12.00— последняя секунда меняет всё: четыре цифры в углу монитора, скорость мысли, концентрацию сока в желудке.
Офисный планктон поднимается, как по команде, и дружными рядами устремляется в столовую.
Мы бежим, как тараканы, по тёмным катакомбам бывшего военного завода: коридор, лифт с подыхающей лампой, ещё коридор, свет в конце тоннеля, и вот мы у кормушки.
Я варюсь в серой массе голодных людей, ожидая своей очереди. Неожиданно наши глаза встречаются. Она гневно отворачивается, я притворно улыбаюсь краешком губ.

     Я называю её «фифа». Однажды наши пути пересеклись. Я, видите ли, не пропустил её на проходной вперёд, когда меня подталкивали в спину. Мы столкнулись и почти застряли в вертушке. Тогда отступить могла только она. Осуждающее «цок» громким выстрелом прозвучало мне в затылок и навсегда поставило жирную точку в наших невербальных отношениях.
Теперь я каждый раз робею перед её взглядом. Ну сколько можно обижаться?
Фифа — модница, каблучки-юбочка-шляпка — всё как на подбор. Оранжевая, как золотая рыбка, шаль, необычная блесна-заколочка. Девочка серьёзная, воспитательница мужских сердец. Бр-р-р...
После обеда я захожу в ларёк на первом этаже, для поднятия самооценки. Здесь есть книги — хиты продаж. Я читаю первую страницу, радуюсь, что написано скверно. Моё неизданное написано гораздо лучше, а ненаписанное — и тем паче.
Сытым довольным тараканом возвращаюсь по катакомбам к станку. Тёмный коридор — хоть глаз выколи — заканчивается спасительной кнопкой лифта.

     Нажимаю. Приезжает лифт, двери открываются: передо мной чёрный ящик.
Неожиданно, ладно. Лампа всё-таки сдохла. Хорошо, что хоть кнопки подсвечиваются.
Кто-то тащится по коридору, придётся подвезти.
— Свет всё-таки погас? — звучит женский голос из темноты.
— Да, всё-таки погас.
— Ну ладно... — она в нерешительности топчется перед лифтом. Секунды до катастрофы.
— Боитесь ехать?
— Нет, просто думаю, что можно застрять, — энергично ступает в лифт и нажимает на пятый этаж.

     Двери закрываются, лифт трогается. Истинное значение её слов не сразу доходит до меня. Бурчу из угла:
— А я не спрашивал у вас, боитесь вы меня или нет.
Мы уже проезжаем третий этаж, как вдруг лифт останавливается.
— Что, застряли? — испуганно произносит она.
— Сейчас узнаем, — аккуратно вытягиваю руку к кнопкам, чтобы, не дай бог, не задеть её.
Нажимаю всё подряд. Лифт не отзывается. Нащупываю вызов оператора. Сдерживаю смех, включая Винни-Пуха в унитазе:
— Эй, кто-нибудь дома? Я спрашиваю, эй, кто-нибудь дома?
— Вам что, смешно? — строго обрезает она.
— Да, — мне, правда, очень смешно. Планктон запаковали.
— Теперь я вас боюсь.

     ***
— А я вас сразу узнала, — смеётся она.
— Да? Интересно, как?
— По голосу, — фифа кокетливо шебуршит юбкой в темноте, только заколочка блестит. — Как хорошо, что я застряла в лифте именно с вами, а не с каким-нибудь чурбаном.
— Я тоже чурбан, просто вы в темноте не видите моего лица.
Она смеётся.
— Ну какой вы чурбан? Я за всю свою жизнь столько не смеялась, сколько здесь с вами.
— Это вы от страха перевозбудились.
— А я вас не боюсь, — её голос звучит загадочно, в нём скрыт азарт охотника. Это откровенный вызов на флирт-дуэль.
— А я не говорил, что вы должны меня бояться.
— А я должна?

     ***
— Боже, как я не хочу, чтобы нас нашли, — шепчет она с таким отчаянием, что я не нахожу слов, чтобы утешить её. Одиночество злой собакой воет за дверями этого лифта, а здесь в бархатной темноте мы в полной безопасности.
— Как же мне тебя не хватало, — шепчу в ответ, поглаживая её по головке.
Я попросил у Даши — так зовут фифу — прощения, сказал, что сожалею, что не сделал этого раньше. И она простила. Она совсем не гордая, и никакая она не фифа. Модница — да, но не фифа. И её пронзительные выстрелы глазками означали совсем другое. Какой я дурак!
Внезапно лифт трогается, доезжает до четвёртого этажа. Двери открываются, до рези в глазах заливая дневным светом чёрный футляр счастья.

     ***
12. 00 — последняя секунда меняет всё: четыре цифры в углу монитора, скорость мысли, понимание того, что такое уже никогда не повторится. Я спускаюсь за Дашей на пятый этаж, мы идём к лестнице, взявшись за руки, и весело смеёмся. Это большой крюк, но нам нравится совершать этот ритуал каждый день.
В столовой я встречаюсь глазами с фифой. Я мысленно благодарю её за то, что она есть, что она талисманом ворвалась в мою жизнь.
Она тоже больше не злится на меня, загадочно улыбается. В её новом взгляде читается любопытство и как будто уважение.
— Кто это? — спрашивает Даша, замечая фифу.
— Да так. Знакомая одна.