Утром, Игорь проснулся раньше Лены. Сказывалась разница во времени. Лена тихонько посапывала, пристроив свою голову на груди у Игоря. Он потихоньку, чтоб не разбудить Лену, выскользнул из-под одеяла и пошел в кухню готовить завтрак.

     Елена сидела в купе поезда, который вез ее в Екатеринбург, у окна. За окном проплывали сады, огороды, пакгаузы товарных станций, первые дома пригорода Екатеринбурга. И чем ближе поезд приближался к городу, тем сильнее колотилось ее сердечко. Игорь, с которым она познакомилась по интернету в «Одноклассниках», все-таки, уговорил ее приехать в гости. Лена долго думала, и наконец, решилась. И вот она уже приближалась к конечной точке маршрута. Что и кто ее ждет в этом городе, в самом центре России, на стыке двух материков?

     В 1993 году после армии, я служил спецподразделении одного из силовых ведомств в городе Екатеринбурге. Решив встать на тропу самостоятельной жизни, я снял комнату в общежитии.

Двадцать восьмого декабря мне позвонил мой друг и начальник Андрюха.

     — Чем занимаешься? — спросил он.

     Рассталась со своим мужчиной, один голос которого заставлял меня преклонить колени. Одно его слово — и я, невзирая на холод, моросящий дождь и ночь за окном бросалась к машине и в полночной темноте мчалась на встречу с ним. Он так и остался в памяти, как Учитель. Одна и в поиске. Слово какое-то странное — ищу. Вроде ничего не теряла. Обычный секс кажется мне скучным. Хотя, где та черта между обычным сексом и другим — жёстким, грубым, без грана нежности? От понимания, что твой партнёр чувствует меня больше, чем я сама, слёзы благодарности наворачиваются на глаза. Бесконечное доверие, жёсткость, боль и наслаждение. Не знаю, где провести грань между сексом обычным и тематическим. Знаю, что отличает изнасилование реальное циничное от игрового, которое так нравится мне. Испытала на собственной коже. В игровом изнасиловании может быть чувствительно и даже страшно, но нет ни крови, ни жгучих слёз... желания скрутиться в узел на полу в безутешных рыданиях... желания всё стереть, содрать с себя кожу, чтобы новая боль заглушила тяжесть воспоминаний... желания исчезнуть навсегда...

     Рабочая неделя заканчивалась как обычно. После этой игры наши деловые отношения с Кэтрин стали еще более сухими. До этой игры она мне периодически улыбалась, сейчас же я не заслуживал даже улыбки. Я решил как-то разрядить обстановку и пригласить ее на обычный ужин к себе домой. Я вышел из кабинета и увидел, что она уже собиралась:

     Привезли на «скорой» ночью с резкой болью в желудке. Что за черт, не знаю, перепугалась жутко. Пока набирала номер, руки ужасно тряслись. Я так волновалась, что оператор ответит мне что-то вроде «Да ничего страшного, девушка, утром в поликлинику запишетесь». В реальности голос на другом конце провода отреагировал вполне профессионально, хотя и несколько сдержанно.

     «Как же меня все достало. Достали эти книги, перечитанные по пять раз. Достал этот дом, который раньше казался довольно большим, а сейчас просто давящий своими стенами. Иногда, когда становилось уже совсем хреново, мне казалось что эти стены постепенно сдвигаются, казалось, что однажды проснувшись, я не смогу уже выйти из этого дома... В принципе я и сейчас не могу выйти, но уже по другой причине.»

Мы с Давидом поселились в небольшой квартирке на окраине города. Он отдал мне большую комнату, а сам разместился в меньшей. Разговаривал он со мной исключительно по делу. Я проплакала всю ночь. Элла звонила мне раз пять, но я не стала брать трубку. Я расставила приоритеты еще в тот вечер, и менять что-либо я была не намерена. За завтраком мы с Давидом столкнулись. Вид у него был прямо сказать так себе — темные круги под глазами, глаза сонные.

     — Ты плохо спал? — спросила я, протягивая кружку чая.

Утром я встала в приподнятом настроении и пошла на кухню. За столом сидел Давид и молча что-то жевал.

     — Доброе утро, — сказал он.