Это произошло давно. Я служил сержантом в учебной части. Дисциплина в девяностые годы хромала, но духи-курсанты были нами зажаты по самое нехочу.

     Однажды летом, после вечерней поверки, я пошёл на стрельбище в двух километров от полка, к сослуживцу-земляку на его днюху. В роте ответственным остался молодой лейтенант, которого мы не особо слушались, а он нас не дрочил. Я уболтал его отпустить меня до утра.

     На стрельбище мой друг служил оператором, гонял двух подчинённых ему молодых, суточный наряд, охранявший типа полигон, но на самом деле выполнявшим службу типа подай — принеси — пошёл на хуй. К моему приходу пожарили картошечки, на стол что-то сообразили. Собрались: я, именинник, ещё пара правильных пацанов. Хозяин стола достал литр водки. Через час я был уже пьяным, а остальные парни хотели продолжения банкета. Одного молодого заранее пнули за бухлом. Он принёс ещё литр. Меня вырвало, голова кружила. Я сказал, что с меня хватит, пойду домой, в казарму. Меня штормило, со мной отправили курсанта, довести до роты, а сами продолжили пить. Мы с молодым прошли с полкилометра, там протекал ручей. Я прилёг, выпил воды, немного отлежался. Стемнело, хмель стала проходить. Я пожалел, что покинул тёплую компанию, но возвращаться назад было западло. Зло рявкнул на сопровождавшего меня духа, встали, пошли дальше.

     Дошли до части, комары нещадно жрали. Я решил ещё раз передохнуть. Остановились. Слышу, какие-то голоса. Молодой метнулся на разведку, прибегает:

     — Товарищ сержант, там патруль идёт сюда.

     — Бегом в старый корпус, — шепчу.

     Мы спрятались в заброшенном учебном корпусе. С перепугу сразу забежали на третий этаж. Я как-то с курсами разбирал мусор, камни, знал все ходы-выходы. Эта перебежка доконала меня Я рухнул на нары, спрятанные в одной из комнат. Пришёл молодой, доложил:

     — Товарищ сержант, патруль прошёл мимо. Наверное, нас не заметили.

     — Ладно, сейчас полежу чуток, здесь хоть комаров нет, — через секунду я вырубился.

     Проснулся я глубокой ночью, вокруг темно, но слабый отсвет уличных фонарей через проёмы разбитых окон давал возможность разглядеть помещение. Воздух посвежел. Судорожно вспомнил: где я, кто я. Щёлкнул зажигалкой, посветил. Сопровождавший меня солдат свернулся калачиком на входе в комнату. Я подошёл к выбитому окну, справил нужду. Часы показывали около двух ночи. Лёг обратно на нары, но сон не шёл.

     — Эй, дух! — разбудил я молодого.

     — Я, товарищ сержант, — сонно отозвался тот.

     — Вода есть?

     — Так точно, — он поднёс мне свою фляжку. Я залпом опустошил её. Полегчало.

     Солдат потоптался рядом, потом направился к окну, тоже справил нужду. Мой член наливался жаром, хотелось его куда-нибудь засунуть.

     — Тебя как звать-то? — спросил я.

     — Олег. Олег Юрьев. Рядовой Юрьев, — сообщил молодой.

     — Иди сюда, Юрьев.

     Солдат подбежал ко мне, ожидая новую команду. Я восстановил в памяти облик своего сопровождающего. Пока не стемнело, я возле ручья по пути его рассматривал. Вспомнил, что тот невысокий, курносый, глаза юные, наивные. Парнишка симпатичный.

     — Ложись рядом, — я подвинулся, — Рассказывай мне сказку.

     — Какую сказку? — от удивления солдат стал заикаться, но прилёг рядом.

     — Сказку, как баб на гражданке трахал. Со счастливым концом. — Строго сказал я, повернувшись к молодому, приобнял его.

     — Я никого не трахал, товарищ сержант, — парень замялся, — Не успел ещё.

     — Это дело наживное, Олег, — ободрил его я, прижался к нему. Моя рука протиснулась под его юным телом, другая рука развернула ко мне, я сцепил пальцы, притянул парнишку к себе. Ногу закинул на его бёдра. Парень тяжело дышал, дрожал от страха.

     — Товарищ сержант, пожалуйста не надо, — жалобно заскулил солдат, понимая, что всё только начинается.

     — Что не надо? Здесь прохладно, я тебя согреваю. Или ты мною брезгуешь? — при последней фразе я напряг мышцы.

     — Товарищ сержант, миленький. Я, что хотите сделаю, только не трогайте меня, пожалуйста. — Парнишка чуть не плакал.

     Но его близость, запах юного беззащитного тела действовал на мои основные инстинкты как красная тряпка на быка. Я был сильнее, старше по призыву и званию, агрессивнее. У молодого не было никаких шансов. Кроме того, он меня боялся. Я знал, что он всё исполнит сам, добровольно. Да и не хотелось его слёз, его плача.

     — Раздевайся, догола раздевайся. — Приказал я стальным тоном.

     Олег не смел ослушаться. Он всхлипывал, но снял с себя всю одежду, разложил на нарах, как подстилку.

     — Теперь раздевай меня, медленно и нежно. Если будешь очень стараться, то я постараюсь не рвать тебя. И никому ничего не скажу. Ты же не хочешь, чтобы все узнали, как я тебя выебал? Ты же не хочешь стать местной проституткой? — Запугивал я парня, удобно разложившись на его вещах.

     — Нет, что вы, товарищ сержант. Я всё сделаю, как вы велите, только никому ничего не говорите, а то мне житья не будет. — Молодой испугался, осторожно присел, стал неуверенно снимать с меня одежду. Сапоги я скинул сам.

     Я закрыл глаза. Робкие пальцы Олега расстегнули мне пуговицы на кителе, натянули и отсоединили бляху ремня. Потом расстегнули брючной ремень, пуговицы на прорехе.

     — Товарищ сержант, — прошептал солдатик, — Приподнимитесь, я стащу с вас одежду.

     Я послушно выполнял все его просьбы, меня приятно раздевал симпатяжка. Вскоре я остался обнажённым. Парнишка замер, выполнив поставленную задачу, не зная, что делать дальше, но и не решаясь спросить. Я резко сел, схватил парня за талию, притянул к себе. Олег дрожал от страха. Я впился губами в его рот. Я пил его дыхание. Я сладко засасывал волю солдатика через его испуганные податливые губы. Я бросил парнишку на нары, лёг сверху, ёрзая на парнишке, не переставая жарко целовать губы, влажные от слёз глаза, юные щёки. Я шептал прямо в ухо:

     — Олеженька, раздвинь ножки и не сопротивляйся, а то будет очень больно. Ты мне нравишься, поэтому я буду тебя нежить и ласкать. Но я тебя сегодня выебу. Ты сам решай как: нежно и без боли. Или изнасилую страстно и разорву тебе попку так, что утром ходить не сможешь. Я не зверь какой, но сделать с собой ничего не могу. Хочу тебя, мальчишечка, вкусный солдатик.

     Я лизал его ушки, прикусывал губы, прижимался щекой к его щеке. И ласкал, и нежил руками его тело. Уже скоро я почувствовал обратную реакцию молодого, как его член встал. Солдатик ответно прижимался ко мне, раскинул ноги, затем забросил их мне на поясницу. Его руки бродили по моей спине, страстно обнимали. Губы похотливо искали мои губы, юный язык бессовестно ласкал мой язык. Олежка приплывал, ёрзая подо мной, хотя меня. Я осторожно перевернул парня на живот. Солдатик стал раком, призывно оттопырил попку. Я пальцем ткнул в анус. Дырка парнишки приглашающе сочилась. Мой палец сразу же прошёл внутрь жаркого тела. Раздался стон, я поцеловал ягодицы Олега, прикусил их, вынул палец, осторожно раздвинул булки и стал тереть анус сразу тремя пальцами. Солдатик стонал, ещё больше оттопыривал задницу. Я другой рукой начал аккуратно нежить его яички. Стон парня превратился в верещание:

     — Ебите меня, ебите меня, — его попка сама насаживалась на мои пальцы.

     — Сейчас, Олеженька, сейчас, мальчишечка.

     Я привстал, направил свой истекающий от еле сдерживаемого желания член, приставил к ждущей дырочке. Парнишка сначала инстинктивно отпрянул, но я крепко схватил его за талию, притянул к себе. Мой член вошёл в Олежку как по маслу. Парень почти не зажимался, через несколько секунд паузы я стал ебать своего солдатика жестко, перестав контролировать свои действия. Во мне проснулось похотливое животное, во мне исчез цивилизованный человек. Я резко вгонял свой член в сладкую дырку, плотно обжимающую и сладко рвущую залупу. Мои пальцы судорожно прижимали паренька за тонкую талию, рвали к себе. Я в этот миг старался ёрзнуть головкой хуя по нутру Олежкиного живота, получить выстрел наслаждения в висок. Отпустить на секунду мятущееся тело, выдавливающее меня из себя, и снова повторить рывок внутрь парня. Я рычал от страсти и кайфа как зверь, рвущий добычу. В глазах было белое пятно юного тела, которое было моей добычей. Стремительно приблизилось мгновенье взрыва. Я замер, ещё пару раз качнулся вслед за струйками спермы, обессилено рухнул на парня, крепко обняв его.

     Когда я очнулся на мягком тёплом теле, согревающем грудь, низ живота и душу, то сразу инстинктивно поцеловал ёжик Олежкиной головы. Повернул парня к себе, лёг сверху, прижался к нему. Солдатик доверчиво обнял меня, снова забросил на меня свои тонкие ноги.

     — Мне было так хорошо с вами, товарищ сержант. Я ещё хочу. — Только тут я почувствовал липкость между нашими животами.

     — Олежка, ты что, кончил подо мной? — Удивлённо и обрадовано спросил я.

     — Ага, товарищ сержант, — рядовой благодарно поцеловал меня.

     — Не надо больше товарищ сержант, зови меня по имени — Серёжа, Серый.

     — Понял, Серёжа. — Солдатик ласкал меня, чуть-чуть ёрзал, приподнимал зад.

     — Мне с тобой в кайф, душара. — Отозвался на его ласки я, сладко поцеловал мальчишке губы, проник внутрь языком.

     Он ответил, мы игрались язычками, тёрлись друг о друга. Я прижался к нему щекой, лизнул раковину уха, прошептал:

     — Олежка, я снова хочу тебя.

     — Серёжка, возьми меня как хочешь. Я никогда не испытывал ничего подобного. Я как бы умер и родился вновь, но уже благодаря тебе. Только я люблю и хочу одного лишь тебя. Никому больше не говори о нас с тобой.

     — Олежа, солдатик мой. Клянусь, никто ничего не узнает. У меня тоже никогда ничего подобного не было. Я захотел быть с тобой. Может, я люблю тебя, а?

     — Серёженька, когда ты стал меня нежить, я захотел чтобы ты меня выебал. Я очень, очень сильно хочу снова быть под тобой, чтобы ты снова взял меня.

     — Тебе было больно?

     — Нет, нисколько. Сначала было страшно, но желанно. А потом стало приятно. Ты не помнишь, как я просил тебя не останавливаться, делать всё сильнее?

     — Нет, я ничего не слышал. — Удивился я словам солдата. — Расскажи, пожалуйста. Я очень боялся, что тебе будет плохо, больно. А теперь мне хорошо, потому что хорошо было тебе, Олежа.

     — Серёжа, мне было очень, очень здорово. Потом расскажу. Я ещё хочу. Поеби меня ещё. — Парнишка впился мне в губы, приподнял свой зад, стал ёгозить попкой, ища мой член.

     Я не заставил солдатика ждать. Я прижался головкой хуя меж его булок, наши тела слились в единое целое.

     Эта ночь пролетела как один миг. Утром мы расстались, чтобы встретится снова через неделю. Парень служил в соседней роте, я знался с его сержиками, поэтому без труда брал под предлогом землячества. Я тщательно подготавливал наши встречи, которым Олежка безудержно радовался. Наша безумная ебля по ночам продолжалась вплоть до его отъезда на новое место службы.

     Прошло много лет, но эта встреча с рядовым Юрьевым остаётся сильнейшим воспоминанием о моей молодости, об армии. Может он прочитает эти мои воспоминания, может, отзовётся, а может, нет. Но во всех случаях счастья, удачи тебе, курсантик Олежка. С приветом к тебе сержант Серёга из твоей юности.