Стонущую от боли, голую, он потащил меня во двор, к летнему душу. Достигнув цели, Антон включил воду, она была холодной, текла струями на мое тело, и я начала приходить в чувство. Невольно я старалась прикрывать самые сокровенные места руками, пока Антон смотрел, как я мерзну под душем, но сделать что-то, или сказать я уже боялась. Затем он взял бутылочку с гелем для душа, вылил немного на свою ладонь, и стал натирать меня, начиная с шеи, и спускаясь к груди, напористо убирая мои руки. Меня трогал незнакомый мужчина, от этой мысли становилось не по себе, но делал он это так нежно, что я начала возбуждаться...

     А его руки уже спускались к низу живота. Я непроизвольно начала подниматься на носочки, чтобы он скорее достал до моей мокрой (и не только от воды) киски. Антон заметил это, прижал меня к стенке, и поцеловал в губы. Свободной рукой схватил меня за клитор, но больно, почти сжав его в кулак! Я протестующее замычала и выгнулась всем телом, стараясь освободиться, но он продолжал целовать мои губы.

     — Терпи, это еще не больно, — прошептал он мне в ухо, обдавая горячим дыханием замерзшую щеку. Словно эта фраза должна была меня успокоить! Антон отпустил меня, выключил воду, снял с крючка большое полотенце, и завернул меня в него. Так и понес во двор. Поднес к машине, открыл пассажирскую дверцу, и бросил меня на заднее сидение. Сам сел за руль. Макс поехал с нами, на переднем сидении.

     Ехали мы минут 20, я лежала спокойно, не двигаясь, только иногда поглядывала в зеркало на Антона. Он заметил это, ободряюще подмигнул, и я, засмущавшись, отвернулась. Слышала, как они говорили, обсуждали меня, как Макс попросил Антона научить его приручать «шлюшек, чтоб ему тоже сами давали»

     Я слышала, как машина затормозила, и водитель вышел, легонько захлопнув дверь, и подошел к моей. Открыл дверцу. Макс тоже вышел и прошел в дом.

     — Приехали, крошка! — с этими словами он за ноги стащил меня из машины, подхватил на руки и понес. Я пыталась удержать полотенце, но оно осталось лишь у меня в руках. Он занес меня в дом, прошел гостиную, где по-хозяйски сидел и пил что-то из стакана Макс, и мы попали в маленькую угловую комнату. Здесь был диван, стол с разным хламом, окно, под ним батарея. На полу — мягкий, дорогой персидский ковер. Антон бросил меня на диван.

     — Как ты себя чувствуешь? Хочешь чего-нибудь?

     — Пить хочу, если можно, — тихо, почти шепотом попросила я.

     И Антон принес мне воды. Он смотрел, как я пью, и улыбался.

     — Я хочу тебя предупредить, что когда ты не будешь мне подчиняться, я буду наказывать, и очень больно.

     — Буду хорошо себя вести, — убедительно закивала я.

     — Не будешь, сразу не будешь, я знаю, просто предупредил, чтобы тебе было легче понять, чего я от тебя хочу.

     — Вы хотите переспать со мной?

     — О, это было бы слишком просто! — засмеялся он. — Лежи здесь, и жди меня. Я очень скоро тобой займусь.

     Антон ушел. Я лежала голой на кровати. В какой-то момент я почти перестала бояться его.

     Вернулись они уже вдвоем, беседуя. Антон говорил: «... Ты должен стать для нее богом. Она должна понимать, что существует только благодаря тебе...»

     Появление Макса меня смутило, я напряглась. Сейчас что-то будет... Может быть, будут насиловать меня вдвоем... Антон снова заговорил, обращаясь теперь ко мне:

     — Анюта, раздвинь ножки. Ты обещала слушаться. — Я подчинилась. Он взял подушку и подложил ее мне под попу, так что моя писечка была полностью открыта перед ними, приподнята, и полностью доступна. Я непроизвольно сдвинула ноги. — Кто тебе разрешал прятаться? — тут Антон снял ремень, и сложил его вдвое.

     — О, нет, не бейте меня! — закричала я, и раздвинула ножки, но это не помогло.

     — Макс, держи ее за эту ногу, она будет дергаться — указал он на мою правую ногу, а сам залез на кровать, стоя на коленях, и схватил левую. Я задрожала, и заплакала. — Анюта, шире ножки. Ты заслужила ведь?

     Он начал легонько водить ремнем по внутренней стороне бедра. И вдруг ударил. Не очень сильно, но мне было больно. Я закричала.

     — Аня, не кричи! Терпи! Я хочу, чтоб ты терпела! И тогда я перестану.

     Он ударил еще раз, по другой ноге. Я дернулась, но стерпела. Затем он провел ремнем мне между ног, задевая клитор. Я закусила губу. Удар пришелся прямо по центру. Хорошо, что они держали мои ноги, я бы точно не нарочно сдвинула их сейчас от боли! Но я стерпела и этот удар молча. Антон ударил снова, сильнее прежнего, по животу. Потом еще раз. И каждый раз все сильнее, на 7-м ударе я не вытерпела, закричала, обиженно, как ребенок:

     — Ааааай!!!... Вы же обещали прекратить!!!...

     Антон отложил ремень, и обратился к Максу:

     — У каждой женщины свой болевой порог. Запретив ей кричать, можно узнать, какую боль она может стерпеть, а какую действительно нет. — После этих слов он резко развернул меня на живот, так, что на подушке теперь возвышалась моя попа, в которой все еще находилась сперма... — Запомни, секс не должен быть для нее наказанием. Пусть она привыкнет к тому, что создана для того, чтоб ты имел ее, когда тебе этого захочется. Наказывай как угодно, засовывай ей в попку что угодно, только не свой член. — Антон достал из под кровати маленькую спринцовку, и банку с водой, и сел на мои ноги так, чтоб я не смогла дернуться. Он набрал в клизму воды, и начал аккуратно просовывать ее в меня.

     — Принимай, Анечка, расслабься и принимай в себя всю водичку. — Я почувствовала, как холодная вода заполняет мою прямую кишку... Он впускал ее медленно, растягивая удовольствие. Когда вода закончилась, он набрал еще.

     — Пожалуйста, Антон, не надо больше, мне нужно в туалет, — взмолилась я.

     — Нееет, Анечка, я сам решу, когда тебе хватит. — Он резко просунул вторую клизму мне в дырочку. Вода текла, я дрожала всем телом, а он продолжал. После третей порции я снова застонала, но он успокаивающе погладил меня по голове:

     — Тссс, потерпи еще разочек, у тебя такая сладкая попка, мммм...

     И еще раз вода потекла в меня, но я уже почти не чувствовала ее, и она уже не казалась холодной. Закончив, он достал из кармана толстую анальную пробку, и пропихнул ее дырочку.

     — Да она уже течет, шлюшка, хочет еще! — Довольно воскликнул Макс.

     — Не обязательно, она скорее от страха потекла, — осадил его Антон. Но он ошибался. Меня неожиданно возбудила эта ситуация. Я лежу беззащитная, под красивым, сильным и властным мужчиной, он умело орудует предметами в моей попе, и нежно успокаивает меня... мне уже хотелось, чтоб он снова вставил свой член туда. Антон встал, и стащил мои моги с кровати на пол.

     — Давай, становись рачком, подставляй свою писечку, я ее трахну! — Говорил мне Антон, по-хозяйски похлопывая меня по ягодицам.

     Я послушно встала перед ним в позу, и выгнулась, как кошечка. Мне уже этого даже хотелось. Благодаря анальной пробке я не боялась, что все выльется из меня.

     Антон расстегнул ширинку, и приспустил джинсы. Его член снова стоял колом, и качался. Он поводил им по моему клитору, подрачивая, и просунул головку. (Специально для — ) Я застонала, но уже от удовольствия. Его член терся у входа, и все никак не проникал глубже. Я пыталась насесть на него, мне хотелось, чтоб Антон отодрал меня, как кошку, не жалея. Макс тоже достал свой кривой член, но Антон остановил его: «Моя теперь, не трогай», и тому оставалось только дрочить, глядя на нас.

     Антон вошел в меня резко, я чувствовала, как его член проскальзывает в меня, трется о стенки влагалища, уже обильно смазанные моими соками. Всё случилось, как я и хотела. Он трахал грубо и сильно, порой мне было больно, порой он давил мне на живот, и мне казалось, я не выдержу, и пробка вот-вот вылезет, но этого не случилось. Антон схватил меня за талию, и натягивал по самые яйца, затем за попу, сильно сжал, и входил в меня с разгона, доставая член полностью, и тут же вгоняя его опять, не давая отдышаться... Он притянул мою руку к себе, заломив за спиной, и кончил мне в ладонь. Горячая сперма порциями брызнула мне в кулачок, и Антон довольно простонал:

     — Дааа, умничка... сладкая... Приняла все, как надо... — Он осторожно вынул анальную пробку. — Ну, беги в туалет теперь! Освободи попку, и мы с тобой продолжим.

     Шатаясь, я встала, и побрела в коридор, наугад. Нужную дверь я отыскала сразу. Какое облегчение я испытала! Вода лилась из меня, я терла клитор, и сразу кончила, тихонечко застонав...

     Волна возбуждения прошла, и теперь мне было стыдно и снова страшно возвращаться к Антону в лапы. Я понимала, что скорее всего, он трахнет меня в мою ноющую попку. Но деться мне было некуда, за дверью в туалет уже поджидал Макс. Антон выставил его из комнаты, послал проводить меня к нему, и удалиться. Я тихонько зашла к Антону. Стояла посреди комнаты, ожидая команд. Он тоже стоял, и молча любовался мною. Он был уже абсолютно голым тоже. Боже, какое красивое тело! И постоянно торчащий член...

     — Ложись на живот, — скомандовал он. Я легла, он снова подложил подушку мне, приподняв попку. Влез на кровать и навалился на меня сем телом. Его член направлен был точно в колечко ануса. Он слегка надавил, и колечко предательски расширилось, впуская гостя. — Больно, — захныкала я.

     — Я знаю, сладкая, это не на долго, — ответил насильник, и потихоньку начал вставлять член все глубже. Когда он полностью вошел, Антон замер, давая мне привыкнуть к новым ощущениям. Пульсирующая боль немного успокаивалась, и он начал водить взад-вперед член в моей попе. Стыдно признаться самой себе, мне это нравилось, наверно, больше, чем все, что было в моей жизни до Антона... Я текла, как последняя шлюха, хоть и постанывала от боли. Он разрывал мою попку долго, казалось, час, хотя на самом деле прошло минут 15. Я уже полностью расслабилась, и сдалась ему. Мне не хотелось, чтобы это заканчивалось, но вот его член напрягся, и впрыснул в меня свой драгоценный сок. Тело Антона обмякло, и он полностью лег на меня, тяжело дыша. А Мне было тяжело дышать под тяжестью его тела. Он еще долго не вынимал член из меня.

     Сбивчивые мысли бродили в моей голове... Как я могла так низко опуститься, ведь я действительно получала удовольствие от насилия... А ведь это опасная игра... Что будет потом? Выживу ли я? Выживу ли я? Но всё меньше меня волновало Завтра. Я начала засыпать. Завтра — будет завтра.