Глава первая. Повестка.

     Вот уже почти трое суток бедный ученик 10 класса Саша Коноплев лишен сна и покоя. А все из-за этой проклятой призывной комиссии. Начиналось все вроде бы хорошо и спокойно. Как неоднократно предупреждал Николай Федорович, преподаватель по военной подготовке, каждый, достигший 17-летнего возраста юноша обязан стать на учет в своем районном военкомате по месту жительства.

     Пришла пора, и деваться некуда, Саша понуро отправился вставать на этот учет. Типично канцелярская атмосфера, царящая в военкомате действовала на Сашу угнетающе. Для постановки на учет, как выяснилось, нужны несколько фотографий, автобиография и школьная характеристика, так что процесс оформления личного Сашиного «дела допризывника» растянулся более, чем на неделю. Пришлось даже отпрашиваться с уроков, поскольку время работы «второго отделения» совпадало со школьными занятиями.

     Время пролетело незаметно с момента оформления документов, но вот недавно, а именно семь дней назад, Сашу вызвали с урока математики в кабинет директора и там, в числе других учеников достигших 17-летнего возраста, он получил первую в жизни повестку, текст которой гласил, что ему т. е. Александру Коноплеву необходимо явиться в райвоенкомат для прохождения призывной комиссии и дальнейшей постановки на учет 12 марта сего года к 8.30 утра в комнату 12. На обороте повестки давались разъяснения к требованиям, предъявляемым к допризывникам, при прохождении медкомиссии. Чем-то неприятным повеяло от этого сухого канцелярского текста, предписывающего явиться на медкомиссию аккуратно постриженным, в чистом нижнем белье и свеже вымытым. Пришлось сходить в парикмахерскую, где Сашу как всегда « оболванили», сколько он ни упрашивал постричь не очень коротко. Комплект чистого белья Саша заранее подготовил с мамой — ничего сверхъестественного. плавки, носки, рубашка (маек Саша органически не переваривал), выходные брюки.

     Вечером перед явкой, он вымылся в ванной и всю неспокойную ночь ему вспоминались всякие неприятные рассказы «очевидцев», побывавших на такого рода мероприятии. Больше всего волновало Сашу — это необходимость проходить комиссию раздетым до трусов, а в отдельных кабинетах снимать и это последнее прикрытие. Нельзя сказать, что Саша был очень уж стеснителен, во дворе и дома он частенько мог разгуливать только в одних плавках, не стесняясь дворовых соседей и даже девчат, отвечая всегда, что на пляже ведь так ходить можно, а почему нельзя дома или во дворе? Рослый для своих лет, Саша любил играть в баскетбол, правда не в спортивной команде а так, на замену, если кто-то заболел. Так что своей спортивной фигуры он не стеснялся и никаких комплексов на эту тему не испытывал.

     Нет, даже не это волновало Сашу, а боязнь сильной эрекции в момент, когда он снимет свои плавки по приказу военврача в присутствии скажем молоденькой медсестры в кабинетах этой дурацкой призывной комиссии. Мысль эта настолько овладела им, что он никак не мог заснуть, проигрывая бесконечные варианты такого срама. Забывшись тяжелым сном, Саша не мог успокоить свою нервную систему и даже во сне он часто просыпался от внезапной сильной эрекции, еще более усугублявшей его бесконечные фантазии.

     Проснулся он под утро, в теплой лужице своей ночной спермы, и вынужден был с самого ранья опять вымыться в душе, чтобы не испачкать « боевой комплект» заготовленного чистого белья. С тяжелыми мыслями отправился на свою Голгофу, измученный ночными кошмарами Александр.

     Глава вторая. Утомительное путешествие.

     В военкомате ничто не предвещало хорошего. Человек 100 ровесников, среди которых Саша не узнал даже ребят из своей школы, свежепостриженных и волнующихся как и сам Саша, он почувствовал себя совсем одиноко и белой завистью завидовал тем ребятам, которые собирались в группы хотя бы по причине соседства или знакомства по спорту... Около 9 утра их начали строить сперва по росту, потом разбили на взводы и начали усаживать в автобусы, сообщив, что комиссия уже действует в пригородной воинской части и гораздо проще доставить туда призывников, чем организовать все на месте в военкомате. В составе четвертого взвода, после неоднократных перекличек Саша наконец, подъезжал в автобусе к упомянутой ВЧ.

     Бесконечные построения и переклички утомили ребят, многие тихо спали в дороге — повидимому Саша был не один такой и, скорее всего, аналогичные проблемы возникали сегодня ночью не только у нашего героя. Доставив на место расположения части весь контингент призывников, автобусы развернулись и дружно уехали, оставив удрученную таким поворотом дел толпу ребят наедине с черными мыслями о практической невозможности самостоятельно вернуться в город, поскольку таких денег, чтобы оплатить хотя бы в складчину какой-либо транспорт ни у кого не было — все ребята ведь не знали, да и не догадались взять с собой финансы на случай такого рода. — — Все читали только текст повестки..

     Теперь становилось ясно, что пока все 100 человек не пройдут эту медкомиссию, никто не сможет вернуться домой. Дело разворачивалось крайне медленно. Уже было 10. 30, а ребята толпились на плацу еще даже не ведая, куда и в какую сторону надо будет идти. Но, как выяснилось напрасно они волновались. Из разговоров местных прапорщиков выяснилось, что те же автобусы доставят ребят в город к 17. 00 и что медкомиссия здесь работает уже не одну неделю и что 100 человек в день — это обычная норма, с которой тут справятся часам к 16. 00. Бывали деньки и понапряженнее, когда прогоняли в день до 200 новобранцев. Снова построение, перекличка но это заняло гораздо меньше времени, чем утром поскольку ребята уже знали свое место в строю и успели познакомиться повзводно. Походной колонной призывники двинулись в сторону группы зданий видневшихся на горизонте.

     Трехэтажное серое здание, приспособленное для осмотра призывников как нельзя подходило для этих угрюмых мест. Ребят завели в просторный спортивный зал на первом этаже и приказали раздеться до трусов, складывая одежду на скамейки, расставленные по такому случаю вдоль стен. Каждый взвод занимал по три скамейки, и найти свою одежду было нетрудно. Опять все перемешалось в рядах, так как многие лишились привычных ориентиров вместе со снятой верхней одеждой. Ребята долго перекликались, пока не утряслись в том же порядке, что и в одежде.

     Все в том же порядке, повзводно, допризывников развели по этажам, чтобы равномерно загрузить специалистов-врачей — и медкомиссия начала свою работу... Все Сашины предположения о каких-то вынужденных раздеваниях в присутствии молодых девушек пока не оправдывались и, получив в руки скоросшиватель с вложенной туда картой-перечнем для обхода специалистов, Саша быстренько сориентировался в расположении и номерации кабинетов. Предстояло получить подписи 10—12 врачей и Саша правильно выбирал те кабинеты, у дверей которых было мало ребят, так что к 13 часам он успешно прошел добрую их половину.

     Наиболее загруженными оказались рентгенкабинет, окулист, отоларинголог, невропатолог и хирург с сексопатологом и венерологом. К 15 часам наш герой благополучно посетил уже почти все 12 кабинетов, и карточка его пестрела надписями — годен — против каждой строчки. Осмелевший и приободрившийся Александр занял очередь к хирургу, но там была некоторая хитрость — внутри помещения располагались, помимо хирурга, еще несколько специалистов и, как теперь стало уж совсем ясно — все они сели здесь именно потому, что по роду их деятельности им необходимо осматривать призывников голышом, и чтобы не заставлять их то снимать то одевать остатки одежды, сюда заходили по нескольку человек, там в предбанничке они оставляли свои трусики и в чем мама родила переходили от столика к столику, за которыми и восседали придирчивые и требовательные врачи, детально осматривающие интимные места трепещущих от нервного и сексуального возбуждения подростков. Уже под дверью этого кабинета Саша почуял неладное. От былой храбрости не оставалось даже ...

 «гулькиного носа»..

     Глава третья. Унижение и стыд.

     Снова волна горячей крови прилила сперва к лицу подростка, сделав его румяным от волнения, а затем предательски стала перемещаться вниз, к его внезапно ожившим и продолжающим жить независимой жизнью половым органам. Юноша буквально сквозь землю готов был провалиться, почувствовав эту волну, подступающую к своему зашевелившемуся мужскому достоинству, несмотря на тугую резинку плавок. Какими только молитвами и просьбами ни пытался он успокоить свое естество — все было тщетно! Вот уже третий призывник спокойненько входит туда, а наш герой оробел и пропускает свою очередь, в последней надежде обуздать разбушевавшуюся плоть.

     Вот уже никого и нет в очереди впереди. Из двери высовывается симпатичная девичья мордашка, на вид около 20 лет и тоненьким голоском спрашивает. — Остался ли кто не прошедший хирурга и венеролога? Обезумевший подросток в ужасе не знает, то ли сбежать поскорее подальше, то ли смолчать, прикинувшись уже прошедшим этого злополучного хирурга... — А ты чё стоишь, как красна девица, не касается что ли? — слышит сквозь звон в ушах Александр. Не в силах соврать вот так, прямо в упор, он низко опустив голову, весь красный как рак, проклиная судьбу за такие испытания вынужден войти в кабинет. — Трусики положи вот сюда на стул — командует медсестра — а сам проходи к венерологу, видишь у него не занято.

     Пунцовый и вспотевший от волнения и предстоящего срама, Саша медленно стягивает свои плавки, хоть как-то удерживавшие от распрямления и полной эрекции его повзрослевший за последние месяцы орган и, стараясь держаться спиной к девушке, бочком продвигается в указанном направлении. Почувствовав свободу его, член сперва раскачивался слева направо в такт Сашиным шагам, но к концу дистанции он окончательно отвердел и уставился розовой налитой головкой прямо в потолок... Спрятать такое, прикрыв ладошками невозможно, все попытки согнуть и приструнить упрямца лишь увеличили его стойкость и он весело пульсировал в открытом пространстве в такт сердцу хозяина, бешено забившемуся от стыда и срама. Подойдя к столику венеролога, Саша уже смирился в тщетных попытках что-либо изменить и решил пустить это дело на самотек — будь, что будет, не отрывать же член самому себе.

     Женщина средних лет понимающе окинула взглядом подошедшего подростка и, как бы невзначай спросила.

      — И часто, деточка, у тебя такое случается?

      — Неет — каким-то чужим голосом ответил юноша.

     Осмотрев призывника по положенной программе и удивляясь непрекратившейся эрекции, так и записала в карточке помимо обычного — годен, приписочку по латыни — const. erectus penis.

     Испытания у столика невропатолога не только не ослабили, а лишь усугубили страдания несчастного. Но впереди еще, были хирург и терапевт, как правило, главный в комиссии врачей и как бы подытоживающий результат по оценке здоровья допризывника.

     В этой перегородке Сашу ожидали дополнительные муки от стыда и срама. Та самая молоденькая медсестра, круглыми глазами откровенно уставилась на член бедного подростка, как на диковину. Заставив парня, преодолевая стыд прислониться к линейке ростомера по стойке «смирно», она нахально касалась выступавшей на все 18 сантиметров интимной части тела юного срадальца, а при измерении объема груди, талии и бедер не преминула как бы в шутку приложить сантиметр к пульсирующему и вновь напрягшемуся почти до предела Сашиному органу. Подросток уворачивался и так и этак, с целью хоть немного предохранить свой измученно торчащий член от излишних прикосновений, вызывающих все новые приливы крови и поддерживающих непрекращавшуюся эрекцию.

     Глава четвертая. Насилие.

     Мало того, что его заставляли отодвигать нежную кожицу с головки члена и надавливать на розовую, пульсирующую мякоть, роняя на пол в присутствии врача капельку слизи из сочившегося от возбуждения конца, немолодой врач-хирург начал бесцеремонно щупать яички парня, отпрянувшего было от нежелательных и непривычных прикосновений на добрых пол-метра, чем вызвал явное недовольство хирурга, который прикрикнул на него довольно грубо.

      — Ну-ка стоять, ссыкун!, и чтоб не дергался тут у меня! Подумаешь, красна девица нашлась! Что мы эрекции на своем веку не повидали, что ли?.

     Заставив стоять мальчонку в позе « руки за голову « мужчина тщательно исследовал наощупь каждый сосудик внутри Сашиной мошонки, задевая пальцами какие-то нервы сперва на левом а потом на правом яичке почти терявшего контроль над собой юноши, в страхе боящегося лишний раз пошевельнуться после таких окриков нервного врача..

      — Повернись задом, ноги на ширину плеч, колени не сгибать, нагнись вперед, раздвинь руками ягодицы, и чтоб стоял у меня не шелохнувшись!, понял?

     Юноша с готовнотью подчинился, тем более, что в такой позе не выпирал на всеобщее обозрение его упрямо торчащий член.

      — Шире ноги!. еще шире! — парень вынужден был сильнее раздвигать свои полушария, чтобы не потерять равновесие.

     Теперь Саша увидел краем глаза, как этот хирург надел резиновую перчатку, обмакнул свой длинный палец в какую-то чашечку и вплотную подошел к замершему в ожидании подростку. Без лишних слов он бесцеремонно засунул указательный палец на всю длину в подставленный задний проход. Саша затрепетал и попытался отдернуться.

      — Стояяять! — тут же последовал грозный окрик — что за недотрога такой попался, мне же надо работать, а не цацкаться тут со всякими — продолжал ворчать раздраженный врач.

     То что последовало потом, надолго запомнилось нашему Саше. Хорошо еще, что он был в числе последних и немногие оставшиеся ребята были свидетелями ужасной сцены. Продолжая обследовать задний проход на предмет геморроя и доброкачественных опухолей прямой кишки, этот хирург не оставил без внимания и простату подростка. Нащупав ее указательным пальцем он посчитал ее излишне увеличенной и с целью удостовериться, вынужден был усиленно двигать пальцем, стараясь прощупать ее со всех сторон. Чтобы парень снова инстинктивно не отпрянул, а быть может и специально, опытный хирург крепко обхватил левой рукой, беспомощно висящие между ног яички и начал их массировать, перекатывая между своими пальцами. Что ощущал вконец запуганный призывник в эти мгновения не поддается описанию! Боясь пошевелиться под строгим вглядом этого хирурга паренек, не смея разогнуться без приказа, чувствовал как бесконтрольно начали сокращаться мышцы внизу живота. Палец хирурга при этом совершал круговые движения в заднем проходе мальчика, вызывая дополнительные спазмы откуда-то изнутри организма, усиливая агонию. Похоже мужчина садистки умело и со знанием дела совершал акт насилия над подростком, наивно полагающим, что эти действия входят в обычную программу обследования призывников.

     . ААААА.! ООООИИЙ... НЕ НАДО. СТОЙТЕ. НЕ МОГУ БОЛЬШЕ. ОООХХХ — и волна сильнейшего оргазма полностью охватила столь долго терпевшего юношу. Мощные струйки спермы брызнули из торжествовашего свою победу натерпевшегося органа прямо на пол, частично обрызгав лицо и шею согнутого почти пополам Саши. Кто знает, может этот хирург удовлетворил таким образом свои тайные желания, разрядившись на ни в чем не повинном юноше — просто подвернулся случай и он не преминул этим воспользоваться в свое удовольствие, а что касается бедного мальчика и его чувств — так это пустяк, в день таких недотрог у него по 100 человек. Не зная, можно ли выпрямиться, несчастный с ужасом и нетерпением ждал указаний.

      — Таак, еще и напачкал. — продолжал измываться хирург — — ну-ка быстро в коридор, там за дверью швабра и ведро, убери за собой немедленно! — приказал он.

     Обезумевший от стыда подросток опрометью кинулся выпонять приказание, забыв даже, что выбежал в коридор без трусов и вызвав дружный хохот ожидавших под дверью очередников. Прикрываясь ... тряпкой и ведром, Саша тенью проскользнул опять в ненавистный кабинет и с неистовым усердием принялся вытирать пол в том месте, где блестели капли его свежевыпущенной спермы. Убрав за собой, юноша несколько успокоился и почувствовал облегчение — ведь его член получил разрядку и более не торчал как безумец, а находился на полувзводе. Капельки слизи продолжали сочиться из отверстия головки, но теперь уже не было ощущения подступающей к кончику волны возбуждения и непроизвольных позывов на эякуляцию.

     Глава пятая. Новые заботы.

     Терапевт — пожилая женщина поняла все без объяснений, потому что находилась всего в каких-нибудь двух метрах от места Сашиного позора и наверняка даже могла наблюдать весь фарс в подробностях.

      — Необходимо дополнительное обследование, молодой человек — подытожила она, протягивая допризывнику бланки направлений, вложенных в папку личного дела.

      — После проверки на половую активность с результатами анализов прошу снова ко мне, срок тебе — ровно неделя. Приедешь сюда с автобусами в рабочее время. Смотри, не затягивай, можем строго наказать, если узнаем, что прогуливаешь... — напутствовала она бедного Сашу, слушавшего ее с ужасным чувством провала и дополнительного груза забот, свалившегося на него в этот неудачный день.

     Собрав в папку бумажки, наш герой « сошел с дистанции « и покинул поле боя, не доведя дело до конца. Свою одежду он нашел без труда и присоединился к толпе ожидающих возврата домой. Втайне он позавидовал им, своим одногодкам, для которых все кончилось, комиссия пройдена и не надо никаких дополнительных обследований.

     Дааа. сплошные « проколы». Ладно еще эти пять минут позора там у хирурга, так нет же, опять надо сюда ехать, теперь уже самостоятельно, и снова терпеть целый день, пока остальные пройдут эту мучительную комисссию. Обратный путь в автобусе Саша провел в уединении и глубоком раздумье.

     Дома на все вопросы он отвечал односложно, всем своим видом показывая, что это-нежелательная тема для обсуждения, даже с родителями. Глубокая тоска еще более овладела им, когда он стал рассматривать эти направления на обследование. Бланки с лицевой стороны были перечеркнуты красной полосой, а на обратной стороне красовалась надпись большими черными буквами — ПРИЗЫВНИКУ — — — НЕМЕДЛЕННО! словно подчеркивающими срочность и неотлагательность исполнения. Когда Саша их забирал с собой, то даже не вчитывался в текст, а просто сгреб их в кучу. Дома же, в тиши своей отдельной комнатки, он из любопытства начал перебирать их, пытаясь осознать, каким же еще испытаниям придется подвергнуться в ближайшую неделю из-за прихоти этих «идиотских» специалистов по издевательствам и унижению... И обомлел.

     Оказывается все бумажки так и пестрели словами на латыни. penis, orchis, sperma urethra... Саша знал из словарей, что означают эти термины и холодный пот выступил на его ладонях от осознания неотвратимости новых издевательств над его самыми интимными частями тела... Снова придется раздеваться донага и давать лапать всяким обследователям свои самые сокровенные, нежные и столь оберегаемые от посторонних взглядов половые органы. Проходить обследование придется в подростковом центре при мед. институте, на кафедре полового воспитания и образования. В сознании бедного юноши замелькали картинки одна ужаснее другой, где объектом бесконечных осмотров и опытов над половыми органами в присутствии множества студентов был он сам, и уклониться или найти путь избежать всего этого нет практически никакой возможности.

     Родители Саши — компьютерщики, и никаких знакомств с врачами у них нет. Помочь, хоть как-то уменьшив, или вообще свести до нуля хлопоты — они не властны. Среди одноклассников вряд ли кто-нибудь сможет посодействовать, да и тема-то уж больно деликатная, девчонки сразу отпадают. В лихорадочном обдумывании своей участи, мы и застали ученика 10 класса, Коноплева Александра, в самом начале нашего повествования.

     Глава шестая. В подростковом центре.

     Время шло, часы неумолимо отсчитывали минуты терзаний и мучительных сомнений. Снова пришлось отказаться от посещения уроков в школе, предупредив Наталью Викторовну, классного руководителя по телефону. Учительница напомнила только, что справка, подтверждающая уважительную причину все равно потребуется. На следующий день, снова надев « боевой комплект « одежды, бледный и взволнованный Александр отправился в путешествие. Ехать на автобусе пришлось в другой конец города и, выйдя на конечной остановке, Саша еще долго бродил от одного серого микрорайоновского дома к другому, пока не догадался спрашивать дорогу у прохожих, в большинстве своем безразлично пожимавших плечами и торопливо спешащих на работу. Наконец попалась молодая женщина, сообщившая, что работает там, и Саша понуро следовал за ней навстречу новым приключениям.

     Оставив его в просторном вестибюле первого этажа, и показав на окошечко регистратуры она деловито прошла на лестницу и вскоре скрылась из виду. Пожилая регистраторша долго изучала направления, сложила их в стопочку на своем столике, затем позвонила по телефону и уточняла у кого-то, куда нужно в первую очередь направить подростка, в смотровую или процедурную?. Саше, от таких выяснений стало дурно, и картины позора в военкомате снова ожили во всех своих подробностях... Карта прохождения обследования была заполнена, и Саша с любопытством раскрыл бланк с указанием последовательности кабинетов, предназначенных к посещению. Их, на удивление, было всего три... Первая по счету была смотровая на первом этаже. Очереди никакой не было, в коридорах было тихо и пусто. С замиранием сердца и чувством неотвратимой безысходности он отворил двери и вошел.

      — Проходи, проходи молодой человек — услышал он женский голос и увидел врача в белом халате со стетоскопом, висящим на шее.

      — Ну-ка посмотрим, что у тебя там — заговорила она спокойным голосом раскрывая Сашины документы. — Таак, ясненько — проходи за ширму, раздевайся совсем, трусики сними тоже — уточнила она и бедный подросток вынужден был подчиниться.

     Снова, как тогда у двери хирурга Сашин половой орган ожил и весело запрыгал от радости, освободившись от тугих плавок и увидев белый свет. Юноша уже знал что совладать с этим невозможно, и поэтому не прикрываясь ладошками смело шагнул вперед. Подчиняясь скупым командам он прошел через взвешивание, обмеры роста и веса, после нескольких приседаний ему измерили кровяное давление, совершенно не обращая внимания на сильную эрекцию. Но она и не думала уменьшаться. Розовая Сашина головка наполовину высунулась из укрытия и словно подглядывала за ходом событий. Наконец, все было закончено и врач дала команду одеваться.

      — — Сейчас пойдешь на третий этаж в процедурную, где тебя приготовят для обследования — нейтральным голосом произнесла она, протягивая подростку его бумаги. Похоже, все худшие предположения начинают сбываться. Что это за процедурная такая — размышлял Саша по пути на третий этаж — обычно это место, где ставят уколы или берут кровь на анализы. Вот — вот! У него возьмут не кровь, а наверное сперму. Какой ужас! ему придется снова испытать унижение публичного оргазма. Он будет корчиться и извиваться, а посторонние будут молча наблюдать это, дожидаясь когда он КОНЧИТ. Фантазии разыгрались не на шутку, и Сашин член бешено колотился под тугой резинкой плавок не в силах вырваться из темницы. Глава седьмая. Концерт советской эстрады.

     Внутри процедурной были белые кафельные стены, что еще бросилось в глаза, так это голубой унитаз, стоящий в углу комнаты, а также набор различных шлангови спринцовок для проведения очистительных клизм. Юноша затрепетал от волнения. Двое молодых ребят-студентов подрабатывающих санитарами лениво развалились на стульях, уставившись в экранчик небольшого телевизора, по которому передавали концерт советской эстрады....  Прочитав направление в Сашиной папке, они оторвались от экрана и со знанием дела выкатили из-за ширмы столик-каталку на колесиках, постелили на нее клеенчатую подстилку, положили небольшую подушечку в изголовье и наконец обратили внимание на подростка.

      — Вот твой трон, господин король! — шутливо произнес один из ребят. Ну что ж дорогуша, давай приступим к делу. Сложи свою одежду вот сюда в эту коробку, она тебе пока не понадобится. Терпеливо дождавшись пока Саша снимет рубашку, брюки, носки и конечно в самую последнюю очередь плавки, они подвели его к стене со стоящим в открытую унитазом, и пока один из ребят регулировал подачу и температуру воды из смесителя, второй профессиональным движением ввел наконечник клизмы в задний проход..

      — — Все могут короли, все могут короли — доносилось с экрана телевизора, как бы с горькой иронией подтверждающей всю критичность ситуации в кабинете.

     О Боги! И ведь нет же никакого выхода из этой жуткой ситуации, кроме как молча и безропотно сносить все муки! Такое можно только пережить, терпеливо выполняя все приказы и прихоти теперешних властелинов его дальнейшей судьбы. Саша понял. любое сопротивление приводит лишь к продлению этих пыток, поэтому, стиснув зубы, он попытался представить на этом месте как бы не себя, а какого-то другого парня, вроде бы наблюдая себя со стороны — ему вдруг стало становиться спокойнее и все начинало выглядеть не так уж мрачно, а где-то даже комично... Вот и теперь, когда его прямая кишка стала наполняться теплой клизменной водой он уже не испытывал нестерпимых мук, а лишь подумал, что неплохо было бы брызнуть невзначай на своих мучителей своей смесью, да так, чтоб им пришлось долго отмываться потом. От этой мысли ему даже стало весело, и когда наконечник был вынут и ему было сказано садиться на «толчок «, то от былого неприятия ситуации почти не осталось и следа. Саша молча выполнил приказ.

      — Не плачь, девчонка, пройдут дожди — неслось из телевизора, включенного погромче, чтобы переглушить звуки сливающейся воды из унитаза, на котором восседал подросток после процедуры.

     Далее последовала новая порция унижений. После клизмы его заставили вымыться с мылом под душем в отсеке, открытом для взглядов присутствуюших санитаров и позволявшем наблюдать за действиями испытуемого с целью их корректировки.

      — Тааак. сильнее намыль задницу и яйца, а теперь смывай мыло хорошенько — командовал один из санитаров.

     Действие происходило как будто бы в плохом фильме, и юноша автоматически исполнял указания, погрузившись в сомнамбулическое состояние. После мытья и вытирания его низ живота и промежность сперва постригли электрической парикмахерской машинкой, а затем вручили Саше электробритву и приказали побрить лобок и мошонку, сказав, что обычно лучше получается, если делаешь себе это сам. И если наш Александр смог совладать с собой, то этого совсем не скажешь про его любимца и предмет тайной гордости. Несмотря на все отвлекающие процедуры, он не только сохранял стойкость, но даже увеличился в размерах и его розовая головка торжественно выпирала из кожицы. Это не осталось незамеченным и один из санитаров в открытую стал подтрунивать над своим товарищем.

      — Смотри, Сеня, какой прочный сухостой! Вот тебе у кого бы поучиться — наставительно поучал он напарника.

      — — — Вот еще! — не без легкой обиды парировал другой — ты же видишь его прислали на обследование, значит у него не все в порядке с этим делом.

     Один из санитаров приблизился к подростку и потрогал на « изгиб « твердо стоящий член. Саша молча снес и это, хотя тело его инстинктивно отдернулось в сторону.

      — Ну — ну — ну, цыпа — больше не буду, чего уж и потрогать нельзя? Доживешь до наших лет, тоже будешь завидовать такому « стояку «. Слушай, а как ты в школе, на уроках-то? Неужели другим незаметно? — по-дружески обратился он к юноше.

     Ничего им в ответ Саша не произнес. Да и объяснишь ли кому, что это с ним сталось только от мыслей про медкомиссию и что раньше он бегал себе простым подростком во дворе и не задумывался об этом. Тем временем из шкафа на свет вынесли какую-то штуковину, очень напоминавшую большой мужской фаллос, только цветом не такой, да еще с длинным тонким проводом, смотанным в кольцо... Перед этим парни долго выясняли между собой, входит ли эта деталь в комплекс обследования номер — 1, или ее надо применять при обследовании номер-2? Тыча пальцем в направление они, наконец, пришли к правильному выводу, и, заставив подростка согнуться, ввели устройство ему в задний проход до упора. Распрямившись, Саша чувствовал инородный предмет, но поскольку очистительная клизма освободила место, терпеть эту тяжесть внутри себя было не очень мучительно, хотя и не доставляло никакого удовольствия.

     Следующим этапом в серии унижения и подчинения была злополучная тележка — каталка. Юношу положили на спину, согнув ноги в коленях, раздвинув их шире плеч и опустив икры с края поверхности вниз, закрепили щиколотки в колодках, так что даже при сильном желании дергать конечностями стало невозможно. Руки подопытного, свисавшие вниз по краям стола тележки, закрепили под его поверхностью с целью обеспечения их полной неподвижности во время проведения экспериментов. Теперь Саша оказался в полной власти и зависимости от двух молодых парней, явно не торопящихся исполнять предписания и руководства начальства. Не думай о секундах свысока. Пройдут года, и сам поймешь наверное — летят они, как пули у виска. мгновения. мгновения. мгновения. — — настойчиво убеждал, включенный погромче, телевизор.

     Теперь, когда распятый на этом столе, он оказался полностью обездвижен, ребята-санитары вышли перекурить в коридор, оставив Сашу наедине со своими невеселыми мыслями. Такого он не мог предположить даже в самой кошмарной своей фантазии. Зачем у него в заднице эта толстая мешающая расслабиться резиновая колбаса? И что за провода в нее заходят, куда же они будут подключены? — на все эти вопросы увы, ответа он не находил... Не сыпь мне соль на рану, не сыпь мне соль на рану, она еще болит. — заканчивал, под бурю апплодисментов, свою песенку певец Добрынин. Санитары вошли в процедурную, неся с собой терпкий запах табака и направились к своему подопечному с целью убедиться, все ли в порядке и не расстегнулись ли где наложенные путы.

      — Ты смотри! Сколько времени прошло, а у него все стоит! — удивился второй, менее разговорчивый парень. Подойдя совсем близко, он бесцеремонно сдвинул кожицу с Сашиного члена и пробовал его твердость, не обращая внимания на стоны мальчика собравшего все свое мужество, чтобы не расплакаться от бессилия и стыда.

     МММММ... АААААА... НЕ НАДО... ПОЖАЛУЙСТА... ОСТАНОВИТЕСЬ. ОООО..

      — Сеня, Сеня не балуй! — остановил не в меру любопытного старший. Это тебе не дом терпимости, вот пацан возьмет сейчас и спустит, что тогда будешь делать? Наша задача — доставить его в лабораторию целехонького, а там уж он получит свое сполна. — вырвалассь у него хоть какая-то информация про то, что ожидает, приготовленного для экспериментов подопытного юношу. Зазвонил телефон и Саше стало ясно что лаборатория, куда его сейчас должны доставить, готова.

     Не надо печалиться, вся жизнь впереди, вся жизнь впереди — надейся и жди. — донеслось на прощание из процедурного кабинета. Концерт окончен. Глава восьмая. В лаборатории.

     Парни выкатили тележку с подопытным в коридор, и ничуть не заботясь, что беспомощная жертва не в силах прикрыть свою наготу, провезли испытуемого до лифта, затем — снова тряска по длинному коридору, на этот раз на пути несколько раз встретились посторонние разных возрастов, молчаливо с округленными глазами вынужденные отступить в сторону и пропустить шокирующий кортеж.

     Наконец, тележку остановили около дверей, затем Сашу ... ввезли в небольшую светлую комнату, вдоль стен которой стояли столы с раположенными на них различными приборами, отдаленно напоминавшими оборудование какой-то научной физической лаборатории или кабину фантастического космического корабля со множеством пультов экранов и прочих электронных приспособлений. Санитары удалились за перегородку и разговаривали с кем-то, передавая коробку с Сашиной одеждой и документами по инстанции. Через минуту они вышли оттуда и, подмигнув на прощание распятому на тележке юноше покинули помещение.

      — О, какие сегодня у нас мальчики в гостях! — чувством деланного удивления и восторга произнесла молодая женщина-врач вышедшая из-за ширмы и направляясь в сторону Саши.

      — Старый знакомый! — узнала она в подростке того мальчика, что спрашивал у нее дорогу утром. Саша тоже признал в ней правда не без усилия свою утреннюю попутчицу.

      — Ну что ж, начнем пожалуй — деловито произнесла она, подходя в стеллажу и доставая оттуда небольшой черный чемоданчик, раскрыв который, извлекла оттуда ворох цветных проводов и кучу блестящих никелированной поверностью различных электродов позвякивающих металлическим звоном, подобно экзотическому музыкальному инструменту. Звон этот показался жутковато-зловещим и не предвещавшим ничего приятного впереди, вспотевшему от волнения подростку.

     Смазывая поверхность оголенного Сашиного тела, она принялась прикреплять эти электроды к различным местам на ногах, груди, запястьях, и что особенно напугало испытуемого — к голым яичкам и свежевыбритому лобку подопытного. Замечая сильное волнения и приступы возобновившейся эрекции она попыталась успокоить бедного юношу, приговаривая — Потерпи поттерпи немного, сейчас я закончу прикреплять эти датчики. Да, ты не вролнуйся, — это совсем не больно и ток по ним пропускаться не будет, а руки и ноги тебе привязали, чтобы ты невзначай не сдвинул их во время тестирования. Так что извини, как говорится, за временные неудобства — не без юмора приговаривала деловая врачиха.

     Сердце подростка бешено колотилось и он взглядом провожал очередной предмет пытаясь предугадать на какое же место его тела будет он прикреплен. Закончив установку электродов, она принялась соединять их с пультом управления, строго руководствуясь инструкцией, лежащей тут же рядом на столе и перепроверяя каждое соединение по нескольку раз. Судя по тщательности с которой она все это делала, эксперименты предстояли весьма обширные и серьезные.

      — Ты пожалуйста не очень волнуйся, но сейчас я приведу сюда группу практикантов, которые будут мне ассистировать и заодно обучаться проведению такого рода экспериментов — вежливо, но неумолимо сообщила она очередную неприятную для Саши новость. Он постепенно свыкся со своей участью и начал было успокаивать себя тем что ничего, можно и потерпеть, пока будут проходить эти дурацкие опыты, зная что все его сокровенные желания будут видны только этой врачихе-испытательнице, но сознание, что за этим будут наблюдать еще несколько человек делали его страдания почти невыносимыми. Наверняка среди студентов будут и девушки, впервые в жизни вынужденные по долгу учебы наблюдать за конвульсиями и стонами подопытного во время сексуальных раздражений.

     Не в силах сдерживать усилившуюся эрекцию, Саша тоскливо наблюдал как его и без того возбужденный половой орган выпрямился еще сильнее и застыл по стойке «смирно», словно провинившийся солдат перед офицером. Выйдя из кабинета ненадолго, врач вскоре вернулась, приведя с собой пять-шесть молодых практикантов, смущенно опускавших глаза при виде обнаженного молодого человека, обездвиженного и распятого в самой унизительной позе. Две девушки покраснели от стыда и возбуждения, носящего явно сексуальный оттенок.

      — Итак, молодые люди, сегодня мы с вами будем присутствоать при тестировании молодого добровольца на сексуальную чувствительность и выносливость. Попутно мы будем иметь возможность опробовать новую методику профессора Энгельгардта по определению склонности к гомосексуализму юношей-подростков — начала практическое занятие преподавательница.

      — Как вы видите, множество электродов на теле испытуемого позволят нам зафиксировать приборами все основные рефлексы и реакции организма на оказываемые воздействия.

     Первый тест, как я уже говорила по проверке на склонность к гомосексуализму. Методика опыта по Энгельгардту сводится к измерению времени выхода на оргазм и эякуляцию посредством раздражения нервных окончаний в прямой кишке, анусе и предстательной железе мужского организма. Необходимо зафиксировать время от начала действия электровибратора, заблаговременно вставленного в анус подопытного до начала спермовыделения, а также отметить продолжительность и количество мышечных сокращений в процессе эякуляции. Вот Вам — девушка, поручается вовремя подставить спермоприемник, смотрите не прозевайте момент, так как важно потом измерить количество эякулята и передать его для дальнейших анализов на качество спермы. А всем надо будет посчитать количество спазмов во время оргазма, хотя приборы тоже будут это фиксироваь на бумажную ленту. Этим вы как бы проверите себя на внимательность при проведении опыта — комментировала опытная руководительница.

     Все внутри у Саши замерло и он набрал воздуху, ожидая неминуемого момента начала пытки. Раздался звуковой сигнал и толстая колбаска внутри его заднего прохода ожила, начала вибрировать и изменять свою величину в определенном дьявольском ритме, заставляя подростка полностью ему подчиниться и непроизвольно скращаяя его мышцы в такт изменениям частоты и амплитуды неумолимого прибора. Через несколько минут воздействия устройства Саша почувствовал, как волна знакомого сладостратия известного всем мужчинам, начала охватывать его низ живота, заставляяя распрямиться и напрячься с целью выбросить из закипевшего от возбуждения члена подступающий к самому его кончику драгоценный продукт, дарующий жизнь новым поколениям человечества. Красная от прилива крови головка его органа выскочила от напряжения из своего укрытия, резко увеличилась и застыла в неистовом напряжении.

     АААААА... ОООООООХХХХХ... УУУУУУУ... УФФФФФФ... — не в силах был сдерживать животные стоны бедный юноша. Голова его металась из стороны в сторону на подушке, глаза закрылись и он судорожно глотал воздух словно большая рыбина, выброшенная рыбаками на берег.

      — Приготовились. — сейчас начнется эякуляция — предупредила врач, но Саша не слышал ее голоса..

     А!... А! — резко вскрикнул мальчик, когда мощные струйки спермы выплеснулись из истомившегося в ожидании напрягшегося до прелела его поистине мужского члена. Действие вибратора постепенно прекратилось и юноша расслабился со вздохом облегчения, облизывая пересохшие и слегка искусанные в порыве страсти губы.

     Тем временем шла обработка результатаов эксперимента.

     Период выхода на оргазм — 315 секунд

     Время эякуляционных сокращенийй — 25 секунд

     Количество мышечных спазмов — 19

     Количество эякулята — 8, 5 миллилитров

     Студенты аккуратно записывали диктуемые показатели себе в тетрадки.

      — Согласно предварительной оценке можно утверждать что данный испытуемый не имел ранее сексуального опыта по сношению в анус. Запишем ориентировочные данные для данной категории.

     Если время подхода к оргазму более 180—200 секунд для данной марки вибратора — то можно предположить что подросток не имеет склонности к гомосексуализму и надо учитывать это в процессе воспитания.

     Количество спермы и сокращений сугубо индивидуально, однако продолжительность оргазма не должна превышать 50—60 секунд иначе мы имеем дело с гиперсексуальностью обследуемого — доносилось как сквозь сон до Сашиного сознания, — он не успел еще придти в себя от столь сильного впечатления после неописуемой волны счастливого взлета ... и парения где-то далеко — далеко, на вершинах блаженства. Чувство удовлетворения и радости, что результат экспериментиа подтверждал его нормальность и отсутсвие сексуальных отклонений придавало ему мужества..

     Следующий этап — изнурение половой функции подростка с целью оценки его возбудимотсти и выносливости — объявила молодая преподавательница. Саша внутренне сжался и сосредоточился от этих слов подозревая что готовится новая серия испытаний для его успокоившегося до состояния полувзвода опавшего, пениса.

     Для этого эксперимента будет использован электростимулятор ЭМ-1, назначение и устройство которого мы проходили на предыдущих занятиях. Повторим сейчас, какие настройкй и опции мы должны задействовать на пульте стимулятора, чтобы отрегулировать его программу на серию продолжительных воздействии на пациента с целью получения максимального количества продуктов его половых желез.

      — Диктуйте, пожалуйста, а Вы — обратилась она к одной из практиканток — выставляйте показатели на табло прибора.

     Студенты хором принялись называть эрогенные зоны организма поддвергаемые стимуляциии и процент силы воздействия электроимпульсов на них, устанавливая переключатели на приборе установленном вблизи испытуемого.

     Корень члена 30%

     Головка члена 90%

     Мочеполовой канал 40%

     Копчиковые мышцы 60%

     Мышцы придатков яичек — 55%

     Мышцы простаты — 80%

     Мышцы сфинктера заднего прохода — 0%

     Мышцы сфинктера мочевого пузыря — 0%, и так далеее, не все понятное в этом списке для школьника, жадно пытавшегося вникнуть в смысл терминов.

     Как вы уже знаете, при этих установках селективная направленность импульсов, воздействующих на определенные зоны достигается путем подключения соответствующих электродов и введению внутрь члена специального катетера, обеспечивающего обратную связь и выполняющнго функцию режектора выделяемых секретов в специальную кювету, установленную на конце этого приспособления. С этими словами врач вытащила из стерильного пенала толстую трубку с идущими от нее целым веером разноцветных проводов. Обратите внимание на специальный замок без включения которого этот катетер может быть выдавлен усилием мышц подопытного. Показав студентам его поближе и смазав особой токопроводящей смазкой, наставница подошла к Саше и без особых предупреждений уверенным движением ввела трубку на всю глубину до упора в отверстие его члена, щелкнув замочком. Мышцы Саши внутри все напряглись в попытках избавиться от инородного предмета, но ТЩЕТНО — замок надежно удерживал адское приспособление внутри него, не отпуская ни на миллиметр.

     Вздох то ли протеста то ли смирения со своей участью вырвался из уст Саши, предвкушавшего уже следующую серию испытаний. Когда, наконец, все затихли в ожидании, раздался звуковой сигнал, сигнализирующий старт..

     Началось все с очень приятных покалываний то на кончике члена, то глубоко внутри, где-то в районе мочевого пузыря, и Саша ощутил очень нежную волну возбуждения, словно по его истомившимся половым органам струилась теплая вода не то дождя, не то напоминавшая струйки душа в ванной. Не желая нарушать эти приятные ощущения, он притих и затаил дыхание не в силах приостановить, либо уменьшить настойчивые раздражающие воздействия электричества.

     Практиканты прилежно наблюдали за ходом событий, расположившись вокруг подопытного, начинавшего дышать все глубже и прерывистее, не в силах совладать с наступающей волной нового сильного желания поскорее излить свои соки. Волны подступающего оргазма охватывали каждую клеточку внутри его организма, и Саша приготовился было в последнем спурте выбросить накопившуюся сперму, но адский прибор, уловив его ответные импульсы прекратил вдруг свои раздражения. Этого Саша никак не ожидал и гримаса неудовольствия на его лице вместе с обиженными звуками, вырывавшимися из груди подтверждали дискомфорт начавшего корчиться в бессильных потугах подростка, задергавшего руками и ногами в крепких путах. С каким бы удовольствием помог он сейчас бы себе руками! Но, видимо специально на этот случай крепкие ремни удерживали паренька от такого рода поступков.

      — ММММ... МММММ. НУ ЧТО ЖЕ ТАК ДОЛГО!. ММММ... — стонал юноша. Но, сколько ни упрашивай, программма приборчика выполняла свои неумолимые функциии строго по расписанию. Необходимо было истомить и продлить время подхода к оргазму, чтобы получить потом максимальное количество продукта. Так продолжалось несколько секунд, казавшихся бедному Саше вечностью. Наконец он почувчтвоал что волны возбуждения стали настойчивее и бесцеремоннее. Спустя минуту он уже корчился в мышечных спазмах, пытаясь выделить как можно скорее весь накопившийся запас драгоценной жидкости его семенников. Гримаса удовольствия смешанная со страданием и сладострастием искажала юное лицо.

     ЭЭЭЭЭХХХХ... ЭЭЭЭЭХХХХ... УФФФФФФ... ОООООООО. ХХХХХХ... — начал успокаиваться вспотевший от усилий молодой мужчина.

     Небольшое количество мутной беловатой жидкости стекало по стенкам спермоприемника. Парень откинулся в изнеможении на своем ложе и ему явно было безроазлично все происходящщее вокруг него. Он целиком был во власти всепобеждающего чувства неземного удовлетворения, охватившего его целиком и полностью.

     Пока студенты записывали результаты в конспект и заполняли таблицы и графики, дяьвольский приборчик снова начал свою неутомимую деятельность, набирая темпы.

     На этот раз программа прибора не только увеличила силу воздействия сообразно с ослабевшими реакциями уставшего организма, но и выбрала тактику поочередного стимулирования отдельных внутренних органов. То вдруг Саша ощущал приятные щекочущие воздействия в мошонке прямо на яичках, вызывающие их резкое подтягивание и затем постепенное отпускание, то вдруг мышцы живота сладостно начинали пульсировать в такт посылаемым из прибора раздражающим импульсам. Особое удовольствие доставляло раздражение кончика члена и головки, напоминающее подростку его собственные манипуляциии по утрам и вечерам, совершаемые с целью саморазрядки... Наконец все это объединилось в общем аккорде, давая выход еще одной эякуляции. Снова свежие капли спермы прибавились к предыдущему эякуляту. Четвертое (!) воздействие не вызывало у несчастного почти никаких реакций, членик его бессильно повис, насколько позволяла трубка, и уменьшился неузнаваемо в своих размерах... Было ясно что изнурение половой функции достигнуто. Спустя минуту прибор автоматически отключился, подав звуковой сигнал, и Саше стало ясно что его истязаниям дошли до финала. Щелкнул замочек, и из него вынули ненавистный катетер, доставив неописуемое облегчение.

     Врач сообщила конечные результаты, из которых Саша успел запомнить что общее количество его эякулята составляет 14 миллилитров и что это вполне нормальный средний результат, говорящий об отсутствии каких-либо отклонений в половом развитии подростка. Студенты быстро удалились, получив свободу. Женщина-врач строчила что-то в его документах, когда резко зазвонил телефон и она проговорив что-то рассеянно в трубку, опрометью выскочила из кабинета, хлопнув дверью, закрывшейся на англиийский замок... Саша внутренне обмер. Что же теперь с ним будет? Куда так быстро убежала взволнованная врач, не сказав ему ни слова и оставив его здесь запертым на замок. Вдруг никто больше сюда не придет, и ему придется лежать здесь распятому до утра, а может и дольше, пока не привезут сюда новую жертву для истязаний?! Слезы обиды и бессилия навертывались на глаза бедному юноше.

     Глава девятая. Инвентарь процедурного кабинета.

     Внезапно дверь отворилась и в комнату вошла медсестра-лаборантка. Подойдя к тележке она увидела, что на ней инвентарный номер процедурного кабинета и сразу же начала громко ворчать, что телегу должны были как привести, так и увести эти лоботрясы, не трогая однако неприкрытого, но теперь уже с вяло наклонившимся членом мальчишку, да так и оставила стоять, выйдя ... за перегородку, чтобы позвонить. Сперва она долго с кем-то из дома выясняла отношения и до Саши доносились привычные уху бытовые фразы. А он что?... А она что?... Да ты только подумай! С ума посходили! А ты то, что ему сказала?... Потом, похоже, начала звонить кому-то из товарок...

     Тут после лекции у меня осталась тележка, на ней инвентарный номер процедурной, и приволокли ее эти оболтусы, ну знаешь студенты на подработке, так пусть они и забирают ее куда хотят, а то мне домой надо, там у меня такое творится. Он опять не ночевал и пришел домой пьяный, говорит был у товарища, но я то ему уж ни капельки не поверила, да как начала мутузить скалкой, а он хлопнул дверью и ушел. Ты знаешь с ним раньше такого не было. Ой, боюсь я, у него любовница..

     Дак, ты сходи там, посмотри, сидят ли еще эти дармоеды а то закрывать ведь надо, а пока не заберут тележку-то — не уйдешь, сама знаешь. Ну ладно, я подожду пока, но ты скажи чтоб пришли и забрали, а то не нужна она мне тут она совсем, с ихним номером. Саша прислушивался к разговору и чувство обиды за свое положение подкатывалось к горлу. Неважно, что мальчишка был распят на этой телеге нагишом, и никто даже не прикрыл его наготу и не спросил, зачем его здесь держат на привязи и может давно про него забыли. Наверное преподаватель должна была развязать его, да запамятовала, по профессорской рассеянности, убежав после разговора по телефону... Этим двум ребятам-то все равно, они ничего и не подозревают, что подросток все еще распят на этой телеге. А придурковатая лаборантка так занята собой и проблемами дома, что даже не упомянула о парнишке, беспомощно лежащем и ждущем помощи, ей важнеее всего инвентарный номер и материальная ответственность, а не человек... Зазвонил телефон и женщина торопливо сняла трубку, видимо ей тоже надоело ждать. — Да, лаборант кафедры воспитания, — отвечала она кому то из начальства, Я и говорю про тележку, пусть ее забирают поскорее, а то мне домой надо. Дак, я и говорю про каталку, инвентарный номер процедурки на ней, пусть они и увозят, раз привозили а то тяжелая она, на ней еще мальчишка привязан. Ах, мальчишка-то? Да молоденький такой, видать, школьник еще, они его для проведения опытов сюда привезли, а забрать не забрали, так он и до сих пор там на тележке-то, из процедурки которая. наконец выдала полную информацию эта курица. Так, понятно, мальчика не развязывать, а направить в 220 кабинет. Дак, повезет-то кто? Она с мальчиком тяжелая, а мне домой надо — снова завела старую песню упрямая лаборантка.

     Ну ладно, я подожду еще, только скажите им пожалуйста, пусть они поскорее приходят, а то дома у меня дело важное, я и так из за них опаздываю — не преминула ввернуть свою проблему старая пердунья. Когда она проходила мимо к двери чтобы выглянуть. не пришли ли еще оболтусы, то Саша отвернулся с презрением, и ему совсем не хотелось встречаться взглядом с выжившей из ума теткой, считавшей его составной частью инвентаря процедурного кабинета, за которую она не хотела нести материальную ответственность, вот и все тут. Похоже, боги на небесах сжалились над истерзанным душевно и физически нашим героем, и вскоре он услышал перебранку двух своих знакомых санитаров с тупой лаборанткой. Под звуки привычной видимо для всех троих звуковой ссоры, тележку с Сашей выкатили, наконец, в коридор и повезли к лифту на второй этаж прихватив его вещи и документы.

     Глава десятая. Новые испытания.

      — Ну как, бедолага помучили тебя на лекции? — обратился санитар не к тележке, а к человеку привязанному к ней, и это было счастьем для юноши, что его наконец заметили и интересуются самочувствием.

      — Да не очень, только вот почему же вы за мной не приходили как долго? — я ссать хочу — перерестав совсем стесняться и с чувством благодарности своим спасителям отвечал Саша.

      — А там куда вы меня привезете можно поссать? — совсем уж разговорился натерпевшийся от пренебрежения подросток, напоминая о своем нарастающем желании. Толстая колбаса вибратора, продолжавшего находиться все в том же месте лишь усиливала это желание при каждом сотрясении катящеейся тележки.

      — Потерпи еще чуток, сейчас доставим на место, там все будет. — многозначительно пообещал старший.

     Тележку с грохотом вкатили в кабинет и оставили стоять посреди комнаты, а санитары передавали документы по ходу опытов и обследования какой-то женщине за перегородкой.

      — Хорошо, понятно, зайдем потом за каталкой, только вы позвоните, чтобы мы не забыли ее забрать, вдруг завтра опять понадобится — заканчивали разговор санитары за ширмой. Дверь захлопнулась, и Саша остался наедине с таинственной незнакомкой. Интересно как она выглядит и что еще задумано совершить над его беззащитными органами? А то что все опыты касаются только его половых реакций, парнишка понимал с первой минуты своих унизительных испытаний.

      — Ну-с, молодой человек, давай знакомиться, меня зовут Елена Викторовна и я проведу заключительные эксперименты согласно требуемой программы... — суховато сообщила вышедшая из-за ширмы женщина, в которой Саша без труда признал еще одну сегодняшнюю спутницу, по дороге в этот центр издевательств и унижений. На вид ей было 24—25 лет и строгий белый халатик подчеркивал ее стройную, спотривную фигуру.

      — А сейчас отвечай мне, как часто ты занимаешься онанизмом, и не думай меня обманывать — все равно я проверю твою искренность, поверь мне это легко определяется по приборам — произнесла Елена свой привычный вопрос, хотя для Саши он прозвучал пожалуй впервые в жизни. Вряд ли самый близкий друг отважился бы спросить такое, не говоря уж о родителях, которые и так обо всем догадывались, но никогда не посмели бы затронуть столь деликатный вопрос в открытую, да еще припугнув проверкой на честность. Зная, что это последняя инстанция в его долгом пути через испытания, Саша лихорадочно перебирал в голове варианты ответа. Необходимо было выбрать такой, чтобы и не слишком соврать, но и не выдать совершенную ложь, легко распознаваемую специалистом в своем деле.

      — По утрам один раз и разок на ночь, чтобы заснуть — решился на вполне правдивый ответ подопытный.

      — Хорошо, а сегодня утром было? — задала каверзный вопрос врачиха.

      — Не-а, волновался, да и времени не было — прикидываясь простачком, быстро отвечал подросток..

      — Хорошо — опять подтвердила Елена, ответ принимается.

     Желания какие-нибудь имеются — спросила она, зная что с самого утра подопытный не освобождал свой мочевой пузырь. Что же насчет дефекации, было ясно — клизмы прочистили его нижний отдел кишечника.

      — Да, неплохо было бы помочиться — в вежливой форме отвечал Саша.

      — Сейчас, потерпи секунду с готовностью, словно мать, бросилась выполнять его желание молодая женщина. Саша с удовольствием освобождал свой наполнившийся мочевой пузырь в заботливо подставленную посудину с мерными делениями для отсчета объема выделенной жидкости. Надо же — и тут учет — отметил он про себя. Когда все было закончено, он удивился — ведь при полной эрекции ему это никогда не удавалось. Значит напряжение стало спадать, и он похож на обычного среднестатистического подростка, а не на сексуального маньяка, каким он уже в тайне стал себя подозревать.

      — Убрав мочеприемник, молодуха не без интереса оценивала внешний вид Сашиных гениталий. Протянув руку, и произнеся потерпи, потерпи, — это не больно, она принялась ощупывать его низ живота, просовывать пальчик под кожу свежевыбритого лобка, пытаясь что-то надавить там внутри, а затем принялась массировать его мошонку, вызывая прилив крови и желаний у молодого мужчины со знанием дела и можно сказать, профессионально.

      — Реакция не замедлила себя ждать, и вскоре Сашин член снова ... 

     стоял и раскачивался в такт пульсу в полную силу. Недоставало только заключительного аккорда в этой прелюдии. Вот что значит молодость! Молодому организму — понадобилось совсем немного времени, чтобы восстановиться.

     Перейдя постепенно, от мошонки и яичек, к телу и головке члена, врач настойчивым движение стянула нежную кожицу с головки подростка и начала откровенно дрочить юношу, вызывая приступ специфического мужского желания, отчего подросток снова выгнулся навстречу возбуждающим движениям и замер в ожидании заключительного момента, когда, не в силах больше сдерживать себя и теряется самоконтроль, начнется привычная эякуляция, которую уже ничем не остановишь. Конечно, специалиста — сексопатолога не проведешь — и она четко улавливает момент, когда надо остановиться. Это и раздражает и возбуждает одновременно.

      — Саша начинает понимать смысл присходящего.

      — Ну что же вы? еще. еще. — просит он умоляющим тоном, но специалист знает свое дело — сексуальный массаж прекращается на кульминации.

      — Подожди минутку мило и невинно, словно при встрече на улице произносит она в сторону сморщившегося и гримасничающего от неудовольствия Саши, и отходит за ширму, оставляя торчащиий и сочащийся его член в потугах бесцельного желания излиться.

     Саша слышит, как крутится диск номеронабирателя телефона и молодая женщина приглашает невидимую подругу сюда в кабинет, уверяяя ее что никто ничего не узнает а шанс упустить нельзя, ведь не каждый же день на обследование попадаются столь симпатичные мальчики. Наконец, сопротивление подруги сломлено, и через несколько минут Саша знакомится еще с одним действующим лицом спектакля — Зинаидой.

      — УУУУ! какой очаровашка. — произносит она, подходя к распятому и неутоленному в своих искусственно вызваных желаниях юному молодому человеку, корчащемуся в известных муках от стыда и неприкрытого мужского желания излиться, хоть от рук, хоть от чего-нибудь еще, только бы поскорее. Вот бы эта пришедшая самка предприняла действие, вызывающее оргазм и не прекратила бы на полуслове свои манипуляции, подобно изощренной Елене Викторовне! Саше действительно стало все равно кто, мужчина или женщина, начнет доводить его до столь желанной цели. Он снова вдруг вспомнил непередаваемое ощущение от работающего вибратора в его заднице и страстно желал чтобы хоть оттуда, с помощью адского прибора, пришло желаемое больше жизни удовлетворение... Но то, что произошло спустя мгновение, превзошло все его самые смелые фантазии. Зинаида придвинула стул, уселась между его раздвинутыми ногами, наклонилась и взяла его напряженный пенис в рот. Облизав головку языком и посмотрев на свет произведенное впечатление, она с яростью изголодавшегося зверя, издавая стоны и мычание, принялась производить феллацию, словно валютная проститутка по вызову.

     Елена тем временем внимательно слушала приложенным стетоскопом биения сердца возбужденного почти до предела молодого мужчины. Кто знает, входило ли это в планы эксперимента, или это была дополнительная инициатива со стороны любопытных женщин, получивших бесплатную возможность поразвлекаться всласть над юным телом и насмотревшихся порнофильмов, захлестнувших весь подпольный видеорынок? Как бы то ни было, но на Сашу все это произвело неизгладимое впечатление. Ведь такие сексуальные упражнения проделывались над ним впервые в жизни. Конечно он не раз слышал про такое от старших ребят и сверстников, обсуждавших подробности с чувством несбыточности и почти нереальности, и только, как увиденное тайком на экране видика... Снова волна сладострастной неги начала охватывать все тело подростка и чувствуя неминуемый финал, он приготовился к развязке.

      — Так, Зинуля, больше не надо, подай мне спермоприемник, остальное я доделаю сама — произнесла Елена и быстро поднесла к надутой до предела головке Сашиного члена пробирку для сбора семени. Несколько скользящих движения рукой, то надевающих кожаный мешочек на головку, то стягивающих эту кожицу с нее, довели юношу до логического конца.

     ММММ... ОООООО... ИИИИИИ... ООООООХХХХХ..

     Не в силах больше сдерживать напор, его пенис поднатужившись снова в ктоторый уж раз выдал продукцию « на гора «. УФФФ... Уфффффф... издал звуки облегчения только что изнасилованный подросток.

      — Молодец, полежи пока отдохни немного, если так дальше пойдет, то скоро я отпущу тебя на волю — не без поощрительных ноток в голосе объявила испытательница. Подойдя с пробиркой к столу с микроскопом она повела эспресс-анализ эякулята и записала результаты в журнал и Сашины документы.

     Как в тумане, Саша видит, что врачи освобождают зажимы на его руках и ногах убирают приборы и пробирки... Наконец-то он свободен и может подняться с ненавистного «трона «!

     Молча одевается, забирает справки и бланки результатов обследования, как во сне осознавая слова доктора, что все у него в порядке и нет оснований для волнения, просто еще раз придется отвезти эти документы в этот далекий пригород.

     Но какое счастье! Теперь уже не надо будет снова проходить эту унизительную процедуру раздевания донага. Даже более того, с чувством превосходства отстранить очередников у той двери в кабинет, где он впервые в жизни испытал сильное чувство позора и унижения... ОН будет отдавать свои документы ОДЕТЫМ, имея возможность наблюдать за унижением и издевательствами над раздетыми донага сверстниками. Все это придавало сил и энергии Саше, выпорхнувшему из импровизированной тюрьмы как из клетки.

     Домой он вернулся в приподнятом настроении и, хотя дело было еще не закончено до конца, но перспектива и определенность уже были налицо и волнения от неизвестнотси закончились.

     Глава одиннадцатая. Эпилог. Раздумья.

     Вечером, уже после, как вымыв всю грязь и пот, словно символически смыв и ужасные воспроминания, лежа в уютной постели, юноша снова и снова возвращался к событиям прошедшего дня, пытаясь анализировать ту ситуацию, в которую волею случая он был вовлечен.

     Где тут можно было провести грань необходимого, а где и в каких случаях его использовали, словно ИГРУШКУ, для удовлетворения собственной похоти и прихотей, пользуясь безвыходностью ситуации, в которой он оказался. И все явственнее проступала перед ним картина всеобщей вседозволенности, необязательности и попустительства. Ведь для чего, с какой целью нервный хирург начал домогаться оргазма у беззащитного паренька? — Внешняя привлекательность и наличие эрекции спровоцировали развратника на действия, уголовно наказуемые, случись это не в медицинском учреждении.

     Но ведь этот неврастеник явно удовлетворял свою похоть на глазах у женщины-терапевта, не только не помешавшей ему, но и покорно дожидавшейся, пока он не закончит насилие. И все потому, что в обществе начала меняться мораль.

     Не было ей никакого дела до мимолетного случая в рабочем кабинете — важнее для нее — было удержаться, выжить в этом мире, безжалостно прощающимся с неугодными и ненужными «старыми кадрами». Ей хотелось тихонечко доработать до пенсии, а не искать приключений в борьбе за справедливость против зарвавшегося и распоясавшегося хама.

     Вот тебе и дальнейший пример равнодушия и безразличия — тот случай с лаборанткой, не увидевшей человека за инвентарным номером и страхом материальной ответственности. А где тут грань морального и аморального поведения в лаборатории, когда молодая женщина использует свое положение для удовлетворения сексуальных фантазий, да еще привлекая коллегу по работе для совершения совместных действий, граничащих с нарушением законности!

     Да. волею случая он стал на время всего лишь ИГРУШКОЙ в руках взрослых, вынужденных приспосабливаться к всеобщей вседозволенности и безнаказанности и ищущих отдушину в удовлетворении своих низменных фантазий. Вот тому яркие примеры, которые он испытал на собственной шкуре!.

     В раздумьях Саша, провел много вечеров и постепенно боль унижения начала отступать, сменяясь на какое-то тоскливое чувство и тайное желание повторения насилия над ним. В своих самых сокровенных желаниях он снова и снова проигрывал ситуацию, когда он получал максимальное половое удовлетворение, только в случае, если он был ограничен в сопротивлении или беспомощен в наложенных ремнях. Неизгладимый отпечаток на его психику оставило применение вибратора и электрического стимулятора. Все его сексуальные сны и фантазии постоянно содержали в себе элемент насилия над ним и его телом, без этого он не мыслил теперь возможности получить удовлетворение в полную меру.

     Кто знает, что еще приключится в его жизни далее, но волею развратных взрослых, дьявольские семена альтернативного сексуального поведения не только проросли, но и начали давать всходы, нанося неизгладимый отпечаток на сознание и дальнейшую судьбу молодого человека.

     Этот рассказ записал я со слов молодого мужчины из числа «сексуальных меньшинств», прожигающего жизнь в одном из многочисленных столичных ресторанов.