Этот рассказ я посвящаю одной из самых преданных своих читательниц. Нежной и страстной, утонченной и обольстительной, безгранично преданной и беспрекословно чтящей мои пожелания девушке. Настоящего имени её назвать не смогу, ибо повязана она священными узами брака и достаточно известна в определенных кругах. Поэтому обращусь к этой особе именем, данным ей мною, однажды и навсегда. Далила, речь идет о тебе. И ты знаешь, за что именно я благодарю тебя этим произведением.
Седовласый человек в гражданском с интеллигентным лицом и внимательным взглядом под блестящими круглыми стёклами очков стоял у окна, заложив руки за спину. По крыше соседнего дома важно расхаживали голуби. Седовласый наблюдал за ними, потом снял очки и протёр стёкла мягкой салфеткой.
Наверху мужчины, не одеваясь, уселись за стол и велели Людмиле и пристегнутой к кроватям ремнями обнаженной Лоре накрыть. Через секунду та легко освободилась от привязи и начала протирать полотенцем тарелки и столовые приборы, а Люда — доставать продукты из холодильника.
Это была, какая то ошибка! Меня везли, в каком-то фургоне, неизвестно куда, связанную по рукам и ногам, да ещё и с кляпом во рту.
О том, что госпожа Акиза де Грамон простудилась и чувствовала себя крайне неважно, я узнала совершенно случайно. Не то чтобы я была преисполнена благородства, но почему-то не смогла остаться в стороне. Захотелось помочь ей чем-нибудь, поэтому, несмотря на поздний час, я незамедлительно села в машину и направилась прямо в Брайтвуд.
В этот раз я снова миновала многочисленную охрану особняка. Но что-то мне подсказывало, что однажды они точно меня поймают, и тогда даже госпожа Акиза де Грамон не спасёт меня от возмездия. Меня либо сразу закопают, либо оттрахают как следует, а потом всё равно закопают. Впрочем, я надеялась, что госпожа остановит это как раз перед самым погребением.
Пройдя по тёмному коридору, я осторожно открыла дверь и вошла в личные покои госпожи. Здесь всё просто сияло роскошью и уютом, которые не мог скрыть приглушённый свет. Да даже если бы тут был мрак, трудно было бы не заметить кучу старинных картин и дорогих ваз!
Стараясь не задеть что-нибудь, я пересекла комнату и подошла к самому главному — огромной кровати с лежащей на ней госпожой.
Хорошо что я уже успел присесть, а то бы ноги подкосились. Отец улыбался вроде по доброму, но его глаза как то не сулили мне ничего хорошего на ближайшее будущее. Мне так показалось.
События развиваются в мире Warcraft.
Уже прошло полдня, а я всё не мог решиться, как начать разговор. Мне казалось, что если я начну в лоб из этого ничего хорошего не получиться. Она начнёт отпираться, мы разругаемся, и мне придётся съехать. Квартира то была её родителей. А мне были нужны объяснения. Жена, суетилась по дому, готовила обед, собирала вещи в стирку. Я находился в спальне, когда она подобрала снятые ночью чулки после секса.
Когда Лиэль проснулась, она сразу же вспомнила произошедшее вчера. Сейчас она лежала на полу всё в том же сарае, вокруг не было слышно ни звука. Приподнявшись и оглядевшись вокруг, принцесса увидела Сиэль, свернувшуюся калачиком у дальней стенки. Первой мыслью было сразу подойти к ней и спросить, как она себя чувствует. Но затем Лиэль вспомнила, что она вчера сделала с подругой, и поняла, что это будет лишним.
Да, да, входит в меня наконец-то. Держит за бедра, входит сразу на всю длину в меня мокрую, черт, как глубоко! Толком даже двигаться еще не начал, кричу в голос, кончаю почти сразу, и он тут же. Падаю на грудь, внутри все дрожит, а в голове какой-то блатняк крутится. Шлюха, настоящая.