Весна прошлого года была ранней и дружной. К середине марта море здорово прогрелось. Бычок, буквально, лез косяками на берег. Что может быть лучше вяленного «песчаника» с пивом в ночную смену, когда нет начальства? Тут еще и весенние каникулы... С моими пацанами (сыновьями) мы приносили по ведру бычка. Солили, вялили, жарили, объедались после зимнего мясоедения.

     В тот день я плохо вставал — была тяжелая смена (две серьезных поломки). Дети меня подгоняли и заметно нервничали. Им не хотелось бежать через «Зеленстрой» — зеленую зону. Там постоянно выгуливали собак и бывали разные неприятные моменты. Мы опаздывали к утреннему клеву и пошли напрямик — через «Зеленстрой». Мальчишки шли впереди, я плелся за ними просыпаясь на ходу. Вдруг они резко встали. «Собачатники» — подумал я. На небольшой поляне стояли две тетки. Они мирно беседовали. Вокруг них крутились две овчарки, третья обхаживала какую-то сучку. Я почувствовал как у меня зашевелились волосы на голове и в штанах. На бревне лежала женщина, а пес её е... В мужских компаниях ходят разговоры об отношениях женщин с собаками. Я воспринимал их как некоторую фантазию. Но, здесь на моих глазах, на глазах моих детей, половой акт с животным. Мальчишки то же поняли, что происходит (им уже 13 и 10 лет). Моя рука опустилась на джинсы. Мне не надо было дрочить, сперма сама капала с конца. Один только вид молочно-белого тела под серым собачьим мехом мог свести с ума кого угодно. Пес крутил головой, лихо двигал задом и спокойно делал свое дело. Мальчишки стояли притихшие и остолбенелые. Я понимал: «То, что происходит на поляне не для детской психики. Это на всю оставшуюся жизнь». Но мы не могли пошевелиться.

     Между тем пес закончил свое дело, слез и стал облизывать инструмент. «Не такой уж он большой, как говорят» подумал я. Две других собаки мгновенно рванулись к телу (видно, им это не впервой). Одна из теток схватила их за ошейники, а другая наклонилась к телу. Тело не шевелилось. «Все за... в доску» Не тут-то было. Между теткой и телом произошел короткий диалог и второй пес легким прыжком занял рабочую позицию. Дальше я не выдержал. Тихонько взял за плечи детей и повел их в обход поляны. Мы шли, а взгляды искали белое тело и серый мех. На рыбалке мы сидели как потухшие. Бычок клевал, но мы его не ловили. У меня в голове (уверен, и у детей) крутилась мысль: «А третий её тоже... или нет?».

     На смене я был задумчивый и отрешенный. Бригада подумала, что я перегрелся на солнце. Все было гораздо сложнее, я старался не смотреть на крановщиц. Каждую женщину я клал на бревно и представлял её под псом. Скажу откровенно: «Я обычный муж. 3—5 минут и супружеский долг вытекает.» Этой ночью я был в ударе. Когда третий или четвертый раз я полез на жену, она заорала благим матом. Мне было четко сказано: «Если не успокоишься, вышвырну на балкон. Там е... би летучих мышей, хоть до утра.» Я затих, но заснуть не мог — прибор торчал как в столбняке. На следующий день мне был устроен допрос с пристрастием. По мере моего рассказа, жена ерзала на стуле и зябко поводила плечами. Ни слова не говоря, я завалил её на обеденный стол и представил себя кобелем. Эффект был обалденным. Жена крутилась и стонала, как в порнофильмах. Ночью мы совокуплялись, пока не стало светать.

     Прошел год, история получила неожиданное продолжение. Совпали Пасха и майские праздники — 9 дней отдыха для детей. Каждое утро они бежали на море, но возвращались без рыбы. Глупые, такое можно увидеть один раз в жизни или никогда. Жена, иногда, приглашает меня в «кошачьи» ряды и осторожно заводит разговор о щенке. Я и не возражаю. Как только вспоминаю весеннюю поляну, то становлюсь половым гигантом. Но воспоминания затухают, их бы обновить...