Я ехал домой в Тюмень из Московской командировки. Ехать предстояло 2 полных суток и я надеялся, что на этот раз мне повезет с попутчиками. В купе я зашел первым, кинул сумку в отдел под нижней полкой и уселся у окна, разглядывая на перроне своих возможных попутчиков. Она вошла когда до отправления оставалось меньше пяти минут. Молодая, лет 18—20, стройная, с красивыми, длинными, ниже плеч, волосами и небольшой, но на вид, очень упругой грудью.

      — Здравствуйте!

      — Здрасьте!

      — Чуть не опоздала, такие пробки. А вы до конца едете?

     Я утвердительно ответил. Ее путь лежал намного дальше с пересадкой в Тюмени. Во время этого нашего ознакомительного разговорчика она все время суетилась, то укладывая чемодан в грузовой отсек, то вынимая из него какие-то вещи, вообще она была очень непоседлива.

      — Оля, наконец устроившись, — произнесла она.

      — Эдгар, — ответил я.

     На этот раз мне крупно повезло. Ни каких соседей больше не было и путешествие обещало быть приятным.

     Она оказалась общительной девушкой, целый день мы болтали так ни о чем и обо всем сразу, играли в карты и разгадывали сканворды. Незаметно наступил вечер, за окном стемнело и в купе зажглись светильники. Я чувствовал, что надо потихоньку переходить в наступление.

     Я сходил в вагон ресторан и купил бутылку вина и каких-то конфет.

      — Не хочешь немного выпить на сон грядущий? — спросил я.

      — Ну если только немного.

     Мы пили вино, закусывая конфетами, и продолжали разговор. Знаю, все это банально донельзя, но я все таки предложил ей сыграть в карты. То ли вино начало действовать, то ли она сама была романтически настроена, но неожиданно для меня она спросила: «На что будем играть?», и посмотрела с такой хитрецой и игривостью в глазах, что я понял, что она понимает к чему я все это затеял и судя по всему она не против! Я для приличия немного помялся, типо ну не знаю, а потом отрешенно так будто это и не я говорю вовсе: «А может на раздевания?». Она улыбнулась: «А давай!».

     Очень скоро она сидела полуобнажена. И в этот раз она проиграла и ей предстояло снять либо свой лифчик либо маленькие шортики в которых она была. Вообще-то я подозреваю, что проигрывала она специально, но какое мне был до того дело. Она стала расстегивать бюстгальтер, одной рукой снимая лямки, другой закрывая груди от моего обалдевшего взора. Скинув этот предмет женского туалета, она обеими руками ухватилась за свои сисечки и принялась их очень нежно и осторожно мять.

      — Нравится тебе моя грудь?

      — Очень!

     Тут же она вплотную придвинулась ко мне: «Тогда пососи ее». Дважды повторять мне не надо было. Я тут же с неистовством принялся целовать, лизать и мять ее соски и всю грудь целиком. Почти сразу она начала томно постанывать.

     Сказать, что я был обрадован подобному повороту событий, значить ничего не сказать, я был на седьмом небе.

     Вдруг она встала на пол и стянув с себя шорты вместе с трусиками, поставила ногу на стол (т. к. она была довольно таки высокой ей это не составило труда). Без всяких слов она взяла меня за затылок и с силой вонзила мое лицо себе в промежность. Лобок ее был усеян светлыми редкими волосками, а губки на гладко выбриты. Ее щелка была уже достаточно мокрой, немного прелой и солоноватой на вкус, но я все равно старался во всю. Вылизывал ее клитор, между складками половых губ, проникая языком глубоко во влагалище. А она сильнее прижимала мое лицо к своей дырке и довольно громко охала, хотя стук колес заглушал ее всхлипы. В какой-то момент она схватила мою голову двумя руками и стала сама елозить по моему лицу. Я понял, что близок оргазм, но она неожиданно остановилась, и наклонилась ко мне. Все мое лицо было мокрым от ее выделений, а она стала осыпать меня поцелуями, слизывая таким образом свои же соки. Постепенно она добралась до мочки уха, и тихонько едва различимо произнесла: «Ты был великолепен, а теперь, пожалуйста, полижи мою попку», и с этими словами она встала передо мной раком, телом улегшись на стол, а руками раздвинув половинки своей прекрасной попки. Ничего не соображая, я встал на колени и впился губами в ее анус. Попка ее, судя по всему, была уже не девственна, и мой язык свободно проникал в нее. Я вылизывал ее анус по кругу, опускался вниз к влагалищу поднимался обратно и запускал язык внутрь. Она прогнулась в спине и сдавленно, стараясь сильно не шуметь, издавала звуки похожие на плач, а рукой она по — прежнему прижимала мою голову к свой промежности. И тут, в очередной раз прогнувшись в спине и вскинув голову она мелко затряслась и медленно опустилась на стол. Я еще некоторое время продолжал свои ласки. Затем, решив, что пришел и мой черед, я поднялся на ноги, стянул с себя трико и трусы, высвободив тем самым свой напряженный член и приставил его ко входу в ее дырку. Я уже был готов к тому, чтобы ввести как вдруг она, опомнившись, закрыла ладонью мне путь вперед. Я поднял округленные от недоумения глаза и уставился на нее. «Я там девственница», сказала она, обернувшись ко мне, но все так же лежа на столике. После этих слов она взяла мой окаменелый член в руку и приставила его к своей попке. Я был в шоке. Но сейчас надо было действовать. Я немного надавил членом на ее анус и он, довольно легко начал проваливаться в ее анальное отверстие, она закрыла глаза и отвернувшись легла. Войдя на всю длину и не встретив никакого сопротивления (еще бы, ведь я здорово постарался, увлажняя ее зад) я немного подождав начал, сначала осторожно, а потом все резче и злее трахать ее анал. Во мне проснулся просто зверь. Мне так и хотелось разодрать ее попку в клочья. Я выходил на всю длину, а затем грубо вгонял его по самые яйца, я добавлял к члену пальцы растягивая ее до предела. Время от времени я вынимал член из ее, не закрывающейся дыры, смачно харкал в нее и вставлял обратно. А она+ впервые я видел чтобы девушка получала такое удовольствие, от анального секса, грубого и нахального. Через какое-то время, абсолютно не контролируя себя, я стал спускать в ее кишку, притянув ее бедра к своему лобку.

     Позже она рассказала мне, что бережет себя для будущего мужа, а ее первым анальным любовником был ее дядя, когда ей было 12 лет.