Тати сидела на полу в огромной комнате, прикованная к батарее наручниками. Они сильно натирали запястья, было очень неприятно. Ей было очень жарко в строгом деловом костюме темно синего цвета, который она надела утром на работу. Туфли с перемычками на щиколотках сильно жали. Она купила их вчера и еще не успела разносить как следует. Волосы, собранные с утра в тугой пучок растрепались и теперь спадали светлыми локонами на плечи. Тонкая струйка пота скатилась по ее лбу на щеку, ниже по шее, добралась до ямочки на горле и скрылась в ложбинке грудей. Очень хотелось в туалет, но Тати понимала, что в ближайшее время подобная роскошь ей не светит.
Приближался пиздец. Вернее пизда моей новой начальницы медленно приближалась к моим губам и через несколько секунд жадные похотливые половые губы вопьются в меня и превратят из непризнанного компьютерного гения в мерзкого дамского угодника, безропотного и униженного. Конечно можно еще остановить это безобразие, развернуться и уйти, но кредит еще не оплачен, а сума приличная, и если старое руководство ценя мою преданность и профессионализм шло мне на встречу, согласившись его постепенно погашать, то новое как бы тоже не против, но с маленьким довеском в виде дополнительных должностных обязанностей сексуального характера.
Катерина — моя жена, блондинка с крупными выразительными глазами и широкими скулами. Ей 31 год, я старше ее на два года. Познакомились мы в далекие студенческие годы на вечеринке у друзей. Я влюбился сразу, встречались около года, потом как у всех — свадьба. С тех славных времен она почти не изменилась, разве только чуть похорошела бедрами после родов — талия прежняя, а таз раздался. Грудью она кормила до 5 месяца, но что интересно грудь не обвисла абсолютно, она у нее слегка уступает в пропорциях прелестям бедер и при втором размере плотная и вздернутая, с маленькими коричневыми альвеолами и вздыбленными кончиками сосков, как раз под руку... Поверьте, при той налитой округлости попочки, которой Катерина отличалась с самого девичества, и с крепкой озорной грудью, поклонников у нее всегда было более, чем необходимо женщине чтобы понять, что она вызывает повышенный интерес со стороны мужчин. Очевидно, Катерина давно привыкла к этому и принимала это как должное. Солярий и тренажеры по несколько раз в неделю ей в этом хорошо помогали. Повода для ревности она мне никогда не давала и уверен я в ней был на все сто. Сексуальность Катерины исходила не только оттого, что формы ее были формой настоящей самки.
Я сегодня первый раз ебалась с двумя парнями сразу. Я пришла когда Рома смотрел порнуху, он не выключил её, предложил мне посмотреть вместе с ним.
Мы только что побывали в душе. Побывали поодиночке — ты очень хотела пойти вместе, чтобы продолжить там наши игры, но я был против — давай-ка чуть-чуть отдохнем. Не надо спешить — у нас много времени.
Однажды ко мне пришёл мой парень. В принципе, это постоянная практика, он у меня практически каждый день. Ну зима же, гулять некрасиво и прохладно, так, только в гости куда-нибудь выбраться, а обычно мы сидим у меня дома: играем во что-нибудь, делами какими-то домашними занимаемся, музыку слушаем, телевизор смотрим, иногда он юзает мой комп (за неимением своего) а я сижу рядом и вдохновенно леплю что-то из пластилина. Такое милое, уютное почти семейное времяпрепровождение. Так получилось и сегодня: мой милый пришёл, починил мне всё, что я просила, мы поели и решили посмотреть «Ледниковый период», ибо я раньше его не видела. Сагитировав на просмотр и маму (да-да, а как вы думали — я с мамой живу), чтобы ей тоже не было скучно, мы устроились у меня в комнате (мы с мамой на диване, а он, как гордый и порядочный, рядом на стуле) и стали любоваться на злоключения несчастной отмороженной живности. Примерно на середине мультика маме стало холодно и она пошла к себе в комнату за кофтой. Воспользовавшись паузой я подползла к краю дивана чтобы поцеловаться со своим солнышком, что успешно и исполнила. И это мероприятие, вполне, надо сказать, традиционное, меня почему-то безумно завело. Представьте себе: я стою на краю дивана на четвереньках и тянусь к нему, одна его рука крепко прижимает мой затылок к его лицу, а вторая нежно, ласково и вместе с тем страстно теребит мой сосок Должна отметить, что я слегка болею и посему который день подряд на мне из одежды лишь любимые носки с разноцветными пальцами и не менее любимый безразмерный халат на молнии. И когда моё чудо забирается под этот халат своими чуткими музыкальными пальчиками: в общем, минут пять пока мама ходила мы вдохновенно целовались.
Я учился на третьем курсе, когда она к нам пришла в группу из академического отпуска, вернее их было двое, она и ее подруга как я потом узнал это, была ее служанка. Она производила сногсшибательное впечатление, шикарная дорогая и суперсексуальная одежда, высокие каблуки, много кожаной одежды и что мне больше всего нравилось и возбуждало это огромное количество золотых украшений, каждый палец ее руки был унизан кольцами, на обоих запястьях, как правило, красовались два широких браслета, в каждом ухе по несколько сережек, шею украшали либо подобранные друг к другу цепи либо массивное колье, причем все украшения были подобраны с большим вкусом и желанием и было видно, что ей доставляет удовольствие, когда на нее обращают внимание.
История1.
На улице было холодно и мы решили вернуться в тепло домашнего уюта. Для того чтобы согреться взяли водку и несколько бутылок пива. Пока он готовил бокалы и закуску — я соорудила алтарь. На пол был водружен шелковый плед. Вокруг на любой возвышенности расставила свечи — зеленые, как для мессы и курительницы с маслами иланг-иланга, опиума, жасмина. Свет был потушен. Включила энигму. Старая как мир мелодия в децибелах сводила с ума. Я приготовила несколько кожаных ремешков — мягких для рук и гибких тугих для работы хозяйки.
Идя по улице, в потоке движущихся лиц и фигур вдруг увидишь глаза. Почему эти, почему в этот миг, почему среди тысяч любопытных и безразличных, ярких и тусклых, занятых и свободных. Эти, и уже невозможно не замедлить шаг, не обернуться. Зачем же я стремлюсь скорее разорвать эту невидимую нить, внушить себе невозможность случайного знакомства, что-то объясняя себе занятостью, приличиями, страхом чужого недоумения или гнева. А потом, снова сливаясь с толпой, уже в отдалении или еще позже, сидя дома в одиночестве перед бессмысленным телевизором, вспоминать и сожалеть об этом случайном, незнакомом, но таком твоем, таком понятном, таком желанном взгляде.