Как сохранить свое тело в целости и сохранности, и, при этом, не оставить его дряхлым и бесформенным к старости? В моей голове уже устоялась мысль, что спорт и ежедневные занятия — единственный способ хоть как-то держать себя в форме. Сегодня я не могу жить без интенсивных нагрузок, так как боюсь потерять то, чего так усердно достигала в течение трех лет.

     Но моему мужу, кажется, все равно. Конечно же, с момента обнаружения обновленных округлостей он был безмерно счастлив, посылая в мой адрес уйму теплых комплиментов. «Ты преобразилась, как будто помолодела лет на десять, — шептал он мне на ушко, подсовывая ладонь меж моих подтянутых ляжек. — Не могу держать себя в руках, ты такая сочная!». От таких слов таешь, как ломоть пломбира под палящим солнцем знойного дня...

     Но интерес к моему телу вскоре начал угасать, и я ничего не могла с этим поделать. Складывалось ощущение, что мой любимый Антончик привык к выделяющемуся рельефу животика, персиковой попе. Чему удивляться, особенно, в наш век культа внешней красоты? Хорошая фигура уже не заветная мечта, а скорее норма для любой современной девушки и залог крепких отношений с противоположным полом. Так, со временем и мне наскучили еженедельные тренировки, в голову все настойчивее вкрадывался вопрос: а для кого я все это делаю?

     Работа меня особо не трогала. Обычная фирма по оптовой торговле, куда устроил меня муж помощником главного бухгалтера, бесконечные графики и однообразные отчеты. Может быть, если бы я добивалась все этого самостоятельно, то сейчас чувствовала себя вполне довольной жизнью, но я никогда не умела делать этого. Я всегда думала, что получу все, если буду красивой как ангельское дитя и буду делать то, что тебе велят вышестоящие вельможи, — так учила меня моя мама. Но от этой примитивной формулы жизнь моя представляла вечное лебезение и заигрывание с противоположным полом, а также непримиримое соперничество со своим. Везде мне улыбались, везде был несказанно рады, но нигде я не ощущала искренности и тепла.

     От гнетущего одиночества до встречи с мужем меня спасали сладкие грезы, ничуть не отпустившие меня и в мои нынешние тридцать три года. Мечты казались мне на редкость извращенными, какими они обычно видятся подросткам в мутных сновидениях. Необузданная мечтательность обычно тесно переплеталась с желанием любовного соития, и я его требовала с настойчивостью наикапризнейшей девчонки с рыжеющими веснушками.

     Антон практически все свое время посвящал зарабатыванию денег, и вопрос о пополнении семьи как-то мялся, да и я не особо горела желанием взять на себя тяжкую ношу материнства. Я привыкла быть одной любимой, папенькой дочкой, смотрящей на весь окружающий мир сквозь розовые очки.

     Вот я возвращаюсь после очередной полуторачасовой тренировки, спускаюсь в метро, прикладываю электронный пропуск, и — в путь. В вагоне электричке на меня глазят в основном взбудораженные студенты, чуть постарше — стараются не попасться, когда я оборачиваюсь. Мне это чертовски приятно, но хоть бы кто подошел, пофлиртовал! Врезал бы в беседу пару непристойностей, зарядил долей сарказма по поему излишне серьезному отношению к жизни, обнаглел — потребовал телефон, — нет, все стесняются, взрослые, черт возьми! А эти горящие, игривые глаза юных искателей женских прелестей, только на них вся надежда, и — боже! — как я возбуждаюсь от этих прямолинейных взоров. Я чувствую похоть, таящуюся в потемках разноцветных джинсов, мысли уносят в меня в мир наслаждений. Нет, все-таки, милые беседы мне не нужны, пусть лучше сразу целуют в губы, целуют попу, грубо хватают меня за тыл и опускают на колени к своему стоящему богатырю, а я с радостью примусь за «профильную работу»...

     Наконец, объявили мою станцию и очередной однообразный день идет будет завершен тоскливым вечером с бокалом вина и фильмом на иностранном языке, скажем, Histoire d'O.

     Подъезд резко выделяется беловатой шпаклевкой на фоне зеленых кустарников можжевельника. Рядом со входом стоит юноша лет восемнадцати с ладно скроенной фигурой и отличной осанкой — скорее всего, пытается дозвониться до нашей с мужем квартиры. Я узнаю лицо: это Сережа, двоюродный племянник моего супруга. Антон очень любит его, ведь сын его любимой родной сестры, я не очень: слишком он резкий и любопытный, все ему надо знать, хотя это общая подростковая черта.

     — Здравствуйте, Анастасия Андреевна, я вот к товарищу пришел футбол поиграть, Вы же знаете, он на один этаж ниже живет. Ну, хотел заодно и к Вам заглянуть, проведать и все дела. — скороговоркой проносит Сережа.

     — Ну что ж, заходи, я рада, что ты пришел. — немного погодя мямлю я.

     — А Вы после тренировки возвращаетесь? — Сережа скользит взглядом по моей талии.

     — Да, так и есть, и очень утомились. Пошли скорее в квартиру, чаю выпьем.

     Квартира просторная и уютная гостеприимно принимает своих хозяев. Три комнаты: спальня, будущая детская, гостиная, опоясанная по периметру торшерами и ажурными светильниками. Еще кухня, заправское место мыслящих мечтателей. Я указываю гостю на шифоньер с вешалками, включаю свет и иду переодеваться. Муж придет только через два часа, поэтому напрягать Сережу по поводу его друга не имеет смысла, пусть отдохнет, освоится, расскажет о золовке.

     Выйдя на освещенную полоску в коридоре, предстал передо мной во всей красе. Подтянутая спортивная фигура плотно облегалась стильными джинсами и маечкой adidas. На лице Сережи отмечалась какая-то детская наивность с сочетанием любопытства.

     — А Вы почему на меня так смотрите, Анастасия Андреевна?

     — Ты же вроде занимаешься борьбой, правда?

     — Да, я занимаюсь дзюдо с девятого класса, и в этом году хочу получить мастера. — Ах, как легко с ним общаться: у Сережи такой отзывчивый характер.

     — И отжимаешься по сто раз, наверное?

     — Уже 115 минимум, я каждый день отвожу для них время.

     «Удивительно, какая же природная мощь хранится в теле мужчины!» — мелькает в моей голове.

     — А учиться время хватает, нет?

     — На самом деле, совсем не хватает, но я стараюсь как могу, даже стипендию получаю, вот.

     — Ты прямо-таки умница, кушать хочешь?.

     Неужели, чтобы вскружить голову девушке, достаточно только говорить с ней откровенно? Прямота, неотрывный концентрированный взгляд, доброта — и мое лицо слегка багровеет. А я все такая же пятнадцатилетняя!

     — Я кушать ну очень хочу.

     Стол был накрыт жареной картошкой с луком и бифштексом, покрытым фасолевым соусом. Аромат от сего действа исходил просто божественный, к тому же я вспомнила и про маринованные грибочки. В общем, мы с Сережой серьезно объелись, его симпатичное личико блаженствовало в усладе. Настал черед китайского чая, осталось только подождать, пока вскипит чайник.

     — Спасибо Вам огромное, Анастасия Андреевна, в жизни так много не жр... то есть, не ел!

     — На здоровье, расти большой и толстый. Сладости какие будешь?

     — На ваше усмотрение, ну шоколадку, может быть.

     — Ладно уж, вынесу все, что есть, — я оглядела кухонные шкафчики, и выворачивая дверцу за дверцой, собрала по локоть конфет и шоколадок. — Все можешь и не есть.

     Сережа несказанно обрадовался — трапезничать он ой как любил! Конечно, ужин прошел не без взаимных наблюдений. Сережа не смыкал своих карих глаз с моей фигуры, подчеркнутой обтягивающими черными леггинсами и темно-фиолетовой кофточкой, из-под которой выпирали твердеющие сосочки. Он наслаждался моими суетливыми движениями во время готовки, изредка вставляя вопросы и подбирая слова для ответа. Оглянувшись на секунду, я пыталась захватить взором картинку его промежности, пока тот что-то вспоминал. Все пыталась уяснить: не встал ли?

     Похоть вносила свои нотки в воображаемом театральном действии. () Я ощущала трущийся и твердеющий мужской дружок меж своих уже немного вспотевших ягодиц, ощущала, как последние мнутся под нажимом сильных пальцев. Мое гибкое начинает извиваться, пытаясь высвободиться от цепких лап неприятеля. Но мысль о собственном беспомощности лишает меня последних сил, и я полностью покоряюсь желанию: раздвигаю ноги и прижимаю член Сережи бедрами. Начинаю водить талией вперед-назад, член начинает пульсировать. Руки Сережи обхватывают мою грудь, сжимают соски, шея покрывается страстными поцелуями. Мои ноги подкашиваются, и я медленно опускаюсь на колени. Боже, как я хочу почувствовать мужской член у себя во рту, ощутить, как он измывается на влажном языке. Сережа, не сдерживая себя, подтягивает мою голову к своему дружку и ждет, пока я соображу, что надо раскрыть рот, прежде чем получить сладкий приз. Мои губы сомкнулись на розовой головке, я начинаю ее посасывать, радуясь глубоким стонам вышестоящего. Буквально через две минуты минет завершается обильным сгустками спермы, заполонившими всю полость моего ненасытного ротика. Выбора не было, пришлось отправлять весь сладко пахучий кисель прямиком в горло, что я не преминула сделать. Сережа был доволен и забывчиво улыбался, да и я была счастлива, что могла доставить настоящее удовольствие мужчине, поэтому последний раз жадно поцеловала головку.

     Прошло полтора часа, а мысли так и остались нереализованными действиями. Через двадцать минут придет мой супруг, и тошнотворное «ничего» и «так себе» займут свои естественные места. Могу ли я изменить свою жизнь, сделать ее более радостной и разнообразной? Хочу ли я этого? Может быть, хочу, но еще больше хочу поддержки со стороны сильных и крепких парней. Без них и их любви моя жизнь будет бессмысленной, это уж точно.