В одной деревне жил веселый старик. У него было две дочери — хорошие девицы. Знали их подруги, и привычны были к ним на поседки сходиться. А старичок сам был до девок лаком, завсегда по ночам, как только они уснут, так и полезет щупать, и какой подол не заворотит, ту и отработает; а девка все молчит, такое уж заведение было. Ну, мудреного нет, таким образом, может, он и всех-то девок перепробовал окромя своих дочерей. Вот и случилось, в один вечер много сошлось к ним в избу девок, пряли и веселились, да потом разошлись все по домам: той сказано молотить рано поутру, другой мать ночевать наказала дома, у третьей отец хворает. Так все и разошлися. А старик храпел себе на полатях и ужин проспал, и не видал, как девки-то ушли. Проснулся ночью, слез с полатей и пошел ощупывать девок по лавкам, и таки нащупал на казенке большую дочь, заворотил ей подол и порядком-таки отмахал, а она — спросонок-то отцу родному подмахнула. Встает поутру старик и спрашивает свою хозяйку:

     А что, старуха, рано ли ушли от нас ночевщицы?

      — Какие ночевщицы? Девки еще с вечера все по дворам ушли.

      — Что ты врешь! А кого же я на казенке дячил?

      — Кого? Вестимо кого, знать, большую дочуху.

     Старик засмеялся и говорит:

      — Ох, мать ее растак!

      — Что, старый черт, ругаешься?

      — Молчи, старая кочерга! Я на дочку-то смеюся, ведь она лихо подъе... ать умеет.

     А меньшая дочь сидит на лавке да обертывает онучею ногу, хочет лапоть надевать, подняла ногу и говорит:

      — Ведь ей стыдно не подъе... ать-то люди говорят: девятнадцатый год!

      — Да, правда, евто ваше ремесло!