Леха сидел на веранде, молча пил чай, и глядя на меня, ухмылялся. Я вертелась по соседству, и эти взгляды, казалось, прожигали во мне лишние, непредусмотренные природой, дырки. Не к добру... Пришел он вечером, и с порога заявил, что собирается познакомиться со мной совсем близко и не один раз, благо прецедент был и оставил самые благие впечатления. Вообще, насколько я его поняла за время нашего крайне короткого, но бурного знакомства, парень он хоть и мутный, но, с его слов, крайне целенаправленный, из породы «пацан сказал-пацан сделал». Сейчас, развалившись на плетеном кресле и прихлёбывая обжигающий чай, он с хозяйским видом наблюдал за моими мельтешениями в по маршруту кухня-веранда, и видимо, как человек военный, строил в своей голове планы по внедрению в меня и возможных конфигурациях этого внедрения, чем очень вгонял меня в смущение и тоску.

     Хотя такие как он в тоску всех окружающих вгоняют самопроизвольно. Я опасливо покосилась в его сторону.

      — Чайку налей еще.

     Я, стараясь сохранять достоинство, шмыгнула на кухню за чайником, и так же резвенько понеслась обратно. На пороге глубоко вздохнула, и стараясь сохранять спокойствие, прошествовала в его сторону. Пока наливала чай, он водил рукой по моей спине. От его прикосновений меня бросило в жар, и сбилось дыхание.

      — Не трясись, не обижу. — сказал он, отодвинул чашку и усадил меня к себе на колени., продолжая шарить по моему телу руками, задрал на мне майку. Угу, не обидит, так, трахнет пару-тройку раз, а может и больше, но как пишут в учебниках — для женщины оно всяко полезно, когда качественно. Сквозь ткань ткань камуфляжных штанов, я почувствовала как напряглась его плоть.

     Вечер обещал быть жарким... Трястись мне надоело, женское самолюбие настоятельно рекомендовало взять инициативу в свои руки, или на худой конец в свой рот, так как руки по сравнению с руками моего партнёра у меня всё таки слабоваты. Я решительно (как мне показалось) соскользнула с его колен, примостилась у него между ног, и, поглаживая голый, по причине жары, торс, начала расстёгивать пряжку на ремне. Он приподнялся и немного стянул штаны,, высвободил собственно то, за чем я лезла, едва не стукнув меня по лбу. Я аккуратно потерлась щекой о возбуждённый ствол, чуть приподнялась, пропуская его достоинство в ложбинку груди, положила руки на Лёхин пояс, принялась водить кончиком языка по животу, постепенно спускаясь ниже, чувствуя как напрягаются мышцы на его животе. Ага, проникся стало быть, ну ничего, это еще цветочки.

     Я нежно взяла член рукой, и так же кончиком языка стала водить вокруг головки, затем взяла её в рот и стала плавно втягивать его в себя. Застонал... Еще интереснее... Немного поупражнявшись с головкой за щекой, я стала втягивать в себя воздух, и совершив несколько возвратно поступательных движений, выпустила изо рта и перехватила, не переставая играть, рукой. Приподнялась, и набрала в рот из чашки горячего чаю, попутно украдкой бросив на партнёра взгляд. Глаза мутные, вцепился в подлокотники, аж костяшки побелели, дыхание отрывистое, видно, что не до окружающего пространства сейчас человеку. Я проглотила чай, горячим языком провела от мошонки к уздечке, обхватила головку кольцом губ, продолжила экспериментировать.

     Почувствовав его руки на своей голове, не на шутку встревожилась, не оторвал бы чего в порыве страсти, я вот к своим ушам к примеру привыкла, мне жалко с ними расставаться. Пришлось немного замедлиться. Бравого офицера хватило не надолго, он оторвал меня от моего занятия, рывком развернул к себе спиной, содрал с меня шорты (пуговицу оторвал, сволочь) и взял меня в позе известного членистоногого, раком то бишь (простите за мой французский). Взял напористо, мне пришлось вцепится в стол, чтоб не пробить головой стенку веранды и устоять на ногах, хотя упасть он мне не дал бы наверное, не в его сейчас интересах. Движения сзади становились всё более яростными, его руки мяли меня в где-то в районе талии, я вошла во вкус и податливо отвечала на его фрикции. Он вытащил и развернул меня к себе, я нырнула вниз и уже без особого воображения помогла ему ртом, проглотив всё до капли.

     Лёха глубоко вздохнул, постоял, прижимая мою голову к себе, потом поставил меня на ноги, шлёпнул меня по ягодице и, натянув штаны обратно, переместился в кресло.

      — Чайку налей еще.

     Я уже не спеша пила чай, сидя у него на коленях и задумывалась о превратностях судьбы. Сижу на коленях мужика, которого вижу второй раз в жизни, слегка помятая, но удовлетворенная, не хорошо наверное... Хотя, нет, очень даже хорошо. А моральные терзания, мы на потом отложим, это, видимо во мне совесть глаз приоткрыла — спи спокойно, дорогая, на наш бабий век терзаний типа: «А тому ли я дала?», еще хватит. Не буду тратить нервы...