Мне с самого начала понравилось общество, которое я нашла в доме мадам Бьянки.
Однажды Сидоров пошел прогуляться. Подойдя к магазину, где он обычно покупал хлеб, Сидоров краем глаза заметил, что с магазином что-то не так. Ах да, вывеска. Вместо «Хлеб» на ней красовалась странная надпись «Эротическая переПИСЬ населения». — Полный бред, — решил Сидоров и вошел в бывший магазин. — А где булки? — поинтересовался он у девушки, стоящей за прилавком. — Какие булки, мужчина? — округлила она глаза, — если мои, то мне их сейчас мнут. Сидоров заглянул за прилавок и увидел, что сзади девушки пристроился на корточках мужик, который задрал ей платье, залез ручищами под трусики и тискает ее попку.
О!
Они были знакомы месяц. Познакомились на вечеринке у друзей и с тех пор не расставались. Правда настолько близкого общения, насколько она хотела пока не получалось... несколько легких поцелуев при расставании, более сильное объятие это было все не то, ей хотелось большего. И, наконец, он пригласил ее к себе домой. Она была на вершине блаженства, представляя как они будут заниматься любовью, какой он красивый и сильный, как он будет с ней груб и ненасытен, от этих фантазий она сразу увлажнялась и ей приходилось нелегко, если они заставали ее в общественном месте. Она с трудом могла подавить стон и дрожь в ногах. И вот, долгожданная суббота. Она тщательно готовилась, проведя перед зеркалом полдня и тщательно выбирая одежду. Короткая юбка с разрезом сбоку, чулочки, каблуки, топик. Оглядев себя она осталась довольна. «Конфетка, а не девочка. Сама бы скушала.» Улыбнулась она своему отражению. И вот она переступает порог его дома.
Из всех поэтических легенд Ближнего востока, дошедших до нас неизвестных авторов, есть легенды полные глубоких эмоций и нисчем несравненной непосредственной красоты изложения. Совершенная литература излагает любовь при помощи условных знаков и выражений. Самое главное состоится за закрытой дверью. Античная и средневековая литература не знала этих условностей, что можно делать — то можно и писать. Таков был взгляд в те времена. Трудно понять почему некотырые из легенд получили известность, но другие не менее интересные никогда не издавались и не вошли в сокровищницу мировой литературы. Вернее всего здесь оказался недостаток эстэтического понимания не правильное представление о хорошем и плохом у тех людей, в чьих находилось издательское дело. Мала ли на свете женщин и мужчин, которые всю свою жизнь довольствуются только лишь супружеской любовью, семейной постелью в ночной сорочке, в темноте да еще стыдливо прикрывшись одеялом. Выразим же уважения и благодарности безизвестным знатокам, сохранившем в течении столетий яркие цветы художественной поры.
Таня и Саша были женаты уже пять лет, им было по 27, но все планы о ребенке упирались в материальные проблемы, т. к. с их высшим образованием в Киеве найти хорошую работу практически не возможно. Знакомые посоветовали ехать в Москву на заработки, что мол многие находят свое место именно там.
Глава 1 И одну из них я больше жизни полюблю А того, кто против из обреза застрелю Станет мне женой, детишек будет мне рожать И, конечно мужа еще больше уважать
После смерти его старой хозяйки, он чувствовал себя никому не нужным. Его взяли дальние родственники хозяйки, но не из чувства долга или уважения, а скорее наоборот, ради наживы. Ведь, Дон был породистой немецкой овчаркой. Он был очень крупный, сильный с классической черной спиной с желтыми подпалинами. По собачим меркам красив и идеально сложен. И конечно, он был кобелем, иначе какой резон было держать собаку старой одинокой женщине. Этим летом Дону стукнуло пять лет — самый расцвет сил для собаки. И этим же летом случилась беда. Её хозяйка попала под машину — нелепая случайность. На похороны приехало не так много народу, благо у Марии Георгиевны родственников было, раз два и обчелся. На третий день, как заведено, похоронили свою никогда не видавшую родственницу. Посидели, погоревали, выпили, и вечером третьего же дня разделили небогатое имущество Марии Георгиевны, благо она не успела оставить завещания. Виктор Петрович и Елена Анатольевна Ласкины опоздали на похороны и приехали только на третий день, когда дележ подходил к концу.
Я расскажу вам эту историю, может быть не так, как она была на самом деле, но так, как я её помню.