пиши приказ, — процедил директор сквозь зубы, — Щеглову жениться на уборщице. Чикину — доесть змею. Всем — по премии в размере оклада. А ты, — директор сузил глаза, — под стол. И на колени.

     Глобальный кризис российской экономики успешно миновал компанию «Путь к успеху».!