Я помню все, словно это было вчера, — сказала тетушка Вера. — Мне исполнилось тогда семнадцать лет, я была взрослой девушкой, но по-прежнему обожала сладкое, как ребенок. Игорь мне тоже ужасно нра — вился, и я придумала хитроумный план, чтобы его соблазнить.

     Однажды, придя в нашу сельскую лавку, чтобы забрать заказанные нашей семьей товары, я, поддавшись искушению, украла крохотную баночку меда, пока продавец Игорь отлучился в подсобку. Не успела я засунуть банку под юбку, как он вернулся, но после того как с ним попрощалась, слегка кивнув головой, и гордо направилась к двери, я вдруг почувствовала, что мне на плечи опустились две огромные ладони. Именно на это я и рассчитывала, все шло строго по плану, но я тем не менее вздрогнула и, распрямившись, попросила оставить меня в покое тем же невозмутимым тоном, каким разговаривала бы с любым назойливым болваном. Но Игорь спокойно наклонился ко мне, приблизив губы к самому уху.

     «Что-то у тебя сегодня странная походка, Вера», — прошептал он, легко приподнимая меня на цыпочки. Игорь ведь был огромного роста, настоящий богатырь. Я даже испугалась, что он порвет мне платье своими ручищами, но он быстренько меня отпустил и не спеша закрыл изнутри входную дверь. Тут уж я больше не могла оставаться невозмутимой: задрожала всем телом под тонким летним платьем, а потом и заплакала. Но Игоря это не разжалобило.

     «Давай-ка зайдем сюда», — решительно сказал он, толкая меня впереди себя за прилавок. Я была в полном отчаянии, поскольку всю весну того года я каждую субботу отказывалась с ним танцевать. Именно потому что он был такой симпатичный, я не хотела стать такой же легкой добычей, как все те девицы, которых он соблазнял и тут же бросал. Мне доставляло удовольствие делать вид, что я его не замечаю, поскольку было нетрудно заметить, что это его выводит из себя. Но вот теперь я, кажется, все испортила.

     «Ну, — сказал он, когда мы оказались в просторной подсобке, вдоль стен которой громоздились всевозможные товары, — куда ты спрятала то, что украла?»

     Я почувствовала, что краска стыда заливает мне все лицо, но не могла выдавить из себя ни слова. Игорь подошел ко мне вплотную, так что я задом уперлась в большой упаковочный стол, стоявший в центре комнаты. А когда его холщовая рубаха прижалась к моей груди, четко вырисовывавшейся под тонким платьем, я прикрыла свои полушария руками. Но Игорь не сдавался:

     «Ты сама достанешь или мне придется сделать это за тебя?»

     Я была настолько смущена, что не могла ничего ответить, да еще к тому же от страха свело ноги, хотя я в глубине души и надеялась, что он не посмеет. Но уже в следующий миг Игорь схватил подол платья и задрал его вверх, так что цветастые трусики стали единственным, что скрывало мою наготу.

     Да и то не совсем, поскольку банка с медом настолько оттянула их вниз, что Игорь тут же смог порадоваться, обнаружив, что и там у меня кудряшки светлые. Ни один мужчина до этого меня не видел голой, но Игорь насмотрелся за всех, прежде чем протянуть руку за своим добром, которое я у него стащила.

     «Так вот оно что! Девица Вера всего-навсего жалкий воришка, — сказал он, поднося к моему носу баночку с медом. — А ты знаешь, что я за это могу заявить в милицию?» — «О, нет», — прошептала я, пытаясь прикрыться руками, но Игорь лишь ухмыльнулся и силой развел мои руки, а затем поднял меня и усадил на стол. Потом положил на мое заветное гнездышко свою руку. Более того, засунул палец внутрь, но я так громко закричала, что он отдернул руку. «Тише, подружка, я только хотел проверить, насколько ты целомудренна, ты ведь еще, кажется, девица?» — прошептал он, улыбаясь мне так, что я не могла понять, нравится ли мне эта его улыбка, а потом взял тот самый палец в рот и с задумчивым видом стал облизывать. Проделав эту процедуру, он принялся осторожно стаскивать с меня платье, а я, сама не понимая, почему это делаю, подняла руки кверху, чтобы помочь ему. Упали на пол мои трусики. Я лежала совершенно нагая на упаковочном сто — ле перед Игорем. Я знала, что мне следует прикрыться, но не могла этого сделать под его взглядом, от которого у меня по коже шли мурашки, и поделать с собой ничего не могла.

     «Раз ты так любишь мед, дам тебе меду, — тихо сказал он, погружая два пальца в бан — ку. — Сядь». Я села и стала нерешительно слизывать мед с его огромных пальцев, которые он приставил к моим дрожащим губам. Это было настолько приятно, что через несколько секунд я напрочь забыла о своей робости и принялась жадно сосать, изнывая от нетерпения всякий раз, когда он вынимал свои пальцы. Но, окунув их в банку несколько раз, Игорь сказал, что это нечестно, если я вылижу весь мед одна.

     Уложив меня бережно снова на стол, он стал медленно намазывать мед мне на грудь. Она полностью скрылась под его огромными ладонями, и, к ужасу своему, я почувствовала, что мои соски набухают и твердеют совершенно помимо моей воли. Я успокоилась лишь тогда, когда Игорь склонился надо мной и осторожно начал их покусывать и поцелуями слизывать с них мед. Его вкус я вновь ощутила лишь тогда, когда он под конец поцеловал меня в рот.

     «У нас еще немного осталось, — прошеп — тал Игорь. — Я нагрел банку рукой...» Он осторожно развел мои ноги, и в следующее мгновение я ощутила, как что-то тягучее лениво изливается на мои нежные лепестки, робко выглядывающие между ног.

     «Он не должен, не должен их видеть», — без конца повторяла я про себя, но тем не менее непроизвольно все шире и шире разводила ноги. Но целиком открылась перед ним я лишь тогда, когда он поднял мои ноги себе на плечи, чтобы языком поласкать сокровенные прелести, вылизать их вдоль и поперек, а под конец засунуть его так глубоко внутрь, что тело мое выгнулось дугой, а из глаз от восторга брызнули слезы.

     «Все, не надо», — простонала я в полубеспамятстве, и тогда Игорь так резко меня отпустил, что мой зад громко шлепнулся о столешницу. «А ты страстная», — сказал он, беря меня за руку. Я с некоторым недоумением ощупывала грубую ткань его брюк, прежде чем осознала, что именно он подсунул мне под руку. Потому что в следующий момент он выпустил своего жеребца на свободу, и это меня настолько огорошило, что я ухватилась за него и несколько секунд не отпускала и лишь после этого с легким вскриком отдернула руку. Я испуганно смотрела, а он стоял, молчаливо раскачиваясь из стороны в сторону во всей своей красе и нацеливаясь в ту часть моего тела, которую только что покинул его язык. Мысль, что он намерен попасть именно туда, заставила меня крепко сжать ноги, но одновременно я ощутила, как снизу меня охватывает сильный трепет, распространяющийся по всему телу.

     «Не бойся», — прошептал Игорь, беря меня за ноги и разводя их до тех пор, пока его огромный конь не приблизился вплотную к моему гроту. Тогда Игорь стащил мой пышный зад со стола и держал его на весу, подложив ладони под круглые ягодицы. Я ухвати — лась руками за столешницу, но это было бесполезно, мне оставалось лишь надеяться, что он меня не уронит. Я закрыла глаза и приготовилась принять в себя все, что у него было.

     Но ничего не происходило. Я долго лежала с зажмуренными глазами и ждала, но в конце концов осторожно приоткрыла их и увидела прямо над собой улыбающееся лицо Игоря.

     «Сперва пообещай, что в следующую субботу пойдешь со мной танцевать», — шепотом сказал он. Тут я вдруг почувствовала, как ко мне возвращается вся моя стыдливость, и, чтобы укрыться от нее, я снова зажмурила глаза и быстро, почти беззвучно прошептала то, о чем он меня просил.

     В следующее мгновение я ощутила мощный толчок и вскрикнула сначала от боли, а затем от удивления, что он все же вошел в меня. Вначале было такое чувство, что он просто меня разрывает, но, когда набухшая головка оказалась внутри, мои влажные лепестки нежно сомкнулись вокруг гладкого ствола и пропустили его упрямца глубже внутрь, как это и полагалось. Ничего не могло остановить его на пути к заветной цели — потере моей невинности, а когда он к ней приблизился, то решительно сорвал ее раз и навсегда. Глаза мне заволокло туманом, и я услышала собственный крик.

     Он задвигался в бешеном темпе, так что от его толчков я извивалась, как одержимая, совершенно не понимая, что со мной происходит, из моих уст со стоном вырывалось «да, да», за которым уже в следующую секунду следовало «нет, нет». Но уже через мгновение все, что я говорила, слилось в нечленораздельное мычание, а потом я просто стала дико орать. Это было вызвано судорожными сокращениями, начавшимися у меня между ног и разошедшимися мощными волнами по всему телу. Волны захлесты — вали меня снова и снова, но потом отхлынули, и им на смену пришел нежный пурпурно — красный свет, который струился откуда-то изнутри меня, словно насквозь просвечивая мое тело. Мне кажется, что на какое-то мгновение я покинула и Игоря, и его подсобку, но вернулась назад, когда он выгнул меня в дугу и громко застонал, а я одновременно ощутила, как внутри меня что-то изверглось и стало заливать все, что находилось глубокоглубоко во мне.

     После этого его огромное тело упало в мои объятия, но отдохнуть ему не пришлось, ибо в тот же миг кто-то громко забарабанил в дверь лавки. Он быстрым движением заправил брюки и побежал открывать, а я продолжала неподвижно лежать на столе, слушая, как он обслуживает клиента. Я почти не дышала, когда Игорь забегал в подсобку за чем-нибудь из товаров. За горохом, мукой, табаком, сахаром, селедкой, пеньковой веревкой. За всем, кроме баночки с медом...