Вероника вышла из такси и осмотрелась. Прямо перед ней вырастала громада двадцати четырёх этажного дома, в котором она сняла комнату. Удивительно по низкой цене, процентов на 20 ниже рыночной. Всё потому, что комната была в трёхкомнатной квартире, правда, улучшенной планировки, но с соседкой. Она же и хозяйка. А сдавала она комнату по простой причине — рассталась с молодым человеком, а жить привыкла не одна, ей было не по себе в пустой квартире. Поэтому и сожительницу подобрала как можно скорее, и через знакомых. Да, у них были общие подруги — две девушки, которые жили вдвоём и про них ходили всякие слухи. Вероника думала про это, пока шла по лестнице дома на третий этаж.

     Хозяйку квартиры Вероника видела пару раз, один раз на вечеринке, которую устраивали те самые подруги — Мила и Лиля, а второй раз, когда знакомилась с квартирой. И оба раза Марина — хозяйка квартиры, произвела благоприятное впечатление на неё. Симпатичная молодая особа двадцати двух лет, стройная, с длинными волосами до спины, огромными глазами серого цвета, в которых стыла грусть, Марина обладала вдобавок ещё каким-то особенным шармом, действующим практически на всех, и мужчин, и женщин. Вероника же, напротив, считала себя уродкой. Ей, дожившей до девятнадцати лет, не нравилось в себе буквально всё. Она считала себя толстой, со слишком длинными ногами и длинными пальцами на них, волосы были у неё тонкими, поэтому она стриглась очень коротко, про свою грудь она думала, что если бы был размер взрослый ½, то — это про неё. Не очень широкие бёдра при очень узкой талии ей тоже не нравились. Единственное, что нравилось — это лицо. Нежное лицо девочки с огромными голубыми глазами и пухлыми губками чёткого рисунка с небольшим прямым носиком над ними вводили в восторг каждого, кто обратит на неё внимание. Конечно, с точки зрения мужчин, которые были у неё в жизни, а их было не очень много, всего три, все эти недостатки плавно переходили в преимущества. Правда, мужчин у неё сейчас не было, и поддерживать собственное самолюбие на положительном уровне было некому. Поэтому у Вероники сейчас был очередной период небольшой депрессии, из которого она выйдет, как только найдёт того, кто будет ею восхищаться.

     За всеми этими думами, Вероника не заметила, как оказалась у дверей квартиры. Дверь она открыла уже своим ключом, втащив сумяру внутрь, она крикнула:

      — Марина, я пришла!

      — Проходи в комнату, располагайся, сейчас тебе помогу, — раздался голос из кухни.

     Вероника прошла в свою комнату. Спартанская обстановка не смущала её, Вероника была непритязательна в жизни. Кровать — полутораспалка, стул — вертушка, компьютерный стол, на который она сразу же водрузила распакованный ноутбук, шифоньер — вот и вся обстановка. Зато комната была оклеена нежно-голубыми обоями с рифлёным рисунком, в которые Вероника сразу же влюбилась. Вообще, комната ей понравилась ещё в первый раз, когда она её увидела. Распаковав огромную сумку, которую хрупкая Вероника еле дотащила до квартиры, она начала развешивать одежду по плечикам и раскладывать вещи по полкам шкафа. Когда Марина пришла, Вероника уже заканчивала.

      — Ну вот, и не помогла тебе совсем, — расстроилась Марина.

      — Ничего, сейчас в магазин сбегаю, посидим, отметим! — радостно проговорила Вероника.

      — О, я с тобой, а то всё время дома сижу, хоть развеюсь.

     И Марина, развернувшись, пошла переодеваться.

     Прогулка по магазинам вышла недлинной, побродив полчаса по супермаркету, девчонки накупили всяких деликатесов, две бутылки красного и белого вина. Взяв такси, они быстренько примчались домой, накрыли на стол и приступили к трапезе. За столом девчонки узнали друг о друге истории их жизней, и, странное дело, они оказались настолько похожи, что, казалось, рассказ ведёт одна девушка, а не две. У обеих родители развелись, обе жили до встречи только с матерями, их двоих мамы родили в раннем возрасте, мамы ещё выглядели огого.