«Мне нужно на кого-нибудь молиться.

     Подумайте, простому «мужичку»

     вдруг захотелось в ноженьки валиться,

     поверить в очарованность свою!».

     Б. Ш. Окуджава

     Мы опять сцепились. Нет, это, конечно, была не драка. Да и какая драка может быть между нами? Просто ты не уважаешь себя, особенно свой бюст. Нет, тебе нравилось, когда его ласкали, как на него смотрели, пуская слюни посторонние мужики. Как изо всех сил пытались заглянуть туда... где для них была Terra Incognita... Но во всех остальных случаях ты была непреклонна. Несколько нестандартные с чувством иронии доводы:

     •то из чашечек бюстгальтера можно шить бейсболки для взрослых мужиков;

     •то не подберешь лифчик купальника, все вываливается;

     •ещё и болтаются как мешок на груди при движении;

     •то с некоторым кокетством, мужики прямо глазами раздевают.

     И вот уже долгое время я не могу убедить тебя в обратном. И в шутку один раз предложил их хирургически уменьшить... Ты потом со мной недели две не разговаривала, и спал я на диване, а спальня на ночь закрывалась на щеколду, которую я же и установил. (Она и сейчас там висит мне в назидание)! Поэтому, если честно, я не очень и старался. Ты есть, такая, какая есть! Так что этот разговор всё больше становился чем-то вроде ритуала. И необязательно после него следовала постельная сцена, ты могла по-настоящему вспылить и отлучить меня от тела, правда, ненадолго... Ведь это не только физиологическая потребность, а мы далеко не старики и не моралисты чтобы ее игнорировать. Но все же очень чувствительно для меня.

     Да Ты, вообще, единственная и неповторимая. Я люблю и боюсь этого. А вдруг... Тогда я останусь один, и это убьёт меня. Меня будут терзать мысли, что ты где-то рядом, но не со мной и тебя лапают чужие руки, доставляя, возможно, изысканные наслаждения. И поэтому мне приходится постоянно доказывать в первую очередь себе, что я достоин Тебя! Достоин находиться рядом, доставлять тебе радость и иметь возможность ласкать Тебя, обладать Тобою.

     Ты всегда крепко спишь поутру. Я изучил все твои привычки, и даже одну сумел поменять! Отучил тебя спать в этих гадких ночных сорочках с вшитым лифом, в которые ты пыталась упаковывать свои перси на ночь. Твои бедные груди, затянутые ими, конечно, имеют красивую форму, но недостижимы так же, как недоступны патроны в обойме, пока их не достанешь. Сколько я их порвал, пытаясь добраться до столь обожаемых мною налитых полушарий.

     Вот и сейчас. Изгнанный вчера за свои антагонистические идеи из постели на диван гостиной я тихой сапой пробираюсь в спальню, сбрасывая по пути ненужную пижаму. Ты спишь, чуть насупившись, наверное, переживая вчерашнюю ссору. В комнате тепло и поэтому ты почти раскрыта. Я ложусь, прижимаясь к тебе под бочок. Я знаю, ты не проснешься. Надо нечто большее, чтобы разбудить тебя в такую рань. Вот это нечто большее я и собираюсь проделать. Мои руки обнимают тебя, и я начинаю дрожать. Это не совсем настоящая дрожь. Что-то сродни состоянию ожидания чего-то. Вот ждешь, волнуешься, но настает время действия, и ты успокаиваешься...

     Мои руки уже привычно ложатся на твое божественное тело. Одна проникает в вырез сорочки, поглаживая твою грудь, а вторая под ее подол. Там нет трусиков! Это значит, Ты меня простила и, зная мои привычки, предвидела, что утром я прибегу мириться. Я всегда прихожу мириться, даже когда не считаю себя виновным. Мне это несложно ведь я люблю Тебя! А для Тебя это показатель, что я все еще твой мужчина. Любящий Тебя и готовый на все дабы завоевать Твоё расположение. Ощущение горячего мягкого и такого доступного тела под ладонями опьяняет не хуже бокала шампанского. Я чуть привстаю и целую тебя в губы. Ты начинаешь улыбаться во сне. Как же мне хорошо! Лежать вот так рядом с Тобой. Осязать Твое тело, наслаждаясь прикосновениями.

     Лежать, так прижавшись телами можно бесконечно, но моя дрожь, она терзает, мучит меня. Требует действия! И я действую. Руки уже сами помимо моей воли услаждают Твоё тело. Одна груди, а другая там внизу пробирается к нежному бутону, сокрытому пока от моих глаз. От моих прикосновений Ты начинаешь ерзать, устраиваясь во сне поудобней и давая мне лучший и больший простор для ласк.

     Тебе остались краткие минуты сна. И Ты начнешь просыпаться от будоражащих Тебя прикосновений. Но я знаю, ты еще долго будешь притворяться спящей, давая мне возможность обласкать всё такое желанное для меня тело. Ты будешь ворочаться и нежиться, подставляя под мои возбужденные руки то ту, то другую его часть. Ты знаешь, что я знаю, и мы вместе играем в эту завораживающую нас игру.

     Мои руки уже нахально задрали сорочку к шее и теперь блуждают по всему доступному пространству. Временами, ныряя в мокрую глубину лона. Ты уже стонешь и я, и вторю тебе от восторга. Когда и провожу шаловливыми пальчиками по животу, он напрягается и твои прелестные груди шевелятся, а набухшие соски, достигшие размера небольшой виноградинки, задорно покачиваются.

     Наконец, Ты открываешь глаза, щурясь ото сна. Поворачиваешься ко мне и целуешь меня как первый раз в жизни. С трудом отрываясь от Твоих сладких как мед губ, я шепчу: «Доброе утро! Любимая!». И тут же произношу: «Ты прости меня, но я уже не мог ждать... «!"Да!», слышу я в ответ. Мы оба готовы, у Тебя уже там всё течет, а мой пионер даже шелохнуться не желает, уставившись в потолок. Ты ложишься набок, разворачиваешься ко мне спиной, чуть согнув ноги, и я прижимаюсь к твоей спине. Привычная шутка: «А что это там мне в поясницу упирается?». Тихий смех и я начинаю священнодействие.

     Продвигаюсь вниз и, сея штуковина, давившая на поясницу, прижимается к разгорячено-влажному бутону страсти. Его давление и мои мягкие движения заставляют бутон раскрыться. Я двигаюсь медленно, но уверенно скользя между зовущих меня лепестков. И Ты не выдерживаешь, прижимаясь изо всех сил ко мне своими мягкими ягодицами. Я не тороплюсь.

     Мои руки гладят груди, животик, ласкают шею. Стон как принятие ласки. Это всегда тебе нравилось. Нравится и сейчас. «Да милый», стонешь Ты. И я даю. Вот моя рука, скользнув ниже, проходит по лобку, прихватывает волосики и чуть тянет. Вскрик. Твоя голова поворачивается, ища мои губы, и они встречаются, дотягиваясь друг до друга. Отпустив волосики, пальцы находят бугорок похотника. Несколько касаний и надавливание и попка еще сильнее отходит назад, колени прижимаются к груди. Ты отстраняешься от меня вперед, и мой ствол с мягким чавканьем погружается в лоно. Два восторженных вскрика-мычания и я медленно начинаю двигаться, в горячей пещерке.

     Твое лоно привычно обжимает мой член, сдавливая его почти на всем протяжении. Эта физическая работа распаляет моё желание, и я как могу, прижимаюсь к тебе стараясь добраться до моих любимых «игрушек». Хотя и знаю, что без внимания они не останутся. Ты уже вовсю работаешь над нашим общим проектом: «Доставь наслаждение себе и партнеру!». Я чувствую, как твоя рука ласкает главный звоночек к оргазму, не забывая и моего трудягу работающему как поршень двигателя... Если и не на износ, то с полной отдачей и максимальным КПД. Мои руки достают до твоих грудей, и тебе приходится потесниться. Но это нормально: «В тесноте да не в обиде... «.

     Я прихватываю, нежно сжимая и выкручивая сосок. Этого мало я хочу его облизать и сосать, взяв в рот... Но это еще впереди, а пока синица в руке, а журавль в небе. Вторая рука гладит твои ягодицы. Такие гладкие, мягкие и... Легкие шлепки только раззадоривают тебя, и ты начинаешь постанывать. Сам я только пыхчу, как паровоз, не желая пропустить твои заводящие меня звуки. Мои руки и старание, как всегда приводят к успеху. Почти рекорд по времени. Твоя первая «синяя птица» уже здесь! Ты кричишь и начинаешь извиваться, хотя и не стремишься слезть с «моего крючка». Лиха беда начало.

     Я переворачиваю тебя на живот, пока ты там где-то витаешь, и пристраиваюсь сверху. Хорошо, что у меня достаточно длинный, и я спокойно достаю, куда мне надо, не поднимая тебя на колени. Сейчас там очень тесно. Это доставляет мне и тебе наибольшее наслаждение. Вот и второй звоночек не заставляет себя ждать. Как хорошо с тобой, моей милой и единственной! Я как в песни: «Я готов целовать песок, по которому ты ходила... !»

     Ты уже проснулась. Чуть подождав и применив недозволенный прием, Ты поборола меня. Может, я и поддался, но какое это имеет значение! Зато это точно моя самая любимая поза! Все видно и до всего дотягиваюсь. Моя рука воровато проползла вверх и вот уже две аппетитные дыньки в полной моей власти! Хочу, так ем, а хочу, на хлеб мажу! Помять, погладить, поласкать и один сосок в рот. Это непередаваемо. Он прямо таки предназначен, чтобы его как конфетку, да какую сладкую, катать языком. Вторая рука вниз. В горячую и влажную раковинку. Нащупать клитор и... Ты кричишь! Так кричат воины, победившие сражения. Тебя просто бросает вниз и прижимает ко мне судороги оргазма идущие по животику. Лицо перекошено, глаза прикрыты... крик... () Громко, протяжно почти с надрывом. Стены тонкие, ну и пусть нас слышат. Слышат и завидуют! Где они и с кем мне все равно. А я здесь с ней, моей ненаглядной любимой женщиной! И она получила то, что ей причитается по праву любви и, потому что: она ЖЕНЩИНА, моя ЖЕНЩИНА!

     Её движения и мои толчки разбудили джина и во мне. Я чувствую, что сейчас взорвусь, а моя мошонка надулась до непотребного размера. И я выдаю, как шахтер на-гора. Хорошо хоть мы не в невесомости, а то... кувыркаться бы мне где-то в углу из-за этой проклятой физики! Еще несколько движений. Её лоно ощутимо захлюпало, из него текло, мой ходунец буквально выдавливал изнутри адскую смесь. Этот неважно не на руках стирать. Всё! Сил нет, осталось только усталость и ощущение чего-то большого и важного что мы совершили.

     Привалившись, друг к другу мы обнялись. Наши губы слились в поцелуе, а руки продолжали лелеять прелести партнера. Вот и хорошо! Значит, придется еще раз доказывать свою любовь и преданность. Ох, как я Тебя люблю, когда Ты вот так мне не доверяешь!