По взаимной любви друг к другу,
ради общего благополучия каждый
из супругов должен быть
снисходителен к недостаткам другого,
должен запастись терпением на случай
самых горьких неудовольствий,
обид и взаимных огорчений.

      Мысли Святого Иоанна Златоустаго

     Так получилось, что отдыхала я одна. Вернее, приехали на фазенду мы вдвоем с моим ненаглядным, но его буквально через два дня вызвали на работу. В этом и есть проблема незаменимых кадров. Им очень хорошо платят, их ценит на работе начальство, и даже подчинённые... Хотя при выполнении поставленной задачи с последних бывает, и дерут три шкуры. Но они знают, за что работают. Им не приходится думать глобально, хотя частности и приходится домысливать. Они уверены в итоге ведь за все отвечает начальник. Хотя это, конечно, исключение чем правило.

     Он уехал, а я осталась. Обещал, что за неделю справится и, плюнув на все, вернется ко мне. Это радует, но верится с трудом. Появился он в пятницу поздно вечером. Ну, путь из города неблизкий. С подарками и букетом чайных роз. А ещё с виноватым лицом. Он даже не успел ничего сказать, а я поняла: «Куковать мне здесь одной еще неделю не меньше!». Хотя тут же затащила его в постель... С одной стороны, это хорошо. Я знаю, он при деле, а не бегает там, в городе по бабам. С другой стороны, я ведь то же женщина и мне хочется ласки.

     На удивление в поселке было мало отдыхающих, а еще меньше местных жителей. Нет, они, конечно, появлялись иногда по вечерам, ну что поделать. Курортная зона. Разгар лета. Все при деле. Я сошлась с тремя такими же отдыхающими дамами. Хотя дама там была одна. Её звали Марина, хотя она просила называть её Мира. Была старше меня аж на пятнадцать лет и отдыхала вместе с сыном Егором. Паренек восемнадцати лет довольно представительного вида. Студент перешедший на второй курс института. Одна проблема: застенчивый как девочка на выданье. А вторая моя ровесница — Инга. Она «почти беременна», или ли нет... Вот муж и отправил её отдыхать, набираться сил. Так и куковали неделю вместе. Мужья, как и у меня, появляются на выходные и тогда мы врозь.

     Мне всю неделю не хватало мужа. Его сильных рук, запаха пота, в конце концов, не врать же самой себе — большого и твердого члена. А его губы и язык... Что они со мной делали! Они волшебны и когда надо могут быть по-настоящему твердыми или нежно-мягкими как бархат. А как он меня ласкает... Не жизнь, а сказка.

     Выходные пролетели незаметно. Мы отдыхали, любили друг друга, даже работали на участке, но это только ради проформы. За неделю его отсутствия я привела в порядок всё, и сейчас на огород уходило едва ли полчаса в день. Работой я глушила одиночество и желание. Всю неделю хотела его но, увы, он работал, и я могла только мечтать о нём и сексе с ним.

     Когда наши мужики разъехались опять стали проводить время вместе. Собирались и по очереди ходили, друг к другу в гости. Пару раз ездили в город и на речку. Благо у всех были машины. В среду решили провести банный день. Самая лучшая баня была моя, милый любил париться вот там и собрались. Я до сих пор, считаю, что этот дом купили только абы построить баню. Егора как самого «настоящего» мужика в нашей компании отрядили с обеда ко мне в качестве подсобной рабочей силы. Когда он появился, я поставила ему задачу: нарубить щепы, принести дров, залить воды в бак, благо есть скважина и насос. Ну а когда закончу приборку растопить печь и поддерживать огонь.

     Пока он начал суетиться одела коротенький хлопчатобумажный халатик, разумеется, без лифчика и занялась уборкой помещений бани. Вот тогда-то я случайно и обратила внимание на то, что Егор, несмотря на свои восемнадцать, любитель подглядывать. Особенно за женщинами. Делал это очень осторожно, но прокололся на зеркале. Полоща в очередной раз половую тряпку, в положении нагнувшись, я увидела из-под короткой полы халатика в зеркало стоящее в предбаннике его заинтересованный взгляд. Он увлеченно рассматривал мои трусики и попку. А так как моё лицо было в тени, то он ни о чём не догадался.

     Я сначала хотела отругать его за это, но потом мне стало интересно, на что он пойдет, удовлетворяя своё любопытство. Да и что он там увидит? Мою попочку, обтянутую тоненькими трусиками, так на пляже я в более откровенном бикини была... Ну, может, груди, постоянно вываливающиеся из халатика, когда я нагибаюсь. Да и ладно! С меня не убудет. А я давно уже не чувствовала на себе такие откровенно-обожествляющие взгляды. Когда я очередной раз попросила сменить мне воду в ведре, то поняла: «Результат налицо! Вернее, в промежности, которая оттопыривалась приличным бугром... «. Он тщетно старался скрыть его от меня, но я знала куда смотреть, и мне было приятно, что он «попался»!

     Разумеется, я не подала вида о том, что узнала, но у меня, почему-то поднялось настроение и мягко и настойчиво заныло в паху. Меня заводила эта игра, но не более. Соблазнять его и лишать девственности не входило в мои планы.

     Немного о самой бани, так как её планировка сыграла свою роль впоследствии. Большой предбанник, в котором находился столик и широкая лавка, где мы с мужем частенько оттягивались после помывки в разных позах и различными способами. Окно, выходящее в сад, было из непрозрачного фигурного стекла. Даже если подойти вплотную можно увидеть только смазанные и искаженные силуэты. Моечное отделение почти 16 квадратных метров с двумя вделанными в стену лавками и постаментом в углу, над которым размещались водяные краны. Перед ними вход в парилку. Там же находилось два окна. Одно смотрело в сад с таким же непрозрачным стеклом. А вот второе когда то смотрело на высокий соседский забор. Топилась печь снаружи с той же стороны. Изначально там был поставлен навес, который позднее превратили в сарайчик, где хранились дрова и всякие, необходимые для бани предметы. Так вот при переделке окно стало выходить в этот сарай. Там стояло обычное оконное стекло, и было что-то вроде ставен сколоченных из рассохшихся досок, оставшихся после ремонта. Так как его делал муж и совершенно не предполагалось, что там может находиться посторонний человек, то в ставнях было множество щелей и вылетающих из досок сучков. Подход к окну был завален дровами.

     «Умный» мальчик, возбужденный моим сольным выступлением, проделал проход, к этому окну переложив поленницу и собрав с пола все рассыпавшиеся чурбаки. Выковырял самый большой сучок и, оставшись довольным своей прозорливостью, топил печь, предвкушая посмотреть эпизод из фильма «А зори здесь тихие» типа баня два! Зайдя посмотреть, как он работает, я удивилась перестановке и чистоте в сарае, но не придала этому значения.

     Собрались у меня около пяти вечера. Пока мы готовили ужин, отправили мыться Егора. Когда он мылся, я зашла подбросить дров в печь, так как любила парилку погорячее. Вот тогда-то я и обнаружила, для чего понадобилась приборка и перестановка. Теперь проход к ставням был свободен, и можно было подойти к нему не опасаться привлечь внимание, запнувшись обо что-либо. Я подошла к ставню и увидела не до конца вставленный выковырянный сучок и, убрав его, заглянула внутрь. Наш единственный «мужичок» сидел на лавке, освещенный приоткрытой дверью в предбанник и ожесточенно дрочил свой член, прикрыв глаза от усердия или, возможно, вспоминая мои соблазнительные формы.

     Он сидел на краю лавки с напряженными раздвинутыми ногами. По улыбающемуся лицу градом катился пот. Его орган был очень даже приличного размера только какой-то скособоченный вправо. Рука так и мелькала вверх — вниз двигая крайнюю плоть. Темно-красная в полутьме головка то исчезала, то появлялась вновь из-под его руки. Работал он, самозабвенно не жалея сил, и мне даже стало жаль его усилий. Делать это самому когда кругом полно девушек готовых разделить с ним такие «хлопоты» казалось глупостью. (И, кстати, не стоит к девушкам относить присутствующих...). Так что я сама не заметила, как моя рука скользнула вниз. Дурной пример заразителен! Так, мы ...

 и ласкали сами себя: я, стоя и наблюдая за ним в дырку; а он, сидя на лавке в бане. Я кончила первой, чуть не заорав от восторга и кайфа оргазма. Никогда не знала, что это так заводит смотреть на такое со стороны. Он кончил чуть позже, застонав и выгнувшись дугой. Выплеснув струю спермы на пол чуть ли не на два метра. У меня даже слюнки потекли от его оргазма и нерастраченной мощи. А когда я представила, что вот так он кончил в меня, то у меня свело живот от возбуждения и подкосились ноги от желания... И я просто рухнула на пол, сдерживая рычание от своего бессилия.

     Придя в себя и поправив одежду, я вернулась в дом, где подружки, ожидая нашей очереди мыться, балаболили о мужиках. Причем не о мужьях, а явно посторонних. Минут через пятнадцать показался распаренный и довольный Егор. На нем были шорты и полотенце, накинутое на спину. Я уже другими глазами смотрела на него, и молодой парень казался мне очень привлекательным партнером в плане секса. Мы усадили его за стол, а сами двинули в баню, не забыв прихватить из холодильника упаковку пива и нарезанный кусок соленого лосося. Я действовала словно автомат. Всё увиденное и сделанное только распалило меня. Я хотела в постель к «оголодавшему» за неделю мужу, чтобы он оттрахал меня как может, да ещё и с добавкой! Выходя, не подумав, попросила Егора:

     — Если ты не очень голодный-то сходи, подбрось дрова в печь. Люблю париться погорячее.

     — Конечно, — с готовностью произнёс он и пошел следом.

     Только сейчас я сообразила, что подкинув дров, он прильнёт к заветному «окуляру», чтобы вдоволь насладиться нашими обнажёнными «горячими» телами. Но слово было сказано, и я молча зашла в предбанник. Пока мои подружки, не торопясь, раздевались, предвкушая помывку, я быстро оголилась и, зайдя первой, тут же набрала воды, окатив ей себя и помыв текущую киску. Скрывая следы «позора» — моего занятия онанизмом. И начала набирать второй тазик, когда в помещение, разговаривая, появились Инга и Мира.

     — И тогда я пошла в туалет. Очень писать хотела... — говорила Инга

     — А что он? — спросила Мира.

     — Вышел за мной и прижал в углу. А потом полез под платье и начал гладить живот, — со смешком продолжила Инга.

     — И?

     — Когда он добрался до трусиков я уже не могла терпеть... — смеясь, продолжила Инга, — я написал там, в углу ему в руки...

     —... — громкий смех Миры. Ей вторила Инга.

     — А я его предупреждала, — пробормотала Инга, давясь от смеха.

     Осторожно не привлекая внимания, посмотрела на заветное окно. Там, чуть поблескивая белым, в дырочке от сучка виднелся глаз. Судя по тому как он дергался, Егор уже вовсю орудовал руками у себя в шортах, а возможно даже сняв их.

     Я прикрыла глаза и, пытаясь утихомирить проснувшегося во мне «зверя» терзающего нутро. Мои же подружки, не подозревая подвоха, налив воду вовсю драили себя гелями и мочалками. Инга умудрилась встать напротив глазка и с удовольствием на лице размазывала гель по своей киске. От её движений и без того высокие половые губы, стали наливаться кровью бесстыдно выступая наружу. Я же тихой сапой перебралась в непросматриваемый угол и тоже занялась мытьем, помаленьку нежно лаская свои «разбушевавшиеся органы».

     Смыв первую грязь, и окатившись водой, мы ринулись в парилку.

     — Как это хорошо! — думала я, сидя на разгоряченной полке и истекая потом.

     — Ох, и классно девчонки! — заявила Мира, размазывая пот по телу.

     — Да уж... — тяжело выдохнула Инга.

     Моё состояние эйфории как ветром сдуло, когда я услышала, как Егор подбрасывает дрова в печь. И чтобы скрыть замешательство спросила:

     — А что ты там про коридор рассказывала?

     — Да приставал один на вечеринке, — начала Инга.

     — А она очень писать хотела! Не до кавалеров ей было, — продолжила Мира.

     — И когда я пошла, отлить, он зажал меня в углу и не пускал...

     — Ну и когда тот полез в трусики, — уже хохотала Мира.

     — Я ему в руку и пописала... — веселясь, продолжила Инга.

     — А он что? — думая о своем, поддержала я разговор.

     — Что, что? — руки мыть побежал, — а я домой не ходить же в мокрых трусах и колготках.

     — Понятно, — изобразила я улыбку.

     Девки откровенно ржали над незадачливым ухажёром.

     — Ну что будем веники опробовать? — собралась я с мыслями.

     Мы с удовольствием похлестали веником, хотя мой делал это гораздо лучше. Это воспоминание вернула меня с «небес на землю».

     — Всё! Я больше не могу, — заорала Мира, выскакивая из парной.

     — Точно. Пошли, пивком охладимся, — поддержала её Инга, двигаясь следом.

     — Ну, пошли, — выдохнула я.

     Пока подружки рассусоливались под жадным взором Егора, я проскочила в предбанник, заняв боковое место. Отдышавшись, вскрыла три банки «Туборга» и разложила на столе рыбу. А когда они ворвались в предбанник, потребовала закрыть дверь в моечную:

     — Что бы не остывал, — пояснила я.

     После пары хороших глотков холодного пива стало легче. А когда от второй банки осталась половина и вовсе хорошо.

     — Да и пусть смотрит. Хорошее дело парню делаю. Может быть, смелее с девками станет!

     — Сейчас бы мужика сюда... — задумчиво проворчала Мира.

     —... — посмотрела я на неё.

     — Это точно! — поддержала её Инга.

     — Да где же я вам мужика в три часа ночи найду? — ответила я фразой из анекдота.

     Все рассмеялись, потягивая пиво и поглощая рыбу. Следующая фраза загнала меня в ступор. Я не ханжа, но, похоже, сексуального опыта у моих вынужденных подружек было больше!

     — А, может, сами друг с дружкой поиграем? — как бы в шутку произнесла Мира.

     — Почему бы нет? — захихикала Инга, — у меня в пакете большая елда есть!

     — А ну покаж! — заинтересовалась Мира.

     Инга, встала и нарочито виляя попой, подошла к развешанным вещам и достала из пакета чёрный как смоль здоровенный фаллос. Его тотчас же вырвала из её рук Мира и спросила:

     — Чистый?

     — Конечно. Каждый раз мою... — произнесла веселящаяся Инга.

     — Нет мужика, так хоть так... — со вздохом произнесла Мира, — вставляя его в вагину. Я уже от желания и разговоров вся теку...

     Черный эрзац с глухим хлюпаньем погрузился в лоно Миры. А она, чуть подождав, стал энергично двигать его вперед — назад.

     — Пошли в моечную, — произнесла Инга.

     — Да там неудобно... — пыталась я возразить, краснея и закрывая глаза.

     — Нет! Там удобнее всего... — не согласилась Инга.

     Весело гогоча, они открыли дверь, и ввалились в моечную. Причем Мира даже не подумала вынуть игрушку из себя. Просто придерживала её рукой, широко расставляя ноги, как матрос в качку. Когда за ними закрылась дверь, я, тяжело вздохнув, допила пиво и пошла следом.

     Там уже «стоял дым коромыслом». Мира улеглась на лавку, где часом раньше дрочил её сынок. Её руки сжимали и терли груди, временами покручивая соски, а Инга, устроившись в ногах, с упоением дрочила её черным великаном, не забывая время от времени вылизывать гениталии, делая упор на клитор. Который торчал красной набухшей головкой изнутри разведенных в стороны половых губ. Я встала как вкопанная, изумленно оглядывая действие.

     — Ох! Сильнее... И покрути его, — стонала Мира.

     — А так? — Инга прикусила клитор и стала энергично покручивать член вправо — влево.

     — Да! Милая! Давай... Ещё... Сейчас кончу! — почти закричала Мира.

     У меня самой от всего увиденного и услышанного скрутило живот, а влагалище прямо зажглось огнем, требуя ласки.

     Неосознанно я глянула на окно. Да, конечно, такое Егор пропустить не мог. Он, уже не скрываясь, прильнул вплотную к доскам и завороженно смотрел, как его мама занимается лесбийским сексом с Ингой да ещё и пластиковый фаллос себе в киску засовывает! А мои руки, живя своей жизнью, уже сжимали груди и гладили набухшие соски. Потом одна рука, скользнув вниз, стала ласкать эрогенные точки, скользя по мокрым и набухшим, разошедшимися в стороны губкам.

     — Что заводит? — не прекращая ... 

     своего занятия, просипела Инга, — подожди, сейчас она кончит, и я тебе помогу!

     — О-о-о... Конча... — заорала Мира, выгибаясь дугой и трясясь всем телом.

     Её лицо озарила счастливая гримаса, и она рухнула обратно на лавку.

     — Как здорово... — шептала она пока её крутили спазмы оргазма.

     Инга медленно вытащила блестящий от смазки фаллоимитатор и повернулась ко мне.

     — Давай. Твоя очередь!

     — Да нет, — пыталась я отказаться, изнывая от желания попробовать.

     Она схватила меня за руки и с силой дернув, заставила встать раком на пол. И пока я соображала, подошла сзади и стала, медленно покручивая вставлять этого гиганта в моё лоно.

     — Нет... — думала я про себя, покручивая ягодицами и принимая его внутрь.

     — Хорошо ведь! — шептала Инга.

     — Да... Ещё! — отвечала я, чувствуя, как этот стержень начинает ходить во мне.

     — А так? — она наклонилась, вылизывая мне анус.

     Ноги мои задрожали и я, подавшись вперед, чуть не упала, но уперлась головой в лавку. Дальше было, что-то невообразимое. Я как бы отключилась, продолжая стонать от наслаждения незабывая покручивать попкой.

     — Да! Да, да... — орала я.

     Потом язычок Инги перестал вылизывать мою промежность и послышался новый звук, хотя мой трахальщик продолжал энергично буравить меня сзади.

     — Ох... Милая, давай...

     Я оглянулась, с трудом фокусируя взгляд. Мира пристроилась позади Инги, и дрочила её пальчиками, и время, от времени касаясь языком её гениталий. Через некоторое время в вагину Инги погружалась уже вся ладошка Миры, прокручиваясь из стороны в сторону.

     Вот тут меня и скрутило. Не удержавшись, я упала на пол, корчась в сладостных муках. Мой «истязатель» всё еще находился внутри влагалища, помаленьку выскальзывая наружу...

     Потом заорала Инга и очутилась рядом со мной на полу, тяжело вздыхая и всхлипывая...

     Мы опять сидели в предбаннике, закутавшись в полотенца, и попивая пиво.

     — Как же мне хорошо! А то, вообще, с ума сошла бы, — проговорила Мира, — а ещё Егор рядом. Он как пройдёт рядом в трусах, так у меня всё и ухает. По три раза на день трусы меняю. Я тут один раз его видела, как он переодевался, — шепотом добавила она, — так думала, слюной подавлюсь...

     — Ну, ты хоть в будни что видишь, а нам только по выходным, — с сожалением произнесла Инга.

     —... — я, энергично закивала думая о том, как такое выдержал Егор, наблюдая за нами в дырку.

     — Ладно, пора собираться, — резюмировала Мира.

     Я вышла первой и тут же столкнулась с Егором, который выходил из-за бани пытаясь застегнуть шорты. () Его аппарат никак не хотел влезать внутрь. Увидев меня, он остолбенел. А я, подойдя вплотную, схватила его за ухо и зашептала:

     — Ну что? Поганец! Насмотрелся? И надрочился вдоволь?

     — Вы про что тётя Криста, — забубнил он, наконец, застегнув молнию.

     — А про это! — я легонько ухватила его за причиндалы, всё ещё выпирающие из шорт, — даже член в штаны не лезет.

     — Да ничего я не делал... — виновато зашептал он, краснея и пытаясь вырваться.

     — Если ты про это кому-нибудь расскажешь... Я тебе всё хозяйство тупыми ножницами отстригу! Понял?

     — Да... — ели слышно ответил он, — но тогда я и дальше буду смотреть! — набравшись наглости, произнес он, не обращая внимания на мой усилия сильнее зажать его гениталий, — и уж тогда точно никому не скажу, — уже чуть не плача закончил он.

     — Дуй домой. Потом поговорим, кто и куда будет смотреть, — отпуская его тестикулы и успокаиваясь, произнесла я.

     — Ага, — сказал он, уже убегая, — а Вы тётя Криста всё равно красивее всех, — и скрылся за углом дома.

     У меня, почему-то потеплело на душе.

     — А всё-таки приятно, когда тебя обожают вот такие молоденькие! — думалось мне. — Да и мало ли что может понадобиться... Жить здесь одной, похоже, до конца отпуска!

     От автора: Прошу прощения, что не смогу сразу отвечать на Ваши комментарии. Так как с мужем еду на фазенду отдохнуть. Пообщаться с подругами, сходить в баню... Может быть, привезти продолжение!