— Мам, у Серёжки полоски на шапке другие! — Мам, а Лёшки трусы другого цвета. — Папа, а почему, а у Серёжки рубашка красивее, чем у меня?

     И так все годы! Серёжка и Алёшка — два брата-близнеца! Один ревновал к другому. Каждый считал, что у брата всё лучше, чем у него. Сходство было поразительное. Даже родинки возле уха у обоих присутствовали! У обоих были глазки как два уголька! Смуглость личика придавала азиатский шарм. Хотя родители были чисто русские люди. Только одно отличало их. У Серёжки был характер покладистый, добрый, ласковый, рассудительный. Алёшка был полная ему противоположность. Озорной, он был заводилой у ребят. Мог, шутки ради, соврать. Смех его разливался по всему двору, заставляя жителей дома выглядывать в окошко, а прохожих вслед улыбаться.

     В школе их всегда учителя путали. Бывало, что попадало тому, кто не был виноват. Было и такое: их решили развести по разным классам, но Серёжка с Алёшкой такой разлуки не стерпели, и в первый же день объявили забастовку. Они просто не пошли в класс, сидели в вестибюле школы, пока им не разрешили снова быть в одном классе и сидеть за одним школьным столом.

     Братья очень любили друг друга, каждый с трепетом относился к своему брату. И если они иногда ссорились, то мать их срочно ставила рядом, напротив друг друга и говорила:

      — Мальчики, а ну-ка, в знак примирения, поцелуйте друг друга. — И братья с удовольствием чмокались в щёчки.

     У них была своя комната, своя большая кровать — одна на двоих, шкаф, тумбочка и на ней маленький телевизор! Когда они собирались гулять или идти в школу, то надевали одежду, независимо от того, кто её вчера носил. Алёшка мог одеть трусики Серёжки, А Серёжка надеть майку Алёшки. Купались они всегда вместе. Каждый мыл спинку и головку брату! До лет десяти братья не обращали даже внимание на маленькие колбаски, которые болтались у них между ножек!

     Как-то они вечером купались в ванне, и Серёжка тёр мочалкой спинку Алёшки. Потом предложил брату потереть грудь. Алёшка повернулся лицом к Серёжке, и тот начал натирать ему животик и грудь. Но рука иногда соскальзывала с животика и попадала по Алёшкиной писе. И Серёжка вдруг увидел набухший членик брата, открыл рот от удивления, спросил:

      — Серёжка, а че это у тебя с писюном?

     Алёшка посмотрел вниз, где была его колбаска, пощупал его, и сказал:

      — Не знаю?!

     Оба притихли, Серёжка смотрел на писюн брата, а Алёшка был растерян, глядел тоже на свою колбаску! Но пися его приняла прежнюю форму, что тут же успокоило обоих.

     В тот же вечер они, лежа в кроватке, укрывшись теплым одеялом, рассказывали друг другу истории своего двора! Но Алёшка нет, да и потрогает своей ручкой писю: не опухла ли она снова? И вдруг, от прикосновения руки, его пися стала расти и наполняться приятной щекоткой!

      — Ой!!! — Закричал Алёшка! С испугу он вскочил с кровати на пол! Резко снял трусики, оголив свою колбаску.

      — Серёжка, опять!!! — Только и смог сказать Алёшка!

      — Может, мамку позвать? — спросил Алёшка.

      — Нет, не надо, — сказал Алёшка, всё пробуя рукой свой писюн.

      — А покажи свой, Серёжка, может, и у тебя такой же, как у меня вырос? — Серёжа, не долго думая быстро снял трусы и подошёл к брату. Взял в руки свой писюн и пододвинул к колбаске братика, чтобы увидеть: есть ли разницу между ними? И... о, боже! Серёжкин писюнчик стал расти прямо на глазах. Алёшка от удивления охнул, взял в руки член брата и стал его ощупывать. От такого прикосновения у Серёжки член взлетел вверх, что повергло Алёшку в полное непонимание и изумление!

      — Серёжка, а потрогай и мне писюн.

     Серёжка взял писюн братика и тот не стал долго ждать, взмыл вверх! Оба чувствовали приятную истому в своих члениках. Им было приятно и интересно в познавании новых ощущений своего тела!

     Так у Серёжки и Алёшки появился новый интерес в своих отношениях.

     Каждый вечер, ложась спать, братья ласкали друг другу писюны! И так до тринадцати лет, когда у братьев стали появляться волосики на писюнах.

      — Серёг, посмотри, а у меня уже больше волос стало, — говорил Алёшка.

     Серёжка, не долго думая, снимал трусы и кричал.

      — Ага, не ври, у тебя, так же как и у меня!

      — Спорим, — в ответ кричал Алёшка.

      — Давай, — соглашался Серёжка. И они снимали трусы, ложились на кровать и начинали считать у кого больше волосиков! Впервые месяцы, как появились волосики у обоих братьев, было легко считать: раз, два три... девять, но после трех, шести месяцев от начала роста волос, уже не хватало терпения для подсчитывания. Да они и не подсчитывали, а больше играли писюнами друг друга, от чего те становились большими, и приятное чувство заполняло их, ещё детские, души.

     Как-то раз, играя во дворе, братья услышали разговор старших ребят. Один говорил другому: «Не транди, что не дрочишь свой член, все пацаны дрочат». Другой, как бы стесняясь, оправдывался и говорил: «Вот честное слово, не дрочу! Я даже не знаю, как это?»

     Тогда тот, который был старше, прямо на глазах у братьев снял трико, вынул из трусов большущий свой член и показал другому пацану как дрочить! Но, заметив братьев-близнецов, быстро убрал своё «хозяйство» обратно в штаны, прикрикнул на братьев:

      — Пошли вон, суки, какого х... подглядываете?

     Братья, недолго думая, убежали, и только дома перевели дух!

      — Ты видел, какой у него писюн? — спросил Серёжка у брата.

      — Ага, круто да! — ответил Алёшка. Но тут их позвала мать, и братья пошли обедать. До самого сна они не вспоминали того, что слышали и видели днём во дворе.

     Уже лёжа в кровати Алёшка сказал:

      — Серёжка, а давай попробуем, как тот пацан, дрочить?

      — Ага, — обрадовался Серёжка предложению брата. И они, не сговариваясь, сняли с себя трусики. Каждый начал пробовать дрочить сам себе. Их писюны ещё прикрывала крайняя плоть и головка оголялась, только если сильно натянуть шкурку. Натягивание шкурки им доставляло огромное удовольствие. Дёргая писюны, братья почувствовали совсем другие ощущения в членах, нежели раньше. Каждое движение руки вверх и вниз вызывало ещё большее желание делать эти движения. Братья не заметили, как движения руки стали быстрее, как дыхание их стало учащённым и желание дрочить переросли в страсть чего-то такого, что они должны познать сегодня, сейчас! Они дрочили яростно, с закрытыми глазами, отдаваясь внутренним ощущениям! И это произошло!!! Первый ойкнул Алёшка, тут же застонал Серёжка, и оба брызнули белой жидкостью из своих, теперь уже повзрослевших членов!

     Так впервые Алёшка и Серёжка научились мастурбировать!

     Братья, и так любившие друг друга, ещё большей нежностью прониклись в своих братских отношениях! Они уже не просто дрочили, они совокуплялись. Целовались в засос, ласкали языками тела друг друга, оральные ласки стали их ночной визиткой!

     Когда братьям исполнилось шестнадцать лет, они оба влюбились в свою одноклассницу Лизу! Приходя, домой, братья ложились на кровать, скидывали трусы и начинали яростно дрочить, вслух мечтая как они бы «имели во все дыры» одноклассницу! Они брали друг у друга в рот, представляя, как бы они это делали своей любимой Лизке! Заканчивалось всё это бурным оргазмом. После чего братья, блаженно лежа на кровати, поглаживая друг другу уже опавшие члены, продолжали мечтать.

      — Серёж, а как ты думаешь, кого бы она полюбила, тебя или меня?

      — Конечно, тебя, ты у нас Алёшка самый озорной, а знаешь, как девчонки любят таких.

      — Да нет, — продолжал Алёшка, — ты у нас самый правильный, уравновешенный! Мама говорит, что девчонки таких больше любят!

     В конечном итоге сходилось на том, что они оба достойны своей одноклассницы!

     Лиза жила на соседней улице, и братья часто видели её там, в окружении девчонок и парней. Но во дворе, как и в школе, они оба стеснялись подойти к ней и начать беседу! Лиза иногда кидала взгляд на братьев, прищурив один глаз, улыбалась им, от чего на её щёчках появлялись ямочки. Такой умильный, доброжелательный взгляд приводил братьев в полное душевное смятение, на их личиках появлялся румянец. Отчего Лиза ещё больше начинала подсмеиваться над ними. Но дальше этого дело не шло! Ребята бурно дрочили «на Лизку», а Лизка только улыбалась им!

     И вот настал выпускной! Братья, как и подобает близнецам, явились на выпускной вечер в одинаковых костюмах. Было суетно, все бегали, учителя за голову хватались, — полная неразбериха: кто поёт, а кто стихи читает, а кто должен был танцевать?! Все были в приподнятом настроении! Мало кого привлекала торжественная часть выпускного акта, — все ждали выпускного бала. Но вот вошла Лиза. Лиза была в шикарном розовом платье. Розовые, сверкающие туфельки на шпильках подчеркнули всю Лизкину красоту ее тела. Братья от увиденного пошатнулись, и, чтобы не упасть, прижались к стене! Девчонки сходу окружили Лизу, ахали, охали, каждая норовила пощупать материал, из которого пошито платье, но Лиза как будто не слышала своих подруг, она прямиком направилась к братьям.

      — Ну что, парни, кто сегодня будет со мной танцевать? — C озорной улыбкой спросила Лиза.

      — Я! Я! — В один голос сказали братья.

      — Да вы меня затанцуете, — смеясь, сказала Лиза.

      — А мы по очереди... — опять в один голос ответили ребята.

     Вечер был отменный! Лиза только что и делала, как танцевала с братьями! Братья были на «седьмом небе» от того, что их мечта сбылась! Вот она, девчонка их мечты, рядом, они могут к ней прикасаться, вдыхать нежный аромат, исходящий от её тела.

     В разгаре выпускного бала Лиза сказала.

      — Пацаны, мне жарко, выйдем на улицу.

     Все трое вышли во двор школы. Отошли от светящих на них окон, — туда, где было потемнее. Лиза прислонись спиной к дереву, а братья встали с двух сторон. Они смотрели на Лизу, а она, в свою очередь, широко открыв глаза, смотрела на братьев.

     Нарушив молчание, Алёшка спросил у Лизы:

      — Лизунь, кто тебе из нас больше нравится.

      — Вы оба, — стеснительно склонив голову, не задумываясь, сказала Лиза.

     Братья посмотрели друг на друга. Их взгляды встретились. И так как они были близнецы, они молча поняли друг друга. Оба приблизились к Лизе и стали целовать её лицо, глаза, шею. Лиза, в свою очередь, обняла парней обеими руками, и, прижав к себе, в ответ осыпала их поцелуями. На её глазах появились слёзы, и, плача, Лиза шепотом говорила:

      — Алёшка, Серёжка... я вас обоих люблю. Вы меня с ума сведёте! Потом она воскликнула:

      — О боже! Что я делаю? И что мне делать, а, мальчики? Она уткнулась в грудь Серёжки и ещё сильнее заплакала. Алёшка зашёл сзади Лизы, обнял её за плечи и начал целовать её нежную шейку. Серёжка впился в губы Лизы, утонул в долгом, сладострастном поцелуе!