Продаж практически не было, оно и понятно — жаркий летний денёк, народ вялится на местном пляже, кому охота бродить среди диванов и кресел, когда природа зовет? Выручки в кассе кот наплакал, поэтому можно отказаться от инкассации! Эта мысль грела Ленкино сердечко больше, чем даже окончание рабочего дня... Не любит она заполнять бумажки и трястись перед строгим дядькой, который непременно найдет ошибки в ее писанине и заставит переделывать, а то и вовсе откажется забирать умку с деньгами... А как тут ошибок не наделать, когда вон оно, солнышко, так и манит на улицу, смущает ум девичий.

     Ленку в магазине любили, и как не любить? Молодая, резвая хохотушка, медные от природы волосы в толстую косу заплетены, веснушки россыпью по озорному лицу, большой яркий рот так и норовит расплыться в улыбке — и не захочешь, а рассмеешься, глядя на нее. Вон охранник, Егор Кузьмич, давно клинья к девке подбивает, да только стар он для такой красоты и свежести. Вот и караулит ее по углам, смущает ум похотливыми речами, да спрятавшись в служебном помещении, любуется на нее в камеру, рукоблудя...

     Уж пора магазин закрывать и на пляж бежать, пока солнышко не село — и ахнула Леночка... Отказаться от инкассации забыла, заболталась с подружкой сердечной по телефону, обсуждая очередного Светкиного хахаля, а про главное даже не вспомнила. Не успела испугаться — а на пороге он, добрый молодец. Форма на мускулистом теле чуть не лопается, лицо строгое, хоть и молодое, лет 23. Смотрит строго, а ей и ответить нечего...

      — Ну что ж, — говорит — за ложный вызов полагается штраф заплатить.

     Эта дуреха в сумку полезла, у самой слезы наворачиваются, как раз собирались с подружкой по магазинам пройтись, ну что ж поделать?

     Он смеется — Наивная, так просто не отделаешься! И надвигается на нее, расстегивая ширинку. Вынул хозяйство свое, немалых размеров, в руку взял, подрачивает и к девке все ближе подбирается. Она растерялась, то ли на помощь звать, то ли плакать. Краем глаза инкассатор видит, что Егор Кузьмич к ним бежит, непотребство такое на корню пресечь. А наш герой головкой в девичьи губы тычет и Егору Кузьмичу рукой приглашающе машет: Присоединяйся, мол, не стесняйся!»

     Придушил Леночку легонько, она от избытка чувств ротик то и приоткрыла. Тут он ее родимую и взял в оборот, она мычит, уворачивается, но парень свое дело знает, за косу держит крепко и ну ее в ротик трахать! Член то за щеку войдет, то в глотку уткнется, он уже и постанывать начал. Егор Кузьмич, глядя на такое дело, аж вспотел, руки затряслись. Еле расстегнул их, член у него не хуже молодого, колом стоит. Но не к ротику Ленкиному кинулся, упал перед ней на колени, пытается ноги раздвинуть, она коленки сжимает, а он знай свое делает, вот уже юбку стянул, ножки в чулочках на подлокотники кресла закинул, трусики отодвинул и впился ртом в писечку нежную юную, дрочит свою дубинку и лижет, аж урчит от наслаждения. Сколько раз он о таком мечтал!

     Инкассатор уже и блузку белую на ней расстегнул, мнет грудки, она расслабилась, раскраснелась, ноги сами раздвигаются. Охает смешно, по бабьи, глазки закрыла, и уже не стесняясь, голову Кузьмича к своей щелке прижимает, а инкассатору член подрачивает и сосет-причмокивает. Инкассатор первым не выдержал, спустил девчонке прямо на лицо, она в этот момент задергалась и сжала голову охранника между ног, тоже видать кончила. Кузьмич это дело просек, приподнялся, сунул ей пару раз в рот и выстрелил спермой на белую девичью грудь.

      — Папаша, сигареточки не будет у тебя? — знамо дело, мужику после сексу первым делом перекурить это дело требуется.

      — Отчего же, есть! И я с тобой посмолю, айда на крыльцо...