Гудок поезда разнёсся под сводами крытого перрона, серебристый поезд с синей полосой по всей длине медленно начал набирать скорость. Джон и Салли уже уложили оба своих чемодана на специально предназначенные для них полки и, раскрыв на небольшом столике, в двухместном купе ноутбук приступили к изучению начальных сведений предоставленных профессором для разгадки тайны старого шотландского замка. Джон был в белых кроссовках и одет в синие джинсы, чётко очерчивающие его спортивные ягодицы, а сильный торс и плечи закрывала синяя рубашка. Салли сидела рядом, сняв свои белые кроссовки и подобрав под себя ноги, её упругие ягодицы облегали джинсовые шорты, край которых был чуть ниже ягодиц. Её стройная талия и спортивный животик были обнажены, а отсутствие лифчика позволяло соскам немного виднеться из-под белого топика. Она прижималась к мужу, обняв его за плечи и тоже, как и он смотрела на экран ноутбука.

      — Дело номер 1256, — сказал Джон, открывая одноимённую папку на компьютере. — И это всё? — удивился он, обнаружив там всего два файла, первым из которых было отсканированное письмо, которое он и прочитал: — «Дорогой профессор Андерсон! Меня зовут Аллан МакДаллас. Вы, меня наверно помните, я лет 20 назад был вашим студентом. Зная Вашу тягу к таинственным вещам и артефактам, связанным с интимной стороной жизни человечества, думаю, Вас заинтересует моя история. Мой отец ушёл на покой, и по наследству мне досталась его гостиница в старом замке Драммонд. И поначалу всё было хорошо, стабильная прибыль, постояльцы и работники всем были довольны. Но вот месяц назад стали происходить странные и таинственные вещи, участились случаи измен, если точнее люди проснувшись однажды утром, обнаруживали рядом мало знакомого или совсем незнакомого человека и не помнили, как оказались с ним в одной постели. Самое интересное то, что они помнили весь процесс занятия сексом, но не помнили, с чего всё началось, то есть, как они пришли к тому, чтобы переспать. Когда я начал выяснять, что это за мистика творится в моей гостинице, то обнаружил, что подобные случаи были здесь и раньше. Пятьдесят лет назад происходили подобные события, и они прекратились также неожиданно, как и начались. Прошу Вас помочь мне выяснить, что же творится в гостинице, иначе я растеряю всех своих клиентов. Молодые пары, если узнают, что здесь происходят измены, да ещё и с признаками мистики никогда сюда не приедут, а мой гостиничный бизнес в основном и держится за счёт молодых пар туристов и молодожёнов. С уважением, Аллан МакДаллас!», — второй файл был с комментариями от профессора. — «Это старая история, я помню её, я тогда был ещё школьником и все газеты пестрили заголовками о «гостинице для изменников». Именно с этой газетной вырезки, которую я первой поместил в свой альбом, и началось моё увлечение мистической стороной интимной жизни человечества. Тогда в этом никто не видел ничего таинственного или мистического, поэтому после того, как информация об изменах в этой гостинице прекратила поступать в газеты, все быстро обо всём забыли. К сожалению, я не могу сам разгадать эту тайну, кто-то должен руководить кафедрой, но Вы как мои лучшие студенты должны всё досконально изучить и раскрыть все секреты этой таинственной гостиницы. P. S. Может вам и самим удастся поучаствовать в этой мистификации!»

      — Профессор намекает на то, что мы можем изменить друг другу, — сказала Салли, смотря на Джона одной рукой гладя его по волосам, а другой, сжимая бугорок между его ног, который всё больше увеличивался в размере.

      — Да никогда, — сказал он в ответ и попалил её на спину.

     Высунув язычки, они стали играть ими, не соприкасаясь губами, потом каждый из язычков оказался во рту друг у друга, а губы как бы склеились в страстном поцелуе. Салли обнимала Джона своими бёдрами, а её пяточки упирались в его ягодицы. Потом он выпрямился сидя при этом на широко расставленных коленях, а её коленочки смотрели в разные стороны, и внутренняя сторона бёдер была полностью открыта взору. Джон, не теряя времени, быстро снял с себя рубашку, а Салли с себя топик. Его ладони заскользили по её животику, обхватили груди и стали их массировать, делая гладящие движения, он проводил ладонями по её бокам, возвращался к животику, а потом опять к грудям, напоминающим большие персики. Наклонившись, он начал целовать её грудь, немного посасывая соски, а она ласкала его накачанные плечи и сильную спину. Джон расстегнул на Салли шорты и она, вытянув вверх стройные ножки, позволила с лёгкостью снять с себя не только их, но и белые трусики. Он поцеловал её голени и пяточки, а она оперевшись ступнями о его торс широко раздвинула свои коленочки, так что бёдра были почти параллельны полу. Немного пощипывая внутреннюю часть бедер, сильные мужские руки приближались к центру вожделения любого мужчины. Раскрыв внешние губки, он вставил между ними средний и безымянные пальцы правой руки, и начал ими водить вперёд-назад постепенно увеличивая скорость движений. Салли вытянула свои нежные руки за голову и полностью отдалась своему мужчине, при каждом движении пальчиков которого внутри неё она испытывала удовольствие. Джон не только двигал пальчиками вглубь, но и вертел ими влево вправо, при этом второй рукой он не забывал ласкать гладкие бёдра и грудь своей любимой. Нежные женские стоны звучали в купе, заглушая стук колёс на стыках рельс. Наконец он снял с себя джинсы и чёрные трусы, а она смотрела на него, ни на сантиметр не сдвинув свои ножки. Крепкий налитый кровью член смотрел прямо на привлекательно личико Салли, и Джон без помощи рук, двигая только ягодицами, направил его прямиком в её влагалище, при этом она издала протяжный стон, чувствуя, как её заполняет изнутри мужское естество. Лёжа на ней, он быстро задвигал ягодицами, тем самым его член, как поршень двигателя спортивного автомобиля двигался внутри влагалища. Её стоны полностью заглушали стук колёс поезда, а руки сильно сжимали подушку за головой. Оперевшись вытянутыми руками о кровать по бокам от груди Салли, Джон задвигался ещё быстрее, наблюдая, как на женском личике постепенно появляются признаки приближающегося оргазма. Они застонали оба, оргазм как цунами накрыл их и сбил с ног. Член начал пульсировать, и сперма понеслась вглубь влагалища, потом ещё и ещё, пока вся не оказалась там. Салли пользовалась противозачаточными, так как она и Джон любили «живой» секс без презерватива. В это время за дверью купе раздался грохот, как впоследствии они узнали, это проводница уронила поднос, видимо она через дверь слушала, как они занимались сексом.

     Обнажённые Джон и Салли сидели, укутавшись под одним одеялом, и смотрели в окно. Чистое голубое небо без единого облачка, деревья с пышной или редкой листвой, а также зелёные поля, уходящие вдаль и создающие впечатление, что там вдали они упираются в небо, всё это под стук колёс проносилось за окном. В Эдинбурге их встретил автор письма Аллан МакДаллас, это был мужчина за сорок с кудрявыми короткими волосами, его круглое тело говорило о хорошем аппетите и малоподвижном образе жизни. При этом его лицо излучало добродушие и весёлый нрав. До маленькой деревеньки, которая носила тоже название, что и сам замок — Драммонд, они доехали за два часа. Небольшая пятидверная машина была мало вместительной, зато отлично подходила для здешних узких дорог. Проехав по единственной улице в деревеньке, где почти все домики были вытроены вдоль неё, машина въехала на холм и остановилась около ворот замка.

     Пройдя под аркой ворот, все трое оказались во внутреннем дворе неровной геометрической формы, с множеством углов и поворотов. Аллан пригласил Джона и Салли пройти за ним и направился к самому большому зданию находящемуся прямо перед ними, войдя в которое они оказались в просторном холле. Прямо перед входом была широкая лестница на второй этаж с двумя ответвлениями вправо и влево, соответственно северное и южное крыло. Слева был стол регистрации, где Джона и Салли зарегистрировали, как ...

 новых постояльцев только что сыгравших свадьбу. Им выделили люкс для молодожёнов в северном крыле, от обычных номер отличался большим размером и наличием балкона, с которого открывался прекрасный вид на лес и поля. Также главным его отличием было наличие полноценной ванной комнаты, в то время как другие номера ограничивались только душем.

      — Всю жизнь мечтала почувствовать себя настоящей принцессой! — сказала с восторгом Салли и упала на живот на двуспальную кровать, стоящую у стены напротив балкона. Она перевернулась на спину и потянулась от удовольствия, как кошечка, поевшая сливок.

      — Мы здесь будем одни? — спросил Джон Аллана, выходя с ним на балкон. — Я что-то не вижу других отдыхающих?

      — Сегодня у нас день подготовки номеров к приезду постояльцев, — ответил тот, — все номера заранее забронированы, так что с завтрашнего дня здесь будет многолюдно. Когда вы будете готовы приступить к работе?

      — Сегодня мы отдохнём, после многочасовой поездки и завтра приступим.

      — Хорошо. Если вам, что потребуется в номере есть внутренний телефон. Также весь персонал гостиницы в курсе для чего вы здесь, но не волнуйтесь, они вас не выдадут, для всех остальных вы будете молодожёны Стайл. Мои работники тоже заинтересованы, чтобы тайна была поскорее раскрыта, так как если гостиницу придётся закрыть, то все они останутся без работы, — и Аллан вышел из номера, добавив: — До завтра!

     Салли первой пошла опробовать ванну, которая представляла из себя квадратную комнату с небольшим окошком, под потолком, выходящим на улицу. В центре стояла ванна на ножках, слив и трубы с горячей и холодной водой уходили прямо в пол. Самое интересное, что помимо ванны и раковины с зеркалом, здесь был ещё и душ устроенный в правом дальнем углу от входа. Сняв с себя всю одежду и положив её в плетёную корзину стоящую здесь же, Салли залезла в ванну, которая ещё не успела наполниться, но поверхность её уже покрывал широкий слой пены взбиваемой струёй воды из крана. Когда она выключила воду и с блаженством лежала в тёплой воде, вошёл Джон полностью раздетый, одежду он заранее снял и оставил на кровати. Его ждал тёплый душ.

      — Побриться не помешало, — сказал он, смотря на свой лобок и яички.

      — Не надо, оставь лёгкую щетину, — сказала Салли, глядя на него.

     Она не позволяла Джону делать глубокую эпиляцию, так как ей иногда хотелось, чтобы его член окружали волосики. Не смотря на это, сама она была гладенькая между ног, как новорожденная. Единственное место, где у Джона была сделана глубокая эпиляция, так это пространство между ягодицами, да и у Салли это место было гладким без единого намёка на то, что там когда-то были волосики. Понежившись в тёплой воде с хвойного запаха пеной, она вылезла из ванны и подошла под душ к Джону. Салли зажала между грудей мочалку и, прижавшись к телу мужа начала намыливать его без помощи рук. Потом они, взяв в руки по мочалке, стали намыливать тела друг друга крепко обнимаясь и целуясь. Когда тела были полностью в мыле они стали гладить друг друга, ладонями размазывая мыло ещё сильнее. Точно также они смывали с себя мыло, обнимаясь под струёй воды и страстно целуясь. Секс у них в ванне был не всегда, иногда они ограничивались подобным способом помыться. Полюбовавшись закатом, они направились спать и спали они всегда обнажённые, это позволяло их телам хорошо отдохнуть.

     Джон встал раньше и направился в ванну привести себя в порядок, пока он чистил зубы, проснулась Салли и, зайдя в ванну, игриво шлёпнула его по обнажённым ягодицам, потом поцеловала в щёку. Освежившись, они оба стали одеваться. Она надела коротенькую джинсовую юбочку гармошкой и голубые туфли на высоком каблуке. Сверху была белая блузка с голубыми вставками, коротким рукавом и декольте в форме латинской буквы V. Джон надел белые джинсы с белыми ботинками и белую футболку. В отличие от Салли, которая надела белые трусики стринги, он нижнее бельё не надел и его интимное место скрывали только джинсы. Первым делом они узнали у первого попавшегося работника гостиницы, где кабинет Аллана МакДалласа и направились сразу туда.

      — Доброе утро Аллан! — сказали Джон и Салли, постучавшись и войдя в большой кабинет хозяина гостиницы. Все стены в кабинете были заставлены книжными шкафами с множеством книг, стол Аллана находился прямо перед входом, а за креслом, на котором он сидел было два двустворчатых окна.

      — Доброе утро! Джон! Салли! — ответил с улыбкой Аллан, вставая и жестом предлагая присесть в два кресла стоявшие лицом к нему.

      — Аллан, Вы можете нам более подробно рассказать, с чего у вас всё началось? — спросила Салли, закинув нога на ногу, при этом движении на пару секунд Алану были видны её трусики.

      — Всё это началось, как я уже писал в своём письме месяц назад, — начал рассказывать Аллан, садясь за свой стол. — Однажды утром в южном крыле второго этажа раздался женский крик, все естественно побежали узнать, в чём дело. Оказалось, что кричала женщина, она, проснувшись утром, обнаружила у себя в постели молодого человека полностью обнажённого, да и она сама была одета только в костюм Евы. Пока мы думали, вызывать полицию или нет, выяснилось, что они оба не помнят как оказались в одной постели, но прекрасно помнили весь предыдущий день, а также, то, что всю ночь занимались сексом, но вот момент, когда они решили переспать, они не помнили. Ещё один случай произошёл с моей новенькой уборщицей номеров Айнсли, как-то утром мне на встречу из номера постояльца выбегает она полностью обнажённая и держа в руках свою рабочую одежду. Я остановил ее, схватив за руки и чтобы не поднимать шум, завёл обратно в номер, там я обнаружил нашу постоянную гостю тоже полностью обнажённую. Как выяснилось, девушки всю ночь занимались сексом, но тоже, как и в предыдущем случае, они не помнили, что подтолкнуло их к этому. Более того они обе до ночи проведённой вместе виделись только один раз, когда Айнсли везла тележку с бельём по коридору, а гостья проходила мимо. И это только мала часть тех случайных связей, что здесь произошли за последний месяц. Конечно, у наших постояльцев бывают интимные связи друг с другом и о них мы, конечно же, ничего не знаем, но эти случаи уникальны своей необъяснимостью, поэтому они и всплыли на поверхность.

      — А мы можем поговорить с Вашей работницей Айнсли? — спросил Джон.

      — Да конечно, только у нас сейчас завтрак, — ответил Аллан, глядя на настенные часы, — у нас все постояльцы завтракают и ужинают за общим столом в столовой, некоторые не любят эту традицию и им еду приносят в номер. Но мой вам совет позавтракайте в столовой, так вы познакомитесь почти со всеми, кто у нас остановился, и может, у них самих узнаете что-нибудь полезное. А Айнсли я попрошу с вами пообщаться после завтрака.

     Столовая находилась в южном крыле на первом этаже. За большим длинным столом сидело около тридцати человек, все они были постояльцами этой гостиницы. Сама столовая больше походила на галерею, так как все стены были увешаны картинами преимущественно пейзажи. Два молодых официанта быстро передвигались вдоль стола, каждый со своей стороны и проворно без лишней суеты обслуживали всех гостей. Сам завтрак был очень питательным и сытным, каждый мог найти себе блюдо по вкусу, тут было и жаркое, и множество салатов, для гостей на диете были предусмотрены овощные и даже постные блюда. Естественно отдых в подобной гостинице стоил не дёшево, но удалённость этого места от крупных городов и магистралей, а также качественное обслуживание стоили этих денег. Само собой Джон и Салли были здесь бесплатно, они всё-таки находились на работе, которая приносила им ещё и удовольствие. После завтрака они отправились в свой номер ожидать прихода Айнсли. Раздался стук в дверь.

      — Войдите, — сказал Джон, до этого ... смотревший в окно повернулся на стук.

      — Доброе утро! Можно войти, управляющий сказал, что Вы хотели со мной поговорить? — произнёс нежный тихий голосок, а из-за приоткрывшейся двери показалась круглая головка.

      — Айнсли? — спросила Салли, сидя на кровати закинув, нога на ногу и облокотившись о её край.

      — Да, — входя, ответила девушка лет 20, одетая в тёмно-синее платье с юбкой чуть выше колен. Белый передник очерчивал небольшую грудь и имел на уровне бёдер два кармана. Худенькие ножки девушки, как две струнки стройные имели гладкую белую кожу. Общую картину дополняли рыжие волосы, собранные в два хвостика по бокам. Эта миниатюрная девушка выглядела, как кукла из магазина игрушек, не смотря на свою фигуру школьницы, она излучала сексуальность, и первым делом она обратила внимание не на спортивного Джона, а на его жену Салли, которая и предложила ей присесть на стул рядом с балконом, где стоял муж.

      — Айнсли, расскажи нам, пожалуйста, что происходило в тот день, когда ты оказалась в одной постели с девушкой в её номере? — спросил Джон, смотря на неё и мило улыбаясь.

      — С самого утра? — переспросила она, смущённо глядя на него.

      — Да, и как можно подробней, — ответил Джон.

     Салли тем временем поудобнее устроилась на кровати и начала слушать, смотря на Айнсли.

      — Всё было как обычно, я вместе с другими работниками встала пораньше, чтобы успеть привести себя в порядок, позавтракать и приступить к работе, — начала рассказывать она.

      — А вы прямо здесь и живёте? — спросила Салли.

      — Немного работников живёт в деревне рядом с замком, ну а большая часть приехала из других мест, поэтому живём мы в здании прямо примыкающим к этому, там у нас у каждого своя комната, — ответила Айнсли. — Так вот после завтрака я отправилась в столовую, чтобы всё подготовить к развозу завтрака по номерам, не все гости любят кушать в общей столовой. После развоза еды, я отправилась на кухню и через час забрала посуду из номеров постояльцев.

      — А та девушка, с которой у тебя была интимная связь, заказывала завтрак в номер? — спросил Джон.

      — Да, она ещё как-то странно на меня смотрела, как будто хотела съесть меня, а не завтрак. Потом была стандартная ежедневная уборка всех помещений замка, после которой у нас перерыв четыре часа, затем ужин для постояльцев и снова уборка. Если хотите знать, что я делала все эти четыре часа, то я провела его перед телевизором вместе с ещё пятью работницами гостиницы.

      — Иными словами ничто не предполагало интимную связь той ночью? — спросил Джон.

      — Да.

      — А ты помнишь, что было до того момента, когда ты и другая девушка приступили к занятию сексом?

      — Нет, точнее я помню, что зашла к ней в номер забрать использованную посуду из под ужина, а потом... потом я помню уже сам секс.

      — Скажи, а ты лесбиянка?

      — Да, — краснея, ответила Айнсли, смутившись и посмотря на Салли, которая всё это время молчала.

      — То есть ты хотела этой близости? — Джон продолжал свой допрос, при этом мило смотря на Айнсли.

      — Нет, точнее она меня привлекала, но я не хотела... точнее хотела... точнее, я запуталась, — сказала она и повернулась в сторону балкона.

      — Джон ты смутил девушку, — сказала Салли, подойдя к Айнсли. — Иди пока подыши свежим воздухом на балконе. — Айнсли, вспомни, что произошло между моментом, когда ты забирала посуду и самой близостью, — добавила она, когда Джон вышел на балкон и начал смотреть вдаль.

      — Я помню, только то, что я складывала на тележку посуду, а потом мы уже целовались, и её рука гладила мои трусики между ног. При этом я испытывала сильное влечение к ней, самое интересное, что после секса такого влечения к ней уже не было, она конечно продолжала мне нравиться, но такого сильного желания уже не вызывала, — рассказала Айнсли, глядя на ложбинку между грудей Салли, которая сидела перед ней на корточках немного раздвинув свои коленочки и держала её руки в своих руках. При этом её юбочка свободно колыхалась под лёгким ветерком, приятно лаская промежность, а пяточки ног упирались в ягодицы.

      — Иными словами, это было как наваждение? Мимолётная страсть?

      — Да, я помню всё, кроме того, что заставило меня лечь с ней в постель.

      — Спасибо тебе, что помогла нам, эта информация нам пригодится, можешь идти, — сказала Салли выпрямляясь.

      — Если я Вам больше не нужна, — сказала Айнсли, встав со стула и направляясь к двери. — Всего хорошего! — добавила она и вышла.

      — Ну что? — спросил Джон, обернувшись в сторону вышедшей на балкон Салли.

      — Она не помнит те несколько минут или может даже секунд, которые и разделяют момент, когда она убирала посуду и момент близости с постоялицей.

      — Это мало нам чем поможет, для начала я предлагаю осмотреть все помещения замка, может, найдём что-нибудь интересное. А также написать профессору, пусть вышлет нам вырезки из старых газет, где описаны подобные события пятидесятилетней давности.

     Пока Джон и Салли говорили с профессором, Айнсли проходила как раз мимо того номера в котором всё и произошло. «Пусть это и было по непонятным мне причинам, но мне было так приятно, — думала она, вспоминая ту гостью со светлыми волосами, имя которой она не запомнила и с которой провела ночь, занимаясь с ней сексом. — Я помню все, начиная с того, как её язычок проник в мой ротик, а её рука ласкала мою промежность сквозь трусики. Я тоже обнимала её и отвечала на поцелуй движениями своего язычка. Она расстегнула молнию у меня на спине, и платье соскользнуло на пол, я осталась в одних трусиках и туфлях. Гостья начала ласкать мои соски, при этом правой рукой залезла в мои трусики и ввела в меня свои пальчики, мне было очень приятно, даже я сама себя так не могла удовлетворить, как она это делала. Она была на полторы головы выше меня ростом, поэтому ей приходилось наклоняться, чтобы целовать меня. На гостье был только халат, который она скинула, показав мне большую грудь, и длинные ноги, одетые в белые чулки с сеточкой без ремешка и трусиков. Затем она, крепко схватила меня за ягодицы и прижала к себе, страстно целуя. Гостья пошла на меня, не прекращая целовать и обнимать, пока я, пятясь назад, не упала спиной на кровать. Она сняла с меня трусики, туфли при этом предпочла оставить и, раздвинув мои коленочки, прильнула своим ротиком к моему влагалищу. Её язычок проник в меня и начал двигаться внутри, губы тоже двигались в такт язычку. Казалось, что она страстно целуется с моей бритой промежностью, затем я почувствовала, что её пальчики опять вошли в меня и стали двигаться ещё быстрее, чем прежде. Я стонала от удовольствия, изгибалась как змейка, а руками сжимала свои груди и гладила бёдра. Потом она, целуя мой животик, поднялась выше, пока её влагалище не оказалось над моим ротиком. Гостья медленно опустилась, и мои губки впились в её промежность. Она начала совершать движения наездницы, и я язычком ласкала её внутри. Затем она легла на меня, и мы стали, опять целоваться, наши губы слипались в страсти, а язычки боролись за каждый миллиметр в ротиках друг у друга. Мои ножки всё ещё обутые в туфли были согнуты в коленях, и правое бедро оказалось между ног гостьи, чем она воспользовалась и начала тереться об него. Когда она встала с меня и подошла к тумбочке, то достала оттуда страпон на кожаных ремешках, у которого при этом было два дополнительных фаллоса, как я поняла для вагинального и анального удовлетворения. Фалоимитатор был не менее 20 сантиметров в длину и мел поверхность, имитирующую вены. Гостья встала надомной на четвереньках и, высунув язычок,... 

      начла лизать мои губы, я сначала держала их закрытыми, но потом, обхватывая её язычок губами, я посасывала его. После она подвинула поближе две подушки и, подложила их под мои ягодицы. Сев на широко раздвинутые колени гостья медленно начала вводить в меня фалоимитатор. Я чувствовала, как она входит в меня, я ощущала, как он двигается во мне вперёд-назад. Гостья начала двигаться быстрее, лаская мои бёдра и держа за талию. Я громко стонала от наслаждения и крепко сжимала руками простыни, удовольствие разливалось по всему моему телу, все мои клеточки получали свою порцию наслаждения, а своими широко раздвинутыми коленочками я обхватывала её за талию. При этом мне было интересно, а какие ощущения испытывает она, ведь в ней было два фаллоса, которые доставляли ей удовольствия и величина её удовольствия как я поняла, зависела от того как сильно она будет трахать меня страпоном. Не знаю, сколько всё это длилось, но такого оргазма у меня ещё не было, я громко кричала и думала, что меня разорвёт от наслаждения». Ярко представив всё, что происходило, Айнсли вдруг обнаружила, что стоя в центре коридора, ласкает себя. Но её никто не видел, поэтому она быстро поправила своё платье и пошла вниз на первый этаж.

     Осмотр помещений замка длился уже третий день, но безрезультатно.

      — Это последнее, что мы ещё не осматривали, — сказала Салли, смотря наверх на верхушку башни. На ней были чёрные туфли и чёрная юбка, которая чуть прикрывала её ягодицы, в такой мини даже если немного сделать наклон вперёд, то сразу будут видны трусики. Сверху был белый топик облегающий талию и грудь.

      — Надеюсь здесь, что-нибудь мы найдём, — сказал Джон, открывая деревянную дверь в башню. Он был одет в белые кроссовки и чёрные шорты до колен с бирюзовыми полосками по бокам, дополняла всё это рубашка гавайка с преобладающим оранжевым цветом. С собой у него была небольшая сумочка с разными мелочами, которые могли пригодиться в поисках.

     Они стали подниматься по винтовой лестнице, через узкие окна внутрь проникал слабый свет. На самом верху было небольшое круглое помещение, потолка не было, вместо него там, где заканчивались стены, начиналась конусовидная крыша. Салли первая обнаружила на полу странные символы, которые Джон сразу перерисовал в блокнот. Вернувшись к себе в номер, они начали изучать находку, затем отправились в библиотеку замка и продолжили искать там, среди множества старых книг.

      — У этой башни не просто так отсутствуют окна, — сказал Джон, смотря в книгу.

      — А вот и объяснение, почему эти события повторились спустя 50 лет, — сказала Салли, указывая на часть текста на странице книги. — Надо всё рассказать Аллану.

     Вечером они сидели в креслах напротив владельца гостиницы и рассказали ему всё, что им удалось выяснить.

      — Взгляните на этот рисунок, — сказал Джон, положив лист бумаги на стол. На листе был изображён пятиугольник, с пятью разными символами у каждого угла, и человеком внутри геометрической фигуры.

      — И что это? — спросил Аллан, недоумённо смотря на Джона и Салли.

      — Это древний кельтский обряд, — начала отвечать Салли, — человек раздевался догола и рисовал на полу правильный пятиугольник, затем он изображал у каждого из углов свой символ: верху огонь, слева дерево, справа земля, снизу слева воду и справа снизу металл. В каждый символ он ставил зажжённую свечу, а сам ложился внутрь фигуры таким образом, чтобы его голова смотрела на огонь, руки на дерево и землю, а ноги на воду и металл. И произносил заклинание.

      — Какое заклинание? — спросил Аллан.

      — Заклинание позволяющее влиять на людей, но только с интимной стороны, — ответил Джон.

      — Но необходимо было соблюдать некоторые условия, — продолжила Салли, — помещение для проведения обряда должно иметь пирамидоидальную форму, поэтому он был проведёт в башне, которая имеет крышу в форме пирамиды и при этом там никто ничего не увидит. К тому же во время чтения заклинания надо было самоудовлетворять себя, и кончить одновременно с последним произнесённым словом из заклинания, только тогда оно будет работать.

      — А как оно влияет на людей? — спросил Аллан.

      — Особым образом, — ответил Джон, — радиус действия заклинания небольшой, всего около 500 шагов, но этого достаточно, чтобы накрыть весь замок. Люди, попавшие под действие данного заклинания, могут подойти к любому человеку, и сказать, что хотят с ним или с ней заняться сексом, при этом тот, кто это услышал, не может сопротивляться, он испытывает сильнейшее желание и полностью подчиняется инициатору. Но после того, как заклинание использовано, то есть секс с желаемым партнёром произошёл, человек уже не может так легко соблазнять кого-либо.

      — Если заклинание одноразовое, тогда почему события повторились спустя 50 лет? — спросил Аллан. — И откуда Вы всё это узнали?

      — Всё это время разгадка была у нас под самым носом, — ответила Салли и положила на стол книгу, взятую в библиотеке замка, — в этой книге всё написано.

      — Это сборник древних кельтских обрядов, — сказал Аллан, пододвинув книгу ближе и пролистав, — но я всегда считал, что это просто ритуалы и реально они никакой магической силой не обладают.

      — Выходит, что обладают, — сказал Джон, — остался только один вопрос, кто провёл обряд? Кто стал виновником событий пятидесятилетней давности, мы уже не узнаем, но должны узнать, кто это сделал месяц назад в этом замке.

      — А, если точнее, то в этой самой башне без окон, — добавила Салли. — Судя по тому, что слой пыли был только около стен, значит, кто-то протёр её с середины для проведения обряда. У вас есть камеры слежения на улице?

      — Да, — ответил Аллан, — записи хранятся 30 дней.

      — Мы должны их просмотреть, — сказал Джон, вставая, и все трое направились в комнату охраны.

     Как выяснилось из записи камер видеонаблюдения, единственной кто заходил в башню, была женщина, рассмотреть лицо которой не представлялось возможным.

      — Мы так и не смогли выяснить, кто и зачем провёл обряд, — сказал Джон, смотря на монитор ноутбука, с которого на него смотрел профессор Андерсон. — Но Аллан решил от греха подальше отдать нам книгу с древними кельтскими обрядами и ритуалами, а верхушку крыши башни сделать плоской, чтобы она уже не подходила для обрядов.

      — Древние были правы, — сказал профессор, — пирамида действительно является отличным проводником и накопителем энергии. Мы попробуем провести обряд в нашей лаборатории и с помощью приборов определить, как распределяется энергия во время его проведения.

      — А такое, возможно, увидеть поток энергии? — спросила Салли, сидя у Джона на коленях и смотря на профессора.

      — Нет, увидеть эту энергию нельзя, но можно определить, как измениться воздух вокруг пирамиды, и по этим показаниям определить точный радиус и силу воздействия, — ответил профессор Андерсон. — Но это уже не ваша работа, для вас у меня новое задание, вы отправляетесь в горы Китая, там необходимо найти отшельника, обладающего способностью глядя на человека, увидеть все его половые акты и сказать точно, где это было, с кем, когда и в какой позе. Более подробную информацию получите по возвращению в Лондон.