Неделю назад я был ошалелым от приближающегося отпуска. Ура, к лешему работу, звонки, нервы и подчиненных. Впереди было две недели такого родного турецкого побережья, полного безделья. Это было неделю назад. А что сейчас, спросите вы? Нет, отпуск ни куда не исчез, путевки не растаяли, Турция жила и здравствовала. Из графика поездки испарилась жена с тещей. Тьфу ты, жена естественно осталась, куда ж деться ей после 20 лет совместной жизни. Дражайшая теща, дай Бог ей немыслимого здоровья (она еще нас всех переживет), так же продолжала топтать землю матушку. Обе они не могли, видите ли, поехать. А знаете причину, ни за что не догадаетесь. Из-за гребанных денег. Теща с женой на пару держат агентство недвижимости. Так вот как раз на время поездки нарисовалась супер выгодная сделка с каким-то там складом, и уехать они ни как не могли, сумма комиссионных обещала быть с пятью нулями.

     Я когда узнал, просто поверить не мог. Между нами говоря, я с одной стороны тихонько так обрадовался, попробовал бы я специально срулить без жены на курорт, фиг там. Да и без тещи провести время, лучше не бывает. Но это с одной стороны. С другой стороны в воздухе таяла сумма их путевок, как не крути почти сто тысяч. А за путевки денежку из своего кармана выкладывал я. Закатив разборку, я не знал, чего добиваюсь, дамы они упертые и я понимал, их не переубедить. Но деньги то пропадают! После всяческих угроз с моей стороны, теща, скрипя зубами, таки согласилась решить этот вопрос и кому-то перепродать путевки.

     Одним словом остались мы с сыном Димкой в перспективе холостяками на две недели. Ну и ладно, подумал я, нам же лучше будет. Единственно только вопрос денег меня беспокоил, теща могла и надуть, деньги то не её. Ладно, пусть только попробует, я ей устрою диверсию по приезду обратно.

     Так вот, остались мы с Димкой одни, перед бескрайними просторами и возможностями отдыха. Я даже поначалу слегка впал в ступор, как пользоваться свободой то? Хотя свобода была такая, знаете ли, половинчатая. Со мной был мой сын, пусть хлопцу уже и стукнуло восемнадцать годков, и он был вполне уже юношей. Слегка понервничав, я все же махнул рукой, все едино вышло клево, вдвоем нам уж точно будет прикольней, чем в сопровождении дамской половины нашей семьи.

     Видимо сделка и вправду сулила шикарные барыши, нас никто не провожал. Да что там не провожал, вещи и те сами собирали. Жена появлялась дома только поспать несколько часов, а затем убегала, бесконечно общаясь с родной матушкой по телефону. Узрев все это, я окончательно поставил ситуации жирный плюс, сами управимся.

     Итак, Володя, мой водитель, отвез нас в аэропорт, по совместительству являясь единственным нашим провожающим и уже через несколько часов полета, мы вышли из самолета, вдыхая душный воздух Анталии. Ну, здравствуй Турция, здравствуй родимая!

     — Дим, — мы шли по тамбуру за багажом, — ну как тебе в мужском обществе?

     — Здорово, — сынуля посмотрел на меня сверху, — па, я могу быть откровенным?

     — Какой разговор, валяй.

     Он слегка повел плечами:

     — Я рад, что мы вдвоем поехали.

     Рассмеявшись, я обнял сына за плечи:

     — Все верно, говори всегда как есть, — но поспешил добавить, — ну ты понял, мне говори.

     Теперь уже вдвоем рассмеявшись, мы вышли к багажной ленте.

     Получив багаж и прикупив кое-что в Duty Free, нас радостно встретил представитель тур оператора.

     — Так, — она листала какие-то бумаги, — ваш транспорт стоит вон там.

     По направлению руки мы опознали нашу машину.

     — Вы можете идти, водители зовут Азис. Я только прошу вас немного подождать, еще двое должны подойти из вашего отеля. Как только я их встречу, сразу приведу, и вы можете выдвигаться.

     Окей, мы, подхватив сумки, отправились к небольшому Мерседесу, который и должен был нас отвезти в обещанный пятизвездочный рай.

     Закинув нехитрый багаж в машину, мы с Димкой вышли покурить, ну в смысле я курил, а молодой человек просто составлял мне компанию.

     — Интересно, интересно, — я затянулся, — насколько расписанные чудеса отеля будут соответствовать действительности.

     — Эй, товарищ, — я тряхнул сына за плечо, — я с кем беседую?

     Никакой реакции. Пришлось поворачивать голову в ту сторону, которая так заворожила Димона.

     В этот момент я испытал гордость за себя. Да, именно гордость, что мне удалось привить моему ребенку такой отменный вкус. Позади представителя тур оператора, которая и указала нам транспорт до отеля, шествовали две нимфы. Угу, именно нимфы. Среднего роста, смуглая кожа, огромные глаза, тонкая талия, светлые, развивающиеся волосы, стройные ноги. Легкие, струящиеся одежды обволакивали фигуры, словно облака. Женщины были словно сестры, похожи, как капельки воды. У меня комок в горле застрял, неужели их ведут к нам, неужели такие потрясающие феи будут с нами в одном отеле?! Последовавшее сняло все сомнения.

     — Ну, всё, можно отправляться, — представитель тур оператора подвела наших попутчиц, — Азис, это все.

     Пока я был в легком нокдауне, Димка первый встрепенулся и подхватил сумки у дам:

     — Давайте я вам помогу.

     Ответивший ему голос мог бы разбудить самого закоренелого женатика:

     — Спасибо юноша.

     Опомнившись, я подхватил поклажу у второй дамы. Вот в тот момент я и увидел, это не сестры. Это были мать и дочь. Я держал сумки дочери, а Димка заносил багаж её матери. Фуф, видно звезды сошлись над нами в тот день. Мама была просто потрясающая! Приглядевшись, я рассмотрел самый настоящий греческий профиль, будто сошедший с древних амфор. Фигура вблизи оправдала все самые отчаянные ожидания. Женщина была великолепна! А кожа, какая у неё была кожа. Бархат оливкового цвета, не меньше! Дочка была младшей копией своей матери. Ей еще предстояло принять те соблазнительные изгибы и совершенные формы, украшавшие каждое движение мамы. Но уже сейчас, это был юный цветок, ну вот какой а, жасмина, да не иначе жасмина.

     Перед тем как всем разместится, я взял инициативу в свои руки:

     — Надеюсь, с моей стороны не будет чрезмерным, если я предложу познакомиться?

     Постаравшись вложить в голос максимум доверия, я протянул руку старшей половине. Ну что сказать, есть еще порох в пороховницах, внешний вид и правильно поставленный голос, в купе с тщательным подбором слов, меня не подвел. Дама ответила на рукопожатие:

     — Не будет. Ирина, — рука была слегка прохладной и (О Господи!) одновременно влажной, — а это моя дочь Ксения.

     — Сергей, — нехотя оторвав руку, я представил сына, — а этого молодого человека зовут Дмитрий, по совместительству сын.

     Молодой человек от чего-то опустивший сконфуженно глаза, тихо ответил:

     — Очень приятно тетя Ирина.

     Ирина умиленно и одновременно благосклонно рассмеялась:

     — Тетя Ирина. Дмитрий, я думаю, будет достаточно просто Ирина, договорились? — она протянула ему свою изящную ладонь.

     Димка не решительно, но все же пожал женскую ладошку.

     — Итак, нет теть, дядь, — я кивнул Ксении, — вперед отдыхать.

     В процессе трансфера до отеля выяснилось, что Ирина и Ксения первый раз выехали в Турцию. Ирина вообще-то предпочитала отдых в других уголках планеты, но в этот раз выбор пал именно на Турцию. Причин я не стал выяснять, будет еще время. А еще они первый раз выехали отдыхать таким вот составом, мама и дочь. Тут даже Димка не выдержал тихонько засмеявшись. На немой вопрос Ирины, я объяснил, что мы в такой же ситуации. Одни и тоже в первый раз. Совпало у нас и время отдыха, две недели. Ирина ухмыльнулась, действительно совпадения так совпадения.

     Добравшись до отеля, мы, продолжая с удовольствием исполнять роль джентльменов и бывалых курортников турецких берегов, повели наших попутчиц на ресепшн. Там наши пути и разминулись, парнишка в турецкой феске подхватил нашу поклажу и настолько резво потащил её на выход из отеля, что мне только и оставалось крикнуть дамам, встретимся на ужине.

     Мы ехали в гольф машине:

     — Ну,...

  — я посмотрел на сына, — как тебе Ксения?

     — Красивая, — Димка вертел головой, обозревая ландшафт территории отеля.

     — И все? Просто красивая? — слегка раздраженно я начал накатывать на Димку, — У тебя выпала такая возможность провести время с весьма обворожительной девушкой. А он просто, красивая.

     Димка пожал плечами:

     — Она же не одна. Вряд ли мать будет от себя её отпускать, такой девушке одной быть, даже на территории отеля, я бы не советовал.

     Молодец сын, голова соображает, главное в нужном мне направлении.

     — Можем договориться, — совершенно спокойным голосом добавил я, — внимание Ирины могу взять на себя.

     Димка повернулся ко мне и с прищуром уставился:

     — Ну, ну. Взять на себя значит?

     Вот вы спросите, не боялся ли я признаваться своему сыну в предстоящих ухаживаниях за чужой женщиной, нет, не опасался ничуточки. Я не первый год поддерживаю с сыном, прежде всего дружеские отношения. Так сказать, как старший товарищ. Разумеется, я не рассказываю ему о своих любовных интрижках, если таковы случаются. Однако мой сын уже понимает, кстати, куда больше многих взрослых дядек, что взаимоотношения мужчины и женщины штука сложная, бывают и сходы с семейной дистанции на другие дорожки. Риск, конечно, был, я никогда перед ним не ударял в открытую за женщиной, тем более так явно, как я собирался это сделать с Ириной, но тут риск был оправдан, женщина была потрясающая. Тем более сама явно не против флирта. Это я увидел сразу, опыт в этом вопросе на конец сорокового года жизни я имею. К тому же я рассчитывал, что Димка будет занят Ксенией. О чем и напомнил ему:

     — Димка, неужели тебя Ксения не зацепила? Такая девочка и явно твоя ровесница.

     — Па, давай доедем, приведем себя в порядок, а там видно будет.

     Ну что ж, видно так видно и закрыл тему, тем более мы подъезжали к месту нашей дислокации.

     Подкатив к бунгало и увидев, где мы будем жить, я присвистнул. Не первый, ох, не первый раз я на турецких берегах, но так шикарно мы еще не размещали. Отдельное бунгало на двух хозяев, отдельный выход в бассейн, дома почти не видно из-за кустов, цветов и прочей растительности. Маленько опечалила общая терраса с соседями, ну да ладно, может их вообще не будет. Потерев от удовольствия руками, место отличное, мадамы наши остались в душном городе работать, а ко всему познакомились с потрясающей дамской парой, мы с Димкой отправились внутрь. Внутренне убранство не расстроило, все было на высшем уровне.

     — Так, я в душ, а ты пока разбери свои вещи, — вырвавшись из одежды, я подставил свое тело под холодный душ.

     Окончив водные процедуры, и с удовольствием натянув халат, я покопался в холодильнике и, найдя в нем приличное пиво, вышел на террасу. Уже подходя к открытой двери, я услышал, что Димка с кем-то говорит. Черт, черт, черт, все же соседи есть. Плюнув в сердцах, я вышел к Димке.

     Ну, знаете, над нами не просто звезды сошлись, похоже весь млечный путь лег у нас под ногами. На террасе в креслах сидели и мило болтали мой сын и... Ирина! Вот так номер, соседями по бунгало были наши знакомые феи.

     — Опа, очередное совпадение, — я слегка поклонился, — вы уж не обессудьте, что мы вас покинули на ресепшене.

     Обворожительно улыбнувшись, Ирина ответила:

     — Ну что Вы Сережа, ни каких обид, — она откинулась в кресле, продемонстрировав красивую линию плеч, — мы только подъехали с Ксюшей. Были не большие вопросы с оформлением. Путевки ведь на другие имена, вот отель и не успели предупредить.

     Придвинув кресло к столику, я уточнил:

     — Такое бывает? Странно, я был уверен, что в Турции, а точнее в туристической индустрии, все работает как часы.

     Димка встал:

     — Па, я тоже пойду, искупаюсь, — он обернулся, — приятно было пообщаться, — он запнулся, но все-таки выдавил, — Ирина.

     Ирина проводила фигуру сына взглядом:

     — У вас очень воспитанный и приятный в общении сын.

     Я посмотрел на дверь, за которой скрылся Димка:

     — Да, из него выйдет достойный мужчина, — развернувшись к женщине, я добавил, — спасибо за оценку Ирина. Предложить Вам что-нибудь выпить?

     — Не откажусь.

     Прошло шесть дней. Все шло своим чередом к логичному финалу. Ирина была весьма благосклонна к моим ухаживаниям. Два раза, после вечерних шоу программ, мы оставались с ней наедине, оставляя наших чад друг другу на поруки. Я не стал откладывать в долгий ящик, и в первый же раз нашего уединения позволил себе поцелуй. Отказа я не получил, Ирина отвечала охотно, но дальше поцелуев и легких ласк её груди (мама дорогая, это была не грудь, а настоящее сокровище!), дело не пошло.

     — Сережа, не торопись.

     Сережа и не торопился. Долгая прелюдия и несколько томительных дней ожидания ничего не испортят. Решив, таким образом, я счастливый от неизбежного достижения цели, возвращался на нашу половину бунгало.

     — Ну, как там у вас с Ксенией дела продвигаются?

     Димка смотрел телевизор:

     — Нормально, она очень интересная девушка. Кстати, они переезжают в наш город.

     — Да, действительно интересно. А что, так сказать, с более близким знакомством?

     Сын замялся:

     — Не знаю, я не думал об этом. Ксюша очень красивая, но мне, неудобно как то.

     Неудобно ему! Не понятно, по каким причинам я занервничал:

     — Слушай, чего тут неудобно то? Такая девушка! Ты вот как сам считаешь, симпатичен ей?

     — Думаю да.

     — Ну и все, активней. Ты на отдыхе, у нас настоящая холостяцкая компания. За стенкой, кстати, такая же ситуация. Слушай, а может у неё парень есть?

     — Она говорила, нет.

     — Тем более, — я достал пиво, — полный вперед.

     Димка усмехнулся:

     — Я гляжу у тебя как раз полный вперед, и наблюдается, да?

     — Все путем. Занимайся лучше Ксенией, ишь, ты любознательный какой.

     Все произошло на шестой день нашего пребывания в отеле. Дискотека была в самом разгаре. Танцпол был разнообразно перемешан отдыхающими, аниматорами и участниками шоу. Гремящая музыка в сопровождении коктейлей располагала к самому, что ни на есть фривольному настроению. Ирина была в ударе! Её тело, облаченное в обтягивающий комбинезон белого цвета, было главным хитом вечера. Мужики так и вились вокруг неё. Роль защитника женских интересов была в тему, я то и дело отшивал настырных хахалей. Когда же мне приходилось отлучаться в бар, или по нужде, меня замещал Димка. Они с Ириной танцевали не только быстрые танцы, но и медленные композиции. А вот Ксения вела себя очень скромно, мне даже показалось несколько замкнуто. Весь вечер она просидела за нашим столиком, скромно попивая безалкогольный напиток. В очередной раз, когда я притащил бокалы, Ирины с Димкой я не увидел.

     — Ксюш, а мама где? — я крутил головой вокруг, но никого не увидел.

     От чего то, кусая губы, девушка ответила:

     — Маме что-то понадобилось в номере. Сказала, что скоро вернется.

     — Ага, а мой, стало быть, рыцарь вызвался сопровождать?

     Неладное творилось с девушкой, она дернула плечом:

     — Да, они ушли вместе.

     Я успокоился, по дороге к бунгало, к Ирине могли и пристать. А так с Димкой будет спокойнее. Расположившись рядом с Ксенией, я отпил коктейля:

     — Ты чего такая, весело же. Не пьешь ничего, мать не разрешает?

     Ксения смотрела куда-то в сторону:

     — Разрешает, не хочу просто. Настроения нет.

     Это правда, настроение у девушки не было. Причем все дни, что мы здесь совместно провели.

     — Ксения, мы конечно знакомы не долго, и я уж точно тебе не отец. Но может, расскажешь, что с тобой? Мы ведь на отдыхе, отличный отель, а ты грустишь, я сразу заметил. Что не так?

     Увидев в глазах девушки слезы, я оторопел. Не хватало еще проблем на мокром месте. Слегка приобняв её, я попытался исправить ситуацию:

     — Ладно, ладно, не сердись на меня. Я ни в коем случае не хотел тебя расстроить.

     Она не успокоилась, нет, слезки почти прошли, но под моей ладонью девушку била ... мелкая дрожь. Неожиданно она от меня отстранилась:

     — Дядя Сережа, — я поднял бровь, — извините, Серёжа, Вы не потанцуете со мной?

     Ну слава Богу, хоть потанцевать решилась:

     — С удовольствием.

     Через пару минут, передо мной в соблазнительных па извивалась юная дива. Мне было не понятно, куда смотрит Димка!? Девушка была само великолепие. Я уже отмечал, что ей еще предстояло стать шикарной женщиной, как её мать. Но юность все же бессмертна. В свои годы она была прекрасна и удивительна, эта Ксения.

     Начальные аккорды медленной композиции прижали Ксению ко мне. Я чувствовал себя неудобно. Не поверите почему. Мне было неловко и одновременно хорошо. Я сжимал в объятиях танца несовершеннолетнюю девушку, которая жутко меня возбуждала. Постаравшись думать о бедственном положении любимой команды в чемпионате страны по футболу, я вынес этот танец и с поклоном поблагодарил Ксению за танец.

     — Что-то долго нет наших, — мы присели за столик отдохнуть.

     На Ксению спокойно глядеть было тяжело. Раскрасневшаяся, глазки разгорелись, наконец-то появилась улыбка. Девушка сияла, что не заставило сказаться на её настроении:

     — Придут. Сережа, а Вы еще потанцуете со мной?

     — Конечно, только вздохну немного воздуха, душновато.

     Ксения лукаво улыбнулась:

     — Ммм, а я подумала годы не те?

     Надо было парировать:

     — Ничего подобного, да я тебя перетанцую запросто.

     Вскочив на ноги, Ксения потащила меня обратно на танцпол.

     Через пятнадцать минут невообразимых плясок, в процессе которых Ксения терлась и ластилась об меня, словно кошка, я захотел несколько вещей. Во-первых, холодного душа, реально было жарко. Во-вторых, секса, эта чертовка меня завела не на шутку. В-третьих, еще раз холодного душа, и прямо сейчас. Напряжение в штанах было невыносимым и мысль снять его холодными струями, была уместна. Учитывая, что ближайший душ был в бунгало, я туда и засобирался. Тем более наших действительно уже долго не было, не случилось ли чего. Как только я высказал предложение, изменения в поведении Ксении были разительны:

     — Я не пойду, может останемся? — она почти опять плакала, — Сережа, ну давайте еще потанцуем, пожалуйста.

     Черт знает что происходит. Девчонку не хотелось обижать, но с другой стороны необходимо было выяснить, почему так долго нет Ирины с Димкой, и душ надо было принять по любому. Я надеялся выяснить еще одну вещь, у Ирины, что творится с Ксенией.

     — Ксюш, не печалься ты, пойдем в бунгало сходим, а сюда еще вернемся. Дискотека все равно до утра почти будет.

     — Я не пойду, — она шмыгнула носом, — идите, если хотите.

     И она отвернулась. Ничего другого не оставалось, как развернуться и отправиться в свое жилище. Пусть побудет одна, может успокоиться.

     Дорога до бунгало заняла пару минут. Всюду встречались отдыхающие, кто с детьми, даже в такой поздний час, кто парочками прятался на укромных лавочках, а кто просто сидел в одиночестве, потягивая пиво. Не Ирины, не Димки видно не было. Подойдя к бунгало, света в окнах я не увидел. Только на половине дам горело, что-то вроде ночного светильника. Странно, они что, до сих пор в бунгало? Не заходя на нашу половину, я прямиком двинул к соседям.

     Знаете, не в моих правилах заглядывать в чужие окна, но что было делать? Я поскребся в дверь, мне не открыли, постучался в окошко, мне снова не открыли. Вот и пришлось шнырять по окнам. В окне, ведущем из гостиной, я и увидел Ирину и своего сына. Было конечно темно, света ночной светильник давал мало. Но этого хватило, что бы все увидеть и прийти в состояние шока.

     На диване лежал Дмитрий, обнаженный. Сверху на нем, плавно покачиваясь своими совершенными формами, восседала голая Ирина. Упершись руками в грудь сына, Ирина совершала поступательные движения своей попой. Неумело лаская её грудь, Димка выглядел ошарашенным и удивленным.

     Я смотрел на то, как мой сын первый раз в жизни занимается сексом и в душе моей бушевал ураган. Первым же позывом было ворваться и прекратить все это, каково хрена Ирина все это позволила?! Как, она, взрослая женщина допустила такое! Ладно Димка, он же пацан еще. Но она? Она же понимала, сколько ему лет, она же видела, как я за ней ухаживаю, как я неоднократно и однозначно давал понять о своих намерениях! Что за блядство!

     Первый порыв прошел, я стоял под окном и размышлял. Чего я достигну, влетев в спальню и устроив разнос? На Ирину плевать, а Димке я мог и жизнь сломать. Каково ему будет, вот так, в первый раз увидеть перед собой разгневанное лицо отца? Да еще и с женщиной, годящейся ему в матери? Тем более я был уверен, инициатором была Ирина. Откровенно говоря, я на его бы месте, наверное, тоже вряд ли устоял перед такой женщиной. Вот сучка! Весь хмель покинул голову в одну секунду. Надо что-нибудь выпить, надо выпить и все обдумать. Приняв решение, я аккуратно отошел от окна и поплелся в свой номер. В котором меня ждал еще один сюрприз. На диванчике в гостиной, точном таком же, на котором моего сына трахала Ирина, сидела её дочь Ксения.

     — Ты... ты как здесь оказалась?

     Ксения сидела и смотрела в одну точку. Высохшие дорожки слез явно виднелись на её бледном лице.

     — Пошла за Вами, — она обняла себя руками, — забралась в номер через окно в спальне, оно оказалось открытым.

     Я подошел к столику, на котором стояла бутылка виски, налил, подумал, налил больше и залпом все выпил.

     — Ясно, а зачем ты за мной пошла? Почему не пошла к себе, а забралась в наш номер?

     — Что мне делать там одной на дискотеке. Тем более я знала, что мы уже туда не вернемся сегодня. А к себе не пошла потому... Потому что...

     — Ну?

     Ксения вспыхнула:

     — Что ну? — она повысила голос, — Я представляю, что Вы там увидели. Что там происходит... И...

     Последние слова утонули в рыданиях. Девушка упала на диван, зарывшись лицом в подушках. Я стоял и смотрел на неё. Мне было безумно жалко эту девочку, которая очевидно все понимала и очень страдала.

     — Ты знала? Ну, что твоя мать положила на Димку глаз?

     Не прекращая плакать, Ксения закивала головой. Теперь все стало ясно. Почему Димка так смущался Ирины, почему он неохотно проводил время с Ксенией, да многое стало очевидным, на что я должен был обратить внимание. Дааа, все всё видели и понимали, только я один, ослепленный похотливыми желаниями, все проморгал. А самое главное проморгал сына!

     — Как же так, — я сел рядом с Ксенией, — взрослая женщина, вроде должна же все понимать? Какого лешего ей нужно от пацана?

     Ксения оторвала голову от подушек:

     — Вы... Вы не остановите их?

     — Нет, ты Ксюша еще молодая, много не понимаешь. Не могу я туда врываться. С Ириной ничего не случиться, а Димка? Он мой сын и я должен оберегать его, даже в такой невероятной ситуации. Поэтому я здесь, пью алкоголь, а они там. Не знаю я пока, что делать. Пока.

     Девушка смотрела на меня и слушала, что я говорю. С каждым словом глаза её наполняли новые слезы:

     — Дядя Сережа, Вы такой хороший, — она придвинулась ближе и положила свою головку на моё плечо, — вы такой рассудительный. Господи, как мне не хватает этого.

     Она взяла мою руку и стала поглаживать:

     — Вы знаете, мать всегда тянуло на мальчишек. Когда я в первый раз застала её со своим одноклассником, мне было пятнадцать. Это было ужасно. Я пришла домой раньше времени. А когда зашла в спальню, застала мать, стоящую на коленях перед Санькой. Она ему со... Ну вобщем вы наверное поняли.

     — Это называется минет.

     Ксения всхлипнула и кивнула головой:

     — Они меня увидели. Санька сильно испугался, выбежал со спущенными штанами прямо на лестничную площадку. А мать... Знаете, что она сделала, отругала меня. И в двери надо стучать и приходить вовремя и так далее. Мне тогда было очень стыдно, особенно в школу идти. Но Санька видно сам перепугался и ничего мальчишкам не рассказывал.

     Ксения успокаивалась, слезы больше не текли. Только ладошки,...  поглаживающие мою руку, были влажными:

     — Я даже отцу не могла ничего рассказать, смысла не было. Он на тот момент жил отдельно. Потом еще несколько раз я встречала в нашем доме незнакомых парней. Моего возраста, или чуть младше. Я просила мать остановиться, что ей не хватало? Вы же видели, какая она красивая. Сколько мужчин за ней приударяло и обращало внимания, не в какую. Мальчишки ей нужны. Вот и с Димкой так получилось. Она как в аэропорту его увидела, все, я поняла, что она его не упустит. Как я её умоляла, что бы она хоть здесь образумилась, напоминала ей, что она мне обещала. Да и Вы так за ней ухаживали, я видела, ей это было приятно. Было обрадовалась, но куда там. Они как с дискотеки ушли, я сразу поняла для чего. Сказать только ничего не могла, ни ей, ни Вам.

     Я слушал Ксению с пустым бокалом в руке, бедная девочка. Каково ей живется с таким грузом:

     — А мне, почему не сказала, почему не отпускала с дискотеки, я же видел?

     — Думала Вас оградить от этого. Думала, удастся все оставить в тайне. Вы мне очень понравились, — я удивленно глянул на Ксению, — и Дима тоже. Вы очень хорошие.

     В порыве чувств я обнял Ксению и прижал к себе:

     — Бедненькая, несчастная, маленькая девочка, — само собой получилось, что я стал целомудренно целовать Ксению в лоб и макушку. Как произошло, каким образом мои губы попали на её, я так и не понял. Опомнившись, я целовал Ксению по-взрослому. Губы были мягкими, податливыми и очень приятными. Я попытался оторваться:

     — Ксюш, надо остановиться. Мне нельзя.

     В ответ она сильнее ко мне прижалась, продолжая подставлять свои изумительные губки для поцелуя:

     — Дядя Сережа, пожалуйста, не оставляйте меня одну сейчас. Мне так нужна поддержка, тепло, — девичья грудь уперлась ко мне в плечо, — обнимите меня, прошу Вас.

     Я сломался. Потом я долго искал оправдания своему поступку, но все они выглядели как-то глупо и бестолково. Но это было потом. А сейчас я держал в своих объятиях сногсшибательную юную деву. Мы долго целовались, мне не хотелось отрываться от нежных лепестков, с которых уже срывались аккуратные стоны. Мои руки гладили её спину и плечи. Мои руки сжимали в руках её грудь, полноту которой не могло скрыть тонкое нижнее белье. Когда я ладонями накрыл её попочку, всё, мои последние сомнения улетучились.

     Бережными движениями я обнажал девичье тело. Вот полетела на пол блузка, и я покрыл поцелуями её трепыхающийся животик. Последовавшая в след юбка обнажила обворожительные ножки. Я опустился на колени и отдал должное прикосновением губ её бедрам и коленочкам. На Ксении остался кокетливый, но все же очень скромный комплект нижнего белья.

     — Ксюша, — я тяжело дышал, — давай остановимся.

     — Дядя Сережа, не надо, не останавливайтесь. Мне сейчас так спокойно. Мне так не хочется расстраиваться.

     Она потянулась к моему лицу, нежные ладошки запутались в моих волосах, послужив мне точкой невозврата. Я потянулся к застежке лифчика, а потом по миллиметру обнажил грудь. Господи, прости нам наши прегрешения! Особенно то, которое я собираюсь совершить. Мне не известно, с каких натурщиц, великие творцы создавали свои картины и скульптуры. Но увидев обнаженную грудь Ксении, я понял, что Да Винчи, Микеланджело, Рафаэль и другие, стояли бы в очереди за ней. На высокой груди, с расставленными немного в сторону сисями, красовались большие холмики сосков. Приняв ладонями это чудо, я, и без того потрясенный, просто сума сошел от упругости грудей. Попробуйте надуть круглый воздушный шарик до второго размера (женской груди), сжали? Вот теперь вы, весьма приблизительно, понимаете мои чувства.

     Я потерял счет времени, сколько я ласкал грудки Ксении. Я уделял внимание соскам, нежно их покусывая. Я выписывал немыслимые узоры языком, вызывая нежные стоны девушки. Я не помнил свой эрекции, разрывающей мои брюки. Эта грудь стоила того, что бы её любили, а не просто мяли, или щипали наслюнявленными пальцами.

     Ксения стонала без остановки, она полулежала на диване с разбросанными в стороны ножками. Как только мой взгляд оторвался от её груди и упал на трусики, я увидел, как низ девичьего живота мелко вздрагивает.

     — Ксюшенька, твои трусики, я сниму их? — слова давались нелегко, так как и нелегко было сдерживаться, что бы, не сорвать к чертовой матери трусы и не впиться в щелку.

     — Снимите, ну конечно, — Ксения заерзала на диване, — давайте я сама. Ой, я такая глупая

     Я остановил её:

     — Нет, нет, лежи, я сам, — я опустился перед ней на колени, — ты мне доверяешь?

     Девушка подняла на меня глаза с поволокой и прошептала:

     — Да.

     Подхватив край трусиков, я потихоньку стал их скатывать по бедрам Ксении. От резинки трусов остались трогательные следы, которые я не замедлил накрыть своими губами, целуя каждую сантиметр шелковой кожи. Трусики катились вниз, а я с замиранием в сердце открывал для себя тайное гнездышко. Показались светлые волосики, такие тонкие, такие беззащитные. Еще движение, и передо мной открылся, аккуратно подстриженный по бокам лобок Ксении. Трусики застряли между ног, сдавленные бедрами.

     — Ксюша, ты должна развести ножки.

     Услышав в ответ да, я стал свидетелем, распускающегося цветка. Тонкие волосики ничего не скрывали. Внешние губки расходились в стороны, освобождая моему взору трепещущиеся лепесточки малых губок, на которых красовались три маленьких капельки Ксюшиных соков. Откинув в сторону трусики, я сделал глубокий вздох и проглотил стоящий в горле комок. Надо себя взять в руки, она же девочка, нельзя торопиться.

     — Я тебя потрогаю, там. Немножко, — я с трудом узнавал свой голос, — если тебе будет больно, или страшно, ты только скажи. Хорошо?

     — Хорошо дядя Сережа, — ножки разошлись максимально возможно.

     Я склонялся над её бутоном, с каждым сантиметром теряя голову. Покрыв мелкими поцелуями лобок и внутреннюю сторону бедер, я медленно продвигал свои губы к заветному местечку. Первое прикосновение языка, снесло мне голову. Ксения была вкусной. Правда, правда, никакого специфического вкуса, солености, или чего то другого. Она была чертовски вкусной! Обведя языком большие губки, язык заплясал по всей щелке. Я уже не мог сдерживаться и вылизывал настойчиво, со знанием дела. Не мудрено, что через пару минут я услышала, как Ксения заскулила. Оторвавшись от её сокровища, я забеспокоился:

     — С тобой все в порядке, девочка?

     Не получив ответа, меня схватили за волосы и притянули обратно к промежности. Получив подтверждение, что все окей, я с удвоенной силой принялся вылизывать Ксюшину щелку. Когда же девочка потекла по настоящему, я решил, что все готово. Мои безуспешные попытки заглушить зуд в штанах путем трения об диван, ничего не давали. Я был страшно возбужден, член требовал своего. Не преставая ласкать киску, я судорожно пытался снять с себя штаны. Наконец то, оставшись обнаженным, я приподнялся над Ксюшей во весь рост.

     — Ксюша, открой глаза, — мой голос дрожал.

     Она посмотрела на меня и опустила глаза на мой вздыбленный член. В глазах был страх, возбуждение, неизведанное, одним словом такой коктейль чувств, что я слегка струхнул.

     — Ты мне доверяешь?

     — Только осторожно, дядя Сережа.

     — Теперь и навсегда просто Сережа, — член уперся в мягко и мокрое, нажим, и он медленно начал погружаться внутрь Ксении. Она кивнула, с силой зажмурила глаза и прикусила нижнюю губу. А я погружался в какой-то космос. Влагалище плотно обхватило член, постепенно растягиваясь под мой размер, даровало немыслимое наслаждение. Почти полностью введя член, я остановился. Будучи не большим, мягко говоря, специалистам по девственницам, я ожидал некой преграды. Но. Преграды не было. Член беспрепятственно проник, пусть и туго, но на всю длину. Ксения не была девственницей. Моё замешательство было замечено:

     — Серёженька, не останавливайся. Я прошу тебя, только не останавливайся.

     — Ты не девочка?

     — Нет, не девочка. Я расскажу, я ... все тебе расскажу. Только не сейчас, продолжай.

     Ксения подо мной задвигалась, и природа взяла свое. Подхватив Ксюшу под попку, я сначала медленно, а потом с нарастающей энергией начал качать. Девушка лежала, тихонько постанывая, одновременно поглаживая свои грудки. Секс был изумительным, член при каждом проникновении, будто заново пробивал себе дорогу, такая тугая дырочка у Ксюши оказалась. Не удивительно, что я не продержался и пяти минут. С силой в очередной раз ворвавшись внутрь, я поспешил вытащить член, обильно орошая спермой животик девушки.

     — Ах, ах, ах, — Ксюша подняла на меня глаза, — спасибо Сережа. Ты такой хороший.

     Мы лежали на диване, так и не одевшись. Ксения, свернувшись калачиком, положила свою голову на мой живот. Я держал в руках банку пива и молчал. Мои мысли были сумбурны, они были везде. За стеной, где в уединении продолжали оставаться мой сын и мама Ксении. Здесь, в номере, где на диване в гостиной расположился взрослый мужчина и несовершеннолетняя девушка. Что теперь будет? Как дальше жить? Как себя вести с Димкой и Ириной? Да, кстати, и почему это юное, как мне показалось несчастное, и беззащитное создание оказалось вдруг не девственницей. Не то что бы мне хотелось овладеть девицей, нет, но что-то не вязалось.

     — Ксения, — я погладил её по голове, — ты как?

     — Спасибо тебе Сережа. За все. За понимание, за поддержку, за то, что не отказался от меня.

     Она замолчала.

     — Я знаю, тебя удивило моя... взрослость. Мне просто неприятно вспоминать.

     — Если тебе больно, не говори.

     Ксения оторвала голову от моего живота:

     — А знаешь, я тебе расскажу. Ты можешь знать. Ты мне теперь близок.

     — Но я...

     Ксения уселась рядом со мной. Какой божественный профиль груди возник у меня перед глазами, охо-хо. Поправив что-то в волосах, она продолжила:

     — Мне было шестнадцать. На тот момент я почти год пыталась бороться со странностями мамы. Но ничего у меня не получалось. Она путалась с мальчишками, а я... мне было очень тяжело Сережа. Каждый раз, когда я поднимала эту тему, мать всегда говорила, что подрастешь, сама поймешь прелесть секса. А уж когда тебе сорок один, начнешь и о молоденьких мальчиках подумывать. Я кричала ей в ответ, что я ненавижу секс, я его терпеть не могу, он забирает у меня мать.

     Ксюша вздохнула:

     — Она тогда улыбнулась, это ты сейчас так говоришь, но со временем пройдет. Секс все любят. А я, правда, его ненавидела. Господи, как же я его ненавидела. Один раз, когда мамы не было дома, к нам заявился какой-то парень. Молодой совсем, может чуть старше меня. Я как открыла дверь, так он на меня и свалился, пьяный был сильно. Пока я опомнилась, он стал целовать меня, трогать везде. Даже там, где... ну нельзя. Ириной меня называл, пошлости всякие отвешивал. Я сначала очень сильно испугалась, какая Ирина, я же её дочь. Потом поняла, мы же с мамой почти копии, вот спьяну и перепутал. Не знаю, что со мной было, но на меня какая-то злость накатила. Одним словом, этому парню я и отдалась. Да, назло матери. Я потом ей все рассказала. Заявила, что ничего такого в этом сексе нету, гадость одна. Она сильно разозлилась, даже отшлепала меня, первый раз в жизни. Вот так я и потеряла невинность. Глупо наверное, но назад не вернешь.

     Я молчал и смотрел на Ксению, представить сложно, что эта девочка вынесла за свою короткую жизнь. А теперь еще и мой сын, стал жертвой этой хищницы. Я думал, думал, как эту гадюку заставить заплатить за всё. За Димку, за Ксению, за всех тех пацанов, которых она использовала.

     — Сережа, — Ксения прильнула ко мне своей грудью, — ты не злишься на меня?

     Блин, ну какая злость. Этот нежный цветок, так мне стал близок.

     — Ты что, за что мне на тебя злиться. Ты самое хрупкое существо какое я держал в своих объятиях, — я поцеловал её в губы, — девочка моя, что тебе пришлось пережить.

     Ксюша в ответ обвила меня руками:

     — Сережа, а ты... я не знаю, мне так неудобно. А ты... ты можешь еще меня... ну... любить? Прости, мне так стыдно.

     Увидев, как Ксюша покраснела, я по-доброму рассмеялся:

     — Милая, конечно могу. Только мне нужно немножко времени, я уже мальчик не молодой.

     Придав лицу лукавый вид, Ксюша спросила:

     — А что нужно сделать, что бы ты смог меня еще любить?

     — Ах ты, проказница, рассказать и показать?

     — Ты меня осуждаешь? — Ксения была испугана.

     — Конечно нет, не обращай внимания, — я приподнялся на локте, — так показать?

     Девушка робко кивнула.

     — Тебе нужно поласкать мен, там, — я кивнул на свой член, — сначала руками. Возьми его в ладошку.

     Ксения осторожно приподняла опавший член своей рукой:

     — Теперь поласкай его.

     — А как?

     Я улыбнулся:

     — А как хочешь. Как тебе душа подскажет.

     Ладошка Ксении сжала член, а потом стала потихоньку его надрачивать.

     — Я правильно делаю?

     — Угу, правильно, — я осознавал, что еще две-три минуты таких «начинающих» движений, и я буду готов к новым подвигам, — только не так сильно сжимай.

     — Извини, — ласка стала более утонченной.

     Как я и предполагал, через минуты три, член мой налился, остро отзываясь на ласку Ксении.

     — Сережа, только не смейся, а это правда, что минет доставляет какое-то другое удовольствие мужчине?

     Я и не думал смеяться:

     — Правда.

     — А можно я попробуй сделать, тебе минет?

     — Можно солнышко, тебе все можно.

     Ксения развернулась ко мне спиной, представив моему взору свою щелочку. Да, тут и без минета член станет каменным. Стоило мне подумать об этом, как члена коснулись Ксюшины губы. Она очень старалась. Неопытность, девушка пыталась компенсировать любопытством и желанием доставить мне удовольствие. А удовольствие я получал неземное. Отдавшись минету, я сразу и не сообразил, что на расстоянии вытянутой руки от меня находится её киска. Я протянул руку, и, не стесняясь, принялся за ласку её пещерки. Ксения на миг замерла, а потом с еще большим упоением принялась сосать член. Выходило у неё неумело, но мне было плевать, она была самая лучшая. Обнаружив немало смазки на её губках, я нащупал её маленький клитор и принялся круговыми движениями обхаживать эту кнопочку. (Специально для — ) Девушка оторвалась от члена, громко вереща от удовольствия. Ну все, хватит пожалуй предварительных ласк:

     — Ксюшенька, иди, иди ко мне моя хорошая.

     Она обернулась ко мне, и я восхищенно замер. Эта девушка была сама вселенский грех. Юная, обнаженная, великолепная, на лице похоть и смирение одновременно! Боже, как я хотел эту девушку! Ксюша смотрела мне прямо в глаза, густо покраснея, пытаясь что-то сказать, но все же собралась и выдала скороговоркой:

     — Можно я буду сверху. Я смотрела в интернете. Если ты не против.

     Ксения, не выслушав моего ответа, встала надо мной и медленно, сантиметр за сантиметром, помогая себе рукой, опустилась на мой член. Потрясающе! То, что я видел перед собой, было самым потрясающим сексуальным моментом моей жизни! На мне восседала девушка, неземной красоты, которую я хотел больше жизни!

     Все время, пока норка Ксюши терзала мой член, я, словно отключенный от реальности, машинально ласкал её грудь, пропускал пальчики в её губки, сумасшедше лаская её клиторок. Сколько это длилось, не знаю. Опомнился я от приближения оргазма. Не смотря на то, что я был на седьмом небе от секса с Ксенией, кончать я в неё не собирался.

     — Ксюша, вставай, я скоро кончу.

     — А? — такое впечатление, что девушка тоже улетела, — а нужно вставать? Ты же можешь кончить в меня?

     — Могу, но... эх-эх-эх... нельзя... сейчас...

     Мне с силой пришлось стащить с себя Ксению. Но вот от чего не мог отказаться, так это спустить ей на лицо. Выглядело это неописуемо! У моих ног обнаженная нимфа с дрожащими губами, принимает на свое ... прекрасное лицо мужское семя! Шедевр!

     — Охх, Ксения, ты удивительная.

     Было впечатление, что Ксюша меня не слышит. Она тяжело дышала, а ладонь размазывала сперму по лицу.

     — Нет, Сережа, это ты удивительный.

     Душ мы приняли вместе. Стоя под струями воды, я не переставал любоваться фигурой Ксении. Вот что называется, Господь наградил, так наградил. Через десять минут мы сидели на все том же диване.

     — И что теперь? — на Ксении был мой халат, на который спадали её мокрые волосы.

     — Не знаю, — я и в правду не знал, что теперь. Праведный гнев на Ирину подтачивал факт секса с её несовершеннолетней дочерью. Что мне ей предъявлять? Какая ты такая сякая совратительница малолетних? А сам, чем хорош? Тупик.

     — Пока не знаю, — повторил я.

     — А может, вернемся на дискотеку? Мы их ждали. Если придут, продолжим танцевать, сделаем вид, что ничего не произошло. Если не придут, я наберу маму по сотовому и скажу, что идем в бунгало, а? — Ксения выжидательное смотрела на меня.

     Выходило как то мелок все это, трусовато. Но через минуту я понял, что сейчас это наилучший выход. Эту ночь нужно было как-то заканчивать.

     — Хорошо, приводим себя в порядок и обратно на танцы, — Ксения поднялась, и я притянул её к себе, — ног ты должна знать. Я знаю, что произошло и помню, особенно между нами девочка. Ты само волшебство!

     Ксюша поднялась на цыпочках и благодарно чмокнула меня в щеку:

     — Спасибо Сережа. Я знала, ты хороший человек. А, — она запнулась, — мы можем еще раз заняться сексом, ведь еще целая неделя впереди?

     Мощный вопрос, можно ли? Надо ставить по-другому вопрос, нужно ли? Это что же, подобный вопрос ставить и в отношении Ирины и Димки, а им можно еще трахаться?

     — Ксюша, я предлагаю закончить эту ночь. Утро вечера мудренее. Хорошо?

     — Хорошо Сереж, — и убежала одеваться.

     Мы дождались Ирину и Димку. Слушая в пол уха причины их долгого отсутствия, я наблюдал за любовниками. Ирина, как опытная женщина, ничем не выдавала себя. А вот на лице Димки все было написано черным по белому. Все было очевидно, парень после первого секса, вымотан (интересно, сколько раз он спустил?), излишне обращает внимание на Ирину, глупенько улыбается время от времени. Вскоре дискотека закончилась и мы дружной (очень смешно звучит) компанией отправились в наше бунгало на боковую.

     В ту ночь я не спал. Как мне быть, что мне делать со свершившейся правдой? Я вспомнил лицо сына, он был счастлив. Счастлив своей юношеской победой, не задумываясь о будущем и проблемах, которая может нести эта победа. Это и понятно, он всего пока лишь ребенок, пусть и с полными восемнадцатью годами.

     Ирина, это вообще отдельный разговор. Не знаю как, но разговор должен быть состояться серьезный с этой дамой. На отдыхе, куда не шло, уже хрен с ним, но дома, учитывая, что они переезжают к нам в город, я против их встреч с Димкой однозначно. Это надо пресечь. И это должна будет сделать сама Ирина. Димка, конечно, будет переживать, ну ничего, со временем поможем ему успокоиться.

     Ксения. Ксюша. Нимфа ты моя несчастная. Что же с тобой делать? Я понимал, что повторения сегодняшнего недопустимо. Но как ей сказать? Сердечко у девчонки и так все разбито. Добавлять ей страданий я не хотел. Но и продолжать отношения нельзя. Она такая молоденькая, ей с парнями нормальными надо встречаться, да на свидания бегать. А не со мной встречи встречать. Все, решено, завтра же улучу момент, и все ей объясню. Нельзя нам больше встречаться, ни в коем случае нельзя.

     На следующий день разговор с Ксюшей окончился минетом, который она мне подарила в кустах какого-то заморского кустарника, прямо днем. Она поначалу плакала, сердилась, просила, умоляла. Меня ничего не прошибало. Но как только она мне рассказала, что сейчас мой сын опять в гостях на их половине бунгало, я и не сдержался, позволив Ксении сделать все, что она захочет. Пикантности минету добавило полное поглощение Ксенией моей спермы, вылетевшей ей в рот. На мой удивленный взгляд, она, скромно опустив глаза, объяснила, что рядом нет никаких условий для гигиены, то есть воды. Не могла же она позволить нам появиться на людях, в так сказать не подобающем виде.

     Что сказать, все оставшиеся дни, наши сложившиеся пары, под любым предлогом оставались наедине. Я трахал Ксению, она самозабвенно трахалась со мной. Предполагаю, что у пары Ирина/Дмитрий происходило нечто подобное.

     За день до отъезда, я сидел на террасе, наслаждаясь теньком.

     — Не помешаю? — голос Ирины, как всегда был бархатным, с нотками сопрано. Между прочим, странно, внешне Ксения была копия своей матери, а вот голос у неё был свой, не похожий.

     — Нет, присаживайся, — я приставил свободное кресло поближе к себе, — выпьешь чего?

     — Пожалуй, только чего-нибудь покрепче. Димка где?

     — Дрыхнет, — я достал последнюю початую бутылку виски из Duty Free, — пойдет?

     — В самый раз, — Ирина приняла бокал, — Сергей нам нужно серьезно поговорить.

     Я смотрел на очень красивую женщину, сидящую передо мной:

     — А ты уверена, что хочешь серьезно поговорить?

     — Да, я долго думала. Уверена.

     — Ну давай, говори.

     Тема, предложенная Ириной, оказалась для меня несколько неожиданной.

     — Речь пойдет о тебе.

     Я хмыкнул:

     — И только обо мне?

     Ирина глотнула алкоголь:

     — Ты прав, замешены мы все. Но ты фигура, так сказать центральная.

     — Интересно. Я думал, что начнешь со мной объясняться, что мол, Сергей, я и твой сын, у нас так получилось. Ну, что-нибудь в этом роде.

     — Собственно начало верное, я спала с твоим сыном. Почти всю неделю Сколько раз, затрудняюсь ответить, иногда это был просто минет, иногда он у меня отлизывал.

     Мне стало не по себе:

     — Оставь меня без подробностей. Я знаю про твою тягу к мальчикам.

     — А, — протянула Ирина, — вот под каким соусом в этот раз все преподнесли.

     — Каким еще соусом? Что преподнесли? Что ты несешь?

     — Я имею ввиду свою бедную, несчастную дочь.

     Я вскочил:

     — Да, бедную и несчастную дочь. Черт, как она вообще умудрилась сохранить рассудок, живя рядом с такой, как ты!

     — Очень интересно, — Ирина откинулась в кресле, — давненько не было новых сценариев. Давай, выливай свой гнев.

     Я и вылил. Все рассказал этой сучке, что о ней думаю! И про бедных пацанов, которым она ломала жизнь, и про отношение к дочери, столь бездушное, что волосы дыбом встают, ну и конечно про свое мнение, касающееся такой гадины, как она!

     Ирина слушала, не перебивая. Вот это выдержка, она ни разу меня не перебила, не попыталась оправдаться! Только знай, кивала про себе что-то. Когда я закончил свое повествование, выпив залпом внушительную порцию виски, Ирина мне ответила:

     — Интересный ты способ выбрал пожалеть мою дочь. Меня обвиняешь в растлении малолетних, а сам почти неделю развлекался с Ксенией.

     Я стоял перед Ириной и хватал, словно рыба, ртом воздух:

     — Ничего не развлекался.

     — Сергей, ты спал с моей дочерью. И не раз, и не два, а много-много раз. Что-то я словами из песни заговорила. Ну да ладно. Это не главное. Главное, что из всего твоего словесного поноса, правде соответствует только две вещи.

     — Это какие же?

     — А такие. Ты спал с моей дочкой, я спала с твоим сыном. Все остальное ложь, грамотно спланированная и осуществленная наяву.

     Конечно, я ожидал нечто подобного. Всякого рода причин, одним словом я ждал, что она будет выкручиваться. Но такая реакция меня несколько сбила с толку.

     — Какая еще ложь?

     Ирина протянула свой пустой бокал:

     — Налей мне, рассказ не короткий.

     — Ты ничего не слышал о Банке Веста?

     Я задумался. Она еще спрашивает! Уже полгода этот банк пытается поглотить нашу инвестиционную кампанию, в которой я работал фин директором последние два года. Наша контора успешно отбивала атаки банка, однако напор банкиров усиливался с каждым месяцем. Но, черт ... 

     возьми, причем здесь этот банк. И откуда Ирина знает о нем?

     — Удивлен? Подожди, это еще, как говорится цветочки. Полагаю, фамилия Горчаков Игорь Петрович так же тебе известна?

     — Это директор и владелец Банка Веста.

     — Угу, а по совместительству отец Ксении и соответственно мой муж.

     Я почувствовал себя опущенным в котел с кипящим маслом. Просто голова кругом!

     — Ну что ж, я смотрю тебе все интереснее. Продолжаю. Путёвки, по которым мы с дочерью попали сюда, были куплены у твоей тещи.

     Очередное купание в котле. Кожа уже слезает.

     — Я никогда, слышишь, никогда не спала с несовершеннолетними. Твой сын был первым.

     — Это... это не правда, — я цеплялся, как только мог, — как тогда... Ксения рассказывала...

     Ирина пристально смотрела на меня:

     — Сергей, я тебе повторяю, ты стал мишенью для хорошо спланированного обмана, — она задумалась на секунду, — подожди меня.

     Вернувшись с огромным ноутом, она его развернула передо мной. Открывая папки с фотографиями, я продолжал её слушать:

     — Моя дочь Сергей, весьма изощрённый человек. Ей только восемнадцать, но она вся пошла в своего отца. Властность, обман, корысть, не по годам деловита и цинична. Не останавливается не перед какими препятствиями.

     Передо всплывали фотографии. На них была Ксения. Я смотрел и не верил глазам. Это не могла быть она, только не эта нежная, бедная девочка. Тем не менее, на фото была Ксения. В какой то сауне, с тремя мужиками. Они её лапали. Смена фото. Она сосала им. Смена фото. Один дерет её сзади, а двум она продолжает сосать. Смена фото. Три члена кончают ей на лицо. Смена фото. Смена фото. Смена фото.

     Перед глазами все поплыло. Следующие ряд фотографий были мои с Ксенией.

     — Но она же совсем девочка, как, как все это на фотографиях. Полный кошмар. А отец, куда смотрит её отец? А ты, она же ваша дочь?!

     — Ты думаешь, что мой муж не в курсе? Ха, он не только в курсе. Да, они вдвоем всегда на пару составляют план. Вобще в последнее время инициатором всяческих планов является, как раз Ксения. Она моя внешняя копия, но внутри она вся в отца. Кстати, голос тоже отцовский.

     Я неподвижно сидел и тупо пялился в ужасающий фото ряд:

     — Первый раз её использовали в четырнадцать лет, — Ирина продолжала рассказывать, но в голосе появилась горечь и слезы, — я тогда забрала её и сбежала. Куда там, нас нашли через неделю. У моего мужа весьма длинные руки. Тогда же была впервые разыграна карта совращения малолетней. Несговорчивый партнер мужа, опасаясь срока, подписал все необходимые бумаги. Муж тогда смекнул, какая выгодная комбинация оказалась, и как она ему может помочь.

     В глазах Ирины стояли слезы:

     — Но и это было не самым страшным. Дело в том, что Ксении всё это безумно понравилось. Интриги, совращение, недетские такие игры. Вот так вот. Уже почти три года, она активный партнер по бизнесу со своим отцом. Надо ли говорить, как он ею гордится. Господи, какая мерзость!

     — Допустим. Но я то зачем понадобился?

     — Как это зачем? Ты играешь не последнюю скрипку в своей конторе. Я так и не поняла, по каким причинам муж вцепился в вашу фирму. Ксения, конечно, знает подробности, но у неё ничего не выведаешь. Вот они вдвоем и разыграли комбинацию твоего совращения. Кстати, история с покупкой склада, для которого наняли агентство твоих женщин, тоже подстроена мужем и Ксенией. Их необходимо было убрать из вашей поездки.

     Мы молчали. Но оставался один не решенный вопрос:

     — Так выходит, ты вся такая не виноватая?

     Ирина не отвела взгляд от моего вопроса:

     — Нет, я себя не отстраняю. Дело в том, Сергей, что я нищая. У меня ничего нет. По брачному договору я ничего не имею, ну кроме официальной зарплаты служащей банка. Что сказать, я привыкла к определенному уровню жизни. Димка, твой сын, это мое первое задание. До этого меня никогда не привлекали к столь грязным разводам. Мне было тяжело давать согласие на участие, но меня прижал муж, пригрозил. Прости.

     Все складывалось паршиво некуда! Съездил в отпуск называется.

     — А почему ты решила со мной пооткровенничать?

     Ирина смотрела куда-то в сторону:

     — Надоело. И... и я не хочу делать вам с Димкой больно. Вы хорошие люди. Не знаю, поможет ли тебе та информация, которую я дала. Я надеюсь.

     — Не буду скрывать, ты мне противна. Про твоего мужа и доченьку просто смолчу, суки! Твою мать, ну ладно я, парня то моего за что!

     Изнутри поднималось чувство гнева. Значит так, да, господин Горчаков. Окей, кто предупрежден, тот вооружен. Теперь я в курсе. Одновременно я понимал, важно, что бы официально я оставался в неведении. И в данном вопросе у меня оставался только один вариант:

     — Поможешь?

     Ирина коротко кивнула да.