Я родилась в Англии в очень приличной и состоятельной семье. Воспитывалась до 12 лет дома на попечении гувернанток и приходящих учителей. Жизнь моя в те годы представляется обыденной и серой, хотя и нелишенной обычных детских радостей — подарки родителей, путешествия по уикендам загород. С 12 лет я продолжала обучение в закрытом пансионе для девочек, который был настолько чопорным насколько и роскошным. Я обзавелась множеством подруг, и жизнь моя полетела быстрее и веселее.

     Это было шесть лет назад. Мне тогда было уже почти семнадцать, а Оле ещё было всего шестнадцать лет. Но даже в этом юном возрасте она затмевала для меня любую красавицу. Не могу сказать, что в её внешности есть что-то особенное, кроме, разве что очень длинной чёлки. Оля — девушка среднего роста, с длинными волосами, завязанными в хвост. Она носит самую разную одежду — не понимает, наверное, что лучше всего она смотрится в деловых костюмах. У неё много талантов: она играет на флейте, клавишных, отлично рисует, а какие она пишет стихи: О, что это за стихи! Я вижу в них отражение жизни и смерти, веры и надежды, любви: Позже я положил их на музыку, и мой знакомый, обладатель очень красивого голоса, спел их. Эти стихи — лучшее, что есть в олиной душе. Но человек состоит не только из души, но и из телесной оболочки. У Оли необыкновенное лицо.

     Туман лениво стелился по холмикам. Где в отдаленности приглушенно слышались голоса, пение птичек. Было утро, поэтому людей почти не было слышно и видно. Встающее солнце задумчиво освещало покрытое белым, кое где рваным одеялом тумана поселок. Сам поселок был расположен под большим куском отколовшейся когда то от горы скалы. Под скалой находилось озеро, небольшое, зеленовато-изумрудного цвета, и лучи солнца скромно касаясь ее поверхности, подчеркивали ее притягательность. В это жаркое на само деле утро, на озере никого не было кроме одинокого юноши, лет 20—21, высокого, темноволосого, с внимательными глазами, неплохо развитой фигурой, правда единственное что вызывало замешательство в его фигуре, это были два шрама — Длинный шрам, начинавшийся где то около солнечного сплетения и проходя по правую сторону от пупка, заканчивался на середине между пахом и пупком. Второй шрам более короткий, расположенный перпендикулярно первому шраму по правую сторону живота, начинался там где заканчивался первый шрам, хотя соединены они не были. Юноша был по своему красивым, а шрам придавал ему таинственность и особый шарм мужественности. Губы выдавали в нем чувственность, но то, что они почти всегда были сомкнуты, и какую форму при это они принимали, указывали, что обладатель этого лица очень упрям, и привык добиваться своего. Да мы забыли, друзья и родные звали нашего героя коротко — Ник, хотя на самом деле у него было немножко другое имя.

     Губач поудобнее уселся напротив трубы с пристёгнутым наручниками Жориком... под ягодицы подложил он свёрнутый плоско свитер, а ноги подогнул по-восточному (привычка, оставшаяся со времён занятий дзю-дзюцу). Было часов около шести: на видневшемся за окном проспекте начала сгущаться вечерняя пробка (шум автомобилей был едва слышен за тройным стеклопакетом).

     Джуди, Джуди, Джуди (автор @tlanta Gn@ — перевод)

     Рыбалка!!! Это всегда прекрасно. И когда рыбакам везет... без ухи что за рыбалочка,... но рыбку надо подготовить... это должен делать мужчина...

     Вот и она — СВВВВВВВОООООББББООООООДДДДДАААААА!

     Комната 42. Сейчас Кеману эта цифра показалась священной. Ведь за дверью его ждала ОНА. Самая красивая драконесса, которую он когда либо видел. Тикава, для друзей просто Тика. Они дружили уже около года. И вот вчера она сама предложила ему перейти на другой уровень общения. «Ты мне нравишься Кеман» — сказала он вчера, «Но пора заняться чем то более интересным, чем просто дружба». Сейчас, стоя перед дверью в её квартиру, Кеман лихорадочно прихорашивался. Он был более чем красив для своих лет. Высокий, гибкий, поджарый. Золотистого цвета. Он имел ум такой же острый, как его зубы и когти. Рельефная мускулатура показывала, что он занимается спортом. Несмотря на все это, Кеман был добрейшей души дракон. Сердце любой компании. От природы Кеману досталась небольшая застенчивость и романтика, что его только украшало. И теперь его выбрала одна из самых красивых драконесс колледжа. Тикава была синей драконессой с зелёными глазами, что было большой редкостью. Увлекаясь бегом, Тика очень быстро попала в команду и уже несколько раз выигрывала кубок колледжа по бегу. Подобно Кеману она была общительна, но никогда не задирала нос. Про неё с Кеман говорили, что они 2 сапога пара. Тика сама была неравнодушна к дракону, и решила, что их дружба должна перерасти во что-то большее. Поэтому она пригласила его к себе. ЗВОНОК!"Это он», подумала Тика, бросившись к двери, и не прогадала. За дверью действительно стоял Кеман, но он был еще красивее, чем когда либо. Золотистая чешуя блестела, когда на нее попадали лучи солнца. В фиолетовых глазах горел задорный огонек. «Ну что стоишь? Проходи. « Пригласила его во внутрь Тика, и посторонилась, давая ему пройти. Проходя мимо неё, Кеман пробовал как можно сильнее вжаться в стену, но коридор был очень маленьким, и вышло наоборот. Кеман прижался к Тике. На миг их тела соприкоснулись, каждый из них почувствовал чешую другого. Застыв на секунду, они разошлись. Гораздо быстрее, чем хотелось бы обоим. «Иди за мной красавчик. « сказала Тика и пошла первая, указывая Кеману путь. Тот следовал за ней, одновременно разглядывая её квартиру. Та являлась настоящим складом. Огромное количество книг, несколько голографических фотографий, на одном из них даже была запечетлена Первая Космическая Экспедиция. Она насчитывала 3 драконов. Лучших из лучших. Даже сейчас Кеман мог на память назвать всех членов экипажа. Капитан Драко Локкхард, следопыт и биолог Тайга Накатоми, и пилот Скай Фалькорн. Кеман хорошо помнил эту троицу. На Дракии они были легендами. (Кто хочет узнать про них больше, советую прочитать книгу Джорджа Локхарда «Гнев Дракона) У Тикавы была целая коллекция вещей связанных с Первой Экспедицией. Проходя за Тикой дальше, Кеман зашел в ее спальню. Тика подойдя к кровати, резко развернулась, и одним прыжком очутилась около Кемана. «Ну что? Так и будем стоять? Может займемся чем то интересным?» «Может для начала выпьем чего нибудь?» — Мягко улыбнулся Кеман. «Ладно, уговорил. Выпьем немного вина». — улыбнулась Тика. Проходя мимо него, Тика коснулась его лапой, и провела ладонью по его плечу, плавно переходя на перепонку его крыльев. Кеман прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями и ее запахом. Таким родным, таким желанным. «Может, не стоило ждать?» — подумалось Кеману. «Впрочем, ожидание подогревает чувства» — пришла очередная мысль. Так, погруженный в собственные раздумья, Кеман зашел на кухню, и был приятно удивлен обстановке царившей там. Свет был приглушен, на столе стояли свечи, два бокала и бутылка хорошего вина, рядом стояла легкая закуска. «Ты знала, что я так скажу, не так ли?» «Я хорошо тебя узнала». — улыбнулась Тика. — «Прошу за стол» с улыбкой сказала она. Какое то время они просидели за столом, попивая вино и болтая о том, о сем. Примерно через полчаса, Кеман начал ощущать странное шевеление внизу живота. Посмотрев вниз, он обнаружил, что начинает возбуждаться. «Ого! Какой большой!» раздалось у него над ухом. Подняв голову, Кеман обнаружил, что Тика, соблазнительно перегнувшись через стол, разглядывала его мужское достоинство. «Кажется, мой маленький план сработал».

      — Але? Что? Какая еще посылка? Ценная бандероль, говорите. Хорошо, сейчас спущусь, — «что за бандероль такая», — подумала Лика.

     На вощеном полу казармы возле коптерки выстроилась очередь новобранцев. Шла раздача мундиров. Коптёрщиком был кичливый таджик с чёрной щёткой усов под узким, горбатым шнобелем.