Луна следовала по коридору за Эриком в ванную комнату. Для нее уже была приготовлена ванна с пеной, рядом на стуле лежало полотенце, расческа и чистая одежда. По ее просьбе это была мужская одежда.

     Луна объяснила свой выбор тем, что без юбки гораздо легче бегать и взбираться по холмам.

     — Если княжне потребуется помощь, она должна позвонить в колокольчик, и служанки ассистируют, — сказал Эрик, выходя из ванной комнаты. Краем глаза он заметил, как эльфа снимает с себя платье, прежде чем закрыл дверь.

     Наслаждаясь горячей пенной ванной, Луна отдалась воспоминаниям...

     ***

     Луна ненавидела орков. Она искренне желала, чтобы они исчезли как вид. Она понимала, что не все орки аморальные ублюдки, но не могла ничего с собой поделать — среди этих преступников не было и одного, у кого была хоть капля чести, чтобы вернуть ей благосклонное виденье всего народа.

     С ней, княжной, которой кланяются правители других княжеств, которую почитали и сдували пылинки, во имя которой рыцари одерживали победы на рыцарских турнирах, эти бандиты обращались как с какой-то вещью, которая должна была прислуживать, и была секс-игрушкой.

     В первый же день, щуплый орк по кличке Сопляк, хотел ее изнасиловать. Ему по статусу нельзя было совокупляться, но он тайно пробрался к Луне, когда все спали, и приставил ей нож к горлу, пригрозив, что убьет, если она издаст хоть звук. Однако Луна предпочитала умереть, чем еще хоть раз позволить этим мерзким животным прикоснуться к себе. Она закричала, яростно отбиваясь, и разбудила Горра и остальных орков.

     С каким она злорадством наблюдала, как Сопляку заехал Горр кулаком по челюсти и отправил его в нокаут. Как ее приятно удивило, что ее похититель Зумака сказал, что ей необходимо вернуть одежду, чтобы не распалять и без того скучающих по женскому телу собратьев.

     Но Луна не строила розовых грез — Горр и остальные были ей не менее омерзительны. Она ждала момента, когда вернется под защиту своего государства, когда всех этих преступников изловят и казнят самой жестокой казнью. Горр и еще три орка имели доступ к ее телу в любой момент, и все ее попытки отбиваться были абсолютно бесполезными.

     На двенадцатую ночь ей удалось сбежать.

     Орки были разбойниками, и в тот день им улыбнулась удача: они разграбили какого-то купца. И пировали с обильными возлияниями, отмечая удачную добычу. Они принесли в логово несколько бочонков вина, еду и с дюжину мечей, многие из которых были окровавлены. Занося оружие, орки громко хохотали и делились, как же было просто побить глупых эльфов.

     — Жаль эльфийка тоже пришлось убить, — с сожалением добавляли они. — Эльфийка была красивая.

     Внутри Луны все рухнуло. Ей стало страшно. Они убили нескольких из ее подданных ради наживы. В глазах начало темнеть от внезапной жалости к самой себе и тем несчастным эльфам, которые оказались в неподходящем месте в неподходящее время.

     Неожиданно в ее руки Горр впихнул кружку с ворованным вином, чтобы отметить победу орков. Сама того не осознавая, Луна плеснула вино в предводителя шайки. Холодная ярость исказила ее лицо. Повисла тишина. Никто не ожидал от нее такого поступка.

     — Вы, ублюдок, — прошипела она, взглядом стирая Горра в порошок. — Как вы посмели мне протягивать вино, чтобы отметить вероломную смерть моих подданных от вашей грязной лапы?!

     Кружка полетела Горру в голову и, ударившись о шлем, упала на пол. Горр с секунду в изумлении смотрел на княжну, но затем его лицо перекосила злость. Он встал, и вытащил из ножен кинжал.

     Вид стального клинка вернул Луну в реальность, и она попятилась. Стояла гробовая тишина. Вся жизнь промелькнула перед глазами, как вдруг раздался хохот Зумаки. Орк хохотал так заразительно, что к нему присоединились и другие.

     — Луна меряться силой с сильнейшим! — провыл он, сгребая ее в охапку. — Зумака давно так не ржать.

     Горр тоже издал смешок и, вложив кинжал обратно в ножны, сел обратно, чтобы продолжить пир.

     Зумака, под завистливыми взглядами орков ниже по рангу, направился с Луной в небольшое углубление в пещере, вроде отдельной комнаты, огороженную тканью от остальных глаз, где старшие так любили развлекаться с ней.

     Луна плакала и изо всех своих сил пыталась отбиваться: царапалась, кусалась и щипалась, била его кулаками, хотя и прекрасно понимала, что все это бесполезно.

     Зайдя внутрь, орк швырнул ее на шкуры и молча смотрел на ее затравленное лицо.

     — Какая глупая эльф, — сказал он. — Если Зумака все не обратить в шутку, твоя быть мертвая.

     Но Луна, ожидая, что он с ней сейчас сделает, желала умереть. Луна осматривалась в поисках, чем можно швырнуть в Зумаку, но орки уже усвоили ее строптивые привычки и убрали все потенциальные объекты для швыряния прочь.

     Зумака подошел к ней и убрал волосы с лица. У Луны из глаз ручьем текли слезы. Он протянул ей кружку с вином:

     — Твоя должна пить.

     Луна молча покачала головой, отталкивая кружку.

     — Твоя не пить за победу. Твоя пить за побежденных, — настойчиво продолжал орк.

     Девушка отпила глоток и вернула кружку.

     — Спасибо, что вы спасли мне жизнь, — сказала она.

     — Твоя пожалуйста, — ответил орк. — А теперь твоя вернуться и вести себя так, будто драки не быть.

     Девушка почему-то поняла, что орк не просто командует, а дает ей совет, как себя вести. Поэтому она послушно нацепила на лицо маску безразличия и начала молча разносить вино, стойко снося грубые выходки к ее персоне.

     Луна знала, что может усыпить их бдительность, и сбежать под утро, когда все орки, включая и часовых, спят. Она не знала, что с ней будет, если она покорно останется, и подозревала, что скорее всего ее убьют, если найдут после побега, но она предпочитала умереть стоя.

     И наверняка уже все княжества подняты на уши, и лес прочесывает армия вооруженных до зубов воинов. Главное, сбежать.

     Сцепив зубы, она выдержала четырех орков подряд, и с нетерпением ждала, когда все уснут.

     Очень осторожно, чтобы ее не заметили, девушка прокралась к мечам и аккуратно перерезала кожаный браслет, к которому крепилась цепь, чуть порезав ногу. Затем она оделась и тихонько выбралась из пещеры. Сердце билось так сильно, что ей казалось, что сейчас случится его разрыв.

     Девушка осмотрелась. В небе светила почти что полная луна, и было видно далеко вокруг. Она кинулась прочь. Горный склон был крут, и она практически съехала вниз, разорвав подол платья и мантии, зацепившись им за выступающую корягу.

     Наконец она ступила на твердую землю и кинулась прочь, пока орки спят. Эльфа считала, что найдет в два счета дорогу домой, но она лишь заплутала.

     Было нечего есть и пить, очень холодно, и она даже начала жалеть, что решилась на побег.

     Весь следующий день до вечера она просто плутала, не зная, куда идти, и измотанная голодом, жаждой и бессонницей, легла спать под деревом, кутаясь в оборванную мантию.

     Она спала так глубоко, что не слышала громко идущих по лесу ног, и шагов, остановившихся около нее.

     — Попалась! — услышала она над собой и проснулась. Подняв голову она увидела Зумаку. Он стоял, уперев руки в бока и с самодовольной ухмылкой смотрел на свою визави.

     «Только не он», — устало подумала Луна, опуская голову назад на листья. Она была вымотана почти до смерти, и ей было все равно, что ее нашли.

     — Глупая эльф, — покачал головой Зумака, садясь рядом с ней и снимая с пояса бурдюк с водой. Луна словно загипнотизированная уставилась на то, как он пил. Всю усталость как рукой сняло.

     — Твоя хотеть пить? — осведомился Зумака, протягивая воду. Девушка жадно вырвала бурдюк и принялась пить, обливаясь водой и захлебываясь. Вода возвращала ей желание жить.

     — Ну, моя нести эльфийку или эльфийка сама ходить?

     — Я сама, — мрачно сказала Луна, планируя сбежать.

     Зумака захохотал.

     — Моя знать, что эльф считать Зумаку тупым. Но Зумака не даст ей сбежать.

     Сказав это, он ...

 

     схватил эльфийку и начал, было, шагать прочь.

     — Нет, не надо, — слабо прошептала Луна. — Лучше убейте меня, чем доставлять обратно в ваш притон...

     Зумака пожал плечами:

     — Моя лишь выполнять приказ Горра.

     — Вы урод, — обессиленно сказала Луна. — Подчиняетесь уроду и живете как уроды. Лучше убейте меня, я все равно сбегу опять.

     — И тогда твою убить.

     — Тем более. Зачем откладывать мою смерть...

     Зумака продолжал идти. Луна лихорадочно соображала, что делать.

     — Нет, не надо... — запротестовала она. — Луна не любит Горра и других... Они жестокие... Только Зумака дважды спас Луне жизнь, и поэтому нравится ей больше остальных...

     Орк остановился. Он снял девушку с плеча и посмотрел в ее уставшие, но такие привлекательные голубые глаза.

     — Твоя говорить правду?

     — Да, — ответила Луна, не поведя бровью. — Я даже скажу, что вы искупили свое преступление моего похищения... только не возвращайте меня обратно...

     Зумака издал смешок:

     — Моя не дурак и понимать, что эльф пытаться спасти свою шкуру.

     — Твоя не дурак, — согласно прошептала Луна, и вдруг обняла его. — Вы умнейший орк из всех и не такой жестокий, как остальные.

     Из ее глаз потекли слезы. Зумака, открыв рот, смотрел, как его крепко обнимает красивая эльфийка и плачет.

     — Не надо меня назад, я вас очень прошу! Что вы хотите взамен на то, чтобы отпустить меня?

     Зумака лишь растерянно обнял княжну, не зная, что ответить. Он хорошо чувствовал фальшь, но сейчас ее не было. Луна искренне говорила ему, что думает о нем, и искренне не желала идти обратно.

     Впервые в жизни он почувствовал, что сделал что-то неправильное, когда принес ее в пещеру и отдал себе и своим собратьям.

     Всю жизнь он знал, что самок необходимо завоевывать в буквальном смысле.

     Орки-самки жили отдельными поселениями от орков-самцов, и самцам приходилось доказывать свое право на совокупление, сражаясь между собой, грубо демонстрируя свою мужественность, и даже победителям самок приходилось брать силой... Остальные орки имели право только наблюдать, глотая голодную слюну. Он впитал такое поведение с молоком матери, и не знал, что может быть иначе. Да и от матери его вышвырнули к отцу, когда ему исполнилось лишь пять... Иметь наложницу был единственный способ для разрядки с женщиной. А Луна горько плакала, в ужасе ожидая продолжения...

     — Не плачь, — сказал он, обнимая ее крепче. — Моя не хотеть Луна плакать.

     Но от неожиданной доброты орка, девушка лишь начала еще сильнее рыдать. Он лишь молча стоял и наблюдал за ней. Он чувствовал ее слезы, капающие на его голую грудь, и ему становилось неловко от собственного бессилия хоть как-то их остановить.

     Вскоре плач сам остановился. Луна прижималась к нему щекой, все еще всхлипывая, и ее глаза закрылись. Зумака сел, и молча наблюдал за спящей в его руках эльфийкой с волосами цвета платины.

     Когда он увидел ее, в одиночестве бредущую по лесу, такую хрупкую и изящную, так непохожую на грубых мускулистых орок, он понял, что хочет ей обладать... И разве она не хотела этого, когда выбрала идти в одиночку на границе с территорией орков?..

     Он сидел с ней долго, боясь пошевелиться.

     Начало темнеть и стало холодно.

     Луна замерзла и проснулась. Ее колотила мелкая дрожь. Орки не испытывают подобного дискомфорта от температуры, и его кожа была очень теплой.

     Девушка прижалась к нему, пытаясь согреться. Зумаке стало совсем неловко. Никто никогда не обнимал его так. Он гладил ее по мягким волосам, изо всех сил стараясь совладать с участившимся сердцебиением и неожиданно пробудившимся желанием. Нет, он не станет делать ей то, что вызывает у нее столько слез...

     А Луна слышала ритм его сердца, и как его огромная грубая ручища вдруг стала особенно осторожно прикасаться к ее волосам и спине.

     Она вспомнила, как фантазировала со своими кузинами на тему орков-наемников, служивших при дворе, и как она любила поглядывать на них, представляя себе пикантные сцены... Она прекрасно знала, что одна из ее кузин трахалась напропалую с молодым и горячим орком, и однажды почти согласилась сама с ним переспать, но в последний момент испугалась лишиться девственности с таким огромным членом. А потом уехала к прабабушке и ее похитил Зумака...

     Луна не ожидала от себя, но вдруг она поняла, что этот орк ей и правда нравился... По крайней мере она не испытывала к нему отвращения. Тогда как другие орки брали ее грубо, не заботясь о ее чувствах, Зумака всегда пытался ее успокоить и подготовить, правда делал это неумело и всегда терпел провал. Он никогда не кричал и не поднимал на нее руки. Да, он все равно был подонком, но по крайней мере он был лучше остальных. А потом он дважды спас ей жизнь... Девушка крепче прижалась к своему похитителю, и ее рука перекочевала с груди на его спину.

     Теперь Зумака совсем перестал что-либо понимать и боялся вдохнуть. То она в ужасе от его прикосновений, то лезет обниматься.

     Замирая от неизвестности, орк покрепче прижал девушку к себе. Он некоторое время сидел неподвижно, ожидая реакции, которой так и не последовало. Он обнял ее второй рукой, подтянув к себе. И опять Луна не сопротивлялась, даже наоборот — она чуть подалась вперед.

     Орк почувствовал, как начала кружиться голова. Луна никогда прежде не была такой податливой. Все еще ожидая подвоха, он подсадил ее так, что она обхватывала его ногами и заглянул в глаза. Они были широко распахнуты, и девушка часто дышала. Казалось, она молча спрашивала «Ты ли это, злобный орк?», и Зумака позволил себе сдавленную улыбку.

     А Луна и правда не могла поверить, что это тот же Зумака... И по какой-то причине она не испытывала к нему отвращения. Наоборот, она чувствовала к нему симпатию.

     — Зумака, — тихо сказала она, обнимая его. — Вы ведь не подонок, почему вы в этой ужасной шайке и совершаете все эти преступления?... Вы могли бы наняться к какому-нибудь лорду и спокойно иметь любую эльфийку...

     Орк молчал. Все его существо было сконцентрировано на том, как она обнимает его ногами, и как он хочет ее.

     Он лишь крепче обнял ее и начал задирать подол платья. Затем его рука скользнула ей под штаны. Луна замерла. Неужели все так закончится?..

     Однако то, как он прикасался к ней, насколько он был нежным и осторожным, заводило ее. Где-то в глубине души она понимала, что должна ненавидеть его и попытаться убить, но ее тело изголодалось по ласке, по прикосновениям и поглаживаниям и она отдавалась ему.

     Зумака не мог поверить, но он видел, что эльфийка возбудилась. Она тихо постанывала и терлась об него, желая еще. Его свободная рука скользнула под платье к груди. Осторожно он начал ласкать ее и с удовольствием отмечал, как девушка блаженствовала от его ласк.

     Орк пошел дальше и снял с нее штаны. Сопротивления не последовало, и ее лицо не было искажено никакими неприятными эмоциями. Один из его пальцев скользнул внутрь ее, и Луна лишь томно выдохнула. Впервые орк ощутил, насколько влажной она была от возбуждения, он ее легко мог бы взять без дополнительного увлажнения.

     Он и хотел немедленно повалить Луну, но девушка запротестовала:

     — Нет, не надо грубо, — испуганно сказала она. — Нежно, как прежде...

     Орк сглотнул и продолжил ублажать ее рукой. Девушка возбуждалась все сильнее, из нее текло водопадом, и она сама насаживалась на его пальцы. Дыхание стало частым и прерывистым, а когда он задевал какой-то бугорок внутри нее, она негромко вскрикивала. Зумака сходил с ума. Он в жизни не думал, что будет так возбужден, и что доставлять кому-то столько удовольствия вызывает такие приятные сексуальные переживания.

     Его член был в полной боевой готовности, и все, что он хотел, это доставить ей им столько же удовольствия, сколько своей рукой.

     Он высвободил его и начал тереть об ее ягодицы. Луна вздрогнула от удовольствия. Она не могла поверить, что после двух недель сексуального ада она была способна желать член. Она смотрела в лицо Зумаки, отмечая, как оно преобразилось от страсти. Ее глаза притерлись за время, проведенное в плену, к оркам, и она уже давно отметила, что он был очень привлекательным. Его глаза были замутнены, и в них было столько огня.

     Луна потянулась и поцеловала его в губы.

     — Я хочу вас, — прошептала она, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. — Только будьте нежны.

     Зумака уже и не думал о том, чтобы быть грубым. Он позволил девушке самой ввести в себя член, и блаженно выдохнул. Луна издала легкий страстный стон, не в силах противостоять неге.

     Медленно она начала двигаться по члену, каждый раз томно выдыхая. () Вскоре они переместились на землю, и орк продолжал заданный темп, чтобы не разрушить идиллию. Под конец он однако уже не мог контролировать себя, но Луне не было неприятно и больно, она сама обхватила его ногами, чтобы он как можно глубже вогнал в нее свое достоинство, кончая.

     То что пережил Зумака, не было сравнимо ни с чем, что он испытывал раньше. Эльфийка блестящими глазами смотрела на него и обнимала его обмякшее тело, и целовала в губы. На ее глаза навернулись слезы:

     — Спасибо вам, что вы доставили мне столько удовольствия.

     Орк уже пришел в себя от сумасшедшего оргазма, и нежно провел ей по щеке тыльной стороной ладони.

     Они просто лежали рядом и смотрели друг другу в глаза.

     — Мой не хотеть возвращать тебя в пещеру, — сказал он. Он не смог бы видеть, как ей овладевают другие орки. — Твоя должна уйти.

     Он указал куда-то в лес:

     — Это путь к городу Эйсир. Луна быть осторожной... Тебя искать...

     — Зумака, пойдем со мной, — предложила Луна. — Я обещаю, что со мной ты будешь в безопасности.

     — Моя не может, моя дать отцу обещание заботиться о Горр до его двадцать три года. Тогда он станет взрослым и я уйти... Зумака не будет нарушать обещание.

     — Но что если меня поймают?

     — Тогда мы опять встретиться в пещере... — ответил Зумака. — Но лучше Луна не попадаться другим...

     — Конечно, — ответила девушка. — Но мне было бы безопаснее, если бы вы пошли со мной...

     Орк покачал головой:

     — Моя не променять обещание на трах с эльфийкой. Луна уходить, пока Зумака добрый.

     ... Луна побежала прочь... Но ее поймали...

     А потом откуда ни возьмись появился Эрик, этот прекрасный спаситель... То, как он умел драться, настолько впечатлило орков, что они не стали его убивать, после того как оглушили мощным ударом дубинки. Правда, чудо, что он вообще остался жив от такого удара...

     Когда Луну принесли обратно в пещеру, и она пришла в себя, она обнаружила еще одну девушку, ее готовились посвятить в наложницы... Луна видела Зумаку, и то, как он вышел из пещеры... Может, в нем что-то изменилось той ночью, но он не захотел брать Алину силой... И это спасло его от страшной расправы...

     Но она видела, как он схватил и выволок своего опешившего младшего брата прочь из пещеры, когда драконша устроила расправу... и как он мгервение смотрел на нее, загнанную в другой конец пещеры, прежде чем убрался прочь...

     ***

     Девушка вылезла из ванны и вытерлась полотенцем. Примерила одежду. Та оказалась как раз ее размера. Подойдя к зеркалу, она смотрела на очень красивого женственного эльфа с длинными все еще влажными волосами и улыбнулась ему. Все будет хорошо.