Вечер, дождь, вокзал, перрон.

     Сумки, пакеты, купейный вагон.

     «Ваши билеты?», «Где наши места?»

     Такая знакомая всем суета.

     Жена уезжает, а я остаюсь.

     В который уж раз с этим мирюсь:

     Всего лишь на месяц, на четыре недели..

     Ах, поскорей бы они пролетели!

     Четыре недели я снова — один.

     Восьмое купе. Ба, попутчик! Грузин:

     «Канэшно, садитесь. Помощь нужна?

     Вмэсте поедем?» «Нет, только жена»

     «Ви до конэчной?» «Да» «И я до конца.

     Ай, за отъезд, випьем винца?!»

     «Что вы, не стоит!» «Ну вот!

     Где это видано, мужчина — нэ пьет?!»

     «Ну хорошо. За отъезд — по пять грамм»

     «Канэшно, канэшно! И — нэмного — за дам!»

     Разлил по стаканам густое вино.

     «За отъезд. За знакомство. Мое имя — Вано»

     «Провожающих просят покинуть вагон!»

     Сердце забилось горячим комком.

     Целую супругу и тихо шепчу:

     «Как поживает твоё «не хочу»?

     «Не знаю, не знаю!» — смеется жена

     И допивает остатки вина.

     «Сам понимаешь, — начинает шутить, — 

     я женщина слабая. Всё может быть!»

     «Да этот Вано кобель еще тот!»

     «Мой муж разрешенья мне не дает?!»

     «Конечно, даю. Как и раньше. Даю»

     «Спасибо, родной мой, я это ценю!»

     Мы расстаемся. Между нами стекло.

     Жена уезжает. С грузином Вано.

     Я знаю, что будет, что произойдет.

     Этот южанин ее отъебёт!

     Да, супруга моя красива, стройна.

     Любой мужик от нее без ума.

     Как мухи на мед! Житья не дают!

     Напоят, уболтают и — без мужа — ебут!

     Вот и сейчас, оставшись одна,

     Снежана долго стоит у окна.

     А этот в купе шустрит над столом.

     Салями, сыры, бутылки с вином:

     Азарт охватывает мужика!

     И, мыслит, победа будет легка.

     «Ах, бедра какие! А ножки! А грудь!

     Нет, до утра не дам ей уснуть!

     В рот ей засуну и в попу воткну!

     Ну что она там? Прилипла к окну?»

     «Красавица, очень прошу вас за стол!»

     И, улыбаясь, к ней подошел.

     «Випьем, покушаем, поговорим!»

     Ах, эта шельма, усатый грузин!

     Пили вино, слегка закусили.

     И говорили всё, говорили:

     И вдруг на колени легла ей рука:

     Лаская, под юбку скользнула слегка:

     Снежана спросила «Ты хочешь меня?»

     Грузин аж подпрыгнул!"Хочу ли тэбя?»

     «Да, я очэнь хочу показать,

     Какая она — настоящая стать!»

     Он к ней пересел и крепко обнял.

     И юбку смело на бёдра задрал.

     Колготки, трусы снимает с супруги:

     И — достает из штанов свой упругий,

     Огромный, толстенный, напрягшийся член

     В синих прожилках вздувшихся вен!

     Головка его красна и громадна.

     «Вот это игрушка, вот это награда!»

     Такого Снежка еще не видала,

     А сколько их в ней-то перебывало!

     Не веря себе, Снежана берет

     Руками сей мускул И — в рот его, в рот!

     Упасть! Обалдеть! Вот это размер!

     Как среди октябрят пионер!

     Лаская «гостя» вовсю языком,

     Супруга думает лишь об одном:

     Войдет или нет? Порвёт — не порвет?

     «Вот счастье свалилось, ебись оно в рот!»

     Вано от восторга начал рычать

     «Эй, падажды, нэ надо кончать!»

     И, повернув мою шлюху спиной,

     Меж ног ей залез своей колбасой!

     Снежана прогнулась насколько смогла —

     И ноги пошире уже развела:

     Присела, открыв максимально вагину:

     И тотчас Вано воткнул в нее дрыну!

     Длинный и толстый, как баклажан,

     Пролез, протиснулся, хулиган!

     Супруга, как перепелка на вертеле,

     На хуе грузинском! А он еще вертит в ней!

     Грузин за бёдра ее ухватил.

     И — со всей силы! — на хуй насадил!

     Из Снежки, чего никогда не бывало,

     Всего с одного рывка — побежало:

     А этот гигант всё суёт и суёт!

     И что-то от счастья по — грузински орёт!

     Супруга уже тихонько скулит:

     Упасть бы! Да как?! На хую ведь висит!

     И вдруг грузин изогнулся дугой —

     И в матку ударило теплой струей!

     И, сразу обмякнув, выскочил хуй:

     Чмокнув при этом, как поцелуй.

     Снежка упала на полку ничком.

     Руки — как плети, лишь попа — торчком.

     А Вано озорник, маньяк, хулиган,

     Вновь наливает полный стакан.

     Член, как верёвка, висит между ног.

     А яйца — огромный амбарный замок!

     Гладит любимую по ногам.

     «Я, дарагая, савэт тибе дам.

     Чем больше со мной ти будэшь лэжать,

     Тем лэгче привикнешь. Кончай отдыхать!»

     И видит Снежана — напрягся и встал!

     Мужчина вновь ее возжелал!

     Чудовище вновь в нее ворвалось —

     Огромная, толстая, сильная ось!

     И, правда, как будто не очень уж больно.

     И, в общем и целом, супруга довольна.

     И робко навстречу ему поднялась.

     И в ритме едином согласно слилась:

     Поезд мчится в ночи, по рельсам стуча.

     И мрак разрезает светом луча.

     Разлучив нас на месяц, поезд бежит:

     А в купе номер восемь Снежка лежит:

     Кончает и стонет и снова кончает!

     И ласково поезд с Вано их качает.

     Но через месяц, вернувшись домой,

     Снежана ночью будет со мной.

     И всё мне расскажет — разрешенье дано!

     Про поезд, про ночь, про грузина Вано:

     Про то, как кончала под хуем чужим.

     Про то, как сильный усатый грузин,

     Всю ночь не давал ей и глаза сомкнуть.

     Как спермой забрызгал живот весь и грудь.

     Как кончил в нее он множество раз:

     О, это будет прекрасный рассказ!

     Слушаю Снежку и так возбужусь!

     В грузины-то я, может быть, не гожусь

     Но буду ебать ее долго и страстно!

     Жена-проститутка, как это прекрасно!

     Наверное, поймёт, меня тот лишь мужик,

     Кто бабу свою ебать не привык.

     И ищет счастья на стороне.

     Конкретно, в Снежане, в шлюхе жене!

     Да, это счастье — ебаться с Снежаной.

     Ласкать это тело, желать постоянно!

     И, обессилев, воспрянуть опять!

     Слушая Снежку. И снова — ебать!

     Женщину, созданную для любви.

     Храни её Боже. Для счастья — храни!