Поздравительная открытка, которую я получила к Новому году от Инны, была краткой, но емкой по содержанию. Во-первых, я узнала, что она развелась с мужем, а во-вторых, — что она лесбиянка. Первое сообщение я расценила как новость, а второе — как признание.

     Первым шагом к этому признанию стал ее бракоразводный процесс. Они с Герой жили, выставляя на показ окружающим свое благополучие: оба работали и хорошо зарабатывали, на каждого из них было по машине и по ребенку. Однако, когда дело доходит до развода, тут уже ничего не скроешь. Я это знаю, как никто другой: сама через это проходила.

     Надо сказать, что к тому моменту, когда я прочла эту открытку, мои представления о лесбиянках были довольно смутными. По моим представлениям, существовало только два типа таких женщин: те, которые выступали в телевизионных ток-шоу и кляли мужчин, которые отравили им жизнь, и заезженные порнозвезды, которые по прихоти режиссеров-мужчин разыгрывали пародию на настоящий секс.

     Инна не относилась ни к одному из этих типов. Еще когда мы учились в школе, я отдыхала у нее на даче, и спала вместе с нею в одной комнате. Да и после окончания школы мы не раз вместе слонялись в поисках приключений по разным кафе. Ну и, конечно, до того, как она вышла замуж за Геру, мы провели вместе, Бог знает сколько времени, сплетничая и перемывая косточки всем знакомым. Неужели она была лесбиянкой уже тогда? Я отказывалась в это верить.

     Однако даже если она сменила ориентацию совсем недавно, все равно в наших отношениях возникала новая грань, что отнюдь не приводило меня в восторг. И чего она хотела от меня? Быть готовой к тому, что она может начать приставать ко мне? А вдруг она, упаси Бог, вздумала и меня сделать лесбиянкой?

     Прошло несколько дней, прежде чем мне удалось убедить себя в том, что она лишь хотела поделиться своими проблемами со знакомым человеком, который готов ее понять. И, надо сказать, меня просто раздирало любопытство, конечно, не из-за того, что мне хотелось знать, как она там все это проделывала, а из-за того, сколько времени она испытывала в себе это ощущение и к каким изменениям в ее жизни это привело. Я не имела ни малейшего представления о том, что она переживала под воздействием новых ощущений, каким стал ее взгляд на мир, да и на меня тоже. Тут мне не могло помочь даже то, что когда-то в детстве я тоже влюблялась в своих лучших подруг.

     Короче говоря, я подавила в себе все опасения, позвонила ей и напросилась приехать к ней в гости на следующие выходные. Ее голос звучал все так же дерзко и решительно. Конечно, в разговоре мы даже не упомянули про ее открытку, только-то и сказали, что нам нужно обсудить уйму вещей.

     Да и чего тут еще скажешь!

     Ложась в постель, накануне того дня, когда я должна была пойти в гости к Инне, я взяла в руки одну из своих любимых книг — легкое чтиво о женских фантазиях и откровениях. Страницы книги были уже замусолены моими пальцами. Чистыми оставались только страницы из громадной главы, посвященной лесбиянкам. Я ее обычно пропускала, но в этот раз я открыла именно ее: ведь сейчас я взяла эту книгу не для того, чтобы вызвать в себе легкое возбуждение, а для того, попытаться лучше понять ту, с которой я буду встречаться.

     Откровения женщин, рассказывавших о том, как они ненавидели мужчин из-за того, что в детстве их отцы совершали с ними развратные действия, я просто пролистала. Отец Инны был ангелом, и, пожалуй, любой из наших одноклассников был готов поменяться с Инной отцами. Да и она мне никогда ничего подобного не рассказывала, хотя мы не раз раззадоривали друг друга пикантными подробностями свиданий с нашими поклонниками, а позднее и подробностями о том, что происходило предыдущей ночью в наших супружеских постелях.

     Однако я внимательно прочла рассказ Веры о ее первом опыте лесбийской любви. В 16 лет она осталась ночевать у подруги и испытала первый в своей жизни оргазм только лишь оттого, что подруга нежно сосала ее груди.

     ... А также рассказ Ольги, которая любила садиться в кресло напротив своей любовницы и, задрав юбку, разжигать ее страсть тем, что она на глазах у нее удовлетворяла себя пальцами и свечкой до тех пор, пока ее подруга не набрасывалась на нее и они вместе не падали на ковер.

     ... А также рассказ Иры и Лены, двух близняшек, которых пригласили на вечеринку, где все стали заниматься групповым сексом, и тогда они обнаружили, что заниматься любовью со своим зеркальным отражением значительно приятнее, чем заниматься этим по отдельности, каждая наедине сама с собой.

     ... А также рассказ Валентины, сорокалетней преуспевающей женщины, положение и заработки которой позволили ей нанять двадцатилетнюю помощницу по хозяйству. А со временем та стала верной помощницей и в других вопросах. У нее было одно самое любимое развлечение: она приказывала рабыне своей щели сготовить какое-нибудь роскошное блюдо и подать его на стол. После этого она сама усаживалась за стол и наслаждалась этим блюдом, а помощница забиралась под стол и обхаживала языком ее щель.

     Захлопнув книгу, я вдруг стала себе представлять, что будет, если я решусь прикоснуться губами к щели другой женщины. Мне самой, например, всегда нравилось, когда мои любовники начинали целовать все мое тело, постепенно спускались вниз к моей промежности и задерживались там, пока я не достигала пика блаженства. Да и запах моей собственной разгоряченной щели возбуждал меня сильнее чего бы то ни было. Мне доводилось даже пробовать на вкус свои собственные соки, когда мужской член, весь покрытый ими, вынимали из моей щели и тут же вставляли мне в рот.

     Тут мое воображение разыгралось настолько, что мои пальцы сами собой скользнули в промежность и стали поглаживать увлажнившуюся щель, а потом, просто ради интереса, я поднесла пальцы ко рту и облизала их.

     Надо сказать, что вкус моих собственных соков не вызвал у меня никаких эмоций, однако знакомые прикосновения пальцев сделали свое дело. Я поглубже забралась под одеяло, закрыла глаза и дала волю фантазии.

     Я представила себе, что сплю не в своей постели, а в огромной кровати, над которой на четырех столбах натянут балдахин. А эта кровать стоит в доме Инны и Геры, и все там такое же, как было в тот раз, когда я приезжала к ним в гости перед их разводом. Как обычно, я сплю совершенно раздетая, и мое разгоряченную кожу ласкает прохлада мягких шелковых простыней. Я сплю так крепко, что даже не замечаю, как ко мне в кровать залезает еще кто-то, кто прижимается ко мне сзади и начинает тереться о меня всем телом. У незнакомца такая же гладкая и теплая кожа, как у меня, а его нежные руки начинают прикасаться к моим ляжкам, животу и грудям настолько мягко, что во мне начинает медленно просыпаться возбуждение, но оно не сопровождается, как это бывает всегда, легким раздражением. Моя грудь начинает вздыматься и опадать в такт с теплым дыханием, которое я ощущаю на своей шее, и я начинаю прижиматься спиной к округлому пышному телу гостя.

     Вскоре я переворачиваюсь в постели и оказываюсь на спине. Мои бедра распахиваются, и ощупывающие пальцы незнакомца начинают искать вход в мою пещерку, створки которой уже покрылись капельками скользкой росы. Я глубоко вдыхаю пьянящий запах своей щели и пошире раздвигаю ноги, чтобы помочь незнакомцу в его поисках. Совратитель находит мой набухший клитор, и его легкие, словно перышко, пальцы начинают кружить вокруг него. Мое дыхание становится глубоким и прерывистым, а мои бедра начинают подпрыгивать вверх навстречу дразнящим прикосновениям.

     И вот уже простыни откинуты в сторону, я полностью раздвигаю ноги, и мой молчаливый гость начинает пробираться к моей промежности. Я чувствую, как по моему лицу скользят длинные волосы, как к моим грудям прижимаются... мягкие округлые груди. Я открываю глаза и вижу Инну, застывшую надо мной. «Ой, нет», — стону я, но она лишь улыбается в ответ, с силой хватает меня за запястья и прижимает их к постели. В меня начинает вонзаться разбухший твердый предмет. Я ...

 

     в ее щели. «Ах, какая я эгоистичная!» — вдруг, опомнившись, говорит она приглушенным голосом. И ее руки ложатся на мои ляжки и начинают едва заметно скользить к моей щели. Наши тела сомкнулись и словно образовали замкнутую электрическую цепь, по которой пробегают разряды эротических чувств, — от кончиков моих пальцев к головке ее клитора, а потом по ее телу к кончику ее большого пальца и дальше к головке моего клитора. И наша страсть нарастает неспешно, но неотвратимо.

     Однако Инна все же опережает меня то ли оттого, что она раскованна, то ли оттого, что более опытна, и вместо моего тела начинает ласкать свое. Она кладет руки себе на груди, зажимает соски между большим и указательным пальцами и начинает то сжимать, то теребить их между пальцами, раззадоривая себя.

     Я смотрю на нее, завороженная пленительной картиной того, как она дарит себе наслаждение, и радуюсь от мысли, что это происходит не без моего участия.

     «Так вот, значит, как я выгляжу в такие моменты», — думаю я, глядя на ее лицо, которое, по мере того как нарастает ее возбуждение, все сильнее перекашивается в гримасе страсти. Я вонзаю палец в ее темный скит и чувствую, как его обжимают вздрагивающие стенки. Она не выдерживает и начинает метаться по постели, то подбрасывая свое тело вверх, то мотая им из стороны в сторону. Наконец она сдавленно вскрикивает и замирает, долго выдыхая из себя воздух.

     Мы сливаемся в страстном поцелуе, а потом прерываем его, но лишь для того, чтобы снять ее ночную рубашку.

      — Теперь твоя очередь, — говорит она и, взяв меня за руку, подводит к кровати.

     Я растягиваюсь на спине, а потом подтягиваю колени к груди, а она становится на колени между моих ляжек. Она начинает ласкать их губами и так, целуя и покусывая, постепенно спускается к моей щели. Оказавшись у щели, она не спеша, специально сдерживая себя, чтобы вызвать во мне сладостные страдания, начинает раздвигать створки щели языком.

      — Подержи их сама раскрытыми, — шепчет она мне, и я послушно выполняю ее просьбу.

     Я чувствую у себя на пальцах ее волосы. Ее язык пускается в пляс по возбужденной плоти моих малых срамных губ. Но она умело управляет этим танцем. Темп пляски то замедляется, то ускоряется в такт с движениями моего тела: она то гладит меня легкими, как перышко, прикосновениями языка, то жадно вгрызается в меня всем ртом. Потом она обхватывает мой клитор губами и начинает нежно посасывать его. И комната начинает плыть у меня перед глазами, вращаясь вокруг этой точки, что скрыта у меня между ног.

      — Ты такая сладкая, — говорит она с улыбкой, на секунду оторвавшись от своего занятия, чтобы бросить на меня взгляд.

     Я чувствую, что мне много уже не потребуется, и, прикоснувшись рукой к ее щеке, шепчу ей:

      — Я хочу обнять и прижаться к тебе. Давай. Прямо сейчас.

     Инна забирается на кровать и полностью прижимает ко всему моему телу свое гладкое и округлое тело. Наши груди трутся друг о друга. Губы и языки сливаются в жарком поцелуе. Мы перекатываемся по постели, я оказываюсь сверху и трусь холмиком о ее ногу, все крепче и крепче сжимая ее в своих объятиях. — Я чувствую себя виноватой, — шепчет она мне в ухо, рисуя пальцем круги на моей груди. — Ты не сердишься? Я еще теснее прижимаюсь к ней и говорю: — Ты мне обещала восемь, а пока было только пять. Но ведь еще не вечер?

     В ответ она изгибается подо мной и захватывает ртом мой сосок.

      — Ну не сейчас же, — нерешительно протестую я. — Мне нужно немного успокоиться...

      — Да кто тебе такое сказал? — спрашивает она со знающей улыбкой и снова начинает ублажать меня.

     Ее язык заставляет мои соски опять подняться, и огонь, который уже было начал затухать во мне, разгорается с новой силой. С удовольствием я валюсь на спину, закидываю руки за голову, прикрываю глаза и отдаюсь во власть этого пламени, которое пожирает меня.

     Инна, осторожно покусывая мне живот, продвигается к моим распахнутым бедрам. Ее опытный язык пробегает снаружи по моим срамным губам, а потом резко вонзается между ними, но лишь для того, чтобы на краткое мгновение прикоснуться к набухшему центру наслаждений, а потом исчезнуть, заставляя меня пережить сладкую муку. Я подбрасываю вверх свои бедра, но она не бросается мне навстречу. Краткими прикосновениями языка она распаляет меня все сильнее и сильнее. А потом она перекидывает ногу и ложится на меня сверху, подставив себя моему рту. Я обхватываю ее руками и погружаю рот в ее пахучие любовные соки. А она зажимает мой клитор между губами, и ее язык начинает кружить по его головке. И в этот момент внезапно, словно взрыв, наступает сладкая фантастическая разрядка.

      — Да, ты была права, — говорю я ей, когда мы уже лежим в полудреме, нежно обнявшись. — Это не так, как обычно, но это-то и здорово. — Это лучшее, что подруги могут сделать друг для друга, — ответила она, и мне ничего не оставалось, как согласиться с этим.