После этого вечера откровений с мамой я мог уже свободно дома ходить в том в чем мне нравиться не оглядываясь на время и не опасаясь что вот вот кто ни будь придёт, а именно по приходу из школы я сразу облачался в Юлины вещи к счастью после нее у меня остался огромный гардероб.
Мою машину сегодня отогнали в автосервис — слегка подремонтировать, водитель служебного «мерса» отпросился по личным делам, и я, закончив работу, решил тряхнуть стариной: проехаться до дома на общественном транспорте.
Троллейбуса долго ждать не пришлось, он подкатил почти сразу, как я пришел на остановку. Салон не был переполнен, во всяком случае, люди стояли, не оттаптывая друг другу ноги. Присмотревшись, я обратил внимание, что взгляды всей мужской части пассажиров устремлены на один объект: на девушку, стоящую в центре салона. Посмотрел на нее и я и убедился, что она заслуживает такого внимания. Лучи заходящего солнца играли отблесками старинной бронзы в копне ее каштановых волос. Брови стрелой, небольшой изящный носик, полные чувственные губы, прямой подбородок, длинная шея, про такие говорят «лебединая». Плотная матовая кожа словно светилась изнутри.
На майские праздники в общежитии всегда остаётся мало народу. Но в этом году разъехались вообще все — во всём блоке остались только я и Надя. Надя недавно перевелась к нам из другого города, так что считалась «новенькой», хотя и прожила с нами уже полгода. Фигуристая, милая, она со всеми ладила, но в лидеры не лезла. Может быть, из-за этой скромности у неё и не было парня, а может быть, из-за соседки: Надю подселили в комнату к Ирочке, известной своим фривольным поведением. Мальчиков Ирочка меняла, как перчатки, без стеснения предаваясь любви в своей комнате, а Надю выгоняла на кухню, где её чаще всего и видели с конспектами и чашкой чая.
Впрочем, сейчас Надя была полноправной хозяйкой собственной комнаты, и наверняка наслаждалась этим. Что до меня, то я предвкушала долгое купание без стука в дверь и постоянных просьб поторопиться, так что я отнесла в ванную чистое бельё, ароматическую свечку, любимую книгу... И вот я уже в одном халатике иду по коридору в ванную. Но вдруг знакомый голос заставил меня остановиться. Какие-то визгливые интонации... о нет, неужели это Ира вернулась? Осторожно подойдя к двери комнаты, я чуть толкнула её и аккуратно заглянула внутрь. Картина, которую я увидела, поразила меня настолько, что я не могла даже шевельнуться: Надя сидела за компьютером без одежды, лаская себя, а на экране... Ирочка развлекалась с очередным кавалером! Мне было плохо видно экран, но я догадалась, что съёмка велась скрытой камерой, спрятанной где-то в комнате. Впрочем, постельные сцены с Ирой меня не интересовали, а вот от Нади я не могла отвести глаз. Холодный свет монитора аккуратно подчёркивал контуры её стройного тела: изящные плечи, соблазнительно пышную грудь, подтянутый животик, гладкие бёдра. Её голова была немного запрокинута, маленький ротик слегка приоткрыт, грудь непрерывно вздымалась от возбуждения. Правой рукой Надя ласкала себя между ножек, а левую то запускала в волосы, то гладила её свою грудь. Я почувствовала, что начинаю возбуждаться от этого зрелища, мне было неловко, но ощущение подглядывания заводило меня ещё больше.
Яркие разноцветные звёзды сверкали, дождём опадая на поверхность Серебряной Луны, и рассеивая вокруг свой мягкий нежный свет. В наполненном едва заметными ароматами воздухе оазиса жизни парили бледные, прекрасные, лунные девы. Луихад, единственный мужчина на планете, играл на флейте для Таниквинель, одной из немногих особенных женщин этого мира. Неисчислимые тысячелетия исполнились обитателям Луны, но они оставались столь же юными, как и эпохи назад. Волшебный напиток хранил совершенную красоту их тел.
Таниквинель первая заметила вспыхнувшую искру на тёмном диске тусклой земли в небесах.— Смотри. — Лёгким движением дёрнула она рукав Луихада.
Всем привет! Хочу вам рассказать одну историю, которая основана на реальных событиях, но основной замысел её конечно же выдуман.
Мужчина и женщина застыли на пороге спальни и стали наблюдать за тем, как лежащая на кровати обнаженная Алиса самоудовлетворялась своими пальцами, хозяйничающими в ее текущей киске. Вторая рука сильно сжимала груди и выкручивала соски. Тело самки выгибалось вверх, а соки из киски стали брызгать. Вдруг тело женщины выгнулось ещё сильнее, из груди вырвался рык, а руки замерли: правая в киске, скрыв внутри тела всю ладонь, а левая — со всей силы сжав сосок левой груди. Буквально через долю секунды тело сначала ослабло и опало на кровать, а затем случилось нечто, похожее на эпилептический припадок. Туловище обезумевшей в оргазме самки ходило ходуном, а руки снова пришли в движение, стараясь, видимо, во что бы то ни стало порвать влагалище и оторвать левый сосок. Замысловатые, но к тому же и очень красивые движения тела почти 50-ти летней женщины продолжались около полуминуты, за которые брызгающие из киски соки залили почти всю постель будущих супругов.
Я одергиваю юбку и еще раз поправляю ремешок, а затем стучусь в дверь. Слышу голос Николая Павловича, но что именно он говорит не разбираю, поэтому проскальзываю в кабинет и замираю на пороге.
Так вот, пробежала я по улицам незаметной мышкой. Вообще, когда я иду, многие оглядываются, ну, да, кентаврика на улице не часто встретишь. Шучу. Так-то я обычно под голливудских див кошу, со всеми вытекающими, а их на улицах нашего городишки встретишь не чаще кентавра, так что оборачиваются не на меня. Не меня взглядами провожают, ложными надеждами себя не тешу, образ. Я на вещи трезво смотрю, и покраше меня есть, в этом убеждалась не раз, собственно об этом и история. Я всё-таки цену внешности знаю и своей тоже. Поэтому и преподнести себя могу. Как-никак десятилетиями училась. А сегодня — погода серенькая, и я серенькая. Копытцами цок-цок и в дамках. То есть в «Интиме».
А там такой выбор! Сам магазинчик маленький, уютный, но столько всего и каждая вещь вгоняет в краску. Для чего нужны 80% штуковин, я даже представить себе не могла, а всегда считала себя довольно испорченной. Я там была как рыбка в аквариуме — глазёнки выпучила, ни одного звука издать не могу, только по сторонам верчусь и рот раскрываю. Сама бы ничего не нашла, так бы и ушла ни с чем, поглазев просто, но тут девушка-продавщица подплыла. Милая. Катей зовут. Катей Королёвой. Вернее Катрин. Совпадение? Нет, воистину королева. И сразу же в краску меня вогнала. Во-первых — красивая. Высокая, выше меня, а я таким завидую. Роскошная грива каштановых волос, крутые бёдра... грудь... Жаль, не один из товаров магазина и нельзя как в старом фильме с Пьером Ришаром «Игрушка» такую купить. Ну а во — вторых, она всё на себе показывала. Убеждала, что наручников мало будет. Предлагала какое-то колечко с ремешком в рот взять. У меня сразу рвотный рефлекс, а она себе вставила, зубками зажала... Да, признаюсь выглядело более чем возбуждающе. Но это ведь ОНА! У меня и рот на такую ширину не откроется. А вообще интересно, как у них тут с санитарными нормами? Меня всё любопытство разбирало, как она о работе... хм... других изделий рассказывает? Я бы посмотрела. В общем, от всего я отказалась, настояла только на наручниках, объяснив, что и этого для начала будет более чем достаточно. Во всяком случае, мне.