Потихоньку я стал обвыкаться с деревенской жизнью.

     На пастбище я был частым гостем, особенно мне нравилось там время с Цезарем проводить.

     Мы с самого начала нашли общий язык. Он мне позволял даже находиться в стаде. Я свободно заходил в загон, гладил его по гладким бокам, каждый раз любуясь его огромными яйцами, а иногда этот гигант показывал мне свой член. Я от него был без ума. Да и деревенские заметили наше общение, особенно дядя Вова частенько поглядывал в нашу сторону, когда мы общались.

     Цезарь даже гулял со мной. Мы выходили с ним из табуна. Я шел чуть сзади и любовался его телом, а он наблюдал за мной своими большими темными глазами. А ночью я отрывался на Сереге с Мишкой. Такой сексуальной активности не было у меня никогда, и чем больше я занимался сексом, тем больше сил у меня прибавлялось как будто я питался из какого-то источника. А бывало под вечер, когда темнело, и я оставался на пастбище, Цезарь позволял себя дрочить, и я дрожал от возбуждения, когда меня окатывала струя горячей конской спермы. И еще подметили деревенские, что Цезарь стал послушнее, в смысле кобылок, во всяком случае сбоев у него не было, особенно когда я присутствовал.

     Так что пастухи в какой то мере мне даже рады были. Ну, в конце концов и решил я остаток отпуска провести у друга в гостях. Мы попивали самогоночку да сексом сумасшедшим занимались.

     А как-то днем, когда все обедали, отец мишкин сказал

      — Слышь, Андрей, тут такое дело, помнишь кобылку соседскую, ну которую Цезарь из стада выгнал?

      — Ну помню.

      — Ну, как бы нам их свести, сосед просит. Говорит, пусть Андрюха попробует!

      — А я при чем? — попытался отговориться я.

      — Ой не юли, и так все видят, что ладите вы с Цезарем. Ну попробуем, давай!

     Ну, короче, уговорил он меня. Да я в принципе и не сопротивлялся сильно. Ну не мог же я отплатить этим людям неблагодарностью. Условились мы таким образом: я Цезаря приведу в сад яблоневый — он неподалеку от пастбища был — , а сосед с дядей Вовой приведут кобылу туда. Там сарай большой был и загон обширный. Вот туда мы их и завели. Дядьки пошли в сарай, а я остался с Цезарем, пытаясь его уговорить. Если честно, то только для пущего вида. Я просто стоял, поглаживая Цезаря, и говорил с ним как обычно при наших прогулках. Но потихоньку я все же начал возбуждаться, улавливая еле заметный запах кобылки, и член стоял у меня уже не по-детски. На какое-то время я забыл даже, что из сарая наверняка смотрят на нас, и начал поглаживать коня по бокам, приближаясь к его сокровищу, которое сразу отреагировало на мое прикосновение. Из мешочка стал выползать, выпрямляясь и напрягаясь конский хрен. Я протянул руку и дотронулся до знакомой дубинки. Цезарь вздрогнул, и в то же мгновение я почувствовал, как меня обнимают чьи-то руки и ко мне прижимается чье-то тело. Своей попкой я почувствовал напряженный мужской член. Потом меня целовали в шею, а еще две руки гладили по бедрам, задевая промежность.

     Я был ошеломлен. Потом с меня стянули штаны, и жаркие губы прикоснулись к головке члена, и в то же время слетела майка, кем-то содранная. Глаза я не открывал, боялся спугнуть это наваждение. А горячий язычок вытворял чудеса с моим членом и яичками. Меня трясло от возбуждения, а сзади язычок другого искусителя медленно спускался по позвоночнику к моей попке.

     Облизав обе половинки, язычок вонзился между ягодиц, ища заветную дырочку. Я чуть нагнулся, уткнувшись лбом в бок коню, и, нащупав его хрен, начал надрачивать эту дубинку, упирая ее себе в живот. А внизу творилось нечто неописуемое. Меня буквально трахали язычками, и четыре руки по-прежнему гладили мое тело. Я все-таки открыл глаза. Впереди на корточках под конем сидел дядя Вова и неистово сосал мой член, перебираясь к яичкам, а сзади его сосед трахал меня язычком в попку.

     Неожиданно Цезарь задергался и, я понял, что он скоро кончит.

     Сам весь перевозбужденный, я начал неистово кончать в рот мишкиному отцу, а конь нас окатывал горячей спермой. Потом я их обоих целовал взасос, слизывая конскую сперму и протягивая к их хуям руку. Но когда я дотронулся до члена Петра, соседа дяди Вовы, я просто охренел. В руках я никогда еще не держал такой мужской дубины. По толщине она соперничала с хреном Цезаря, правда, поменьше была в длину. В рот помещалась мне только одна головка.

     Я тут же сел на колени и снял с него трусы. Таких яиц я тоже никогда не видел.

     Конечно, я пытался доставить удовольствие обоим, но дядя Вова кончил почти сразу, а Петр отстранился.

      — Что-то не так? — спросил я.

      — Да нет, я так не кончу.

     Он привязал кобылку к забору, принес из сарая лавку, поставил её позади кобылы и начал поглаживать ей промежность.

     Я понял, что он собирается делать, и от одной этой мысли у меня встал мой зверь. Подойдя к Петру, я начал помогать гладить кобылку и одновременно надрачивал его член. Он встал на лавочку, и его хрен оказался вровень с пиздой лошадки, но, посмотрев на меня, спросил:

      — Может, хочешь первым?

     Меня аж передернуло от возбуждения. Член заломило от прилившей крови. Пётр слез, освободив место мне. Я неуверенно забрался на лавку.

      — Не бойся, она привычная. — Сказал он, поглаживая меня по ягодицам, массируя мне колечко ануса и надавливая на него.

     Я ввел член и замер, обняв кобылку за бока. Ощущения были непередаваемыми! Там было горячо и просторно, а кобылка обдавала мои яички горячей мочой, от чего я еще более возбудился и ритмично задвигал попкой, Впервые я, словно настоящий конь, ебал желанную мне кобылу.

     А жаркие руки гладили меня по заднице. Я обхватил бедра кобылки, чувствуя, что скоро кончу, и начал загонять со всего маху хрен. Меня всего передернуло от наступившего оргазма, а в мою попку вонзился палец Петра. Проделывая там что то неописуемое, что приносило мне дополнительный кайф. Я без сил упал на попку кобылке, потом слез со скамейки, уступая место Петру. Он безжалостно вонзил свой член и начал ебать кобылу, обхватывая ее за бока, а дядя Вова тем временем тоже поднялся на скамейку и вонзился в Петра своим членом.

     Я же залез под эту композицию и лизал их яички. Дядя Вова кончил, а Петр все не мог угомониться. У меня же тем временем опять поднялся член и стоял как солдатик. Я быстро залез на скамейку и разом вставил Петру в зад. Он аж приостановился. А потом я стал его ебать изо со всей силы, как только мог. И непонятно было, кто ебет кобылу: он или я. Я своими толчками вдавливал его в конскую пизду. Сколько это продолжалось, не помню. Помню только, как Петр вдруг зарычал, и мой член начало туго схватывать в его попке отчего я тоже стал кончать, загоняя свой хрен глубже и глубже. Мы в изнеможении остановились.

     Сил не хватало ни на что, только на поцелуи. Мы ушли в сарайчик и там целовались и разговаривали. Там я и узнал, что у Петра не было жены, оно и понятно почему. А Серёга был ему приемным сыном. Дядя Вова как-то застукал соседа с кобылкой. С тех пор они вместе развлекались. А меня как то раз с Мишкой дядя Вова видел, когда мы, забыв обо всем, трахались и они с Петром придумали такой план. Но я не жалел. Хотя я и был в шоке от мысли, что у меня был секс и с сыновьями, и с отцами.

     Но почему был? Он и продолжался всю последующую неделю до моего отъезда. А напоследок мы, прощаясь, посидели, попили водочки, а когда остались впятером: я дядя Вова, сосед и их сыновья, я встал, подошел и поцеловал каждого взасос. Они оцепенели, глядели на меня и не двигались...

     Ну а дальше можно догадаться или вам рассказать?

     Послесловие

     Да и что они могли сказать? А мне так хотелось их оставить вместе.

     Я опустился на колени, расстегнул ширинку на брюках Сереги и, закрыв глаза, взял в рот набухающую головку. Будь, что будет! — решил я.

     Когда я их открыл, то увидел, что ...

 

     все присутствующие достали свои члены и откровенно их дрочили и, видать, завидовали Сереге, так как он находился в лучшем положении, нежели они.

      — Ну что стесняетесь? — сказал я. — Пошли в комнату!

     Они встали посреди комнаты. Ну что ж, пусть будет так. — подумал я, приближаясь к этой четверке членов.

     Начал я с соседа, облизывая ему головку и стараясь протолкнуть глубже его торчащего гиганта. А рядом качались еще три хрена разного калибра, подрачиваемые своими хозяевами.

     Оторвавшись от соседского члена, я взял в рот мишкин, руками же ласкал промежность стоящих. А потом переходил от одного члена к другому, стараясь никого не обделить своим оральным вниманием. Это было просто какое то помешательство. От такого количества членов мне было не по себе. Мой хрен стоял колом, его ломило от возбуждения. Я чувствовал, как переполняются спермой мои яички. Кончали все по очереди в течение примерно пяти минут, вследствие чего я весь оказался в сперме и причем совсем неудовлетворенным. Первым это понял дядя Вова и начал меня целовать и слизывать сперму с моего лица, опускаясь ниже.

     Я передернулся, когда он взял в рот мой член, схватил рукой первого попавшегося, это оказался Мишка, и начал целовать его взасос. Оставшиеся тоже заведясь, начали ласкать меня, облизывать и брать в рот мой член. От такого количества язычков, гуляющих по моему телу, я дрожал и возбуждался еще больше. Кончал я бурно и, не помню уже, кому в ротик, да и не важно это было. Главное, все испытывали какой-то особый кайф.

     Трахаться совсем не хотелось, лишь бы только продолжался этот оральный марафон. Остальные совсем не против были, и мы по очереди, по мере вставания чьего-то члена, отсасывали по полной программе, отчего сами возбуждались, и все начиналось сначала. Так длилось часа два, а потом мы, обессилившие, все в сперме и с ее же вкусом во рту уснули, переплетясь телами, повалились на кровать. Я засыпал последним, радуясь тому, что после моего отъезда им вчетвером будет чем заняться бессонными ночами. А утром они все меня провожали с грустью в глазах. Да и я сильно не радовался. Я бы с удовольствием остался здесь.

     Ну да ладно, ведь это не последний отпуск.

     я отьезжал от станции они вчетвером провожали меня

     Я чуть не расплакался где же я теперь найду себе столько обоятельных партнеров. Мы ехали полем вдруг автобус остановился водитель явно был чем то возбужден

     Мы вышли из автобуса

      — Черт (не помню как деталь на колесе называется) полетели-колесо стояло чуть боком

     Водитель поймал тачку и поехал за запчастью а пассажиры разошлись кто загорать кто остался в автобусе

     И тут я увидел Цезаря недалеко в кустах он смотрел на меня как будто провожая

     У меня моментом встал и я пошел к нему отвел его подальше в лес и обнял за морду он сопел мне в грудь

      — Так это ты устроил колдун — он смотрел в мои глаза а член его покачивался напряженный и готовый к бою

     Я разделся зная уже чем все это закончится и провел по его дубине она шлепнула по животу

     Тут я потерял разум так я еще никому и никогда не сосал проводил языком по стволу облизывал головкуи масировал эти огромные яйца которые с каждой минутой накапливали в себе тугую горячую сперму я не успевал даже занятся собой хрен мой стоял а я двумя руками обнимал конскую дубину и сосал лизал ее, а цезарь двигал крупом ржал и сопел

     В лицо мне брызнула сперма причем так обильно цезарь не кончал никогда я взялся за свой член к которому стоило только притронутся как он начал выстреливать одну порцию спермы за другой

     И цезарь еще кончал Закончили мы вместе

     Я упал на траву в изнеможении повернул голову в сторону и увидел в кустах кеды которые вдруг развернулись и убежали но мне было все равно уже

     Я повел цезаря к речке помыть его и себя

     Потом мы долго стояли вместе и я нашел в себе силы и прогнал его

     Оделся и поплелся к автобусу водитель стоял нервничал оказывается ждали только меня я сел на место рядом сидел парень до этого я ехал один

     Наконец то мы поехали

      — а вы до куда едете — спросил парень

      — до города Н — ответил я и увидел в его глазах знакомый блеск и заинтересованность

      — И я — сказал он

     Я нагнулся к сумке и посмотрел на ноги парня тпм были знакомые кроссовки

      — Тебя как звать —

      — андрей

      — Хорошо тезки запоминать не надо — сказал я

     А ночью я почувствовал его руку на моем члене

     И понял что судьба благосклонна и ко мне.