Была настоящая зима. Снег лежал в полметра, легкий морозец, народ тусуется, розовые щечки у детей и девушек. Коляски с болтающими рядом мамами.

     Вдруг снежок в спину.

     — Сколько лет...
Неожиданный легкий поцелуй в губы. Радостное лицо знакомой красотки. Чтобы упредить все вопросы, выдала в весело-телеграфном стиле:

     — Фригидная, но замужем, родила девочку, получили квартиру, муж в море, пропало молоко, помоги, все перепробовала, сказали, что на нервной почве.

     — Бегу за колхозным молоком, соседка заняла очередь, приходи, поговорим.

     Первое ее слово насторожило, наверное, муженек «сравнил» нордическую царственную красавицу с южной зажигалкой и поставил ей «диагноз». Семья трещит по швам, молоко пропало и вообще...

     * * *

     Она была очень красива лицом, но до ребенка страшно комплексовала насчет груди (я — «доска»), но сейчас дверь открыла просто обалденная красотка. Тонкие изящные губы, яркие голубые глаза. Халатик обозначает минимум 2 размер. Длинный обещающий французский поцелуй с грудью.

     — Дверь хоть закрой...

     Снова целование.

     * * *

     — Ты вроде хорошо сцеживаешь, как мне стало известно, — с улыбкой начала разговор на кухне.

     — Твой благоверный разве не сцеживал?

     — Хочешь, я тебе расскажу анекдот:

     Приходит моряк с моря. Звонит в свою квартиру. Открывает дверь амбал с мокрыми от молока руками.

     — Ты кто? Что тут делаешь?

     — Сцеживаю молоко вашей жене.

     — Пошел вон! Я сам все сделаю!

     Ночь. Секс у плавсостава самый продолжительный в мире: вставил, вынул, кончил, три часа в обмороке. Жена будит его: — Пора сцеживать, последнее кормление.

     Проходит три дня. Муж:

     — Это какая-то каторга, никакого сна! Никакого отдыха! Вызывай сцеживателя, пускай он и трахает и сцеживает, а пойду на корабль, отосплюсь и отдохну...

     * * *

     — Принес восточную медицину? — стала снимать халат, выпали просто роскошные бело — молочные груди с красивыми «рогатыми» сосками и розовыми кругами вокруг них.

     — Бабка танцовщицей была... — стала кокетливо изгибать тело, опустив ресницы и покачивая сиськами.

     — Запах будет, включи вытяжку. Сядь напротив меня.
Зажег свечу и стал делать фашину из стеблей полыни.

     Такого сексуального волнения, наверное, не испытывал еще никогда. Красивые темные длинные с рыжинкой слегка вьющиеся волосы, картинно белое лицо с тонкими яркими губами как на японской гравюре. Она опустила ресницы и стала настолько сексуально привлекательной, что запульсировало все мое тело.

     — Я поищу точки — буду тебя трогать (хотя в этом совершенно не было необходимости)

     — Ладно.

     Она выпрямила спину и грудь приподнялась.

     — Ищи, — улыбнулась она, — Ты же знахарь, не стесняйся!

     — У тебя горячие руки. Мне нравится. Ты настоящий экстрасенс.

     Потом замолчала, прикрыла глаза и стала чуть подрагивать телом.

     — Тебе не холодно?

     — Я горю, особенно в груди, — ответила медленно и как-то отстраненно.

     Тоже самое началось и у меня... Стало трудно дышать. Сердце стало то замирать, то ускоряться. Значит, сильно законтурился

     Ее рот приоткрылся, дыхание стало прерывистым.

     — Возьми за грудь и держи.

     — Поцелуй меня. Я хочу.

     — Не так, а сильно. Ты же умеешь...

     Ее руки не прерывая поцелуя, уже вытаскивали мою рубашку из брюк, горячая чуть липкая грудь терлась твердыми сосками о мое тело.

     Зазвонил телефон.

     — Пошли в комнату! Подошла к телефону на столике у диван-кровати а и показала жестом, чтобы подошел ближе.

     — Это твой благоверный, сказал я.

     Это из области недоказанно мистического:

     Если жена вступает в сильные контактные отношения (не обязательно секс, может быть просто взаимная заинтересованность), даже самый гулящий в мире муж-самец это способен это почувствовать и дать о себе знать или приехать в самый критический момент.

     Взяла трубку.

     — Подожди минутку. Посмотрю дочку.

     Я был взят за руку, отведен на диван-кровать, уложен с приспущенными брюками, она быстро села на меня верхом, приподнялась и вставила в вагину давно изнывающий член. Положила мои руки на свои груди, сделала несколько «контрольных» движений тазом, взяла трубку.

     Возбужденный голос мужа в телефонной трубке признавался ей и ребенку в любви, посылал страстные поцелуи и, как всегда, со страшной силой ревновал и угрожал.

     — Никогда не признавался, — шепнула и заодно лизнула мне в ухо.

     Мамочка, как талантливая актриса, была в образе самой верной жены, вся в слезах, клялась в любви своему супругу, целовала его в трубку и одновременно осторожно, но со вкусом, съезжала и наезжала на мой стоящий член. Необходимость делать это бесшумно и медленно страшно ее возбуждало.

     Апофеоз любви и семейного счастья! — подумал я.

     Но видно, ей этого было мало, не прерывая разговора, нагнулась и направила сосок мне в рот. Улыбаясь, прикрыв трубку рукой, шепнула:

     — Соси! Это такое сцеживание.

     — Теплое молоко мамочки взволновало.

     «Пришел» второй сосок. И так по очереди.

     Член набух и готов был извергнуться во влажную теплоту, она сильно его сжала, немного подержала в сильно сжатом состоянии, и он «остыл».

     Телефонный разговор о любви и преданности продолжался.

     — Схожу на кухню, хочу мороженого, — прозвучало в разговоре.

     Она положила трубку в одеяло. Сбегала на кухню к холодильнику, принесла эскимо. Потом подняла трубку и стала лизать и сосать мороженое и заодно облизывать холодным языком мой поднимающийся член.

     — Эскимо! — ответила она в трубку, — помогает от фригидности.

     Звуки минета были искусно замаскированы под мороженое и она снова возбудила «железный стояк».

     Разговор заканчивался вместе с мороженым. Окончательные жаркие поцелуи в телефонную трубку... и минет.

     Снова телефонный звонок. Лепшая подруга.

     Банкет против фригидности продолжался. Встала на четвереньки, приподняла попу, последовали легкие и глубокие толчки прямо в матку. Иногда даже матка слегка «присасывала» головку, и мамочка чуть охнула, на что, видно прореагировала ее собеседница вопросом.

     — Да у меня массажер, вот грудь разрабатываю, чтобы молоко пошло.

     Опять наступил период «медленного и тихого секса под телефонный разговор».

     Я для усиления медленного кайфа вставил в ее попку большой облизанный палец. Она от неожиданности остановилась, но потом продолжила движения.

     Еще раз сделал движение, типа «ошибся дырочкой».

     Она прикрыла трубку рукой.

     — Крем на столе.

     Густо обмазал член и стал массировать анус жирным от крема пальцем, потом двумя.

     Она застыла в ожидании. Пригнул попочку. Стал водить головкой члена вокруг ануса.

     Попытка «взлома» не прошла...

     Снова массаж уже тремя пальцами. Очко разогрелось, ей уже самой захотелось, потому, что резко оборвала разговор:

     — Ой суп. Я забыла. Пока-пока.

     Руками развела ягодицы.

     — Давай, я хочу!

     Головка прошла, пошел туго ствол и легкое окончание введения. Вынул член. Анус пульсировал.

     Я хоть раз в жизни должна кончить! Добавь крем!

     Еби!

     Дальше движения стали ускоряться. Ее трясло от возбуждения и, наконец, сперма выстрелила и оба кончили.
* * *

     Я уже собрался уходить, было уже поздно.

     — А слабо прогреть мои сиськи чтобы было молоко?

     Потом, потрогав грудь, радостно воскликнула:

     — Уже пошло!

     * * *