Парень, забрался на стол, встал на четвереньки и, опустившись лицом к столешнице, выгнулся, оттопыривая зад и дополнительно раздвигая задницу руками, оголяя тёмную алчущую секса, дырочку.

     — Блин, Ганц! Ты меня задолбал! А ну свали со стола!

     Мужчина недовольно посмотрел на всю эту картину, представившуюся перед ним, и откинулся на спинку кресла. Поработать ему, похоже, больше не дадут.

     — Я трахал тебя только пол часа назад. Куда в тебя лезет?

     — В заа-аадницу...

     — Да это понятно, куда же ещё?

     — Ещё в ро-отик.

     — Да ты сама очевидность!

     — Мр?

     — Ладно, ладно, сползай, давай, отсосёшь — трахну тебя ещё разочек.

     — Урра-а!

     Голый, тонкого телосложения, парень, радостно вскочил и залез под стол, жадно нашаривая руками член своего любовника и вытаскивая его из штанов. Мужчина привычно расслабился, широко раздвинул ноги и удобно расположился в кресле. Это был их уже двенадцатый трах за последние сутки. В таком режиме он уже давно не развлекался. И при том, этому сексуальному маньяку, всё время было мало. Он лез и лез и каждый раз желал всё больших и больших извращений. Мда... что делать?

     Но вот, член, наконец, встал и парень радостно и с явным наслаждением присосался к нему, заглатывая так профессионально, что Витта невольно взяла зависть, которую, он, впрочем, тут же отогнал от себя. Ещё не хватало завидовать отсасывающему мужику, так совсем спятить можно.

     Мужчина погладил парня по волосам, приминая топорщащийся ёжик, тип того, «стильной» причёски и на очередном движении вниз, мягко взял его за затылок и крепко притянул к себе, практически насаживая его голову себе на член, так что, парень даже привстал, упираясь руками ему в ноги.

     — Мм-мм... ах! Я же чуть не задохнулся, блин!

     — Ну, прости, ты же сам хотел, чтобы я тебя использовал.

     — Ну... да,... но всё равно!

     Мужчина улыбнулся и, взяв за подбородок, придвинул лицо парня к себе.

     — Ты сейчас ведёшь себя совсем как женщина.

     — Ты! Ты!! — Ганц вскочил, как ужаленный, сжимая кулаки и гневно сверкая глазами, в приступе «оскорблённого в лучших чувствах». Может быть, это и смотрелось бы впечатляюще, если бы не вставший колом член, который при резких движениях парня, дрыгался из стороны в сторону. Витт не смог сдержать улыбки, чем только ещё больше его разозлил.

     — Да я! Да я!! Вот пойду на улицу, встану раком, и пусть меня имеет хоть весь район, если ты, кому я доверился, кому разрешаю трахать себя, говоришь такие вещи!

     — Ох, ты, как тебя зацепило!

     — И не смей смеяться надо мной!!! — Парень почти срывался на визг, чем только усугубил своё «женское» положение и окончательно свёл весь их вечер в очередную продолжительную истерику.

     — Блин, я загрёбся выслушивать от тебя каждый раз эту ересь. Ты задолбал меня уже со всеми этими своими озабоченностями и бесконечными домогательствами! Не можешь жить без секса — давай, иди на улицу, вставай там как тебе угодно и получай по самые гланды, чего ко мне-то прёшься каждый раз?!

     — Да я!

     — Да ты шлюха, Ганц! Самая обыкновенная шлюха, стелящаяся под любого, у кого есть хоть какой-никакой член.

     — Не правда! — На парня было жалко смотреть. Он был готов разреветься, от стольких сразу нахлынувших на него чувств и событий.

     — Вот если сможешь неделю не заниматься ни с кем сексом, тогда я, быть может, тебя прощу.

     — Неделю...

     — Неделю Ганц. Давай, иди, тренируйся — книжку, что ли там почитай или займись чем-нибудь ещё, в чём не задействована будет твоя задница.

     Мужчина устало выдохнул и вернулся к рассыпавшимся по столу документам, про себя продолжая костерить нерадивого любовника за свой всё ещё стоящий колом член.

     Ганц немного растерянно постоял посреди комнаты и наконец, обиженно развернувшись, решительно вышел из кабинета.

     — Ну-ну...

     ***

     Один день без секса стал для Ганца исключительным мучением. Он лежал на кровати, до боли сжимая яйца в попытке перестать думать о немедленном сношении хоть с кем-нибудь. Слишком долго он жил на этом наркотике, меняя своих любовников часто и порой, совершенно бездумно. Его тело страдало, он корчился от мук, но неожиданно возникшее в нём упрямство, не позволяло немедленно броситься на поиски партнёра.

     Ганц сильно сжал зубы и яростно, страшно зарычал. В нём, наверное, впервые за долгое, очень долгое время, проснулся мужчина. Парень трясся, но глаза его, вслед за мыслями, каменели, мышцы заливались сталью, мягкость покрывалась бронёй синего льда. Он мучился, но вместе с болью вылечивался, возвращался к сути, закалялся, как доведённый добела, металл, превращаясь в нечто куда более достойное, куда более сильное и куда более совершенное.

     ***

     Прошло почти пол года с тех пор, как Витт последний раз видел Ганца. Он ушёл бесследно, не оставив за собой ни слова, ни тени. Никто не видел, куда он направился, никто не знал, где он сейчас находится и что делает.

     Мужчина, тоскливо вздохнул и шумно выдохнул облако белого пара. Стояла зима. Было холодно, на угольно-чёрном небе горели колючие и острые звёзды. Он стоял у крыльца своего дома и пританцовывал, пытаясь согреться. По идиотской нерадивости Витт забыл сегодня ключи, а телефон, как назло разрядился, так что, даже позвонить отцу и забрать его дубликат, было невозможно. Было давно за полночь и старик, наверное, уже спал.

     — В машине, что ли заночевать, всё равно не первый раз...

     Внезапный свет фар ударил в спину как прожектор, заставив мужчину обернуться и заморгать, прикрываясь рукой.

     — Что за? Да выключи ты нахер этот... !

     Не дожидаясь окончания фразы, свет резко погас, заставив глаза мужчины снова приспосабливаться к произошедшим изменениям. Хлопнула дверь машины, толстый слой снега захрустел под сапогами неизвестного. Мужчина автоматически сгруппировался, сжимая кулаки. В связи с его стилем жизни, эта привычка давно и прочно поселилась в организме, периодически, хорошенько его выручая. Вот и сейчас, он как кожей почувствовал нарастающую угрозу.

     Незнакомец, подошёл, остановившись в двух шагах, дал себя рассмотреть, доказывая, что не собирается нападать и, дождавшись, когда Витт выпрямиться и смущённо кашлянет, снял кожаные перчатки и протянул руку.

     — Моё имя Таш. Меня попросили привести вас.

     — Куда это интересно?

     — В дом.

     — Ладно... подойдём с другой стороны, а кто попросил, извольте узнать?

     — Хозяин.

     — Угу... значит, хозяин...

     Мужчина, оглядел парня с ног до головы. Тот был высок, не особо выразителен на лицо, но явно, силён, о чём говорили холодные и почти что ледяные глаза, выражающие абсолютную уверенность в себе и своих силах, а может даже насмешку и лёгкое презрение.

     — Вы идёте?

     — А у меня есть шанс отказаться?

     Незнакомец улыбнулся и, развернувшись, пошёл обратно к машине. Пикнула сигнализация, открылись двери, и из них вышли ещё трое уже куда более внушительных типов.

     — Ну, я так понимаю, это «нет». Что ж, убивать меня, вроде бы пока не собираются, поедим, посмотрим, что там за хозяин такой...

     ***

     Машина, наконец, остановилась, и меня тактично вышвырнули наружу, оставив под дверьми большого трёх этажного особняка. Свистнули тормоза, зарычал мотор, и машина быстро уехала, оставив мою крайне озадаченную морду тупо пялиться ей в след и тихо материться.

     — Мда... И-и?

     Неожиданно, сзади раздался шорох открываемой ключом двери, скрипнули невидимые засовы.

     — А-а, это вы! Хозяин уже давно ожидает вас.

     В огромной прихожей, куда я попал сразу по входу, было ярко и очень богато, так что, я даже немного растерялся, сконфуженно переминаясь с ноги на ногу. Стены и потолок украшала гипсовая лепнила, огромные люстры переливались мириадами хрусталинок а от шикарных тёмно-бардовых ковров, было просто нереально отвести взгляд....

 

     

     — Понимаю, все удивляются, когда приходят сюда впервые.

     — А я не первый?

     — Что вы! У хозяина много рабов!

     — Э... простите?

     Я подумал, что ослышался, но увидев, как худой и уже сильно лысеющий, но весьма представительный мужчина, мне спокойно улыбнулся в ответ и повторил ещё раз эту фразу, понял, что всё куда серьёзнее.

     — Мда, попал я походу...

     — Ну что вы! Хозяин говорил, что вы давно знакомы и даже имели честь, спать с ним.

     Я почти хрюкнул от такого заявления.

     — Да вы что! Я с мужиками не сплю. — Но тут, неожиданно для самого себя, в памяти всплыл образ Ганца и снова, нахлынувшая волна самобичевания, заставила меня поправиться.

     — Точнее, обычно не сплю. Всё как-то больше по женщинам, знаете ли.

     — Да? Странно, мне говорили, что вы приверженец мужской любви.

     Что-то мне поплохело сразу от этих слов, а в особенности, от подозрительно-изменившегося поведения старика. Он про себя что-то прошептал, опустил голову, будто прислушиваясь к чему-то и пару секунд ещё так провтыкав, внезапно поднял на меня снова абсолютно трезвый взгляд и добродушно улыбнулся, приглашая пройти в столовую. Чёрте чё!

     Мы прошли с ним по длинным, извилистым коридорам, пока, наконец, не попали в такую же просторную, как и все помещения в этом доме, кухню. А может и действительно столовую, кто их разберёт. Главное, что плиту я заметил и вроде столы есть, пахнет вкусно, повара носятся.

     Внезапно, так, что я не успел даже дёрнуться, меня резко ударили под дых. Воздух мгновенно вылетел, и я согнулся, в темпе пытаясь прийти в себя. Я так и не увидел, кто же собственно меня ударил, и новый всплеск боли пришёлся уже на спину, потом в грудь, а потом я уже практически не чувствовал ударов. В голову мне попали намного быстрее, чем я смог всё это осознать.

     ***

     В себя я приходил долго и очень больно. Болела, казалось, каждая мышца, а затёкшие руки, вообще как будто были не мои. Я попытался пошевелиться и внезапно, к боли в мышцах, добавилась дикая и резкая боль в заднице. Она была настолько неожиданной, что я даже не сразу понял, а что там собственно может болеть и только потом, осознав, взвыл и дёрнулся.

     — Ну что ты, в самом деле, как мальчик, Витт? Ну да, твой первый трах в задницу, что поделать? Поболит немного, да и пройдёт. Тем более, что скоро ты уже привыкнешь, мальчики замечательно разработают твою дырочку и ты сможешь спокойно и без остановки принимать в себя по два члена за раз.

     — Что за... **... ****... !!!

     — О! Замечательно выразился. Как ты говоришь «... ***... **... « — хорошо! так и сделаем. Ребятки, выполните желание моего друга.

     — ***... !!... ****... !!

     — Да-да, ух какой ненасытный, и так тоже сделайте. Надо же всё-таки потакать старым знакомым, тем более, таким... старым.

     — Да кто ты, мать твою, покажись, тварь! Ай! Да убери от меня свою... ммММмм!!

     — Показаться? да я и не скрываюсь, просто это ты повёрнут ко мне тыльной стороной.

     — МммммММ!!

     — Угу, кстати, хорошая такая сторона, я тебе скажу. Никогда бы не подумал, что трахать кого-то столь приятно. А ведь какое наслаждение, когда берёшь чью-то задницу, приставляешь к ней свой член и одним резким движением входишь внутрь по самые яйца.

     — ММММММ!!!

     — Да не переживай ты так, я легонько, можно даже сказать, любя.

     Это было ужасно. Я был связан, распят на большом кухонном столе в немыслимой позе, прикован так, так, что даже не мог пошевелиться, а меня грубо имели прямо в рот и жопу. Толстые, горячие члены долбили меня с двух сторон, заставляя биться в тщетных попытках вырваться и стонать от страшного унижения.

     Внезапно, меня резко перевернули на спину и раздвинули ноги. Голову опрокинули за край столешницы и тут же с размаху всадили член, так что, я даже увидеть не мог, что происходит вокруг. Весь обзор мне закрывали чьи-то яйца, стучащие по моему лицу в такт толчкам.

     Я почувствовал, как в жопу мне входит очередной член, на этот раз, больше и толще всех предыдущих, так что, я снова выпучил глаза от накатившей волны боли и мысленно взмолился, чтобы они меня хотя бы не порвали. Будет печально скончаться в таком удручающем положении.

     Тут, чьи-то руки коснулись моего живота и скользнули к обвисшему члену, потрогали его, помяли яйца, снова вернулись к члену, начиная его мягко, но настойчиво подрачивать.

     Так, спокойствие, только спокойствие, не встаём, ты же у меня послушный мальчик, ты же знаешь, что этого делать нельзя. Ах, ты чёрт!

     Невидимый домогатель всё-таки сделал это, и весь член, подлым образом начавший твердеть, с лёгкостью, как будто, так и надо, вошёл в тёплую глотку.

     — Ммммм...

     Мужик стал заглатывать его всё глубже, настолько профессионально работая языком и губами, что я невольно стал постанывать от наслаждения. Член уже стоял просто колом, так что, сосать его стало проще, и невидимка просто нанизывался на него, периодически облизывая весь ствол и теребя яички.

     Ужас, просто немыслимый ужас, но мне было чертовски приятно и вскоре, я практически перестал осознавать, что происходит а через какое-то время, и вовсе осознал, что стою раком на столе и с удовольствием и жаром отсасываю какому-то мужику. Верёвок на мне больше не было, но, теперь я даже и не думал о них. Неимоверная жажда похоти накатила на меня и накрыла с головой, заставляя подставлять задницу, выгибаться, стонать и вылизывать своих партнёров по сексу.

     Вскоре, меня стащили со стола, и перенесли в куда-то в другую комнату, бросив на пол, на ковёр. Посадили спиной к какому-то столбу, взяли мои руки, подняли над головой и привязали их так. Ноги широко развели и тоже обездвижили. На глаза накинули чёрную повязку, так что я перестал что-либо видеть. В рот грубо запихнули кляп с шариком и туго затянули на затылке. Потом меня приподняли, и что-то подсунув с силой, всадили в меня что-то очень напоминающее большой толстый каменный член, глубоко и плотно вошедший внутрь. Я заёрзал, пытаясь привыкнуть к новому предмету в себе, как, вдруг, член внезапно «ожил» и завибрировал.

     Я дёрнулся и застонал. Ощущения были просто невыносимые. Моё тело горело, соски трепетали от жажды ласк, член торчал, подёргиваясь и сочась соком. Слюна текла по подбородку и груди. Кулаки безвольно сжимались.

     — Вот, теперь, я, пожалуй, доволен.

     Кто-то подошёл ко мне и, взяв мою дрожащую голову за подбородок, притянул к себе.

     — Теперь ты стал настоящей сучкой, истекающей, стонущей от жажды горячей мужской плоти, которая жаждет быть обдолбанной во все щели, использованной, оттраханной самым последним из мужиков. Поздравляю. Я добился хорошего результата.

     — Ммммм... мм...

     — Что такое? Помочь тебе кончить? Ну, хорошо, я сегодня такой добрый...

     Я просто взвыл, когда чужая рука стала сильно и быстро надрачивать мой член. От нахлынувших ощущений, я выгнулся всем телом, почти крича, и дёргаясь во вновь связывающих меня путах. Несколько мгновений я находился словно в жерле вулкана, кипя в его нутре и чувствуя, как член раскаляется неимоверным жаром, пока вдруг взорвавшийся у меня в мозгу салют, не заставил меня вздрогнуть, замереть и полностью потерять себя в мириадах рассыпавшихся звёзд и гигантских волнах наслаждения, которые будто цунами накрыли меня с головой.

     ***

     Когда Витт поздно утром вернулся на работу, в кабинете его ждал сюрприз. В кресле для гостей, что стояло около его стола, сидел, представительно одетый, стройный, красивый паренёк с пышной копной тёмно-каштановых волос. Его светло-карие глаза светились радостью, а тонкие губы уже складывались в счастливую улыбку.

     — Г... Ганц? — Мужчина ошалело уставился на своего внезапного гостя, всё ещё не в силах прийти в себя от увиденного и... вообще.

     — А-а! Я так рад тебя видеть!! — парень вскочил с кресла и, почти с визгом бросился на шею Витту, повисая на нём, как часто бывало в прежние времена. — Видишь, я смог выполнить твоё требование! Я изменился, честное слово, даже с родителями отношения наладил. Пол года у них на квартире жил, ни с кем не трахался, как ты и велел. Ну что, я умничка? ты будешь снова со мной спать?

     Парень невинно и абсолютно счастливо посмотрел на мужчину. Мужчина озадаченно склонил голову на бок и немигающим взглядом посмотрел в пространство.

     — Тогда, простите меня, что это... ***... было!!!