Вернулся на кухню. Аленка сидела на прежнем месте и задумчиво разглядывала бокал с остатками шампанского. Посмотрела на меня и отвела глаза, уткнувшись в тарелку. Молчала. Я молча налил себе шампанского и выпил. Что-то было не так. Но выяснять не хотелось. А хотелось, после разговора с Оксаной, взять в охапку эту голую девчонку и хорошенько заняться ее в спальне. Но додумать эту мысль не получилось.

     Внезапно зазвонил телефон Оксаны. Она выскочила из комнаты к нему. Судя по разговору, звонила ее мать. Закончив разговор, Оксана появилась на пороге кухни. Голая. Вид у нее был растерянный.

      — Позвонила мама, она пришла с работы, ей дали «горящую» путевку в дом отдыха, и завтра с утра мы уезжаем, на две недели. Мне надо идти домой, собираться. Можно? — она сделала паузу и добавила: — Хозяин?

     Я кивнул. Она замялась, видимо, хотела еще, что-то сказать, но, потом развернулась и ушла. Через некоторое время, со своего места поднялась Аленка и пошла к ней. Вскоре одетая Оксана и, по-прежнему, голая Аленка вышли в коридор. Я поднялся и попрощался с Оксаной. Хлопнула дверь. Аленка, не заходя на кухню, ушла к себе. Я навел порядок и отправился в свою комнату. Там, немного подправив «правила» отправил их Наташе. Вышел на балкон покурить.

     Мне кажется, я понял, что случилось у нас с Аленой. Она ревновала. Надо было решать эту проблему. Терпеть не могу всякие выяснения отношений, но видно, если иметь дело с женщинами, без этого никуда. Даже если твоей женщине всего пятнадцать.

     Захожу к ней в комнату. Она сидит за компьютером, спиной ко мне. Я положил ей руки на плечи. Поймал себя на мысли, что, почему-то, во время таких разговоров, обязательно хочется прикоснуться к женщине. Убедительнее что ли получается.

      — Давай продолжим наш разговор, — начал я.

      — Какой? — буркнула она, не поворачиваясь ко мне, но и не делая попытки отстраниться.

      — А я тебе больше не нравлюсь? А она тебе больше нравится? Чем я хуже? — процитировал я ее слова, сказанные пару часов назад.

      — А что разве не так? Что я ничего не понимаю?

     Я хотел объяснить ей нелогичность ее возмущения, но вовремя остановился. Ведь я имел дело с женщиной, пусть юной, но женщиной. А у них своя логика...

      — А что мне оставалось делать? — слегка возмутился я, — ты сидела молча, хотя я надеялся, что ты первая скажешь, я согласна. Потому что, глядя на тебя, хотелось отвести тебя в комнату, хорошенько попытать тебя, какие ты «сделала две вещи, за которые тебя можно отшлепать», — я опять процитировал ее.

      — Потом, там в комнате отшлепать тебя, и назначить тебе задания, которые ты должна была бы выполнить даже при Оксане. И конечно, заняться с тобой любовью... А ты сидела и молчала.

     Оксана вызвалась первой. Не мог же я отступать от правил, которые только что озвучил... И еще. Эти правила я придумал для тебя, еще, до истории с Оксаной. И в машине, тебя ждет ошейник, который я заказал тоже для тебя. не мог же я предполагать, что ваши игры с ней окончатся так... А теперь, ты можешь сколько угодно сидеть здесь и обижаться.

     Я отодвинулся от нее, намереваясь уйти. Она повернулась ко мне.

      — Не уходи, это все правда?

      — Конечно!

      — Прости меня, пожалуйста, — она бросилась ко мне и обняла меня за шею, — когда вы ушли, я осталась одна, мне стало обидно, что ты с ней, а не со мной. Вот я и подумала, что...

      — Что за фантазии, разве я мог променять тебя на нее. Ты же в сто раз красивее и сексуальнее...

      — Что правда?

      — Правда, правда...

     Я целовал ее, продолжая в том же духе. Мои руки свободно скользили по ее телу. Дурацкий шарф я развязал и отбросил. Я гладил ее по спине, по попке. Развернул ее, я стал целовать ее шею, спину, лаская ее маленькие грудки, играя с ее сосками. Потом накрыл ее лобок ладонью, коснувшись пальцами ее щелки. Она уже была мокренькая.

     Почувствовал мою руку, она раздвинула ножки посильнее, приглашая меня.

      — А хочешь, я расскажу, за что меня надо отшлепать? — спросила она задыхаясь.

      — Конечно, ты должна это сделать, — я игрался с ее губками и дырочкой, погружая палец в нее, то вытаскивая.

      — Когда ты заснул, я в Интернете нашла фотки... Там один парень водил девушку по улицам за поводок с ошейником... Она была совершенно голая... Только ошейник и поводок... На меня это подействовало и я стала себя ласкать...

      — Да, действительно, тебя надо за это отшлепать, — проговорил я, перенося ее на диван и укладывая животом вниз. Обе ее дырочки оказались передо мной. Влажное отверстие влагалища краснело среди раздвинутых губок, чуть выше сморщенное колечко, даже не колечко, а точка ануса. Я стал ее смазывать его ее влагой, — и ты конечно кончила?

      — Нет... Мне захотелось не просто так... — она подавалась ко мне навстречу своей попкой. Там уже было достаточно мокро, и я засунул большой палец ей в дырочку, а указательный в попку, медленно, но настойчиво.

      — И что ты придумала?

      — Я... — она всхлипывала, речь ее стала несвязанной, — я пошла в ванную, взяла зубную щетку... Вставила ручке в себя... Там такое утолщение, поэтому она не выпадала...

      — Да ты просто развратница. Наверное, стала двигать ее туда сюда? — я раздвигал пальцы, слегка вытаскивая их, потом двигался обратно. Она старалась двигать в так моим движениям.

      — Да... Немного... Потом я с ней внутри... Пошла к тебе, но ты спал... Я хотела, чтобы ты меня увидел так... — ее слова прерывались стонами, и всхлипами.

     Я держал ее за тоненькую перегородку внутри и двигал ее из стороны в сторону. Она ползала по дивану вслед за моей рукой. К сожалению, ее попка стала подсыхать. Я отпустил ее, и сходил в комнату за смазкой. Теперь пальцы ходили в ней легко и свободно.

      — И что ты сделала потом?

      — Я вышла в коридор... Встала на четвереньки и там в коридоре, около твоей комнаты я стала ласкать себя, с нею внутри, пока не кончила.

      — Жалко, что я спал, я бы с удовольствием посмотрел на тебя, как ты стоишь в коридоре, голая, на полу. Из дырочки у тебя торчит щетка, а ты ласкаешь себя...

     Я вытащил пальцы из нее. Она лежала, передо мной раскинув ноги, оттопырив попку. Ее рассказ меня очень завел. Мне захотелось, оказаться тогда в коридоре, чтобы у моих ног валялась голая девчонка, и ласкала себя... Я шлепнул ее по попке, по одной половинке, потом по второй. Потом еще раз и еще... Я бил не сильно, но «ощутимо». Время от времени, я шлепал ее между ног, прямо по ее щелке, но было не очень удобно.

     Тогда я приподнял ее с дивана и поставил ее колени на пол, продолжая шлепать везде. Моя любовница стонала. Время от времени она кончала, но я и не думал останавливаться.

      — Сейчас, ты мне расскажешь, что ты себе представляла в коридоре...

      — Я представляла, что это я... в ошейнике хожу по улице... и все на меня смотрят... Даже... пытаются трогать меня... Везде... но ты не даешь... Можно только смотреть...

      — Правильно, смотреть можно а трогать тебя могу только я. Сегодня мы так и сделаем, только позже. А сейчас ты, моя развратница, сделаешь для меня одну вещь, которую, я очень хочу. Тебе будет немного больно, на ты все равно это сделаешь, правда?

      — Да!

     Прекратив ее шлепать, я намазал ее попку смазкой. Вставил один палец, поласкал ее.

      — Сегодня мы поедем опять на набережную, ты оденешь свое белое платье которое слегка прикрывает твою попку. На тебе будет ошейник. Я прицеплю поводок, и мы пойдем гулять. Если там будут какие то компании, то они увидят тебя на поводке. Потом...

     Я вытащил палец и приставил к ее попке сразу два...

      — Потом? — спросила она.

      — Потом мы оголим твою грудь и продолжим прогулки. Причем, ты не должна будешь ее закрывать.

     Я нажал на ее попку посильнее и оба пальца скрылись внутри. Она напряглась. Я не шевелился, давая возможность ей привыкнуть.

      — Потом я сниму с тебя платье совсем, и, погуляв, поведу тебя голую к машине...

     Я потихоньку нала двигать пальцами внутри нее.

      — А потом? — она была напряжена, но не просила прекратить.

      — Мне нравиться видеть, как твоя попка раздвигается для меня, мне очень нравиться трахать твою маленькую тугую попку сразу двумя пальцами. Тебе больно?

      — Немного, но я потерплю это... А что будем потом на набережной?

      — Потом, машина будет стоять на обочине, под фонарем. Я подведу тебя к задней двери и ты залезешь в багажник. Мимо будут проезжать машины, они будут хорошо тебя видеть голую.

     Я увеличивал глубину погружения в ее попку но не сильно, пробовал слегка раздвигать пальцы.

      — И я буду лежать в багажнике, когда мы поедем по городу?

      — Не просто лежать. Ты будешь привязана за руки. Внутри тебя будет устройство, которое ты сегодня видела. А я буду его включать и выключать. Иногда я буду останавливаться. Подходить к тебе и грубо лапать. Может быть, выведу тебя, где-нибудь еще, голую в ошейнике.

     Я вытащил свои пальцы из ее попки и стал играться с ее клитором, то ласково, то грубовато зажимая его и слегка оттягивая.

     Мой рассказ завел ее еще раз. Я переложил ее на диван, продолжая ласки.

      — А где ты меня выведешь, может у ангела в сквере?

      — А ты хотела бы там? И что бы там были те парни?

      — Да!

      — Чтобы они увидели тебя голую?

      — Да!

      — Чтобы они могли тебя лапать?

      — Нет! Но, чтобы ты с ними разговаривал о чем то, постороннем, а я стояла рядом, и они смотрели на меня. А ты бы еще и ласкал иногда меня грубо, прямо при них, за грудь, и там...

     На этих словах моя любовница выгнулась дугой, закричала, забилась... И кончила.

     Я продолжал поглаживать ее, шептал всякие нежности, что она самая лучшая, что это прекрасно, пока она не успокоилась окончательно.

     Потом она отправилась в ванную, а я на балкон покурить. Можно было бы, конечно, и трахнуть ее. А можно было и пождать. Вечер только начинался.

     Выйдя из ванной, мы решили выпить чая. И за столом она начала засыпать. Я пожалел ее и отправил спать. Потом лег и сам. Обиды на нее я не держал. Сегодня она подарила мне столько удовольствия, и самое главное, впереди было еще больше.

     e-mail автора: [email protected]