Еду в Никуда из Ниоткуда...

     Вместо вёрст — просроченные дни...

     Я устал от голубого блуда,

     и душа тоскует по любви.

     Притомились кони мои — стали.

     Впереди — пылающий закат.

     Оглянулся — путь мой заметает

     рыжий клоун — желтый листопад...

     За плечами — города и годы...

     Встречи... Расставанья... Имена...

     Лица... Перекрёстки... Повороты...

     За плечами — первая весна...

     ... южный городок провинциальный...

     майский дождь, шумящий за окном...

     школьный друг мой —

     белобрысый парень...

     анус, полыхающий огнём...

     кровь на пальцах... запах вазелина...

     нежный голос: «Девочка моя...»

     улыбаюсь я невозмутимо,

     ничего в ответ не говоря...

     девочка?... какая глупость, боже!..

     мы взасос целуемся... и он

     свою целку подставляет тоже, — 

     я ловлю губами его стон...

     руки, обнимающие страстно...

     губы, обжигающие вновь...

     тихий шепот:

     «Кто мы? Педерасты?»

     первая — безумная! — любовь...

     майский дождь

     по листьям барабанит... — 

     «Жизнь моя!

     Иль ты приснилась мне?

     Словно я весенней гулкой ранью

     Проскакал на розовом коне...» —

     смутное — далёкое! — томленье...

     мокрые предутренние сны...

     жаркие — с рукой! — совокупленья...

     буйство вдруг нахлынувшей весны —

     первый опыт...

     города и годы...

     сердцу дорогие имена...

     липкие ухмылки гомофобов... — 

     за плечами — время и страна...

     И... на рубеже тысячелетий,

     вспоминая самый первый раз,

     я — другой, уже сорокалетний,

     всё вкусивший, как Екклесиаст, — 

     ни о чём не плачу, ни жалею...

     И не нужно мне судьбы иной!

     Отдышусь. Хандру преодолею.

     И опять — весь мир передо мной!

     Кто сказал, что я из Ниоткуда?

     Кто решил, что еду в Никуда?

     Жизнь — любовь: любил, люблю и буду

     впредь любить! — не худшая судьба!

     27. Х. 1999