Все началось с того, что я поругался с подругой. И на баб вообще смотреть не мог. К тому времени я подозревал за собой определенный бисексуализм, но вот теперь мне в пришла мысль претворить это в жизнь. Мысль пришла после двухдневного распивания национального российского напитка и прочно в мозгу засела.

     Ну, вот как говориться уселся за «клаву» и начал творить историю жизни...

     Этим летом я отдыхал в трудовом лагере, где мы строили деревянные сооружения в лесу на берегу реки. К моему удивлению, поселили нас очень можно даже сказать комфортабельно, хотя, судя по рассказам моих друзей, все должно было быть намного хуже. Жили мы в домиках на два человека, правда очень компактно: домик состоял из одного помещения заменявшего и спальню и кухню и... все что хочешь.

     Ой, что было. Охуеть. Как говорят, пиздец нечаянно нагрянет. Не со мной было бы — не поверил. Я работаю связистом уже четыре года после института. Контора у нас в городе, а линия — 25 км в одну сторону, 25 в другую. Вот я по ней и езжу, обслуживаю точки. Ну, там подкрутка, подтяжка, равномерное размазывание пыли. Когда на машине отвезут, когда сам на автобусе, а чаще на электричке. На этих точках, кроме шкафов на улице, стоят будки ДТ КТП. Вечно забываю, как расшифровывается. Короче, домики из шлакоблоков: маленькая комнатка и предбанник с лопатами, кабелями и прочим хламом. В будке положено дежурить монтеру. Работа у них рутинная, тоскливая — целый день один. Квасят все.

     История начинается с того, как два ебанутых брата пидораса ебли друг друга. Про это мне переводить не хотелось. И, конечно, в самый кульминационный момент, когда братишки вволю поеблись, но кончить еще не успели, появилась их мама, конечно же в одной ночной рубашке... (повествование ведется от лица младшего брата).

     Матросу Вячеславу Шахову,

     Остановиться и проехать мимо такого попутчика было грешно. Высокий, красивый, а главное необъятной мощи, он уже видимо не надеялся на сожалеющего. Но ему повезло. Я притормозил у обочины. Он с необычной силой распахнул дверцу моего старого «Пикапа», словно хотел снять её с петель. Она даже не успела вскрикнуть привычным ржавым голосом. Улыбка, как он не старался всё-таки проявилась на его лице. «До Кравчатки, не подбросишь?» — испуг из-за возможного отказа отразился на красивом молодом лице. «Чево же не подбросить, подброшу!» — ухмыльнулся я. Взгляд мой так и притягивала его могучая грудь обтянутая зелёной майкой. Словно парус натянулся в ветреную погоду. «Только в кузове поедешь!». Но по виду было понятно, что он хоть под кузовом поедет. «Только знаете,... знаете у меня с деньгами напряг». «Ладно, успокойся! Всё равно по дороге!». Сказал я и взяв ключи, ещё малость промедлил, прежде чем выйти из салона, прихватил ещё кое-что.

     Я бросил пальто на пол. Он глядел в мои глаза и будто говорил: «Ну что? Что мы будем делать?»... Честно говоря, на этот вопрос у меня не было ответа. Я точно знал кто я, но я не знал КТО он. Он обошел меня кругом и встал позади. А потом я почувствовал его ладонь у себя на плече. Она легла так легко и нежно, что по телу пробежали мурашки, и мне стало не по себе. Затем его рука стала спускаться по моей спине, обогнула мой пояс и легла на моем бедре. Я продолжал молча стоять и ждать его дальнейших действий. Вдруг мое ухо защекотало и я наклонил голову. Его губы были в сантиметре от меня. Он шептал мне, чего я понять не мог — я был опьянен происходящим. Я резко обернулся и мои губы встретили его. Я открыл рот и встретил его поцелуй. Нежно и ласково его язычок проник в меня. Он ласкал мой язык, они сплетались, а в моей голове был туман. Я не чувствовал ничего вокруг, кроме биения наших сердец. Я прикоснулся ладонью его щеки, медленно провел вниз к шее, завел назад, и затем стал пробираться вверх через пушистые завитки его черных как ночь волос. Он обнял меня и резко прижал к себе. Своим пахом я ощутил ЕГО. ОН кричал, бушевал, просился на волю. Я опустился на колени, положил руки на его ягодицы и придвинул его к своему лицу. Все, что нас сейчас разделяло — это тонкая ткань его брюк. Я чувствовал его запах, такой сладостный и манящий...

     В Москву Антон уезжал поездом. Самолетом не позволили лететь родители — опасно и опять же дороговато, не совсем по карману. Вечером его провожали всей семьей — отец, мать, бабушка и сестренка. Пожелали удачи, посидели в купе, помолчали, мать еще раз напомнила, чтобы звонил как только доберется, затем помахали руками с перрона, бабушка всплакнула, и поезд тронулся. Несмотря на грусть расставания, Антон почувствовал определенное облегчение — начиналась новая страница в его жизни — Москва, учеба в институте. Он обязательно поступит — Антон в этом не сомневался, однако для полной уверенности нужно было еще раз все повторить, и он расположился поудобнее с конспектами и учебниками, благо в купе никого не было и ничто не отвлекало его от серьезных занятий.

     Тихо и рулесно у нас в селе, а именно, на пляже, около пруда... главное, невыносимо спокойно и почти всегда безлюдно. Местные накупались уже вдоволь, к тому же у них имеются собственные «копанки» на огородах, а приезджих... почти нет.