— Они там чем думают?!, — Лена никак не могла утихомириться, — Они не знают что ли, что жена может, к примеру, работать? Что нельзя вот так взять — и подорваться без подготовки.

     — Да успокойся ты! Дареному коню в зубы не смотрят.

     — А нельзя поменять путевку?

     — 100 раз у же говорил: нельзя!

     — А деньгами взять?

     — Думаешь, я все эти варианты не проработал?

     — Бли-ин, Саш! И ты без меня поедешь?

     — А что, отказываться что ли?!, — взорвался муж, — Чего ты, как маленькая?! Первый раз что-ли в отпуск по отдельности едем?

     — Не первый! Но там так классно! Я в инете смотрела. Знаешь, как хочу поехать?!

     — Догадываюсь. Так может поедешь?

     — Меня не отпустят! Уволиться мне что ли?

     — Да увольняйся! Зарабатываю нормально. Прокормлю уж как-нибудь, пока ты работу новую искать будешь.

     — Ага! Верка только и ждет этого! Чтобы мое место занять! Из принципа не уйду!! Чтоб эту сучку порадовать? Да хрен ей!!!

     — Ну тогда и нечего возмущаться.

     — Да я так... , — уже мирно ответила Лена, — Езжай с Соней. Куда деваться...

     Соня была дочерью Саши и Лены. Она только в этом году закончила школу и уже была зачислена в институт по результатам ЕГЭ. Соответственно ей до 1 сентября делать было абсолютно нечего. А предметом столь горячего обсуждения супругов была путевка на двоих в роскошный санаторий. Путевкой этой Сашу премировали на работе, как лучшего сотрудника 1-го полугодия. Но проблема была в том, что выезжать надо было уже через 3 дня. Но решение было принято, и осталось только сообщить об этом Соне.

     Реакция девушки на новость была неожиданной. Она категорически не хотела ехать. Адекватную причину отказа Соня так и не смогла сформулировать. Она путалась в доводах и все время скатывалась на эмоции. Причем эмоции эти были направлены в основном на отца. 2 дня уговоров возымели свое действие. В итоге дочка, наконец, согласилась, хоть и скрепя сердце. Но весь оставшийся день она вела себя, не скрывая раздражения. Ни с кем почти не разговаривала, все время огрызалась, а когда пришла пора расставания с мамой в аэропорту — даже отказалась ее поцеловать на прощание.

     — Ничего не понимаю! Что это с ней?, — пожаловался Саша жене, когда Соня скрылась в зоне досмотра, а он решил чуть задержаться.

     — Черт ее знает! Может влюбилась и не хочет со своим парнем расставаться.

     — Влюбилась? Это твои предположения, или она делилась с тобой?

     — Только предположения. Она последние полгода вообще со мной ничем не делится.

     — Почему? Может переходный период?

     — Какой там переходный? Ей 18 уже! Все периоды давно закончились. Сама ума не приложу в чем дело! Вроде ничем ее не обижала... Ты там попробуй ее на откровенность вызвать. Может тебе расскажет. Она всегда с тобой ближе была, чем со мной. Папина дочка, — Лена грустно усмехнулась.

     — Попробую. Позвоню потом, если что.

     В этот момент объявили окончание посадки. Супруги торопливо распрощались, и Саша не оглядываясь направился к терминалу. Жена до конца провожала его взглядом, в котором опытный физиономист смог бы разглядеть затаенную радость. Затем она развернулась и пошла к выходу из аэровокзала, на ходу вынимаю из сумочки телефон...

     В самолете и позже, по дороге до пансионата, Соня молчала. На ободряющие и жизнерадостные высказывания отца она реагировала нервно, поджимая губы и отворачиваясь в сторону. Казалось, что ее что-то сильно тревожит. Но вот что? Этого Саша понять не мог.

     У стойки приема гостей их ждал сюрприз. Оказалось, что по какой-то нелепой ошибке их приезда ждали вчера. Поэтому утром, предназначавшийся им двухкомнатный номер передали другим гостям.

     — Я могу предложить 2 варианта, — виновато улыбаясь говорила девушка на ресепшене, — Есть 2 отдельных номера класса люкс, но за них придется доплатить.

     Услышав сумму, которая была просто неприличной, Саша удивленно вскинул брови и сразу попросил огласить второй вариант.

     — Есть еще номер для новобрачных. Он тоже чуть подороже за счет большей площади и наличия джакузи, но в данном случае доплату мы просить не будем. В качестве компенсации, так сказать. Да еще один момент. Там всего одна кровать.

     — Одна? Но Вы же понимаете, что я с дочерью приехал?

     — Понимаю, но она очень широкая. 2, 5 метра. Можно валиками разделить. К тому же это временно, надеюсь. Как только освободится подходящий номер, мы...

     — Это невозможно!, — отрубил Саша и посмотрел на дочь.

     Та, к его изумлению, выглядела повеселевшей. Похоже, перспектива спать с отцом в одной кровати ее совершенно не беспокоила. Наоборот, он заметил озорные искорки в ее глазах. Саша вопросительно посмотрел на девушку.

     — Пап, да соглашайся! Какая разница? А потом переедем.

     — Ты уверена?

     — А чего такого? Как-нибудь организуемся, когда спать ложиться надо будет.

     — Ну смотри, — неуверенно протянул он и вновь обратился к администраторше, — Оформляйте. Только вопрос: когда другой номер освободится?

     — Все расписано до конца лета. Но одна пара должна съехать через пару дней. У мужчины дела, и они с женой хотели вернуться домой раньше срока. Так что если ничего не изменится, то уже в среду сможете переехать.

     — Будем надеяться...

     Оформившись, они поднялись в свой номер, где их ждал очередной сюрприз. Душевая кабина, находившаяся в углу обширной комнаты, была огорожена стеклянными стенами. Джакузи же вообще была на виду.

     — И как мыться?, — озабоченно почесал затылок Саша.

     — Да ерунда! На балкон можно выйти или отвернуться, чтоб не смущать. А в ванне — в купальнике. Зато смотри, как тут клево!

     Номер действительно был роскошным, с продуманным распределением пространства. Огромная кровать со съемным балдахином и зеркальным потолком сверху, уютная зона отдыха с электрокамином, зеленью, пушистым ковром, двумя креслами и столиком между ними. Отгороженный стойкой бар с чайником, кофе-машиной, набитым холодильником и микроволновкой. Шкаф-купе, замаскированный вход в туалет, ну и конечно упомянутые уже душ и джакузи. На широком балконе присутствовали полный набор плетеной мебели и гамак.

     — Неплохо, — ответил отец думая, как здорово было бы тут оказаться с Ленкой.

     На туалетном столике зазвонил телефон. Трубку взяла Соня. Переговорив, она радостно повернулась к Саше.

     — С ресепшена звонили. В качестве комплимента за причиненные неудобства все, что есть в холодильнике — бесплатно!

     Девушка тут же бросилась изучать содержимое, комментируя все свои находки:

     — Пива 12 бутылок, вода, соки прикольненькие, 6 бутылок вина, коньяк, виски, 2 шампанского, а тут... О! И лед даже есть. Супер!

     — Чего обрадовалась-то? Это все не про твою честь!

     — Почему это? Мне уже 18. И потом, я же не собираюсь напиваться. Так... По чуть-чуть для настроения.

     — Ну раз для настроения... Дай-ка мне пивка холодненького.

     Отец и дочь развалились в креслах, молча и с наслаждением потягивая пивко. Отдохнув подобным образом с полчаса, они по очереди переоделись и отправились на пляж, чтобы поздороваться с морем и захватить хотя бы часик-другой вечернего солнышка. Успешно осуществив оба мероприятия и приведя себя в порядок в номере, они вкусно поужинали в ресторане, после чего каждый занялся своими делами. Саша вернулся к себе, чтобы расслабиться в джакузи в компании с бутылочкой коньяка, а Соня пошла исследовать пансионат и прилегающую территорию. Вернулась она расстроенной.

     — Блин, па, да здесь одни пенсионеры да семейные. Даже потусить не с кем! Нафига ты меня сюда привез?

     — Со мной потуси!, — сострил отец, будучи явно навеселе.

     — Почему маму не уговорил поехать?!

     — Ты же в курсе, что у нее работа...

     — Да какая работа?! Ты же не зна... , — она вдруг испуганно осеклась.

     — Ну-ну. Договаривай, чего я там не знаю.

     — Да ерунда! Просто она мне сама говорила, что хочет побыть одна и от тебя отдохнуть.

     Если бы Саша ...

 был трезв, он бы сразу понял, что его дочь врет. Причем делает это весьма неумело. Но он вполне удовлетворился таким объяснением и даже подал реплику в защиту жены:

     — Ну это нормально. 20 лет уж прожили. Мне тоже иногда хочется от нее отдохнуть.

     Соня закусила губу и ничего не ответила.

     Настала пора ложиться спать. И только сейчас отец с дочерью заметили, что пока они отсутствовали в номере, на кровати появились высокие диванные валики, разделившие ложе строго пополам. Пока Саша сидел на балконе с очередным бокалом коньяка, Соня быстро приняла душ и спряталась под одеялом, а затем позвала папу. Тот ополаскиваться не стал, а просто погасил свет, разделся в темноте и занял свое место. День был тяжелым и насыщенным, поэтому оба быстро уснули...

     Мужчину разбудил шум льющейся воды. Он и сам не понял, что на него нашло, но вместо того, чтобы отвернуться к окну, осторожно переместил голову и приоткрыл веки. Его дочь стояла под вертикальными струями тропического душа, подняв вверх лицо и закинув руки за голову. Стеклянные стены были сплошь покрыты стекающими каплями, затрудняющими обзор, но несмотря на это, Саша получил возможность сполна оценить юную прелесть обнаженного тела своей дочери. Она была стройна и прекрасна, что незамедлительно привело наблюдателя к сильнейшей эрекции. Он устыдился своих чувств, но никак не мог оторвать глаз от столь соблазнительного зрелища. Так продолжалось минуты три. Он мог видеть девушку только сзади и иногда, когда она чуть поворачивалась, с боков. Но и этого было достаточно, чтобы достигнуть крайней степени возбуждения, усиленной еще и осознанием, что он бессовестно наблюдает за собственной дочерью. Саша с огромным трудом сдерживался, чтобы не взяться за свой окаменевший орган, но в последний момент удержался, так как Соня закончила омовение и выключила воду. Она вышла из кабинки, представ перед отцом во всей красе, что заставило его яички судорожно поджаться и наполнило тело ощущениями, которые обычно бывают перед самым семяизвержением. Мужчина не мог оторвать глаз от высоких крепких грудок девушки, от ее плоского животика и совершенной в своих пропорциях гладко выбритой щелки. Кожа дочери была влажной, и на ней тысячей искорок сверкали в лучах падающего через просвет между шторами солнца капельки воды. Соня потянулась было за висящим рядом с кабинкой гостиничным махровым халатом, но вдруг коротко и пристально посмотрела прямо на Сашу. Взгляд был мимолетным, но за это время в голове мужчины пронесся целый ураган мыслей: «Заметила? Вот попал!! Бля!? Что мне делать?! Отвернуться? Догадается! Прикинуться спящим? Да!!». И он плотно сжал веки. Но в самый последний момент ему показалось, что губы дочери тронула едва уловимая усмешка. «Показалось?! Конечно показалось!!».

     Саша лежал без движения еще несколько минут, прислушиваясь, как дочка одевается и ходит по комнате. Выждав эту паузу, он заворочался, потом открыл глаза, вынул из-под одеяла руки и смачно потянулся.

     — С добрым утром, пап!, — весело прощебетала Соня

     — Привет, — он сел и протер глаза, — Встала уже?

     — Давно. Я уж душ приняла. Боялась только, что ты проснешься.

     — Не-е. Ты же знаешь, что меня из пушки не разбудишь!, — он немного фальшиво рассмеялся.

     — Да я уж поняла. Ладно! Вставай. Завтрак через полчаса закончится. Мне выйти?

     — Зачем?

     Он сбросил ноги с кровати, поднял с пола свои курортные длинные шорты и быстро натянул их, боясь показать свою выпирающую шишку. Рубашка нашлась под кроватью почему-то со стороны Сони. 5 секунд на умывание холодной водой, и он был готов. Дочка уже нарядилась для пляжа. На ней был обворожительный закрытый купальник, прекрасно подчеркивающий все достоинства молодой фигурки и полупрозрачное яркое парео. Они под руку шли по коридорам и лестницам пансионата к ресторану, через раз ловя на себе многозначительные взгляды встречных отдыхающих.

     — Пап, почему они так смотрят?

     — Думают, наверное, что папик приехал на курорт с молодой любовницей. А что еще?

     Соня звонко рассмеялась. Ее, похоже, увлекла эта мысль. Потому что выйдя из-за угла навстречу очередной пожилой парочке, она вдруг вплотную прильнула к отцу и игриво положила свою ручку ему на задницу. Парочка наградила их осуждающими взорами, чем вызвала новый взрыв хохота девушки. Аналогично она поступила еще дважды, причем в последний раз не просто обняла отца за задницу, но и слегка сжала его ягодицу. Саша не возражал против этой игры. Это ж все несерьезно! Пусть девчонка повеселится.

     После завтрака был пляж. Потом обед. Послеобеденный сон и снова пляж. Ужин, дежурный звонок Лене, курортная шоу-программа до полуночи, бокал вина перед сном и, наконец, погружение в царство Морфея. В таком режиме они провели 3 дня. Приятелей не заводили, и почти все время проводили вдвоем. Причины для такого затворничества у каждого были разными. Если у Сони просто не было здесь сверстников, а покидать территорию курорта она не хотела, то у Саши возможностей было куда больше. Многие женщины его возраста и немного младше бросали на него заинтересованные взгляды и кокетничали при случае. Он и сам был не против пофлиртовать, но присутствие рядом дочери напрочь отбивали эту охоту. Она же не поймет, что это лишь флирт. Ни к чему не обязывающий, и ни к чему не приводящий. Потанцевать, пообщаться, наслаждаясь дурманом полунамеков, может быть даже поцеловаться в сумраке аллей курортного парка. Не больше. И главная странность для Саши заключалась в том, что он практически не боялся, что Лена может узнать о его курортном романе через Соню. Значительно больше его страшило возможное негативное отношение самой дочери ко всему этому. Он сам не понимал почему. «Она же мне не жена и не подруга!», — убеждал себя мужчина, подавляя в себе крамольные мысли о том, что затеянная девушкой игра, когда она на людях вела себя, как его молодая любовница, перестала для него быть просто игрой. Саше нравилось ощущать себя в роли Сониного папика. В его голове то и дело возникали ужасные, но безумно волнующие фантазии, что они с дочерью на самом деле любовники. Масла в огонь подливали и ежеутренние пип-шоу, которые девушка устраивала для отца, думая, что он еще спит.

     Действительно, два следующих дня Саша просыпался раньше дочери, но, к своему огромному стыду, продолжал прикидываться спящим, ожидая, когда проснется Соня. Она вставала, пару раз для проверки окликала папу, а потом раздевалась и шла в душ. Отец, не боясь быть обнаруженным, во все глаза смотрел на нее, пока она мылась и прикрывал веки, лишь когда дочь собиралась выходить. В последний раз она подарила ему совершенно великолепное зрелище. Взяв полотенце и повернувшись к тайному наблюдателю спиной, девушка случайно уронила его и наклонилась до самого пола, чтобы поднять. Он увидел ее волшебную киску во всей красе и, не удержавшись, издал тихий короткий стон. Саша не представлял себе, как он объяснит свое постыдное поведение, если бы Соня услышала его. Но к счастью она ничего не заметила, а вытерлась не спеша и надела халат. Впечатления мужчины были настолько сильными, что в это утро ему пришлось снимать напряжение мастурбацией в душе, пока дочь ждала его на балконе. Он ублажал свою плоть, и в его голове вновь и вновь всплывали живописные картины увиденного ранее. Это происходило против его воли, и он ничего не мог с этим поделать. «Проклятье! Я хочу свою дочь!», — с ужасом признался он сам себе. И лишь скорый оргазм на время избавил Сашу от этого наваждения.

     * * *

     Катастрофа разразилась вечером четвертого дня. Все пошло не так еще после завтрака. На ресепшене им сообщили, что пара, на отъезд которой они рассчитывали, передумала и решила остаться. Позже он порезал на пляже ногу об оставленное кем-то стекло. Пришлось обращаться в медпункт, а потом ходить прихрамывая. После обеда он обнаружил, что забыл в ресторане бумажник. Поиски успехом не увенчались. Ничего ценного там не было, да и денег было немного, но это все равно было неприятно. Но самое страшное ... случилось вечером...

     Саша, как обычно, позвонил жене. Потрепался ни о чем, пожаловался на сегодняшние злоключения с ногой и номером и пожелал супруге спокойной ночи. Он не любил долго болтать по телефону и всегда первым отбивал звонок. Лена, безусловно, знала это. Сказав традиционное «Пока. Целую. До завтра», она положила телефон на тумбочку. Саша хотел было нажать на завершение вызова, но в последний момент что-то удержало его от этого. Какой-то посторонний звук в трубке. Он прислушался и вдруг услышал то, что заставило его вздрогнуть и оцепенеть от неожиданности. Это был голос Лены, приглушенный расстоянием от микрофона.

     — Ну иди скорей ко мне! Да-а-а! Вставь его в меня!

     Ей ответил до боли знакомый мужской голос:

     — Соскучилась моя шлюшка?! Получай!!

     Протяжный стон женщины продемонстрировал, что незнакомец выполнил ее просьбу.

     — Не остыла?, — с возбужденной хрипотцой спросил мужчина.

     — Нет! Да! Да-а! Трахай меня! Да-а-а!!! Какой большо-о-ой!!! Трахай меня! Сильнее! Сильнее!!!

     — Щас, щас! Погоди, Лен! Давай рачком!!

     До Саши вдруг дошло, чей это голос. А вместе с этим пришло и болезненное осознание того, как жестко и коварно его обманули. Ведь тот, кто сейчас сношал его жену, был никем иным, как его начальником Алексеем! Тем самым, кто выдвинул Сашу на звание «Лучшего сотрудника», и кто выгрыз перед генеральным его победу в этом конкурсе!

     Соня, глядя на застывшее лицо отца, поняла — что-то не так! Она выхватила у него телефон и прижала к уху. Но уже через несколько секунд брезгливо отбросила его на пол. Задняя крышка аппарата отлетела в одну сторону, а аккумулятор в другую. Девушка испуганно смотрела на Сашу, не зная, что предпринять. Мужчина первым нарушил мертвую тишину через пару минут.

     — Ты знала? Ты поэтому не хотела ехать?

     — Да...

     — Давно?, — он подошел к мини-бару, молча налил себе полстакана виски и залпом выпил.

     — Несколько месяцев... У нас 2 последних урока отменили, и я раньше из школы пришла. Ты в командировке был. И я их увидела. Они из нашего подъезда выходили. А потом в машину сели...

     — И почему ты решила, что они... ?

     — Они... целовались в машине... Долго.

     — Ссука!!! Убью обоих!!!, — Саша в сердцах швырнул опустевший стакан в стену.

     Тот разлетелся от удара на сотню осколков. Соня испуганно взвизгнула, но тут же взяла себя в руки и бросилась к отцу. Обхватив его руками и прижавшись, она быстро затараторила, пытаясь утихомирить. Но Саша грубо оттолкнул дочь, отчего та упала на пол, вскрикнула и зарыдала. Это сработало. Мужчина не на шутку испугался, сел рядом с девушкой и обнял ее за плечи. Рукой он начал гладить ее по волосам, непрерывно извиняясь. Постепенно близость успокоила обоих. К Саше вернулась способность трезво мыслить и тут же возникла потребность выговориться.

     — Почему ты не сказала мне?

     — Тебе?! Я не могла. Я с мамой говорила. Все ей рассказала. Она взяла с меня обещание ничего тебе не говорить. Клялась, что это было случайное увлечение, и что такого больше не повторится. Я поверила...

     — И зря, как оказалось. Но как она могла?! Ведь мы же...

     Саша пустился в пространные рассуждения об своих с Леной отношениях. Начал вспоминать все хорошее и плохое, что было в их жизни. Задавал вопросы на тему «Почему?» и не находил на них ответа. Соня не перебивала его, а просто сидела и слушала, пригревшись в теплых папиных руках. Монолог продолжался минут сорок. Так непрерывно долго мужчина наверное никогда в своей жизни не говорил. Но это помогло. Идея немедленно поехать и набить обоим морды ушла, сменившись вполне земными размышлениями о будущем разводе. Наконец, он окончательно пришел в себя, бережно отстранил дочку и решительно встал.

     — Плевать! Будем отдыхать!! А эта... пусть веселится... пока... ! Выпьешь?, — обратился он к Соне.

     — Не хочу. А ты выпей, пап...

     — И выпью!

     Он взял бутылку и начал пить прямо из горла. За виски последовала бутылка шампанского, а в конце — еще и банка пива. Через полчаса мужчина был уже совершенно пьян. Шутил невпопад и сам же оглушительно смеялся над своими шутками. Проклинал жену и еще чаще себя. Ходил по номеру, как зверь в клетке, а потом вдруг падал в кресле и «зависал» в молчании на несколько минут. Дочка наблюдала за ним с тревогой, время от времени делая попытки уложить отца спать. Наконец, он поддался на ее уговоры. Раздеться самостоятельно он был уже не в состоянии, поэтому Соне пришлось ему помогать. Это очень растрогало Сашу, и он начал заплетающимся языком изливаться в своих чувствах к дочери.

     — Ты у меня самая лучшая, Сонечка! Если бы тебя не было сейчас рядом — не знаю, что бы со мной было!

     — Знаю-знаю! Ложись давай!, — она стянула с него шорты и, толкнув в плечо, повалила на кровать.

     — Ты полежишь со мной? Я не хочу быть один.

     — Полежу. Кровать все равно одна, — усмехнулась Соня

     — Не уходи только никуда. Ты нужна мне. Ты ведь не бросишь меня?

     — Куда я денусь?

     — Я не об этом. Потом. После развода.

     — Не брошу, успокойся. Давай, поворачивайся на бок и спи!

     — Я оставлю ей все!

     — Не надо сейчас об этом! Сейчас тебе надо поспать.

     — Я поживу пока в твоей квартире?

     (С прицелом на будущее Саша с Леной купили Соне в прошлом году однушку, которую, пока она жила с родителями, сдавали двум студентам)

     — Живи, сколько хочешь.

     — Спасибо, Сонечка! Ты у меня такая... такая... !

     — Какая?

     — Самая красивая, самая хорошая, самая умная!

     — Ты тоже ничего, пап!

     — А эти старперы думают, что ты моя любовница. Пусть завидуют, гады!, — он вдруг громко засмеялся: — а я бы хотел иметь такую любовницу, как ты, Сонь!

     — Ты успокоишься, наконец?! Куда-то не туда тебя занесло!

     — А я правду говорю! Ты же просто богиня! Знаешь... Я подглядывал за тобой, когда ты в душе мылась.

     Улыбка вдруг сползла с лица дочери, и она очень тихо и серьезно ответила.

     — Я знаю, пап.

     — Ты знаешь?! Боже! И ты сейчас меня ненавидишь?!

     — Нет. Мне было приятно. Я в первый же день все заметила.

     — Но почему ты ничего не сказала?! Почему только сейчас?!

     — Потому что завтра ты все равно ничего не вспомнишь!

     — Жаль... , — Саша смешно всхлипнул и отрубился.

     Соня долго смотрела на него спящего, а потом вдруг наклонилась и нежно поцеловала отца в губы.

     — Бедненький, — пробормотала она шепотом, — Ты ведь даже не догадываешься, ЧЕГО Я хочу...

     * * *

     Саша проснулся от жуткой сухости во рту и разламывающей головной боли. В комнате царила кромешная темнота. Выход из сна в реальность дался тяжело. Он даже не сразу понял, что его Сонечка лежит рядом, под боком, уютно положив голову ему на плечо и закинув на него свою ножку. От этого его собственная правая нога затекла до бесчувствия. Ему захотелось поскорее высвободить ее из плена, но он боялся пошевелиться и потревожить сон дочери. Но шевелиться было надо, чтобы устранить одну пикантную деталь пробуждения. Дело в том, что ночнушка Сони была бесстыдно задрана на спину, а рука отца располагалась на попке девушки, погрузившись почти на всю длину пальцев под верхнюю резинку ее приспущенных трусиков. Таким образом Сашина ладонь почти полностью лежала на ягодице дочери!

     Он очень осторожно высвободил свою шаловливую руку и аккуратно развернулся к Соне спиной, сбросив с себя и ее ногу. Такая диспозиция на его взгляд выглядела более прилично. Девушка недовольно заворчала во сне, тоже повернулась на бок, прижавшись горячей упругой грудью к спине отца и обняла его за талию. Манящая близость и жар девичьего тела быстро сделали свое дело и на время заставили позабыть о чудовищной жажде. Сашин член начал стремительно увеличиваться в объеме. Он понимал, что должен немедленно встать и переложить Соню на свое место, но никак не мог себя заставить. В голове, как и утром в душе, намертво засели яркие воспоминания свежей бесстыдной наготы ... дочери. Фантазия дорисовывала остальное: как он обнимает ее обнаженную, как ласкает и целует ее тело, каждый его уголок, каждую складочку, каждый бугорок... Пытка становилась невыносимой. В один момент до Саши дошло, что если он немедленно не избавится от источника своих переживаний, то через секунду будет поздно. Он рывком вырвался из объятий дочери, перекатился на край кровати и вскочил на ноги. Его онемевшие конечности отказывались слушаться и безвольно подогнулись, отчего мужчина чуть не повалился на пол. Ему пришлось ухватиться за край тумбочки, отчего та наклонилась, а лежащие на ней предметы с грохотом посыпались на пол.

     — Что? Что случилось?! — сонно встрепенулась дочь.

     — Ничего. Спи. Спи, дорогая. Я попить встал.

     Она сладко причмокнула и, вновь проваливаясь в сон, пробормотала:

     — Там еще банка пива холодная осталась...

     — Да, да... Спи. Я найду.

     Пробравшись на ощупь до холодильника, он добыл вожделенный сосуд, открыл и с жадностью припал к его содержимому. Жизнь возвращалась к нему с каждым новым глотком. Допив пиво, Саша вышел на балкон и минут 20 с наслаждением вдыхал свежий морской воздух. Головная боль утихла, осталась лишь небольшая тяжесть, с которой, впрочем, вполне можно было жить. Стоя в одних трусах, он немного озяб и понял, что пора возвращаться. Глаза уже привыкли к темноте, и теперь Саша вполне отчетливо мог видеть свою дочь, разметавшуюся по его половине кровати. Сейчас она лежала на животе, чуть подогнув ногу. Ее рубашка оставалась задранной, почти полностью открывая взору очаровательную попку, прикрытую снизу на две трети белеющими в мраке трусиками. Верхняя часть ягодиц была открыта, и ложбинка между ними соблазнительно убегала под резинку. Отец хотел было одернуть ночнушку, но не стал этого делать, заворожено глядя на такие близкие, но такие недоступные прелести дочери. Внезапно, помимо своей воли, ему захотелось увидеть больше. Но как он мог?! И тут его тайные чаяния сбылись самым неожиданным образом. Словно его флюиды каким-то образом долетели до спящей девушки и побудили ее сменить позу. Она перевернулась на спину, закинула руку за голову и широко откинула в сторону правую ногу, согнув ее в колене. Ворот у ее рубашки был широким и свободным. Ткань сбилась в сторону, обнажив часть груди, ярко выделяющейся своей белизной на фоне уже хорошо загоревшей кожи. Саша вцепился взглядом в кокетливо выглядывающий из-под ночнушки темный краешек ореола соска, судорожно сглотнул, а его рука машинально потянулась к рвущемуся из трусов члену. Не в силах противостоять соблазну, мужчина наклонился и осторожно сдвинул край рубашки чуть вниз, обнажая сосок дочери полностью. Ему хотелось немедленно припасть к нему губами, а рукой вторгнуться в прикрытую тонкой тканью раскрытую промежность девушки, но он сумел совладать с собой. Вместо этого, он приспустил свои боксеры и начал медленно мастурбировать, сомнамбулически глядя на полуобнаженную Соню. Возбуждение было настолько сильным, что он и сам не заметил приближение разрядки. Тугая струя спермы вылетела раньше, чем он успел заключить извергающую семя головку своей широкой ладонью. Густые капли упали дочери на живот, расплываясь по рубашке темным мокрым пятном.

     — Черт!, — вслух выругался Саша, сотрясаясь всем телом от мощного оргазма.

     — Папа?, — испуганно спросила Соня, поднимаясь на локтях, но еще не открыв глаза.

     — Спи, дочка, спи. Я споткнулся, — дрожащим голосом ответил он, положив сухую руку на лоб девушки и опуская ее голову обратно на подушку.

     Его сердце бешено билось, правая рука была вся испачкана в склизкой субстанции, и он с ужасом думал, что будет, если Соня не уляжется снова. Но ему вновь повезло. Девушка так и не проснулась окончательно и опять мирно засопела.

     Выждав паузу, Саша на цыпочках прошел к шкафу, снял трусы и тщательно обтер ими руку. Затем спрятал их на дне пакета для грязного белья и надел свежие. Перепачканную ночнушку дочери он трогать не стал, решив, что к утру все само высохнет, что дочь не заметит, а потом он все постирает. Лечь он решил на незанятую половину кровати. Через несколько минут он уже крепко спал, поэтому не увидел, что произошло чуть позже. Соня осторожно приподнялась и посмотрела на лежащего в метре отца. Потом указательным пальцем сняла со своей рубашки не успевшую до конца впитаться каплю и, подумав немного, отправила ее в свой очаровательный ротик. При этом лицо ее озарила мечтательная улыбка...

     * * *

     Следующее утро обошлось уже без ставшего традиционным эротического представления. Саша просто не дал Соне шанса, встав раньше. Голова раскалывалась, но еще поганей было на душе. К злости и досаде из-за вскрывшейся измены жены примешивалось сильное чувство вины за ночное происшествие.

     После завтрака новоявленный потенциальный холостяк зашел в бар, после чего уединился с бутылкой вискаря на балконе номера и погрузился в раздумья. Соня вела себя, как умничка. Она не лезла к отцу в душу, не пыталась поднять ему настроение или отвлечь, а просто все время была неподалеку и ждала. Самокопание у Саши продолжалось весь день и вылилось в три простых вопроса: «Люблю ли я Лену? Хочу ли я за нее бороться? Закончилась ли для меня жизнь из-за ее коварства?». С облегчением ответив «нет» все три раза, мужчина заметно повеселел. Эта перемена не укрылась от глаз Сони. Тоскливая унылость в ее душе сменилась радостным оживлением. Конечно, она тоже переживала из-за неизбежного теперь разрыва родителей, но относилась к этому гораздо легче. Ведь никто не умер и не пострадал. У нее по-прежнему есть и мама, и папа, которые ее по-прежнему сильно любят и будут любить, что бы не случилось! К тому же в ней зародилась несмелая надежда, что ее мечты, которые она лелеяла еще с подросткового возраста, могут сбыться!

     Соня давно свыклась с мыслью, что она хочет видеть своего отца не только в обычном качестве любящего и любимого родителя, но и... в другой, менее обычной, ипостаси любовника. Ее долго, несколько лет, терзало нездоровое и осуждаемое обществом сексуальное влечение к своему папе. Сначала, изучив литературу, она врала себе, что это нормальное возрастное чувство: многие девочки-подростки влюблены в своих отцов. Но влечение не пропадало, а лишь усиливалось со временем. Одному богу известно, чего ей стоило скрывать его. Но потом она устала бороться с собой и решила: пусть будет, что будет. Она никогда не станет сама навязываться папе, но если ей представится шанс, она не упустит его в угоду общепринятым этическим нормам! И вот сейчас ее мечта оказалась так близко! Ведь она узнала, что отца тянет к ней! Не как к дочери, а как к ЖЕНЩИНЕ! Иначе, почему он подглядывал за ней? Почему она возбуждает его? Почему он окропил ее своим семенем ночью?! И, наконец, чем были его слова, сказанные по-пьяни накануне: «... я бы хотел иметь такую любовницу, как ты, Сонь!»? Ведь известно: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Да! Мечта была рядом, но девушка с ужасом осознавала, что сама она никогда не решится сама сделать первый шаг!

     * * *

     У Саши оставалась одна, последняя проблема: объяснение с женой. Поздно вечером, не дождавшись звонка, Лена сама набрала мужа. Соня не слышала, что она говорила, но и папиных слов было достаточно, чтобы уловить суть:

     — Здравствуй!

     — Нет, не забыл. Не хотел тебе мешать.

     — Помолчи! Я все знаю про тебя и Алексея.

     — Нет. Соня ничего не говорила. Ты вчера забыла отбить вызов. Очень увлечена была.

     Долгая пауза.

     — Лена, это все уже не имеет значения! Решение принято. Я ухожу.

     Еще более длинная пауза. Слышно, как Лена кричит в трубку.

     — Извини, я прослушал.

     Новая истерика Лены

     — Это все? Мы вернемся через 2 недели. Собери, пожалуйста мои вещи.

     — Не делай глупостей. Все у тебя будет хорошо! И у меня.

     — Лена, мы оба сделали свой выбор. Ничего не изменить. И не звони мне больше. Я не возьму. Пока.

     Он выключил телефон совсем и облегченно перевел дух. А ... потом бодро обратился к Соне!

     — А что, доча? Не отпраздновать ли нам?!

     — Легко! А чего празднуем?

     — Да все подряд! В холодильничке осталось что?

     — Ты вчера почти все выпил, — она подошла к мини-бару и открыла дверцу, — 3 с половиной бутылки вина!

     — Ну ты вино пей, а я сейчас сбегаю!

     Он вернулся через 10 минут с очередным вискарем. Соня к его приходу уже накрыла столик у камина, разложив на нем кое-какие фрукты и пару шоколадных батончиков.

     — К черту застолье!, — залихватски махнул Саша, — Давай в джакузи!

     — О-о! Супер!, — засмеялась девушка и захлопала в ладоши.

     — Ты здесь переодевайся, а я — на балкон.

     Когда он вернулся в плавках, дочь уже ждала его в бурлящей воде в самом откровенном своем купальнике. Лифчик эффектно поднимал и визуально увеличивал ее итак высокие грудки, и было непонятно, за счет чего они покоятся там и не выскакивают наружу. Саша с радостным возгласом плюхнулся в ванну, выплеснув изрядную часть содержимого на пол и обдав дочь обильными брызгами. Та взвизгнула и игриво прикрыла лицо руками. Отец разлил по бокалам каждому свое и двинул тост:

     — Ну что, Сонь! Ты — свободная, я — тоже... За свободу!

     — И пусть у нас все будет хорошо!

     — Точно!

     Они чокнулись и выпили. После третьего тоста Саша заметил, что Соня изрядно захмелела. Внезапная идея озарила его. Больше он не пил. Лишь пригубливал свой виски, а потом тайком сливал его в ванну. Зато девушку понесло. Напряжение последних суток вылилось в желание впервые в жизни напиться. И отец не только не препятствовал этому, а, наоборот, подливал дочери вино порцию за порцией. Так она выпила почти целую бутылку. Это было едва ли не больше, чем она пила раньше за всю свою жизнь. И совершенно естественно, что с непривычки Соня опьянела почти до предела. Но Саша внимательно следил за ее состоянием и вовремя остановил, не дав этот предел перейти.

     — Тебе хватит, дорогуша!, — отвел он ее руку, потянувшуюся за бутылкой.

     — Па-ап, но тут немного осталось!

     — Вот и пусть остается. Поверь — утром спасибо мне скажешь.

     — Ты такой заботливый, папочка!, — она икнула и глупо захихикала, — А я тебя люблю!

     — Я тебя тоже, Сонечка.

     — Ты не понял. Я тебя по-настоящему люблю! Очень, очень, очень!

     — Мне кажется, тебе пора в постельку, пока ты еще чего-нибудь не наговорила.

     Она вновь засмеялась.

     — А ты ляжешь со мной?

     — Ну кровать-то у нас одна.

     — Нет. Со мной рядом! Ну пожа-алуйста. Я же вчера легла, когда ты просил!

     — Я не помню.

     — А я все помню! И даже то, что ночью было!

     Это было неожиданно и Саша не нашелся, что ответить, а просто встал и поднял девушку за подмышки.

     — Пойдем ложиться.

     Но Соню понесло на откровенности.

     — Почему ты не раздел меня ночью? Я же знаю, что ты хотел! Я бы тебе все-все разрешила.

     — Ты — моя дочь, и я не могу.

     — Но ты же смотрел, когда я моюсь? Я ведь тогда тоже дочкой твоей была.

     — Откуда ты... ?

     — Ты мне сам вчера сказал.

     — Бля... !!

     — А ты сейчас меня разденешь? Я же не могу в мокром купальнике лечь!

     — Сама переоденешься.

     — Я не могу, я — пьяная!

     Он бережно обтер ее пушистым полотенцем и отбросил его в сторону. Соня выжидающе смотрела на него. Саша развернул ее спиной и медленно потянул сразу обе завязки лифчика. Освободившись от узлов, тот упал на кафель. Девушка тут же вновь развернулась к нему лицом.

     — Я тебе нравлюсь?

     — Очень! Ты даже не представляешь как.

     Отец опустился перед дочкой на колени и медленно стянул до пола ее трусики. Сонина киса была всего в нескольких сантиметрах от его лица. Он положил руки на ее упругие прохладные ягодицы и легко привлек к себе податливое тело девушки, зарывшись носом в мягкую расщелину и вдохнув ее запах. Голова закружилась от пьянящего аромата и нахлынувших эмоций. И тут Саше стало по-настоящему страшно. Он вновь, как и прошлой ночью, стоял на самой грани запретного. И вновь в последнюю секунду он не решился эту грань преодолеть. Мужчина резко встал и подхватил Соню на руки. Она обвила его шею руками и прижалась губами к его шее. Что-то пьяно, неразборчиво и горячо зашептала. Он не слышал. Стук крови в висках заглушал ее слова. Подойдя кровати он бережно опустил девушку на мягкое ложе. Она не хотела отпускать его, и Саше пришлось с силой расцеплять замок ее рук. Подойдя к шкафу, он нашел ночнушку дочери (ту самую) и первые попавшиеся трусики. Соня сопротивлялась, пока он ее одевал, но отец справился и с этим. Потом он лег рядом, заключил дочку в тесные объятия и начал убаюкивать, как в детстве. Вино быстро завершило свою работу: через пару минут девушка уже крепко спала...

     * * *

     — Пап! Па-апа!! Просыпайся!

     Саша продрал глаза и уставился на стоящую перед ним дочь

     — С добрым утром. Как голова?

     — Болит. Больше никогда пить не буду!

     — И это правильно!

     — Но я не об этом... Это ты меня... раздевал?

     — С чего ты взяла? Ты сама. Не помнишь просто.

     — Да?! Я бы никогда ЭТО не надела!

     Она высоко подняла край рубашки и продемонстрировала трусики с милым дельфинчиком спереди, ныряющим куда-то между ног.

     — Они малы мне, во-первых, а во-вторых, это я подружке купила! Сувенир с Черного моря.

     Она повернулась и предъявила надпись «Черное море» на попе.

     — Так что не отпирайся! Это ты!

     — Извини, дочка, — смутился Саша, — просто ты сама не в состоянии была.

     — Да я не против. К тому же это ведь не первый раз, когда ты меня голой видел.

     — Ну-у... То еще в детстве было, — зачем-то соврал мужчина, прекрасно понимая, что Соня все знает.

     — Пап, это глупо!

     Она вдруг потянула рубашку дальше вверх, решительно сняла ее и отбросила в сторону. Отец смущенно отвел глаза. Соня облизнула пересохшие с похмелья губы и тихо сказала:

     — Посмотри на меня... пожалуйста.

     Саша поднял глаза, задержал свой взор на налитых, с крупный грейпфрут, чуть раскосых грудках, на секунду сконцентрировался на набухших темно-розовых сосочках, а потом посмотрел в лицо дочери. Их взгляды встретились, и слова были больше не нужны. Соня рывком сдернула одеяло и упала в его объятия. Она неистово страстно целовала его губы, щеки, шею, пока Сашины руки метались по ее телу. Потом дочь стала опускаться ниже, лобзая квадратики на животе отца, ее волосы приятно щекотали его торс, а обнаженной грудью она касалась его вздыбившегося члена, стесненного трусами. Он сначала зарылся пальцами в ее прическу, а затем, повинуясь безотчетному порыву, начал давить на головку девушки, толкая ее еще ниже. Но это было излишне: Соня сама безумно хотела увидеть и покрыть самыми изощренными ласками породивший ее орган. Не прекращая поцелуи и покусывания, она взялась за резинку боксеров отца и потянула ее под себя. (Специально для — ) Сашин член вырвался наружу, заставив дочку счастливо засмеяться. Через секунду она нетерпеливо обхватила головку губами, обхватив ствол ручкой у его основания. Потом девушка приняла его в себя так глубоко, как только могла, с удовольствием чувствуя небом и языком его нетерпеливую пульсацию. Мужчина захрипел от нереального наслаждения. Его эмоции магическим образом передались и дочери, которая cкаким-то демоническим неистовством принялась сосать папин ствол. Но Саша не мог просто получать Сонины ласки: ему хотелось и самому дарить их партнерше. Направляя девушку сильными руками, он развернул ее на 180 градусов так, что источающая божественные ароматы промежность Сони оказалась прямо перед его лицом. Он рывком сдернул с дочери трусики до середины бедер. Сдвинуть ниже их не получилось, ножки Сони были широко раздвинуты, поэтому мужчине пришлось просто разорвать натянутую до предела ткань. Больше ему уже ничего не мешало припасть ртом к истекающей ... 

     соками расщелине девушки. Саша слизывал выступающую влагу, вдыхал ее дурманящий запах. Его язык то погружался в вожделенную пещерку, то порхал по нежной пуговке клитора, даря и себе, и Соне невероятно приятные ощущения. Это безумство страстных оральных ласк продолжалось пару минут.

     — Я хочу тебя!, — вдруг громко прошептала Соня, оторвавшись от своего занятия.

     Не дожидаясь ответа, она вновь развернулась, поменяла позу, подняла вверх папин член и замерла над ним, не решаясь сделать самый последний шаг к долгожданному соитию.

     — Нет... Нам нельзя!, — попытался избежать неминуемого Саша.

     Но тем самым он лишь сломал последние барьеры, останавливающие Соню. Она решительно опустилась вниз, насаживаясь на столь желанный член на всю его длину. Тотчас протяжный сладострастный стон сорвался с ее губ. Все то, о чем она мечтала долгие годы, что являлось постоянным объектом ее эротических фантазий, что заставляло ее вагину увлажняться, едва она начинала думать об этом, все это враз осуществилось!

     — Не-ет!, — застонал и отец, хотя звучало это, как «да».

     — Не думай ни о чем, папочка! Не бойся ничего! Я предохраняюсь... Возьми меня!!

     Соня не хотела растягивать удовольствие. Она сделает это потом, в другой раз. Сейчас ей хотелось лишь одного: быстрее достигнуть края! И чтобы папино семя быстрее наполнило ее изнутри. Оба были настолько заведены, что путь к этой цели оказался коротким. Нескольких энергичных качков тазом хватило, чтобы Саша начал бурно извергаться. Но девушка не остановилась, и буквально через несколько секунд ее сознание тоже было взорвано сильнейшим оргазмом. Оба выпали из реальности на секунды, показавшиеся обоим вечностью. Это был настоящий апогей чувственности. Позже даже Саша, несмотря на свой богатый сексуальный опыт, не смог припомнить более сильного и яркого завершения.

     ... Они лежали обнявшись и отдыхали. Соня выглядела такой счастливой, что от нее буквально исходило сияние. Сашу, напротив, все сильнее сдавливали угрызения совести из-за произошедшего. Он мрачнел все больше, пока дочь осыпала его словами любви и благодарности. Гнет раскаяния отца привел к тому, что он все испортил.

     — Ты не девочка и ты предохраняешься. У тебя кто-то есть?

     — Пап, не надо об этом.

     — Я задал вопрос!

     — Да. У меня есть парень. Но это неважно. Между нами нет ничего серьезного. Клянусь. Мы просто хорошие друзья.

     — Друзья не трахаются!

     — Па, я уже взрослая. И между нами с Колей больше ничего не будет. Ведь у меня теперь есть ты!

     — Да ты понимаешь, о чем говоришь?! Я — твой отец!!

     — Ну и что? Пап! Я люблю тебя! А ты меня. Разве могут быть тут...

     — Замолчи!, — он сел и обхватил голову руками, — Боже, что я наделал??!!

     — Ты сделал меня самой счастливой женщиной на свете! И мне лично плевать на всех! Плевать, что они подумают! Да я и не собираюсь никому ничего говорить об этом.

     — Еще бы собиралась! Да меня посадят за это!!

     — За это не посадят...

     — Ты не понимаешь!

     Он вырвался из объятий дочери, вскочил, быстро оделся и вылетел из номера... Долгая прогулка по уединенным местам не помогла. Раздражение поутихло, но груз на душе стал еще сильнее. Он ненавидел себя за слабость, но преодолеть в себе физическое и эмоциональное влечение к дочери не мог.

     Из задумчивости его вывел телефонный звонок. Он посмотрел на экран — звонила жена. Она пыталась с ним связаться уже много раз, но он каждый раз отбивал вызов. Однако, в этот раз, из-за расстроенных чувств, он машинально ответил:

     — Да, Лена...

     — Привет. Наконец-то. Прошу, не отключайся, я просто хочу, чтобы ты меня выслушал...

     — Я слушаю...

     Лена торопилась, опасаясь, что связь прервется. Она говорила сбивчиво, то и дело перескакивая с темы на тему. Он узнал, что она никогда его не любила. Что вышла замуж только чтоб досадить своему бывшему парню, который ее бросил. Но потом привыкла к мужу и уже не захотела ничего менять. Лена совершенно искренне сказала, что относится к Саше исключительно положительно: он хороший надежный мужчина, хороший отец (!!!) и отличный любовник. Ей было безумно жаль, что она причинила ему боль своей изменой, она очень сожалеет и уверена, что все у него будет прекрасно.

     — Сначала я очень переживала, но потом испытала облегчение. Ведь не нужно больше обманывать! Ты даже не представляешь, как мне было трудно делать это.

     — Ты и раньше изменяла?

     — Да. Несколько раз. Какой смысл скрывать? Но я не шлюха. Каждый раз мне казалось, что вот она любовь! Я не переставала искать ее все 20 лет, что мы вместе. Но мне не везло. С Алексеем было то же самое. Но когда я вчера ему все рассказала, что я, наконец, свободна... В общем он тут же потерял ко мне интерес.

     — Дура ты, Ленка!

     — Ты прав. Дура. Я знаю.

     — И что дальше?

     — Ничего. Мы разойдемся. Так будет лучше. Хотя я готова попытаться оставить все, как есть.

     — Нет, Лена. Этого не будет.

     — Понимаю. Другого я и не ждала. Я перееду к маме в Новосибирск.

     — Не надо. Можешь остаться в нашей квартире.

     — Спасибо, но я не хочу. Не смогу жить с тобой в одном городе.

     — Почему? Город большой...

     — Мне стыдно. Безумно стыдно.

     — Из-за обмана?

     — Из-за него меньше. Дело в том... Не знаю даже, как сказать...

     — Говори уже. Другого шанса может не быть.

     — В общем... Соня не твоя дочь.

     У Саши подкосились ноги. Только за эти 4 слова он тут же простил бывшей жене все 20 лет лжи. Тяжеленный камень свалился с души. Хотелось немедленно все бросить и бежать туда, в номер, где ждала его любимая женщина! Но он еще о чем-то говорил с Леной несколько минут, отвечая и задавая вопросы чисто автоматически. Расстались они не друзьями, но и не врагами. А потом ноги сами понесли его к жилому корпусу...

     Соня встретила его с заплаканными глазами и очень удивилась, увидев радостное выражение лица Саши. Тот с треском захлопнул за собой дверь, сгреб девушку в объятия и припал к ее соленым от слез губам, одновременно стаскивая с нее скрывающий столь желанное тело махровый халат...