Муж в мае был в командировке-

     В Финляндии — вот повезло

     И мы на дачу в Подмосковье

     Поехали. Кругом цвело!

     Жара! И до сих пор я помню

     Вагонов душных тесноту

     Железом, пивом, крепким потом

     От них разило за версту

     Вдруг с удивленьем ощущаю

     Сквозь джинсы тонкие свои

     Мне сзади снизу напирает

     И ткань меж ягодиц вжимает

     Упругий гость Мужской любви

     Два месяца уже не зная

     Я не не шутку завелась

     (все оглянуться мне мешала

     Толпа) а кровь все закипала —

     И обернувшись — обожглась

     Пристроившись с наседкой рядом

     Смущенно потупляя взор

     Прижат к стене роскошным задом

     Мой «обожатель» — мой Артем

     «Для своих лет прекрасно развит»

     Так мне подумалось сперва —

     Себя одернула я сразу —

     «Совсем дурная голова»

     И отодвинулась со вздохом —

     Как ничего и не было

     Мы почти в сумерках входили

     В полупустынное село

     Лет двадцати красавец нежный

     С полуулыбкою небрежной

     Нас поприветствовал — едва

     Признала я — годка за два

     Мы здесь с супругом отдыхали —

     И за грибами, на родник —

     Везде как верный проводник

     За мной он следовал вначале

     На речку вместе мы бежали —

     И руки мягкие его мне в спину

     Крем, скользя втирали

     Бывало, что и задевали

     Мне грудь — взыграло естество

     Во мне привольно и глубоко —

     Играя мучила жестоко,

     Дразнила жутко я его

     Пока однажды утром ранним

     Порога он не преступил

     (Муж спозаранку как на службу

     На ловлю рыбную ходил)

     Не сказано ни слова было

     Да что и толку говорить

     Когда два сердца рвутся рядом —

     Обнять друг друга и любить.

     Склонилась я к его орудию —

     Кружил мне голову всегда

     И вкус и запах юной плоти —

     Уж такова моя звезда

     Когда губ розовых кораллы

     Он только-только посетил

     И жезл свой огненно-кровавый

     Едва на треть вглубь погрузил

     Я слышу — из — за занавески

     Спешит уверенно Артем

     Лишь успеваю как на фресках

     Прикрыть желанный мой объем

     За дверь выталкиваю разом

     Хозяина и жеребца

     Сама — как будто на коленях

     Ищу колечко из ларца

     Артемка глазки затаращил —

     А из одежды то всего

     Забылась я что под рубашкой

     На мне и нету ничего

     И ночником раздета нагло —

     Сквозь ткань прозрачную видны

     Моей ракушки-завитушки

     И две рубиновых звезды

     Впервые тайна нас связала —

     Хоть друг от друга глаз отвесть

     Трудов нам стоило не мало —

     Сберег тогда мою он честь

     Как все нахлынуло потопом —

     Воспоминанья прошлых дней

     Лишь парню я сказала «здравствуй» —

     Как поняла — открыла дверь

     Как в прошлый раз — туманным утром,

     Когда у нас с ним не сбылось

     Сейчас огромным снежным комом

     Вдруг закрутилось-понеслось

     Уже свиданье назначает —

     Не где-нибудь, а у реки

     «В прибрежной баньке, — он вещает, — 

     Еще мерцают угольки.»

     Он ждет меня там у печурки

     В ночи. И через два часа

     В короткой кожаной тужурке

     Крадусь во мраке как лиса

     Дверь баньки, скрипнув, отворилась —

     И правда, хорошо, тепло, — лишь тёмно —

     Мгла вокруг сгустилась

     Но видно было всё равно

     И очертания кадушек

     И контур банного полка

     Над каменкою пару кружек

     И снизу отблеск огонька

     Освоившись, разделась быстро

     На ощупь ковш резной нашла

     И сполоснувшись, гармониста

     Красавца местного ждала

     Он всё не шёл. И чтобы пламя

     Хоть как-то изнутри унять

     Скользя по пышной мыльной пене

     Я принялась с собой играть

     И гладить пальцами легонько

     Уже восставшие соски

     Сжимая ласкового, тихонько

     Их потемневшие пеньки

     Но чуть-то скрипнула петлями

     Старинными в предбанник дверь

     Метнувшись, обвила руками

     Я шею милому. Теперь —

     Дверь на засов. С него срываю

     Рубашку, брюки, рвется зверь

     Навстречу, сильно распирая

     Ткань плавок. Нежно расправляю

     На гордеце его камзол

     Уже откинув капюшон

     Рукой скольжу привольно, ловко —

     Ах, как тверда его головка

     Губами губы нахожу —

     Язык меж них ищу — ввожу,

     Проталкиваю — робко

     Он отвечает мне, головка

     Уже готовая вполне

     В руке дрожит. Как на войне

     Таран его уж подведен

     К воротам. Ждет мой бастион

     Горя нетерпеливо

     Противника прорыва:

     И тут — в окошко вдруг луна

     Вошла незванным гостем —

     И что я вижу — мой Артем

     (Мужчина просто — все при нем)

     Стоит передо мною

     И там, внизу — тоже стоит

     И до того пленяет вид

     Атласной юной кожи,

     Что я не в силах устоять

     Прильнув к груди

     Давай ласкать его соски и — боже!

     И он ответил тоже

     И заново мои штырьки узнали его губы

     Когда уткнулся он злодей

     в ложбинку меж холмов грудей

     Целуя их. Как грубы порой Амура трубы!

     Остановиться я должна!

     Ему я мать, а не жена!

     Момент — и входит он упруго!

     Уже и мама и супруга.

     Ну что ж — я ноги расставляю,

     Бесстыже сына обнимаю

     За поясницей их сцепя —

     Пускай потешится дитя

     И незнакомой теснотою

     И редкой радостью земною

     Что лоно жеское открыв

     Услышать сладостный призыв —

     Глухое чмоканье из бездны —

     Теперь запреты бесполезны

     В утехах плоти зная толк

     Исполню я супруги долг

     Чрез несколько секунд он взвился —

     Тихонько вскрикнул и излился

     Но не ушел и не опал —

     Как будто-бы чего-то ждал

     И воин был вознагражден —

     Большим огнем пылал мой горн

     Нет лучше для клинка закала

     Чем порезвиться там удало

     Но помня в деле осторожность

     Я оседлала паренька

     И тем дала ему возможность

     Дыханье перевесть пока

     Ведь новичок вступая в битву

     С матерым, опытным бойцом

     Не может не прийти в смятенье.

     Не растерявшись, молодцом

     Артемка впрочем мой держался.

     Стремясь высоко в облака

     Красноголовый змей взвивался,

     Толкала я его слегка

     Лишала девственности томно

     Вводя его и выводя

     Как лоцман впрочем расторопно

     Корабль сквозь шлюзы проводя

     Я наслаждалась инструментом

     Легко головкою дразня

     Горошину меж врат. Блаженством

     Он наполнял в ту ночь меня.

     Скользил, прикрытый скромно кожей

     Меж створок девственника член —

     Вполне мужской, хоть гладкий все же —

     Не перевит узором вен.

     То внутрь радушно пропускаю —

     Мягка — податливая я

     То кончик страстным поцелуем

     Сжимает крепко плоть моя

     Кругами медленно гарцую —

     От нетерпенья жеребец

     Прядет весь в пене подо мною

     Теперь узнает пусть, стервец,

     Как мать обманывать родную

     Как она может наказать —

     Но — чую — хватит пустозвонства

     Меня уж тоже не сдержать

     Оргазм меня вдруг накрывает

     Огромной радужной волной

     И крышу напрочь мне сметает —

     Как кошка становлюсь шальной

     Визжу, царапаюсь, кусаюсь —

     Себя не в силах побороть

     Пока фонтан во мне взрывает

     Моя родная кровь и плоть

     Переворачивает смело

     Спиной к полатям пригвоздил

     И хищником упав на тело

     Клюв створки лепестков пронзил

     Толкают ягодицы поршень

     В безумном темпе взад-вперед

     Я думала уже что коршун

     Свою добычу разорвет

     Покрытый весь блестящим потом

     Хрипя он из последних сил

     Дугою выгнулся над гротом —

     И третий раз в меня спустил:

     Муж тем удалей, чем моложе

     А если уж тринадцать лет

     Ему всего — на брачном ложе

     Неутомим он как атлет

     Мы отдышались, отдохнули

     И встретил сельский нас пейзаж

     Где в темноте дома тонули

     В полночный тихий этот час.

     Средь зарослей тропинку-нитку

     С трудом сумели отыскать

     И плотно затворив калитку

     Мы улеглись в одну кровать.

     Уснули сразу. Что мне снилось!

     Фантазий дерзок был полет!

     А то, что после приключилось —

     Другой истории черед.