— Гоп-стоп Зина, кому давала стоя!

     — Не складушки, не в ладушки, тебе хуем по макушке!

     — Зато прикольно, Зина! — заржал Валерка и хлопнул по плечу — Как жизнь Зина, полная корзина!

     — Да какая полная, с хлеба на воду

     — Сантехник ушёл в запой?!

     — Да не работаю я сантехником, уже третий месяц

     — Во как! И на что ж ты синекуру променял, Зина?

     — По специальности

     — Конструктором? — удивился Валера — И почём нынче зарплата у конструктора? А то мож и мне надо взад?

     — Хватает, на хлеб, на воду — уклончиво ответил Зина — А ты где, Валер?

     — А я пашу, в отличие от некоторых, не будем тыкать непальцами, по двенадцать часов, каждую смену, в супермаркете, на каре! Сорок штук, как с куста!

     — Тогда рано тебе взад!

     — Сколько?

     — Семнадцать

     — Не густо. Хотя... рабочий день восемь часов, два выходных и праздники... если прикинуть к носу... да учесть, что делу тебя час, да и то в обед, а в остальное время смотришь порнуху на своём компе...

     У Зины покраснели уши

     — Так то на то и выйдет! Ладно, Зина! Танюха, вон, из магазина вышла...

     — Привет, Тань! — кивнул ей Зина

     — Привет, Зина! — заулыбалась Таня — Как жизнь молодая?

     — Да я Валерке уже рассказал — буркнул он — Бывай!

     — Бывай! — хлопнул по плечу Валера и пошёл к жене.

     Знакомьтесь: Зиновий Маркович Виноградов. Русский еврей! Фамилия по матери, отчество... Хотя, если бы по матери, был бы Марфович... невелика разница!

     От отца досталась вспыльчивость, от матери добрый и тихий нрав. Только в русском еврее могли ужиться столь противоречивые качества.

     Зина, был тем редким типом русского еврея, которого, русские, называли евреем, а евреи — русским!

     Зина возвращался с работы.

     До подъезда знакомых не встретил.

     Подошёл к лифту, нажал кнопку и глянул — 23.

     В шахте зашуршало и Зина стал считать — Раз. два. три..

     На счёте пятьдесят восемь, шуршание оборвалось и створки, лязгая, разъехались.

     — Ой, придержите, придержите!

     Зина сунул ногу и лифт, недовольно урча и лязгая, дважды жамкнул её и разинул пасть!

     — Уууф!

     — Ой, подождите, подождите!

     — Зина сунул другую ногу и лифт, словно бульдог, вцепился в неё и долго не хотел отпускать. Наконец, с угрожающим гудением, створки разъехались.

     — Ой, спасибо вам!

     — «Молодая мама» — почему то подумал Зина и ощутил прилив нежности.

     Вторая, точнее первая, успевшая на лифт — «Начальница!» — и Зина нажал кнопку — 17.

     Молодая мама нажала — 21, начальница — 18.

     Лифт, довольно уркнув, и лязгнув створками, тронулся, поскрипывая тросами и пощёлкивая концевиками тормозов.

     ... 13... 14... 15... — свет мигнул и погас. Лифт, ууукнув, замер. Наступила тишина.

     — Ой! Что это? — испугалась молодая мама.

     — Свет! — коротко ответил Зина

     — Понятно, что свет! Вас не об этом спрашивают! — взъелась начальница — Что вы шута из себя строите?!

     В Зине дёрнулся папа!

     — Что за тон! Прям, начальница?

     — Да, начальница! И таких вот, конструкторов... — у Зины отвисла челюсть — Всё унитазы изобретают!

     И Зина взъярился — Да если бы Да Винчи не изобрёл унитаз, куда б ты срать сегодня ходила, ддура!

     Пророческие слова! Но Зина, об этом, ещё не знал!

     — Алло! — молодая мама, не обращая внимания на перепалку, поднесла телефон к уху

     В тишине они услышали — Всё для тебя, моря и ок...

     — Алло, Валераа...

     И женский голос, шёпотом, но так, что услышали и они — Валера, не отвечай, у нас ещё есть время...

     — Ах ты тварь! — визгнула молодая мама, хряпнула телефон мордой о пол кабинки лифта и заплакала, прижав ладони к лицу.

     — Вот поэтому я и не выхожу замуж! — начальница приобняла молодую маму и гладила по плечу — Все они одним миром мазаны!

     Зине стало жаль мм (молодую маму), да и за «дуру» уже грыз, кто-то, душу.

     Он достал сотовый, включил и приблизил лицо к панели — Должен быть номер аварийной — но телефон был близок к разрядке, фонарика не было и разглядеть номер не удалось

     — Нужен фонарик или второй телефон, мой уже почти разрядился

     ММ подняла телефон — Не работает...

     Начальница порылась в сумочке — Бблядь! — выматерилась она — Как всегда! На работе оставила!

     — Может — 03 — позвонить? Или — 02 — — спросила мм

     — МЧС! — вспомнил Зина — Кто-нибудь знает номер?

     — 911?

     — Это в американских сериалах, у нас, наверное, другой, но надо попробовать. Только бы не разрядился

     Он набрал — «Девять один один номер вызова экстренн... « — мужской голос оборвался, телефон погас

     — Всё! Разрядился! А номер, действительно, аварийный...

     — Толку то теперь...

     — Может покричать? — и в следующее мгновение тишину вспорол крик!

     Зина и начальница, присели и заткнули уши!

     Вибрации воздуха угасли, и они прислушались...

     Тишина!

     Крик!

     Заткнутые уши.

     Тишина!

     — Всё! — хрипловатым шёпотом сказала мм.

     Они стояли и слушали.

     Подъезд, словно вымер!

     Не хлопали двери. Никто не выходил на площадки. Никто не поднимался и не спускался по лестничному маршу.

     — А мы не задохнёмся? — прохрипела мм

     Зина поплевал на палец, приблизил его к створу дверок и двигал до угла. В углу, где щель, между стенкой и створкой, палец стал охлаждаться — Нет! Тяга есть!

     — А мы не сорвёмся? — опять прохрипела мм

     — Сорвались бы сразу. Теперь, нет!

     — Но ведь не работает ничего! — не успокоилась мм

     — Всё правильно! Не работает! У мотор-редуктора самоторможение, а лебёдка с тросами застопорена. Не соврёмся!

     — Я ничего в этом не понимаю. А долго мы ещё будем здесь сидеть?

     Зина пожал плечам — Пока свет не дадут

     — А если не дадут?

     И Зина понял: у мм начинается истерика!

     — Апокалипсис! Местного значения! — он хотел пошутить

     — Мы здесь умрём? — мм засопела и всхлипнула

     — Что за пошлятина! — не сдержалась начальница — Ты можешь нормально отвечать? Что ты пугаешь нас?!

     — «Уже на, ты?!» — усмехнулся Зина и вспомнил, как после восьмого класса, ходили группой в турпоход по местам боевой славы времён гражданской войны. На второй день пешего перехода, заплутали в заболоченном лесочке. Когда, во второй раз, вышли на полянку и поняли, что ходят по кругу, притихли. А Зина, возьми да ляпни — Их тела нашли только через месяц!

     Все! И пацаны, и девчонки, и даже вожатые, окрысились на него, не оценив шутку юмора!

     Зина не обиделся! Его чёрный юмор сработал! Все как-то сосредоточились, оживились и, через полчаса, вышли к хутору!

     И Зина спокойно ответил — Если авария серьёзная, то мы здесь просидим ещё часа полтора.

     — А сколько мы здесь уже? — у мм прорезался голос

     — Не знаю — ответил Зина — В таких ситуациях кажется, что время остановилось. Может пятнадцать, может двадцать минут.

     — Ой! — опять засопела мм — мне кажется, что мы здесь уже целую вечность.

     — Оий! — и она стала сползать по стенке лифта

     — Ты чего?! — подхватила её начальница — Плохо?

     — Оий! Я писать хочу! Оий! Описаюсь! Оий...

     — Отвернись!

     Зина повернулся к стенке — Да темень же! Не видно ничего...

     Зашуршал подол, потом скрипнули по ляжкам трусики и зашипела моча, распространяя острый запах.

     — У вас нет влажной салфетки? — мм успокоилась

     — Нет. Нету!

     ММ вздохнула — Опять трусами.

     В тишине было слышно, как ткань трётся по волосам лобка. А у Зины запылали уши: член вставал, упираясь в стенку!

     Запах не выветривался и начальница, морщась и зажимая нос, демонстративно громко, дышала ртом.

     — Я же не виновата, что у меня мочевой слабый! — оправдывалась мм.

     — Тихо!

     Они замерли, прислушиваясь...

     — Показалось, кто-то вышел... — прошептала начальница

...  

     Прошло минуты две в гробовой тишине.

     Но никаких звуков, кроме бурчания из живота начальницы, они не услышали.

     — Это нервное!

     Пахнуло говном и теперь, уже мм, зажимала нос и морщилась.

     — Оаах! Оаах! — застонала начальница, зажимая живот и наклоняясь — Ой! Ой не дотерплю! Да отвернитесь же!

     — Мне то зачем? Он пусть и отворачивается. У него вообще уже стоит!

     Зина резко развернулся, и охнул, чуть не сломав член.

     Из угла начальницы раздавались звуки, усиленные тишиной. Видимо, нервное, действовало, как слабительное! Вонь стояла невыносимая.

     А у Зины уже звенел от напряжения!

     — Дай твои трусы, они всё равно уже обоссанные!

     — А мне потом в обосранных ходить? — возмутилась мм.

     — На! — Зина протянул носовой платочек

     — Спасибо!

     — А мне пожадничал?! Трусами пришлось подтираться!

     — Ты же не какала!

     — Надо было обосраться?! Чтобы заполучить твой платочек?

     Зина не мог понять, истерит или ревнует!

     — Не кричи на него! А ты, когда нас осчастливишь?

     Похоже, что негатив у начальницы выходил через задний проход!

     И голос, и интонации... Это была совсем другая женщина!

     — Ну что ты? Повернись уже! — она тронула его плечо

     — Ффууу! Ну и вонь! Как ты стоишь рядом с ней?

     Не обращая внимания, начальница чиркнула рукой по выпирающему члену — Тебя правда возбуждает это?

     Зина растерялся — «Какая то социология получается!»

     Он понимал, что должен подыгрывать одной из них... Но кому, из них?

     А начальница уже жалась к нему и, схватившись за поручень под зеркалом, интенсивно тёрлась лобком, запрокинув голову и закатив глаза.

     — Сука! — мм дёрнула начальницу — Ты же мужененавистница! Пусти! Я должна с ним трахнуться! Вот тебе тварь! — и она опять хряпнула телефон об пол и жадными руками щупала Зину.

     — Ах ты шлюшка! — начальница коротким хуком въехала мм под рёбра и та, охнув, упала на колени.

     — Ты, сука, мужняя женщина! Никуда твой Валера не денется! Будет вину отрабатывать!

     — Ну иди ко мне! — она расстёгивала блузку — Иди, мой сладкий!

     Зина, трясущимися от похоти руками, расстёгивал ремень и спускал брюки.

     — Умммм! — зарычала начальница, насаживаясь — Хаааах! Аах! Аах! Аах! Ещёо! Ещёо! Ууууу! — рычала она, приподнимаясь на носочках и, с силой, оседая, её пальчики царапали плечи, рычание сменилось стонами, она обвила его шею и повисла, тяжело дыша.

     В лифте стало душно и жарко. К ароматам от мочи и кала, примешивался острый запах пота и мускусных выделений.

     — Ну ты всё?! Отвали! Вдруг апокалипсис закончится!

     Начальница отцепилась от Зины, ноги подкосились и она, по стенке, осела на корточки.

     — Ты кончил? — мм мяла его яйца

     — Нет! — замотал головой Зина

     — В меня кончишь! В жопу! Этот гад всё в жопу просил! Вот тебе! — повернулась она к дверям и сделала руками неприличный жест: ударив кулачком правой, по локтевому сгибу левой и упруго покачав предплечьем со стиснутым кулачком — Я ему целку отдала! А эту целку — она шлёпнула себя по попе — ты сломаешь! Даваай!

     ММ повернулась, наклонившись и упираясь руками, и выставила жопу

     — Ддавай! Ззасади мне! Нуу!

     И Зина засадил!

     ММ яростно натягивалась и, когда Зину сотрясло, она выдохнула — Аааа! Получил, ггад! Ещёо! Ещёо! Ещ...

     Мигнуло и кабинка осветилась.

     Лифт дрогнул и пошёл вниз!

     Зина, выдернув член из жопы мм, и не обращая внимания на капающую, с конца, сперму, подтягивал брюки с плавками.

     Женщины поспешно оправляли юбки, застёгивая блузки.

     Зина, отодвинув мм, ткнул красную кнопку и тут же 17, 18 и 21!

     Лифт затормозил, остановился и пошёл вверх.

     Зина встал у двери.

     Женщины, одновременно, приобняли его и чмокнули в щёки.

     — 17 —

     Лифт остановился, и Зина вышел.

     — А ничего так получился апокалипсис! — услышал он через закрывающиеся створки.

     Зина вошёл, разулся и, направляясь в ванну, и на ходу сбрасывая с себя одежду, глянул на часы в комнате, на журнальном столике и улыбнулся.

     Апокалипсис длился тридцать одну минуту!

     02.06.17