Наши отношения с Олегом не закончились на одной встрече. Конечно, у меня были и другие любовники, но именно с ним я чувствовал себя свободным — мне доставляло дикое удовольствие подчиняться ему, слышать все его маты в мой адрес. Он действительно делал из меня своего сына-раба: требовал, чтобы я называл его отцом или папой, сам называл меня сыном. И мне это очень нравилось.

     Я почти каждые выходные ездил к нему, где он устраивал со мной сеансы развратного секса. Часто я ему просто насасывал почти по часу — в это время он ловил кайф, ласкал свои соски и активно комментировал мои действия.

     — Вот так, пидорок, да... глубже бери, глубже. У меня небольшой хуй, так что не подавишься. Ага, молодец, сына, лижи яйца. Ох, как же заебись.

     Иногда его тяжелая рука, покрытая густым волосом, опускалась на мою голову и задавала темп.

     — Старайся лучше петушок, умочка. Папа любит когда его сынок сосет хуй, вот так, да...

     Его стоны, похвалы и оскорбления звучали музыкой для меня — я балдел уже от одного того факта, что стал рабом для мужчины, который вдвое старше меня. Что мой рот служит для него лишь дыркой для спуска спермы.

     Он всегда старался кончать в меня — в очко или в рот. И даже это он делал с фантазией.

     Порой он сдрачивал себе в руку и давал мне ее тщательно вылизывать — сам он сидел на кровати, а я перед ним, на полу.

     — Вот, на, петух, — протягивал он мне свою руку с густым семенем, — вылижи, порадуй меня.

     Я тщательно вылизывал его ладонь, заслуживая похвалу.

     — Какой же у меня хороший щенок, воспитанный, послушный, — смеялся папа. А я поднимал на его покорный взгляд, улыбался и начинал лизать его ноги, отчего его член снова вставал.

     Ноги я лизал всегда чистые, конечно же. Олег очень любил, когда я обсасывал каждый его пальчик, а потом, постепенно поднимался и начинал сосать его хуй, уже изнывавший от желания.

     После ног довести папочку до оргазма было гораздо проще — он, дико рыча, спускал мне в рот густую порцию семени, которую я проглатывал.

     Без ебли в попку тоже не обходилось — густо смазав моё очко лубрикантом, отец ставил меня на четвереньки и ебал как самку.

     — Нравится, а сучка? Когда папка тебе хуй в очко вставляет? — он тяжело дышал мне в ухо, а его член раздвигал мое очко как поршень и проникал довольно глубоко, несмотря на небольшой размер.

     — Папа, — хныкал я, — не надо, пожалуйста, я же твой сын, не надо, это неправильно.

     — Ох, сука, все надо. Выебу я тебя, сучонок, так выебу, что ты с папкиного хуя не слезешь. Пидор, блядь, вырастил на свою голову. Надо тебя друзьям показать, пусть пользуются твоими дырками. Хочешь этого, а? — вбивал он свой хуй в меня.

     — Нет, отец, не надо! — умолял я его. — Я сделаю все, что ты прикажешь, только не отдавай друзьям.

     — То-то же, петух, и не вздумай мне больше перечить. «Неправильно», блядь. Раз я тебя ебу, кончаю тебе в пасть — значит, правильно. Кто же, кроме отца может научить сына ебаться? — и, довольно хохотнув, Олег продолжал меня ебать.

     Кончал он, тоже в попку, довольно постанывая. Особое удовольствие ему приносило после оргазма засунуть мне пальцы в очко и поиграть со спермой, давая мне облизывать после этого руку.

     Еще ему нравилось насаживать меня на свой член. Поза наездника и мне очень нравилась, потому, как отец мог ласкать мои соски (а они у меня очень чувствительные), и это его очень заводило, он внимательно наблюдал за эмоциями на моем лице, то слегка сжимая соски, то причиняя легкую боль, то лаская их смазанными слюной пальцами.

     — Хороший мальчик у меня вырос, — шептал он мне и легонько сжимал мои сосочки. От этого я стонал и старался сильнее насадиться на член. Мой хуй от страсти крепко стоял и истекал смазкой, пачкая круглый отцовский живот.

     Конечно, все это было всегда по-разному — какие-то элементы менялись, что-то новое добавлялось, а что-то исчезало. Но кончал я всегда одинаково — от ласк отца. Он не был эгоистом в постели и, кончив, всегда старался помочь мне. А мне много и не надо было — я дрочил свой член, пока отец лизал мне соски. От такого мне хватало пару движений, чтобы кончить.

     — Валечка, сыночек мой, — отец нежно целовал меня в губы, пока я отходил от оргазма. Его язык проникал ко мне в рот, лизал мой язычок. Целовался, папа, кстати, тоже отменно. После этого он обычно чуть приподнимался, просил меня открыть рот и спускал свою слюну мне, заставляя ее проглотить.

     Но его фантазия этим не ограничивалась.

     Однажды, летом, когда стояла жуткая жара, я вновь приехал к нему. Зайдя в дом, я обратил внимание на легкий запах пива. Взгляд мой упал на бутылку светлого, стоявшего рядом с кроватью.

     — Жарко сегодня. Вот, решил пивка малость попить, — ответил на мой вопрос Олег, развалившийся на кровати в одних трусах, — ну и сюрприз тебе хочу сделать.

     Я взглянул на него. Папа довольно ухмылялся.

     — Сюрприз?

     — Ага, тебе понравится. Не переживай. Принеси кружку со стола, отолью тебе пивка, — хохотнул он.

     Когда я принес кружку, отец отлил мне пива, а сам смачно присосался к бутылке. Напитка там было немного, поэтому он выпил его весь.

     — Ну что сына, сосать хочешь? — улыбнулся отец?

     — Конечно, папа, — я сглотнул слюну.

     — Умница, хорошо я тебя воспитал. Но сначала сюрприз. Скинь с себя одежду всю, даже трусы, — отец грузно поднялся с кровати и поманил меня за собой.

     Пока я раздевался, он, молча наблюдая, и то и дело мял член через трусы.

     — Возьми вон ту тряпку, — он указал на небольшое одеяло в углу.

     Я поднял одеяло и вышел на улицу, вслед за папочкой. Что же он задумал? Экстремальный секс? На улице? Конечно, можно было не переживать что нас увидят — дом стоял отдаленно и его окружал высокий забор, но все же секс на улице как-то не очень приятен, на мой взгляд. Я предпочитал комфортные условия для ебли.

     Выйдя во двор, отец остановился и сказал:

     — Бросай одеяло на землю, а сам вставай на колени.

     Я сделал, так как он велел, и непонимающе взглянул на Олега.

     — Не боись, все нормально будет, счас папка тебе сюрприз сделает.

     Лишь когда я встал на колени на это одеяло, я понял, зачем все это.

     — Пап, может, не будем, а? — я не мог скрыть нотки страха в своем голосе.

     — Молчать, блядина. Тут я решаю, что мы будем, а что нет, — рявкнул отец. Потом, видя, что я действительно боюсь, он смягчил голос.

     — Не переживай, я все быстро сделаю. Там в ванне есть вода, ты отмоешься.

     — Хорошо, — вздохнул я. И правда — будь, что будет. Если отец хочет меня опустить как петуха на зоне, значит, я не должен сопротивляться. Да и чего скрывать — мне нравилась эта мысль. У меня даже член встал.

     Я поднял глаза, увидел, как папка откатывает шкурку с залупы. Он выдохнул, запрокинул голову, и тут же мне в грудь ударила горячая струя мочи.

     — Ебать, как охуенно! Давно мечтал так пидора опустить, охуеть! — стонал папка, а его ссанина все не кончалась. Вдруг он прервался.

     — Чмо, рот открой, блядь, — мужчина глядел на меня с ухмылкой.

     Я повиновался, открыл рот, а сам надрачивал член, весь мокрый от смазки и отцовской мочи.

     И вот оно — струя горько-соленой ссанины ударила мне в рот и зажурчала, пенясь.

     — А, сука, глотай, давай! Глотай, педрила, пей моё ссанье! — отец не пытался сдерживать эмоции, а я старался проглотить как можно больше этого горячего напитка. Наконец все закончилось.

     Олег выдохнул, стряхнул последний капли мне на язык. Мой рот и горло щипало от мочи, капли которой были у меня на лице, теле и члене.

     — Ебать, как же классно парня обоссывать, — улыбнулся отец, — тем более, родного сыночка. Иди ко мне.

     Он помог мне встать, привлек к себе и обнял, не боясь испачкаться в собственной моче.

     Так мы и замерли — здоровый взрослый мужик с седыми волосами на груди и пузом и его худенький сынок-пидор.