Пропахав седьмую смену,

     Х#й решился на замену —

     На сегодня, верно, хватит

     П#зду красную лохматить.

     Она всё уже вкусила,

     Что хотела — получила.

     Пусть придет в себя до завтра,

     Наберётся вновь азарта.

     И в таком благом желаньи

     Расставаясь, на прощанье,

     Так задвинул до мошонки,

     Не разбив едва головку,

     Вплоть до самого предела,

     Что аж всё в ней закипело

     И забрызгало сквозь щели,

     Сделав лужу на постели.

     Появившись на свет божий

     Из п#зды, на ад похожей,

     И зае#анный до рвоты,

     (И уставший от работы)

     Прикорнул главой у ж#пы.

     Думал здесь покой и нега,

     Холодок и благолепье:

     Но как горько он ошибся,

     Предвкушая освежиться.

     Лишь головка прикоснулась,

     Ж#па мигом встрепенулась.

     Раздуваясь в нетерпеньи,

     Анус весь пришел в движенье.

     Начал судоржно сжиматься

     И навстречу раскрываться,

     Видом всем давая знаки,

     Что щас будет е#ля сраки.

     Х#й от этой перспективы

     Сник совсем и обессилел,

     Набок голову повесил

     И лежит совсем не весел,

     Размышляя над бедой,

     Что навешена судьбой —

     «Е#ля ж#пы ведь не шутка.

     Я ж, как плюшевый мишутка.

     Там вполсилы не проскочишь,

     Даже если очень хочешь.

     Нужно твердым очень быть

     И настойчиво давить,

     Х#й вдвигая, как копье,

     Сквозь упругое кольцо,

     Раздвигая шаг за шагом,

     Но упорно и с напрягом».

     Кто поможет бедолаге

     И вернет его к отваге?

     Чтоб, как прежде, он стоял

     И по дырочкам скакал.

     У п#зды своих забот:

     Остается только рот —

     Хоть уж спермой весь измазан,

     Х#ю путь в него указан.

     Взяв за голову парнишку,

     Волокут его подмышки.

     Он бы мог сопротивляться,

     Да не хочет нарываться

     Лишний раз на оскорбленья

     И упреки в своей лени,

     Что не хочешь, мол, трудиться

     И е#ать п#зду — жар-птицу.

     Он бы рад, конечно, встать

     И золупой посверкать,

     Да ведь утро на дворе,

     Скоро двигаться к жене.

     А там точно зае#ут

     И кемарить не дадут.

     Если е#лю уж захочет,

     Тебя до смерти задрочит —

     Встанешь ты таким колом,

     Как тот столп перед дворцом.

     Там без лишних разговоров

     Засосут по самый ворот,

     Языком скользя проворно,

     Уперев головку в горло,

     И пальцaми норовят

     Яйца всмятку перемять.

     А потом запрыгнут сверху

     Всей п#здою благоверной

     И начнут верхом скакать,

     Ж#пой яйца уминать.

     А устав, начнут вертеться,

     Чтоб золупа билась в сердце.

     И когда пройдешь сквозь матку,

     Заорут: «Какой ты сладкий!

     Только всунь ещё поглубже,

     Чтоб почувствовать получше

     В самых дальних уголках

     От х#я идущий жар:»

     Должен быть ты наготове

     И всегда стоять на стрёме,

     Чтоб при первом же намеке

     Или маленьком упрёке

     Оказаться в должной форме

     И е#ать по полной норме.

     02 января 2000 г.