Отрывок из рассказа «Собачья радость», в книге Михаила Армалинского «Гонимое чудо».

     Мадлен разочаровалась в мужчинах, а мужчины разочаровались в Мадлен. Всех можно было легко понять — Мадлен постарела, а она, если и была когда-то привлекательна, то лишь своей молодостью. Мадлен не отличалась талантами, вела, можно сказать, замкнутую жизнь, ибо любила деревья и животных больше, чем людей. Поэтому жила Мадлен в лесном доме, занимаясь выращиванием цветов на деньги, которые ей оставил муж, умерший достаточно давно. В мужчинах же Мадлен разочаровалась при активном участии ее мужа, как впрочем и при участии всех немногочисленных мужчин, которые когда-либо излили в нее свое семя. Все сближавшиеся с ней представители мужского пола любили выпить, неумело делали вид, будто в женщинах их интересует нечто большее, чем тело, а также хвастали своими, как правило, вымышленными достоинствами, в тщетных попытках вызвать у Мадлен уважение и привязанность.

     Муж Мадлен был ярым любителем порнографических зрительных образов и уделял им значительно больше внимания, чем сексуальному образу жены. Муж предпочитал онанировать наедине с экраном, отгоняя жену, которая бывало пыталась ему помочь:

      — Не мешай мне мечтать! — кричал он на нее.

     Мадлен не могла понять, как мужчина может предпочитать мертвое изображение живому телу, пусть даже не первой свежести и приевшемуся. А муж знал, что она никогда не поймет, что лучше прекрасная мечта, чем тело, которое перестало нести какой-либо сексуальный смысл. В нем поднималась злоба к жене оттого, что недостижимая женщина на экране вызывает в нем такую похоть, которой жена способна его только лишить. Мадлен часто смотрела видео вместе с мужем, возбуждалась и завидовала женщинам, которые завывали и стонали от наслаждения. С мужчинами Мадлен ничего, кроме умеренной приятности, никогда не испытывала, и ни стонать, ни тем более выть ей с ними не хотелось. Выть хотелось от них.

     В молодости, будучи студенткой колледжа, который она так и не закончила из-за вынужденного материнства, Мадлен испробовала радость некоторого разнообразия любовников. Но суть их оставалась одна: совокупления происходили скоропостижно, и удовольствие, которое только начинало было расти и крепнуть, обрывалось и сникало. Мадлен не знала ничего иного и потому воспринимала это как необходимую часть процедуры размножения. От полного разочарования в сексе ее спасала мастурбация, которой она занималась только тогда, когда уж становилось невмоготу. Стыд мешал ей заниматься мастурбацией чаще. Стыд не за мастурбацию, а за мужа, который не мог приблизиться к ней на расстояние ее наслаждения, а оставался для нее дальним родственником.

     Муж сделал ей двоих детей, которые быстро выросли и разъехались по своим жизням, плодя собственных детей и редко вспоминая о матери. Когда муж умер, Мадлен стало страшно жить одной. Она встала перед дилеммой: либо продать дом и переехать жить в город, либо обезопасить жизнь в своем лесном доме. И она выбрала последнее — уж слишком ей не хотелось заниматься продажей дома, покупкой жилья в городе, переездом. Но самым отвратительным ей представлялось то, что количество окружающих ее теперь деревьев превратится в еще большее количество людей, которые будут окружать ее в городе. Поэтому Мадлен предприняла следующее: она купила пистолет и двух догов, которых решила выдрессировать как своих охранников. Имена им были Рекс и Дик. Ко всему прочему, жизнь среди леса была значительно дешевле, чем жизнь среди людей. Да и опасность всегда исходила от людей, а не от деревьев, и потому, чем меньше людей вокруг нее, тем меньше опасности, а те редкие, что могут прельститься ее одиночеством и якобы беззащитностью, быстро разубедятся в этом, когда увидят перед собой дуло пистолета и почувствуют клыки догов на своем горле.

     Смерть мужа заставила ее ценить даже ту малость, которую он ей давал: близость мужского тела ночью, пусть редкое, но радостное ощущение заполненности. Мадлен становилось невмоготу от скапливающегося желания, пальца оказывалось недостаточно, хотелось, чего-то живого и горячего внутри. К тому же требовалось и поговорить с кем-нибудь, кроме собак, которые ее внимательно слушали, повиновались каждому ее слову, но умели только лаять или скулить в ответ.

     Мадлен шла по тропке среди лесной плоти, псы, Рекс и Дик, сновали в погоне за живностью, но не оставляя надолго своей хозяйки без присмотра. Нередко они приносили в зубах то зайца, то бурундука, то еще какую живность, и Мадлен позволяла им съесть добычу.

     В один из дождливых дней на потолке в гостиной появилось мокрое пятно — пришлось вызывать мастера из соседнего городка. Им оказался ее ровесник, мужчина лет пятидесяти по имени Ли. Сначала он приехал на своем грузовичке выяснить причину протечки. Требовался небольшой ремонт крыши, и он обещал приехать на следующий день и починить. Мадлен предложила Ли выпить с ней чашку кофе перед отъездом. Ли согласился, после чего выяснилось, что он уже год, как вдовец. Мадлен радостно приняла это к сведению.

      — Что ж Вас совсем в городе не видать? Неужели Вам в лесу не одиноко? — спросил Ли.

      — В город я приезжаю, когда мне надо закупить продукты, а одиноко бывает только среди людей, а не среди деревьев.

      — Но неужели Вам не хочется с кем-нибудь поговорить?

      — Я разговариваю с моими собаками.

      — Страшные псы — сказал Ли, — я боялся выйти из грузовика, пока Вы их не отозвали.

      — Они не страшные, а преданные мне, они меня охраняют.

      — Ну, от меня, положим, охранять не нужно.

      — Поэтому собаки и не тронут Вас, пусть их боятся злоумышленники. Затем Ли стал рассказывать о качестве материала, которым он хочет воспользоваться для починки крыши и этим быстро надоел Мадлен. Она извинилась, что ей нужно покормить собак, и Ли уехал.

     Мадлен решила, что завтра уложит его с собой в постель. «Пора», — решила она.

     Ночью кобели лаяли, но это был не тревожный и предупреждающий о незнакомце лай, а охотничий. Мадлен не держала их на привязи, и они никогда не оставляли Мадлен одну. Если убегал Рекс, то Дик оставался с хозяйкой. Если Дик устремлялся за кем-то, Рекс нес охрану Мадлен.

     Ранним утром, перед приездом Ли, она надела платье понаряднее и подкрасила губы. Приехал Ли и провозился с крышей до вечера. Ленч он взял с собой, а обед Мадлен приготовила и пригласила Ли. Она расплатилась с ним за работу, и обед начался. Ли не отказался от виски перед обедом, в течение обеда пили вино, а затем — ликер с десертом. В невзрачных глазках Ли появилась похоть.

     Алкоголь, год вдовства, наличие одинокой женщины, пусть некрасивой. Он неуклюже поцеловал ее в край рта и соскользнул на шею. Мадлен это было приятно хотя бы потому, что она несколько лет не знала прикосновений мужчины. Вместе с тем она прекрасно чувствовала, что ему далеко до умельцев из коллекции порновидео мужа, которые она время от времени просматривала.

     Предчувствие не обмануло Мадлен: когда они оказались в постели, Ли немедля забрался на нее и несмотря на недостаточную влажность, проявил мужскую силу и прорвался внутрь, отчего у Мадлен желание пропало, а когда Ли секунд через десять кончил, то Мадлен ожесточилась. Ли свалился набок и с чувством исполненного долга решил вздремнуть, но Мадлен решительно встала с кровати и сказала, что ему пора уходить. Ли решил было препираться, тогда Мадлен крикнула собак, и они через секунду стояли ощерясь на пороге спальни. Они были выдрессированы пересекать порог спальни только с разрешения Мадлен. Ли быстро натянул на себя одежду, среди которой оказались грязные трусы, и выскочил из спальни, после того, как Мадлен приказала собакам выйти из дома.

      — Большинство мужчин нельзя подпускать к женщинам, — в ненависти говорила собакам Мадлен, слыша удаляющийся звук грузовика Ли. Последнее время она привыкла говорить вслух, и псы всегда замирали и внимательно слушали ее речь, будто понимая ее, но из почтения не смея произнести ни слова. Однако глаза их были настолько выразительными и реакция на суть слов такой верной, что у Мадлен создавалось ощущение, что они — люди, но немые, которые все понимают, но не в силах ответить. Так и теперь, реагируя на произнесенные слова, кобели повернули головы в сторону дороги, по которой уехал Ли, и злобно залаяли.

     Мадлен пошла в гостиную, налила себе виски, включила видео и уселась на диване, разведя ноги. Когда она вывела себя на уровень, значительно более высокий, чем ее когда-либо выводили мужчины, вбежали псы. В гостиную им разрешалось входить без специального разрешения. Не обращая внимания на экран телевизора, они уселись у раздвинутых ног Мадлен. Мадлен заметила, что псы вдыхают ее запах и члены у них стоят. Они и раньше проявляли интерес к ее запахам, особенно во время менструаций, и Мадлен решительно отгоняла их.

     Но тут она вдруг взглянула на ситуацию под другим углом. «А почему бы и нет», — так можно было бы вкратце обозначить клубок мыслей, который образовался у нее в голове. Она поманила Рекса и ткнула его мордой в пасть пизды. Рекс сразу принялся лизать все подряд. Язык был слишком шершавый, а член его вытянулся в полную длину. Дик стоял рядом и выжидательно поглядывал на Мадлен. Она поманила его и поласкала ему член. Дик радостно заскулил, увлекаясь небывалым наслаждением, исходившим от его хозяйки. Мадлен встала на колени, и Дик сразу пристроился сзади, тычась членом ей в промежность, обняв ее лапами за талию и тяжело дыша. Мадлен направила член в нужное место, и он заполнил ее своей костяной твердостью. Дик двигался, блаженно поскуливая. Рекс стоял рядом и дрожал от возбужденья. У Мадлен закрылись глаза. Акт длился уже так долго, как никогда с человеком. Когда она счастливо почувствовала приближение к оргазму, которое ей было знакомо только по мастурбации, она ощутила, как Дик излился в нее. Он слез с нее и стал облизывать себе член. Мадлен не рассердилась за то, что он чуть-чуть поторопился, ибо на его месте уже оказался Рекс, и Мадлен помогла ему попасть в цель. Теперь Мадлен была уже совсем рядом с оргазмом, и он свершился с ней, ошеломляюще сильный. Из ее нутра впервые выплеснулся сучий вой.

     Впервые Мадлен кончила, а самец еще нет, и она наслаждалась ощущениями нарастания второй волны, которая пришла значительно легче первой и, почувствовав извержение Рекса, Мадлен кончила во второй раз. Она была настолько потрясена случившимся и полученным наслаждением, что теперь ей хотелось побыть одной. Она приказала псам отправиться к себе в сад, и впервые они ее не послушались сразу: кобели явно хотели еще. Мадлен прикрикнула на них, и псы повиновались.

     А по телевизору продолжало изливаться семя мужчин, обязательно вне женщин, что всегда казалось таким мудрым по своей противозачаточности, а теперь впервые стало раздражать Мадлен: какое счастье она сейчас испытала при последнем излиянии Рекса. Мадлен выключила телевизор и пошла в спальню. По внутренней стороне ляжки потекло собачье семя, которое она, не спеша, вытерла полотенцем. «Вот, настоящие мужчины» — подумала Мадлен, засыпая. Она проснулась рано утром. У кровати стояли... © M. I. P. Company