Александрил — звучит почти как драгоценный камень... Хотя, он и был им — высокий, точеный, бледный. Когда мне сказали, что отдают в жертву этому вампиру, я сначала не поверила, а после — очень удивилась.

     Он был хозяином здешних земель и регулярно получал девушек для пропитания — примерно, по одной в месяц. После чего, они возвращались живыми и здоровыми. Все девушки говорили, что милорд только лишь пил их кровь понемногу каждый день и больше не позволял себе ничего. у каждой были свои покои и делить с собой ложе он не заставил ни одну.
правда, все они были исключительно первенцами в своих семьях. Я же — была шестой.

     — Элли, смотри, чтобы не произошло, сама не возвращайся!

     — Да уж, хороший совет, мам, не поспоришь.

     — И не пререкайся! Господин не любит строптивых и буйных. Спокойненько дашь ему пить кровь, и живой вернёшься домой.

     — Одного не пойму — почему вдруг я? Маргарет ведь старшая.

     Мать замялась и сильнее чем надо затянула веревки на корсете, заставив меня болезненно ойкнуть.

     — Так было написано в письме. Лорд пожелал тебя вместо Марго.

     — Хм...

     Меня привели к воротам замка уже ночью. Светила полная луна и с канала дул промозглый, холодный ветер. Я закуталась поплотнее в шаль и двери, наконец, стали открываться.

     В замке вампира, вопреки распространённому представлению, жила уйма народа: повара, прислуга, горничные, конюхи, кузнецы, да и кого ещё только. Поместье лорда было пограничным аванпостом, поэтому, приходилось так же содержать небольшую армию, чтобы поддерживать порядок и мир на вверенных лорду, территориях.

     Надо признаться, в нашей стране, все лорды были вампирами. Не помню откуда пошла такая традиция, но она крепла ото дня ко дню и практически все уже смирились с такой ситуацией.

     — Леди Элизабет к лорду Александрилу!

     Открылись высокие створки, и я прошла в огромный, темный зал. С потолка свисали длинные алые занавеси, чёрные полированные колонны отражали свет зажжённых факелов. Пол отдавался гулом от моих одиноких размеренных шагов. В конце зала стоял небольшой черный трон — в данный момент, пустой.

     За спиной глухо стукнуло — это закрылись двери и я остановилась. Меня окружала полная тишина. Чтож, это тоже неплохо. Я закрыла глаза, и попыталась представить себя дома — в моей комнате было уютно и на сердце сразу полегчало.

     Я ещё пыталась вообразить себе наш сад, когда что-то очень мягко и почти неощутимо притянуло меня к себе. Я открыла глаза и хотела обернуться, но в следующий же миг, мне на лицо легла холодная ладонь, а шею пронзило огненной болью.

     — Ааа! Ммм!...

     Белая ладонь закрыла мой рот, ещё сильнее фиксируя голову и я впервые почувствовала как кровь стремительно покидает моё тело. Сразу же накатила паника. Каким-то животным инстинктом я понимала, что все это нехорошо, что я умираю, что надо что-то делать и как можно скорее!

     — Мммм...

     Мои попытки вырваться с каждой новой секундой становились все неубедительнее и слабее. От большой кровопотери стала кружиться голова и очень захотелось спать. Я безвольно опала на держащих меня руках и тогда впервые узнала, что такое быть едой для вампира. Это оказалось не очень-то приятно и к тому же, весьма болезненно, если не смертельно.

     Мной не интересовались как личностью, не спросили даже имя и не посмотрели в глаза — просто взяли, как куропатку приготовленную на обед, и стали есть. Правильно, зачем спрашивать у еды какое-то там разрешение или знакомится?

     Я проснулась только на следующий день со страшной головной болью. Меня тошнило, комната кружилась перед глазами. Почему девушки врали насчёт «это совсем не больно и даже немного приятно»? вот так «не больно» да это просто ужасно! и больно!

     Ладно, продержаться месяц, а там пусть хоть всех съест — не сдался мне это вампир.
Я откинулась обратно на подушки и понемногу снова забылась тяжёлым душным сном.

     Помню, в этом сне я виделась с лордом. Словно я снова стояла одна посреди тёмного зала, а он беззвучно заходил ко мне со спины. Я видела его мягкие шаги, плавные движения, когда он занёс руку мне на голову, а другой обнял за талию и прижал к себе. Завороженно я наблюдала как его рот раскрывается обнажая острейшие клыки, как смыкаются челюсти на моей шее. Как его бледные чуть розовые губы касаются моей кожи, а ноздри глубоко вдыхают мой запах.
Я, та, которая была во сне, задергалась, и тогда он закрыл мой рот ладонью, не давая вырваться из объятий и закричать.

     Но я, которая наблюдала за всем этим, видела его красивое белое лицо и сверкающие чёрные глаза. Вот он прикрыл их и я с ужасом и стыдом поняла, что укус вдруг стал поцелуем и его руки уже обнимают не жертву, а любовника. Он пил меня с таким упоением, которого я не встречала ни у одного мужчины до того. Он наслаждался мной и мне было стыдно вдвойне, от того, что я прежде о нем подумала.

     Вот, та я, потеряла сознание и было видно, что вампир растерялся, подхватывая меня на руки. Он легко держал моё распростертое тело и с недоумением смотрел на слабо вытекающую кровь из двух страшных колотых ран на шее.

     Господи! да как я выжила вообще? на труп больше похожа!

     Впрочем, лорд уже склонился над моей шеей и медленно ее облизнул. Чудесным образом раны стали затягиваться на глазах и вскоре совсем пропали. Он постоял так ещё с минуту, а после пошёл куда-то в темноту.

     Я уже этого не видела и проснулась. В окно било солнце, день был в самом разгаре, голова больше не болела и не кружилась и на радостях я подумала: « А интересный мне достался вампир! Надо бы поближе с ним познакомился». Так что, я спустила ноги с кровати и пошла одеваться.

     Следующие два дня были для меня полными загадками. Во-первых, я облазала весь замок, но нигде не обнаружила его хозяина. Во-вторых, он больше не приходил пить мою кровь. Наелся что ли? А так бывает? Ему вроде бы, каждый день надо есть.

     Я проходила так до самого позднего вечера и никто из прислуги не смог мне ничем помочь. Они тоже пожимали плечами и растерянно смотрели мне в след, когда я уходила.

     Понятно что-то начало становиться, только на третий день, когда очередным вечером я обнаружила у себя на кровати чёрную розу.

     Она лежала поверх красного шелка и казалась не настоящей и мёртвой. Я взяла её в руки — цветок только что срезали — он ещё дышал влагой и звездной ночью. Поднесла его к лицу, вздохнула аромат. Он был приятен и нисколько не тяжел.

     — Нравится?

     — Ой!

     От неожиданности я быстро развернулась и конечно, не преминула порезать палец об острые шипы. Испуганно вскинула глаза и уже на яву впервые познакомилась с хозяином этого замка. Лорд Александрил собственной персоной стоял в нескольких шагах от меня и спокойно смотрел своими чёрными как мглистая бездна, глазами.

     — Милорд...

     С перепугу попыталась сделать реверанс. Он, естественно, вышел кривой и я чуть не упала, позорно покачнувшись и уж совсем вульгарно смяв ковёр под ногами. Хотелось удавиться со стыда.

     — Вы поранились.

     — Да, немного.

     — Дайте.

     — Розу?

     — Руку.

     — Вы будете её есть?

     — Всего лишь осмотрю. а есть я буду — вас.

     — Ой...

     Колючий цветок выпал из моих в раз ослабевших пальцев и кровь из маленьких ранок задорно закапала на пол. Очень захотелось расплакаться.

     Он подошёл как всегда тихо и вложил мои окровавленные пальцы в свою ладонь. Она действительно была белой как мрамор, гладкой и холодной. Потом поднес к своему лицу и я в живую увидела его клыки. Они поблескивали из-под верхней губы и были толстыми и длинными. Неужели, это они входили в меня в тот день?

     Я стояла недвижно, лишь наблюдая как он выпивает натекшую в ладонь небольшую красную лужицу, непроизвольно жмурится, губы его подрагивают, а грудь начинает сильнее вздыматься. Он распалился.

     В остро кольнувшем приступе страха, я выдернула ладонь и прижала к груди.

     — Не надо.

     Бесполезной ...

  говорить. Его глаза наполнились алыми бликами. Солнечный свет стал тише и словно померк. Я сделал пару шагов назад, но быстро уперлась в край кровати и от неожиданности, упала.

     Он стоял надо мной как белая, кровожадно холодная статуя. Чёрные кудри вплетались в темноту за его спиной. Солнечный свет пропал вовсе — этот мужчина будто высасывал его — вычерпывал или просто отгонял, мешая лучам пройти сквозь завесу мрака.

     Я была одна и я была ранена. Жертва — самая, что ни на есть.

     — Ешь, если хочешь! Только не тяни больше и не пугай меня!

     Он ответил не сразу и не сразу кровать под ним стала приминаться. Страх накатил на меня позже, и я онемела от него, только когда мужчина уже лежал на мне. Его руки спеленали и обездвижили меня, заставив, выгнутся на постели. Я почувствовала его пальцы на своей талии — они скользили вниз по бедру, и мне захотелось взвыть, хоть горло и не давало вымолвить и звука.

     Когда он меня укусил, больно было так же как и в первый раз. Я помнила его зубы, и мне было вдвойне страшно от того, что в этот раз он точно меня убьет.

     Но шли секунды, минуты, а я все никак не умирала, и его руки ослабили свою хватку, продолжая бессовестно шарить по моему телу, все больше приподнимая платье и расслабляя корсет.

     А ведь говорили же, что он никого и пальцем не трогает! Почему меня лапает? Мне хотелось плакать от досады и унижения. Наконец, вампир насытился и мягко вытащил клыки из моей шеи, принявшись кропотливо зализывать рану. Боится, что пропадает зря драгоценная кровь. Уууу...

     Я расплакалась уже когда он так же молча ушёл, растворившись в темноте. Сразу выглянуло солнце, и я чуть не ослепла от ударившего в глаза света.

     Да, он, в конце концов, ничего со мной не сделал, но почему я тогда чувствовала себя так, словно меня только что грубо изнасиловали?!

     Я уткнулась лицом в подушку и разрыдалась, выливая в неё всю свою боль и разочарование.

     Когда Алекс дошёл до своих покоев, буря в его душе уже улеглась, и он смог спокойно затворить за собой двери и даже мягко сесть в высокое кресло. Но, вот зрачки его, все ещё подрагивали и бешеные искры ещё сверкали в их глубине. Что за женщина досталась ему в этот раз? Почему он хотел её столь сильно, что не хватало ума даже вовремя остановиться? Такое с ним случилось впервые, и мужчина был озадачен и даже немного напуган, хотя, казалось бы — чего бояться? Тем более, ему?

     Алекс потряс головой, приводя мысли в порядок и кликнул прислугу, отдавая распоряжения по уборке и приготовлениям к ежегодному балу. Он должен был состояться уже через две недели и не все приготовления ещё были закончены.

     Вампир скосил глаза на сноровисто работающую женщину и мысленно представил, как пьёт её кровь, как сжимает руки на её груди...

     Брр... мужчина все же не удержался от брезгливой гримасы и с отвращением, развернулся, уходя прочь. Нет, эта ни в какое сравнение не идёт. Она даже пахнет мерзко — по-человечески. А та?

     Уже проходя в теневой коридор, вампир задумался, что же такое делает ту, что наверху, такой желанной? Может быть, её характер? Или девственность? Хм... надо будет проверить и то и другое. Должен же быть во всем этом какой-то смысл!

     Следующее моё знакомство с хозяином замка состоялось уже на другой день. Я гуляла по закрытой прозрачным стеклом оранжерее, когда случайно за очередным витком тропинки не увидела самого лорда. Он был легко одет — в чёрную шёлковую рубашку и чёрные же штаны, заправленные в сапоги. Но не это было самым интересным, а... женщина в его объятьях. Он конечно, просто на просто ел её, но я видела её подернутое истомой лицо, и в груди защемило от боли. Я словно застала их в постели — за любовной игрой и была больно уязвлена увиденным.
Я развернулась и что было ног, побежала прочь. Было так обидно, что горькие слёзы просто душили.

     Хотя, чего бы это я? Можно подумать, он мне чем-то должен. Я для него — никто, просто очередная курочка для обеда. Почему бы сегодня не попробовать другую, раз эта приелась?
Да, все правильно. Все так и есть. Пусть хоть переспит со всеми ними — мне-то что? Я здесь всего на месяц и если он не хочет меня есть — да и пожалуйста. Мне же всё-таки, лучше...

     Я почувствовал её, ещё когда она только заходила в оранжерею. Стоило ей переступить порог, как запах её кожи наполнил собой всю немаленькую площадь и перебил даже аромат цветущих акаций.

     Ооо... я почувствовал, что это начинается опять. Огонь вспыхнул разом и объял меня сверху донизу. Я глухо зарычал, пригибаясь и сжимая-разжимая пальцы. Губы дергались от напряжения, клыкам стало тесно во рту. Красная, дымящаяся мгла медленно закрывало мне зрение. Я сожру её. Ещё несколько шагов и клянусь, я разорву её на мелкие кровоточащие кусочки и съем их все.

     Меня просто колотило от жажды и какой-то звериной похоти. Внезапно, как будто болотом дыхнуло — краем ещё здравомыслящего сознания, я понял, что это с другого входа зашла прислуга. По сравнению с Моим Безумием, эта женщина пахла отвратительно, и это было спасение.

     Я метнулся к ней как сумасшедший, схватил и тут же воткнул саднящие клыки как можно глубже в податливую плоть. Сжал стальные пальцы на её ребрах, вжал её в себя всеми силами.

     Погаси, умоляю! Умри от моих рук, но погаси пламя, что разъедает меня изнутри!

     Девушка убежала, наткнувшись на нас и я наконец-то, смог вздохнуть свободнее. Кровь, что лилась мне в горло — была пресна и скучна.

     Мне стало дурно и я высвободился из этого болотного плена. Женщина обездвижено рухнула к моим ногам. Не знаю, может так и плохо поступать с людьми, но я совершенно не жалел её. Она была мне отвратительна и даже запирать рану, из которой все ещё точками выливалась черная кровь — не хотелось. Пусть эта смерть будет на моей совести, но она будет. ибо того требовала моя природа и в этот раз я не хотел ей перечить.

     Женщина умерла в течение нескольких минут, а я стоял ещё час над её телом и думал о чем-то. Может о судьбе, а может о чем-то более банальном. Жалко ли мне было убитую? Нет. Я пытался найти в себе жалость, пытался ощутить печаль, но ничего не приходило. Мне просто было безразлично и все.

     Я ушёл когда на солнце уже склонилось на закат. Красные тени пролегли по полу и казалось, что море крови разлилось под моими ногами. Сколько её я уже выпил за свою жизнь? А скольких убил в жажде? Нет счёта.

     — Господин?

     — Пойдите в оранжерею Митт, там вас ждёт работа.

     — Да, милорд.

     — И ещё.

     — Да?

     — Пожалуй, в таких случаях полагается высылать цветы. Вы справитесь?

     Слуга расширил глаза и с трудом кивнул, сглатывая застрявший в горле комок. Он, конечно, знал, что увидит в пустой тенистой стеклянной комнате, и он боялся высказать что-либо мне в ответ.

     Я отвернулся и пошёл прочь. Нет мне дела до людей. Нет дела до их маленькой смерти. Я должен суметь позаботиться о себе и в данный момент, это было очень непросто.

     Мне кажется, что я попала в какой-то дурной сон. Вампир стал приходить ко мне все чаще. Теперь я начала сталкиваться с ним в коридорах, в столовой, в библиотеке, даже в своей спальне. Он словно чуял меня и всегда знал, где я нахожусь.

     Однажды, дошло до того, что чуть не упала с лестницы, когда он внезапно оказался рядом со мной. Я бы точно упала, но он успел поймать меня и мы невольно оказались близко друг к другу. Он молчал и не шевелился. Я тоже молчала. Я не знала, чего он хочет и зачем преследует меня, хотя, так ни разу и не поел за четыре дня.

     — Элизабет.

     — Ого! вы знаете моё имя!

     Слова сами сорвались с моих губ, прежде чем я успела их обдумать. И тут же смутилась, боясь, не обиделась ли? Не нагрубила?

     — Да, я его знаю.

     — Очень здорово, что у вашей еды есть имя, не правда ли?

     Против воли, меня так и раздирало грубить ему. Он злил меня, и я не могла скрыть своего ...  

     раздражения.

     — Вы злитесь.

     — Я?! Да, я злюсь!

     — Почему?

     — Что?! Почему?! Да потому! Потому...

     Я сделала ошибку когда посмотрела в его глаза. Они в мгновение потушили весь мой запал и я почувствовала, как нечто огромное и властное пленяет меня, сковывает, порабощает мою волю. Я зажмурилась, не имея больше сил сопротивляться.

     — Прекратите.

     Я слабо и неуверенно толкнула его в грудь, но легче было толкать каменную стену. Он притянул меня одной рукой, другую запуская в мои волосы. Я знала, что будет потом. Я уже чувствовала нарастающее ощущение страха и боли и я заплакала. Слёзы сами потекли по щекам.

     — Хищник.

     Мои волосы резко натянулись, и я вскрикнула, хватаясь за них и пытаясь отодрать его пальцы.

     — Хищник значит?

     Его голос понизился, и в нем пробилась устрашающая хрипота.

     — Отпусти!

     — Рррр...

     Он зарычал в голос и вот тогда-то я испугалась по-настоящему. Сердцем поняла — убьет.

     — Подожди! Прости! Алекс!

     — Что?

     — Прости, я больше не буду сопротивляться!

     — Нет, как ты меня назвала?

     — А... Алекс...

     Следующего мгновения я не увидела, так как внезапно настала полная темнота. Я словно ослепла и оглохла. Не было других звуков кроме стука моего сердца. Что произошло, и где я находилась — понять было трудно.

     Вдруг в этом мраке стало немного светать и впереди себя, я увидела мальчика. Он сидел на полу и играл с деревянными куклами. Ему было не больше шести на вид. Вот, он услышал мои шаги и обернулся. Я сразу узнала эти глаза — большие, чёрные. Они смотрели на меня спокойно и совершенно без страха.

     — Привет. Ты хочешь со мной поиграть?

     — А во что ты играешь?

     Я присела на ковёр рядом с ним. Он протянул мне одну из выструганных кукол. Они были милые и ярко раскрашенные.

     — В людей.

     — Ого! А как в них играть?

     Он, похоже, очень удивился моему вопросу и даже нахмурил бровки, не понимая, как я могу задавать такие вопросы.

     — Да очень просто! Говоришь, что им надо делать, и они делают!

     — А разве это не скучно?

     — Не-а.

     Он уверенно помотал головой и принялся вертеть куклу-девочку в ярком красном платье.

     — А что именно ты заставляешь их делать?

     — Подчиняться мне! Я — их хозяин!

     Он поставил куклу на ноги и та волшебным образом пошла. Я не могла отвести взгляда от её неловких и деревянных движений. Почему-то, стало жутко это смотреть, и я подняла глаза на мальчика. И вздрогнула. Он немигающе и совершенно безразлично смотрел прямо на меня. Мне стало страшно. А потом он раскрыл рот и сказал: « — Танцуй для меня.»

     Холод и огонь сковали моё тело. Я ощутила, как поднимаюсь на ноги, как выпрямляюсь и поднимаю руки в танцевальном па. А потом...

     — Элизабет.

     Я проснулась и чуть не закричала от ужаса. Надо мной был лорд. Он встревоженно смотрел на меня. Оказывается, я лежала тут же, на кушетке возле злополучной лестницы и он стоял рядом.

     — Вы внезапно потеряли сознание. Я должен извиниться перед вами — это я напугал вас. Простите.

     Я всё ещё не могла прийти в себя от увиденного во сне, и чёрные глаза ещё прожигали мои внутренности, заставляя обливаться холодным потом. Всё же, я нашла в себе силы подняться и неловко согнуться в вежливом поклоне.

     — Вам плохо? Давайте, я донесу вас до ваших покоев.

     — Отстаньте!

     Я сама ужаснулась тому крику, что вырвался из моей груди. Я не хотела видеть его, не хотела, чтобы он прикасался ко мне.

     — Если вы не хотите есть, не трогайте меня.

     — Ладно.

     Он резко развернулся, и я не смогла заметить, как он ушёл — просто растворился в воздухе и всё. Я упала обратно на кушетку и разрыдалась. Мне было страшно и стыдно за себя, но ничего поделать с собой я не могла. И даже, если он больше не захочет меня видеть и вышвырнет из замка...

     Я утерла глаза и посмотрела туда, где он только что был.

     — Я сама во всём виновата.

     Я встала и поправила платье. Оно было красным. Я пошла к себе в комнате и с ужасом, переходящим в панику, поняла, что шаги мои — деревянны и скованны. Я снова увидела чёрные немигающие глаза и услышала голос: « — Танцуй для меня»...

     Не помню, как я добралась до своей спальни. Как захлопнула дверь. Как забилась в угол и дрожала в нём как мышь. Может, говорила что-то, может, умоляла отпустить. Я не помню. Всё стало сном. Страшным, заполненным чёрными розами, сном...