Моё обнажённое тело, накрытое белой простынёй, везут на каталке по длинному белому коридору. Шаги врачей гулко раздаются в бетонных стенах. Завозят в операционную, перекладывают на стол. Делают мне анестезирующию инъекцию. Надевают на голову сиреневую шапочку, на ноги — такие же «тапочки». Привязывают руки и ноги — чтоб не дрыгался и не убежал. Накрывают меня полностью, навиду остаётся лишь член. Включают бестеневую лампу. Готовят инструменты. Холодок пробегает по моей коже. Чьи-то нежные руки бреют мне пах. Аккуратненько так. В любой другой ситуации я, конечно, возбудился бы, но только не в этой. Ждём хирурга...

     ***

     Какого хрена я ссал? Какого хрена я ссал в эти долбаные кусты? На этих долбаных ос. Почему? Зачем? Просто, блин. Охренеть. Это произошло сегодня утром. В деревне у бабушки. Вместе со мной была моя двоюродная сестра. Встав с утра по-раньше, мы вышли во двор и начали думать, чем бы таким заняться сегодня. Я пошёл в кусты поссать и обнаружил там осиное гнездо. От не фиг делать, я сделал то, что сделал на осиное гнездо. Осы возмутились такими унизительными действиями с моей стороны и вылетели из гнезда. Я еле отскочил. Но было уже поздно. Страшная боль пронзила мой орган. Одна из ос ужалила меня прям за голоаку. Как больно! Ну, думаю, пройдёт. Ни фига. Через час мой пенис увеличился до 5 см в диаметре и 20 см в длину. А до этого он был всего 3 см в диаметре и 16 см в длину. Страшно. Зову сестру, говорю ей:

      — Меня тут пчела укусила, хочешь покажу!

     Сестра, несмотря на свои 17 лет, оказалась довольно любопытной.

      — Покажи, — говорит.

      — А ты отвернись!

     Она отворачивается. Затем поворачивается... А там я со спущенными штанами и укушенным перцем!

      — О-о!

     Сестра аж рот открыла. Но совсем не для того, о чём вы подумали, а от удивления.

     Что же теперь делать? Пишут, что надо отсосать яд. Но кто будет отсасывать? Намазать мёдом. Мажем мёдом. Толку-то. Короче, бля, еду я домой в город. Благо — час езды.

     Приезжаю домой. Бегу в больницу к урологу. Захожу в кабинет.

      — Вот, — говорю, снимая штаны, — оса укусила!

     Дикий хохот в ответ. Козлы. Над чужим горем смеяться нельзя.

      — Так, так, так... Себя нормально чувствуешь? Моча отходит? Надо резать, а то кожа лопнет.

      — Что? Так совсем и резать?

      — Нет, не совсем, чуть-чуть подрезать-обрезать.

      — Доктор, а это больно будет?

      — 300 рублей — и ты ничего не почувствуешь.

      — Хорошо, вот вам 500.

     Доктор выписал мне направление в ближайшую больницу на внеплановую операцию. Иду (ковыляю — член мешается!) в больницу, в ординаторской громко, потеряв всякое стеснение говорю:

      — Мне к хирургу. Меня оса за член укусила!

     Дикий хохот. Сволочи. Чего вы смеётесь?

     Меня препроводили в предоперационную. Раздели догола и повезли на операцию.

     И вот я здесь. Лежу на столе, жду хирурга. Два часа дня. Блин. И какого хера я ссал в кусты на долбаных ос?

     ***

     Хирург пришёл. Вместе с ассистенткой. Девушка воскликнула, увидев мой орган: «Ух, ты!». Она заглянула мне в лицо:

      — Молодой человек, вы что, хотите его уменьшить? Не надо!

     Хирург ухмыльнулся:

      — Нет, он хочет его увеличить!

     И принялся за дело.

     Чем-то там перетянул, что-то там зажал. Оттянул, отрезал. Боли нет. Щекотно. Ему весело. Спрашивает, как это меня так угораздило. Ну я рассказал. От смеха хирург уронил скальпель на пол. Взял другой. Чистил там что-то, ковырял.

      — Доктор, осторожнее — не отрежьте совсем! — взмолился я.

      — Не бойся, отрежем — пришьём не отходя от кассы, так сказать.

     Начинает доктор анекдоты рассказывать:

     «Женится деревенский парень. Отец ему говорит: пойди, сынок, в лес потренируйся на дупле. Потренировался сынок. Женился. В первую брачную ночь ставит жену раком и даёт сильного пинка. Та: что ты делаешь? А он отвечает: я теперь умный — сначала нужно выгнать ос!».

     Медсёстры тащаться. Суки! Пора зашивать. Хирург начинает рассказывать мне историю того, как зародилось обрезание:

      — Однажды многострадальный Авраам, тот самый, который ради любви к богу, был готов убить своего сына Исаака, получил заказ на новое жертвоприношение. Но ни сына, ни барана под рукой не оказалось. Тогда бог сказал: отрежь от себя что-нибудь. Ну Авраам прикинул так: ухо... палец... член... Оттянул слегка и полоснул каменным ножом по живому, и раздался вопль евойный, даже львы от страха попрятались. И бросил Авраам кусочек плоти на алтарь, проклиная всё. Бог доволен. На следующий день Авраам делиться своим секретом с соседом. Сосед в восторге: это ж какая экономия — кусочек кожи вместо барана. И послышался стук ножей каменных, застонала земля иудейская, полилась кровь семитская — начали евреи себе обрезание делать!

     Хирург закончил своё черное дело. Заштопал мой орган. Моё обнажённое тело переложили на каталку и повезли в палату. Врач съехидничал:

      — Вот решай теперь, кто ты: иудей или мусульманин.

     Я подумал: «Лучше — еврей: богаче буду!».

     ***

     Я ненавижу ос, ненавижу пчёл. Два месяца страшных мучений. Полное воздержание и подавление своих желаний. Любая эрекция, как пытка. Бинтовка-перебинтовка, мазь и зелёнка. Бляха-муха. Пиздец! Гляжу теперь на свой пенис и думаю. Каким красивым он был раньше. А теперь даже девушкам стыдно показывать. Два шрама, след на головке. Ё-моё! Пацаны! Не ссыте, пацаны! Особенно в кусты на ос!

     Alexice Schneider © 2003

     [email protected]