{♂ 20 ♀}

     {1}

     Шурка Арцыбашева приехала в том же году, как у нас появилась явка. Умер отчим. Мама её умерла, когда Шуре было десять лет. Отчим плохо относился к ней. Когда она стала финансово независимой, уехала в город своей мечты — Москву. Поэтому она не очень горевала по поводу смерти родителя. От неё требовалось похоронить старика и оформить наследство: домик, гараж и старый «Москвич»

     По окончании процедуры оформления и всех формальностей, она разузнала, где я живу. С мужем Семёном, пришли к нам в гости. За практически двадцать лет Шура изменилась в лучшую сторону. Костлявая фигура обросла мышцами, жирком. Мы рассматривали друг дружку, хвалили, сыпали комплементами.

     Семён ничем не отличался от среднестатистического мужчины. Такого можно и не заметить в толпе. Но говорливый и грамотный.

     Рассказывать о нашей болтовне не буду. Вася был на даче, я предложила поехать к нему на природу, в бане покупаться. Набрали продуктов и алкоголя. Все сошлись на крепком напитке — коньяке. На такси быстро добрались до фазенды. Познакомила супруга с гостями, попросила его растопить баньку. Мужчины предложили сначала за знакомство по писярику. Потом взяв по бокалу напитка, ушли растапливать баньку.

     — Семён третий мой муж. От каждого родила по ребёнку. Девочка, мальчик, девочка. Старшая уже нагуляла мне внучку. Натурально нагуляла. Даже сама не знает от кого. Ты же знаешь современную молодёжь? Мальчишки не хотят одевать своего конька в пальто, девочки не предохраняются, надеясь на мальчиков. А как дело доходит до секса — мозги окончательно отключаются — думы только о соитии.

     — Вася уже настращал сыновей о контрацепции, обучил их правилам. Так что я думаю, внезапных внуков у нас не будет. Ты-то чего меняешь мужиков? Характерами не сходитесь? Или по сексуальным темам?

     — Думаю, что в основном сексуальная сторона стала причиной разводов. Первый в сексе был слаб. Может если я опытней была в постели, приемлем бы был непродолжительный акт. Второй муж доводил меня до оргазмов, но и других сучек тоже. Застукала его на нашем супружеском ложе с шалавой. Пять лет жила с ним и за полтора месяца развелась. Потом по ночам плакала, корила себя за нежелание простить. Плакала в основном от нехватки мужика. Теперь умная — если дойдёт до адюльтера, прощу Семёну. Этот не смотри что невзрачный, и в постели не гигант как второй муж, но ласковый и сильный.

     Пока готовили закуски, выпили ещё по паре бокалов коньяка. Я рассказала о наших отношениях в семье. Естественно она очень удивилась и, подумав, даже похвалила меня за разумность.

     — Ни разу, никому не изменяла? Хоть на пол шишечки не давала присунуть?

     Она посмотрела в сторону бани, где мужья сидели на лавке, посмотрела по сторонам, выискивая возможного наблюдателя и созналась:

     — Один раз за всю жизнь с троими мужьями, Семёну изменила. С первым мужем. Когда этой зимой родилась внучка, он пришёл один к окнам роддома. Там и встретились. Был слегка навеселе — благое дело обмыть внучку. Поцеловал меня у губы. Длительней чем требовалось при встрече разведённых людей.

     Пошли с ним в кафешку, я тоже выпила за здоровье Леры и внучки Шуры, между прочим. Искра пробежала, когда он взял мою ладонь и поцеловал как в молодости. Ведь я его страстно любила в юности. Выпили ещё по одной. Опьянела быстро от вина, воспоминаний. У него оказался ключ от квартиры товарища, куда я брела с ним под ручку с отключённой совестью, прекрасно понимая, что иду на риск, быть узнанной кем-нибудь из знакомых. Но отмазка была заготовлена — встретила первого мужа, обмыли внучку, чего тут такого криминального?

     Адреналин подстегнул мою сексуальность, я уже опытная женщина, знаю, как возбудить мужчину. Да Алёшка тоже опыта поднабрался. Устроили мы с ним хороший поебончик. После первого непродолжительного коитуса, полежали, потрепались о жизни. Затем целуя губы, шею опустился к промежности, начал языком лизать мой клитор, губки. Семён тогда ещё не делал мне куни. Только второй муж Николай, доводил меня до горячки вылизыванием соков. От процедуры, Алёшка завёлся, вставил скипетр в меня и долго трахал в различных позициях. Обоюдный оргазм сковал нас в положении, когда мои ноги лежали на его плечах... Рассказываю и мокрею. Ты как? Тоже взмокрела... ? Можно на второй этаж? Уединиться с Семёном.

     — Конечно. Зачем сдерживаться?! Я потекла, как только ты оглядываться начала — так возбуждают чужие интрижки. Пойду, скажу Сене, чтобы вздрючил тебя... шучу, шучу. Хи-хи

     ... Пошла я к бане, сказала Семёну, что Шурка хочет ему, что-то сказать. В предбаннике стоит кушетка. Там показав мужу на прорыв в плотине, сняла возбуждение. Рассказала ему об общении с подружкой. Вася сказал, что будет не против вставить фалдус между ног Шурки, если мне приглянулся Семён. О подружке позабочусь я, а Семена он берет на себя.

     Банька меж тем разогрелась, осталось дождаться гостей. Шурка вышла довольная как мартовская оплодотворённая кошка. Щеки малиновые от экстаза, блядский блеск в глазах. Под халатом, который я выдала подружке, свободно болтались груди, не поддерживаемые лифчиком. Подол халата припал к влажным бёдрам, не скрывая стройность ножек Шуры. Семён тоже посвистывал марш «Победы».

     — Предложения такие — сначала девочки моются, затем мужчины. Второй вариант — супружескими парами. Третий — заходим все вместе... Достаточно ли мы нетрезвы для третьего варианта? — Сразу ошарашиваю присутствующих. — Купальников у вас нет, так что придётся красоваться голышами. Думаю, что мы достаточно взрослые, чтобы не стесняться наготы. — И скидываю халатик, засвечиваю ещё не остывшую от коитуса лысую манду, которая поблёскивает влагой. Соски, готовые уколоть острой твёрдостью.

     Гости переглянулись, скинули одежду, загипнотизированные моими доводами. Шурке, тоже только халат снять. Кучеряшки волос небритого лобка в остатках смазки и спермы. Семёну шорты с трусами, он быстро прикрыл хозяйство ладонью, смущаясь моего рентгеновского взгляда. Убежали в парилку.

     — Я уже мокрая, блин. Возбудилась от своей речи, запаха чужого секса. Пошли, глянем на тела гостей, может, не захотим поблядушек.

     Парочка сидела на полке, прижавшись телами. Слегка закрепощённые. Вася сел рядом с ними, прижавшись к Семёну, поднял гениталии над бёдрами, чтобы не придавливать их. Семён повторил за ним. Различия состояли только в побритости Васиных причиндалов. Обрадовалась, что фалдус как фалдус. О потенции можно будет потом рассуждать.

     Я стояла внизу, подняла руки, как бы расправляя волосы. Взоры зрителей на моё тело, разбудили мою игривость. Ещё дальше завела руки к загривку, потянулась, изгибая спину, все больше открывая вид на свои груди. Одновременно расставляя ноги, показываю возбуждённость вульвы. Бисеринки пота на лицах наблюдателей, магически воздействуют на моё сознание, окончательно разыгрываюсь.

     Плюхнула воды на каменку, расхохоталась над съёжившимися от жара гостями. Кинулась охаживать их веником. Вася предложил попарить гостей, похвастаться своим умением работать банным массажистом. Уложил Шурку на полок, начал разогревать веником. Мы с Семёном сидели на верхнем полкé, парясь и наблюдая за умелыми действиями Васи. Потом позвала его ополоснуться, так как процедура длительная, и мы замучаемся ждать.

     В предбаннике ходила перед Семёном обнажённой. Налила ему чаю, предложила варения, сладостей. Села рядом с ним на углу стола. Откинувшись на спинку стула, показывала ему свои прелести. Мужчина закинул ногу на ногу, скрывая эрекцию. Я обрадовалась этому, улыбнулась ему, кивая на промежность.

     — Приятно осознавать, что можешь вызвать чёртика из преисподней мужчины... Не зажимай его так... , ему там некомфортно... Вот так... Видишь, как он обрадованно воспрял? Можно сказать, это не чёртик, а чёрт... — Говорю ему комплемент, от которого пенис ещё больше увеличивается. — Между прочим, моя девочка уже пустила слюнки. — Гипнотизировала его нагло. Сунула пальцы во влагалище. Наскребла жидкости ...

  на них. — Смотри, если не веришь, вот сколько слюней. Считаю их достаточно, чтобы утихомирить бесёнка. — И мазнула слизью по его головке.

     Пенис от прикосновения дёрнулся, затрепетал, вибрируя как стальная рессора. Опустилась на колени перед ним. Облизнула головку, подготавливая мужчину к фелляции. Затем начала сосать. Гипноз сковал сознание ника. Сидел как мумия, ждал моих команд.

     — Ты долго будешь так сидеть? Поласкай мои груди, у меня там одна из многих эрогенных зон. Погладь другие места, поищи их.

     — А как же... ? — Кивает на парилку головой ник.

     — Полчаса минимум у нас есть, знаю, как Вася долго массажирует. Слышишь, как кряхтит Шурка? Видимо нашёл напряжённую точку. — И продолжила сосать. Семён принялся искать эрогенные точки на моем теле. И скоро кончил от пикантности ситуации. Я тоже получила толѝку оргазма.

     Ополоснулись из ушата. Попили ещё чаю. С алой кожей, как у новорождённого ребёнка, трясущуюся от бессилия подружку, Вася вывел к нам в предбанник. Не менее красным выглядел пенис мужа, как окровавленный штык, торчащий на супостата.

     — Получи, Семён, супругу с обновлённой кожей. Извини за эрекцию, не часто приходится массажировать чужих жён.

     — Ты так же извини, мой орган тоже не мёртв, обрадовался на твою жену.

     — Ань, твоя очередь, скинуть старую кожу... Да, ты не змея. Ха-ха!

     — Пусть Шура отдыхает. Можно я с вами пойду? Поучусь искусству твоему. Аня, ты не против моего присутствия?

     — Напротив, буду рада помучаться под четырьмя руками.

     Сначала ник смотрел на действие Васи, затем тоже взялся оглаживать моё тело. Я разомлела от воздействия сильных рук. Кряхтела, стонала. Вася массировал одну руку, Семён другую. Спину изнахратили как мясную отбивную. Потом так же каждый по ягодице. Вася чмокнул полупопенку, Сеня тоже приложился устами. Перевернули на спину. Сначала мяли мои плечи, спустились к молочным железам, в тот момент только так можно было называть расслабленные сиськи. Но от касаний мужскими руками — гордо переименовались в груди. Соски заалели в свете фонаря. Каждый сосок удостоился лизания.

     После грудей сразу перешли на подошву, подёргали пальцы, повертели щиколотками. Согнули ноги в коленях, раздвигая их для массажа бёдер. Я ссыкнула от осознания, что посторонний мужчина разглядывает мои гениталии. Муж заметил мой микрооргазм, улыбнулся, вставил палец в вагину и сказал, что там тоже надо размять, стесать омертвевшие частицы эпидермиса.

     Вася сел на нижний полок, усадил моё расслабленное от массажа тело на пенис, спиной к себе, начал приподнимать, опускать. Семён понял, что требуется его помощь. Начал оглаживать мои груди, ласкать клитор. Маячивший пенис угодил мне в губы. Капля слизи осталась на них. Слизнула её. Взяла пенис руками, подрачивала, посасывала, прислушиваясь к ощущениям. Землетрясение случилось в тот момент, когда я мяла кокушки и целовала головку Семена.

     Очнувшись, продолжила фелляцию Семёну, и подпрыгивать на коленях мужа. Вы же понимаете, что фалдус его по-прежнему торчал, вызывая мою следующую эйфорию. В предчувствии сотрясений, соскочила со стержня мужа, встала попкой к Семёну, а пенис Васи начал таранить мой рот. Семён понял, что ему позволено всё и загнал коня в лоно полей оргазмов и экстазов.

     — Придерживай её, она при оргазме падает без сил. — Подсказал муж. И вовремя. Все втроём начали оргазмировать с различными звуками...

     Вася подмыл мои гениталии водой из ковша, положил рядом с посапывающей от неги Шурой. Её расслабленное тело излучало прохладу и умиротворение. Я тоже уснула под монотонный разговор мужчин. Начавшая шевелиться подружка, разбудила меня. Она на мгновение забыла, что мы её уже видели голой, и хотела прикрыться пледом.

     — Спутала сон с реальностью... Васька... , окаянец, довёл женщину до оргазма без члена. Как и где ты так научился? Сеня, тебе надо перенять опыт у него.

     — Пока ты спала, я уже помог Васе. Видишь подружка не в состоянии присесть.

     В моей голове уже зрели другие планы для продолжения оргии. Зная себя, что могу до голодного обморока сношаться, приказала:

     — Так народ! Сейчас идём кушать. Не знаю, как вы, но я съем все что есть. Вася, подкинь ещё дровишек в печь, чтобы вечерком ещё покупаться.

     — Слушаюсь, мой командир.

     Замотавшись в простыни, как римские патриции, под ручку с подружкой пошли к дому.

     — Семён вчера ел шашлык... ? Угадала... ?

     — Да вчера мы съели по паре шпажек баранины. Как угадала?

     — По вкусу спермы... Совратили мы твоего муженька. Пока ты спала, они с Васей насадили меня на вертел. А ты разве Ваське не сосала... ? Стерпел же, милёнок. То-то я смотрю, у него вибрирует. Думала, уже по новой возбудился.

     — Семён тебя... ?

     — Нет, блядь... ! Отвернулся и крестился, как монах, пока Вася меня имел и в рот, и в манду! Конечно, трахнул... Кончил в меня, отсношал, совершил коитус со мной. Какие ещё эпитеты тебе нужны, блядь? Теперь твоя очередь отсосать моему мужу, принять его член в себя, подмахивать ему, сесть на его лицо мандой пусть вылизывает твои соки, да, в конце концов, сама выеби его.

     — Ой, как грубо!

     — Сама напросилась... Я на стройке с сантехниками работала, так наблатыкалась материться, что у любовников уши вянут... Если быть честной, то это я его совратила. Пока Вася тебя парил, я загипнотизировала Сеню. Сделала ему фелляцию. Поэтому я знаю вкус его спермы. А когда меня парили, подставила ему... Если хочешь ссоры, то я готова парировать... Давай лучше выпьем коньячку, поболтаем по-дружески. Вон мужья идут, что-то задумали против тебя. Не ссышь оказаться на двух вертелах?

     — А чо сразу против меня, может против нас. От твоих грубых речей у меня набухли губы... половые.

     — Посмотри на пол подо мной... это моя кунка накапала. Не захочешь у Васи отсосать — я тебя своей влагой напою, сучка... Ой, отойди от меня подальше...

     Мужья сразу принялись уминать котлеты с картошкой, салаты, сало. Дважды выпили за «Присутствующих здесь дам».

     — Пойдёмте на озеро, — предложил Вася после непродолжительного трёпа на тему дом, сад, урожай — Там есть затон, скрытый камышами, можно купаться без купальников.

     До озера идти сотню метров, расстелили пледы, скинули прикрывающие нашу наготу мужские рубахи, одетые на наши с подружкой голые тела. Шура сначала отказывалась идти без трусов, однако видя, что мужчины любуются моими стройными ножками, согласилась. Мужики были только в шортах. Как обычно в воде мальчики начали топить девочек. А вернее лапать за интимные места. Но и мы тоже лапали за поникшие в прохладной воде пенисы. Наигравшись в воде, принялись играть в волейбол. Писюны мальчишек начали отогреваться, увеличиваться в размерах. Особенно от касаний о женские тела.

     Набесились. По моему примеру зашли в воду остальные — ополоснули пыль, песок. Сели отдыхать на пледы. Отдышались. Начался непринуждённый трёп. Радуюсь на эрекцию мальчиков. Шура тоже облизывается, вздыхая, закатывает глазки. Двум сучкам не терпится напялиться на дубины кобелей. Да и кобели рефлекторно, поглаживая концы, мечтают заправить их в блядски поблёскивающие от смазки средоточия разврата. По взглядам мужей, понимаю, что они мечтают совокупиться отнюдь не с законной супругой.

     — Предлагаю игру, вот два камешка одного цвета и два другого. Нам с Шуркой по камню разного цвета. Мальчишки из-под полотенца тянут остальные камни. Так будет выбрана пара мне и Шуре.

     — А затем?

     — Не торопись. Не разочаровывайте нас с мужем, что вы пуритане и строго предпочитаете миссионерскую позу при коитусах. Вы ведь взрослые, догадываетесь, что сегодня мы хорошо потрахаемся. Я, например, этого очень хочу. Не смущаю вас? Извините за мою перверсию. Вы уедете в столицу, мы останемся здесь. О наших играх больше никто не узнает.

     — Ты как всегда меня опередила. Я уже предложил Семёну обмен жёнами... Не ...   навсегда! Я люблю только тебя.

     — Чистый обмен не интересен. Давайте, что судьба покажет. Шура... Шура... Аллё, гараж... ! Шурка, блядь, закрой рот, слюна вытекает... , бери камень. Так... Мне другой. Сеня, эти два камня под полотенце... Вась тащи свой камешек... Сеня ты мой. А теперь изюминка... Пара, кончившая первой, считается проигравшей и идёт жарить картошку. Мужчина оставшейся пары жарит не картошку. Хи-хи.

     — В дом пойдём... ? Вы что... ? А вдруг появится, кто-нибудь посторонний? Не-е, я не буду.

     — Хорошо уже то, что ты не против Васиного пениса. А постороннего тоже оттрахаем, — алкоголь в моей голове вытворял чудеса, — ха-ха-ха! Тебе-то чего бояться? Это мы здесь местные, нас узнать могут. А тебя через два дня только в Москве искать. А адреналин от сознания, что тебя могут застукать за аморалкой? Вась! Начинай насиловать, потом она сама просить будет, чтобы её вздрючила рота кремлёвского караула, во время парада на Красной Площади. Сеня, я тоже сопротивляюсь, насильничай над моим телом.

     Через пару минут аханья и оханья раздавались с нашего пляжа. Сеня, сегодня трижды, как мне было известно, опорожнявший яйца, не был таким голодным до соития, как мой муж, приступил к предварительным ласкам. От нетерпения, пришлось самой лезть под него, заправлять шланг в бак и дожидаться наполнения оргазмом. Из-за страстного восприятия воллюста, Семён поддался на мои проявления экстаза, впрыснул зажигательной смеси в камеру сгорания — мы кончили первыми. Отдышалась. Смотрю на мужа — он закинул ноги подружки на плечи и гонит её к оргазму. Та покряхтывает, стонет, временами выкрикивает инопланетные слова.

     Зашли с ником по колено в воду, подмылись. Шурка четырьмя конечностями обвила стан Васи, покрывает поцелуями его лицо. Край пледа начал сбиваться из-под ног Васи, я присела, поправила. Глянула между ног мужа, увидела и услышала громыхающие по ягодицам подруги, яйца. Облизнулась.

     Пошли жарить картошку. Она уже жарилась и только потом пришли любовнички. Колени у обоих краснели от позиции приделать хвост. Я вспомнила об Ольге с Гошей. «Может и эти москвичи трахаются в жопу? Тьфу-тьфу».

     — Долго ты, Вася, однако собирал табун лошадок в стойло, — говорит Семён.

     — Меня ещё никто так не ебал. Извини дорогой, натурально вы-е-бал. Этот самец... , не вынимая... Ой, как вспомню... Аж стыдно... Ань, часто он так?

     — Последний раз со мной — в тот день, когда я ему впервые изменила — видимо помечал самку. Считай девять лет назад. Мне тоже в юности было стыдно пердеть вагиной. Вернула ты его к молодости, тогда он часто не мог уснуть без двойного залпа. Никто из моих ников так не мог. Даже молоденький Славик.

     — Извини, Шура, но это Анюта своими стонами, заполнила мой кожаный шприц. Ты разве не заметила, как я посматривал, на Анины подмахивания... ? Кончил вперёд Семена... Но если не вынул, не считается, что мы должны были картошку жарить.

     — Ну, да. Ты Шурку жарил, смотри, как зарумянилась. Аппетитненькая.

     — Ников? Это кто? — Поинтересовался Сеня.

     — Сокращения от любовников. Не хочу смешивать любовь и похоть. Давайте кушать, не то придётся опять тушить огонь, не знаю, как в твоей вагине, Шура, но в моей точно.

     — Как вы начали практиковать свинг? — Начал разговор после приёма пищи и лёгкой дремоты Семён.

     — Свинг? Это что такое?

     — Групповые соития. Пара на пару или большее количество пар, сговариваются и устраивают потрахушки. Дети партийных бонз балуются таким. Вернутся из поездок за рубеж и привозят такие перверсии. О «ромашках» вы уже наслышаны... ? Оттуда же... Анюта, тебе в «ромашку» нельзя. Не с твоими «улётами»

     — А мне? — Поинтересовалась подружка. — И откуда ты так осведомлён.

     — Трезвая ты победишь, но стоит тебе пригубить винца, стойкость твоя теряется. С первой женой я участвовал пару раз в свинге. Тебе, золотце, я боялся предложить такое развлечение. Отхлещешь ещё по щекам, скажешь: «За кого ты меня принимаешь?»

     — У нас с Васей свои развлечения. Обычно мы развлекаемся порознь. Однажды мы объяснились и решили не скрывать друг от друга. Что толку скрытничать, врать, трястись от опаски быть уличённым... ? Даже если мы поклянёмся больше не изменять друг дружке, все равно осадок останется, и червь сомнений будет мутить рассудок: «А может партнёр изменяет? Умело скрывает адюльтеры?», будет ослаблять психику.

     — Давно вы так живете?

     — С семьдесят восьмого года. Восемь лет.

     — Как узнали? Вернее, как начали разговор на эту тему?

     — Я сама начала сознаваться, объяснила всё, как камень с души сняла. Вася тоже покаялся. Сейчас у нас как у шпионов есть явка — однушка для поебушек. Ведь большим препятствием является отсутствие удобного места для соитий. В квартиру ни в коем случае. Не хотим портить ауру домашнего очага. Хватит болтать, пошли ещё покупаемся, пока банька тёплая.

     Жар в бане был хороший, пар валил от каменки. Мужики захотели сделать массаж, но мы перехватили инициативу и уложили их на полки. Сначала спинами вверх. Начали охаживать вениками. Руками мажем, сиськи трясутся. Синхронно перевернувшись, мальчики явили пред наши очи своих солдатиков.

     — Прикрывайте, не то обожжём, — кричит подружка, — испортим вечер, а я только заводиться начала.

     — А руками, когда будете действовать? — Подал наконец-то голос муженёк.

     — У нас в руках сила только для разминания опавших членов, — хохочет подружка, — и дрочки стоячих. Подрочить?

     — Лучше ротиком прикрой, от каменки жаром пышет, — не унимается Вася, а мне приятно, что он раскрепостился. Вроде и с нами, но как-то отстранённо. Шурка заглотила распаренный пенис. Я шепнула Сене, чтобы он вошёл в жену сзади пока она стоит в благоприятной позе. От прикосновения она слегка вздрогнула, ноги шире разводить не стала — были и так достаточно разведены. Сеня поводил залупой по губкам. Резко вошёл в изнывающее лоно. Шурочка вскрикнула и застонала от воллюста.

     Пока они сношались, я выдумывала очередную каверзу. Подсматривала, как происходит интромиссия. Мясистые, отливающие алым перламутром, малые половые губы, подчиняясь трению о член, входили за ним в вагину и выскальзывали наружу при обратном движении. Единорог на шарах размеренно долбил изнывающую плоть.

     Мне захотелось потрогать лафет пушки. Полезла между ног Семёна к яичкам, потрогала, лаская по кругу, заметила, что манда раскрыта максимально, и туда можно вставить ещё что-либо. Что-либо это мои пальцы. Сначала два, затем три пальца поместились, создавая плотность облегания члена. Сеня громче застонал. Решила большим пальцем раздражать клитор. Вынула пальцы из мокрого влагалища, обмазала большой палец соками. Указательным и безымянным пальцами сдавливала ствол пушки, средним давила на переднюю стенку влагалища, а большим ласкала сикель...

     — Да, вот так, — отвлеклась баба Аня, на вопрос мамы, которая пожелала взять на вооружение фигуру из пальцев.

     ... Шура начала громко охать. По переменке, соснёт фалдус, вскричит. Чмок, ох, или ах, опять чмок. Вася, не понимая, чем вызван такой резкий переход, от спокойного минета к агонизирующему оргазму, начал кончать подружке в рот. Подружка закашлялась, трясясь всем телом. Семён тоже не выдержал одновременной мастурбации моими пальцами и стенками вагины, всадив до упора единорога, принялся салютовать. Ага! Кончать то он кончал, но не в супругу. Та окончательно обмякла и упала животом на продолжающий извергаться Васин пенис. Эякулят Сени окропил белёсыми пятнами спину Шурки. Одна я не издавала звуков. Хотя стояла на краю водоёма блаженства.

     — Вася, миленький... , беги ты от этой сучки, она иностранная лазутчица-диверсантка... — Заговорила вернувшаяся в реальный мир подружка, лёжа на топчане, куда мы её перенесли. — Развращает нас, доводит до греха. Разрушает наш моральный облик... Я ещё на берегу озера заподозрила её империалистическую натуру... Ну-ка, сучка, говори, в какой цэрэушной школе обучают таким приёмам? Что ты вообще ...  

     делала?

     — Она такая фантазёрка! Во вторую брачную ночь такого со мной натворила, что запомнил навек.

     — И мне тоже мастурбировала, вставив пальцы во влагалище Шурёнка... Вторая ночь? Вы что разводились, потом опять женились?

     — Ночь, когда мы все друг другу рассказали и в знак любви совокуплялись под фантазии вот этой ухмыляющейся дамочки. Давай лазутчица колись, чем ты довела трудовой народ до разврата?

     — Если я диверсантка, то ты вообще инопланетянка. На берегу такие слова говорила, я уверена, что ни в одном диалекте нет таких звуков...

     — Я сама себя не понимаю. Наверно не контролирую язык — он и болтается как помело на ветру.

     — Сейчас силы наберётесь, покажу. Объяснять долго. Хочу сама такое испытать... Нет Шура ты не кролик подопытный. Вась, расскажи им пока о наших позах в ту ночь, я пойду, подмоюсь и чай сюда принесу.

     «... ей в рот, а потом сам пил её золотой дождик», — говорил муж, когда я пришла с подносом снеди, — «Потом помню, принудила меня иметь её на лестничной площадке. Между прочим, мне самому понравилась опаска быть увиденным соседями».

     Попили чай, съели по несколько кексиков. Москвичи сидят, заворожённо слушают Васю, который вспомнил, что мы начали совокупляться при его родителях. О своих чувствах при этом. «Стыдно признаться, я ласкаю сосок Анюты, а сам не свожу глаз с маминой груди. От сознания порочности, ещё сильнее возбуждаюсь, смазка потоками из члена льётся. Если бы ещё пару минут родители остались, то я не выдержал бы и разложил маму... тьфу, ты черт... Аню на столе».

     Я сидела возле подружки, подняла её грудь, как бы пробуя на вес. По комплекции мы с Шурой не различались, естественно сиськи тоже одинаковые. Она поначалу не заметила моих действий. Но опомнившись, тоже потрясла мою грудь.

     — Представь, что отламываешь краюху хлеба... Вот так же вставишь пальчики в меня. Три или четыре в вагину, а большим влажным пальцем ласкаешь, заметь влажным, ласкаешь клитор. Можешь внести изменения на своё усмотрение. Пенис сжимаешь по бокам, создаёшь плотность. — Обучаю подружку и ласкаю её тело, так как бойцы ещё не получили оружия для штурма.

     Целую её губы, шею, ласкаю соски. Наслюнявила пальцы и начала тревожить клитор подружки. Она с точностью повторяла мои действия. Лежим с ней на кушетке, лицами друг к дружке, целуемся, задрав одну ногу, позволяем ласкать гениталии. Соку побежало много. Развернулась валетом. Припала устами к водопаду слизи. Шура тоже поняла, что от неё требовалось. Я ещё никогда не облизывала женскую промежность. От осознания этого, мелко затряслась, потоками орошая уста подружки.

     Очнулась я, лёжа на боку. Шура поглаживала мою взбрыкивающую мускулатуру. Мальчишки, насмотревшись на лесбийские ласки жён, уже полировали кончики штыков, похотливо разглядывая наши тела. Я блаженно улыбалась, выдумывая ещё испытание для концов сливового оттенка.

     — Сень, ложись на кушетку.

     Повторили такую же позицию как в парилке. Только теперь уже я получаю максимум. Вася загоняет дружка мне под кожу, Шура ласкает мои груди. Потом полезла к нашим промежностям. Помяла яйца Васе. Впервые в моей кунке, по мимо члена находились пальцы третьего человека. Мгновенно в мозгу всплыло видение о втором члене. Как только я почувствовала её пальцы в себе, воспарила на облаке блаженства, летаю и одновременно чувствую цунами надвигающего оргазма. Вася, зная слабость моих коленей, придержал меня за талию, спасая от развала фигуры.

     — Ребята, а давайте её на два жезла напялим? — Предложила подружка. Я, резко повернув голову, одарила её удивлённым взглядом. — А что? Там места хватит и для большего количества пенисов.

     — Как ты прочитала мои мысли? Я хотела с тобой это устроить.

     — Давай тогда я первая... Брр-р... ! Аж дрожь пробирает от предчувствия... Так Сеня, стой.

     Подружка обхватила Сеню за шею, подпрыгнула и уселась на кол. Вася подошёл сзади Шуры и медленно ввёл ещё и свой орган в её влагалище. Шурка покряхтывала от лёгкой боли, затем застонала от эйфории. Сеня, придерживая за ягодицы жены, приподнимал и опускал её. Васе оставалось стоять и кайфовать от такой мастурбации. Руки то его свободны, так он начал выкручивать соски женщине.

     Я, ещё не оправившаяся от предыдущего цунами, оргазмировала в такт фрикциям тройки. От представления как сама буду скакать на двух членах, кончила, затряслась на кушетке, добавляя свои хрипы в какофонию звуков тройки.

     — Не кончайте! Оставьте сладость Аньке... Ой, не могу... ! Всё! Всё! Хватит! Бля-я-дь! А-а-ах! — Она колотила Семена по плечам, требуя прекратить процедуру, но затем обмякла. Вася вынул фалдус. Сеня отнёс её ко мне на кушетку. Протянул руку мне, приглашая на действо. Обняла его за шею, впилась в уста. Он приподнял меня и усадил на кол. Как при операции на зубах, сижу, жду неизвестной боли от проникновения ещё одного члена. Вася долго томил. Целых пятьсот миллисекунд. Ещё тысячу миллисекунд вводил. Устала ждать. Не ожидала, что так больно будет, но терпела, зная, что кайф будет отличный. Отталкивая пенис Семена, Васин член плотнее прижимался к стенкам влагалища. Начала напрягать и расслаблять руки, двигаясь на шестах.

     — Семён, замри, не двигайся. Вася, долби... Ещё быстрее... ! Да... ! А-а-ах... ! — Ощущала, как пенис мужа натирает заднюю стенку вагины. — Теперь Вася замри, Сеня двигай попой... Вот теперь чувствую различия... ! — Почувствовала, что на передней стенке больше эрогенных точек. — О-о-ох... ! Кто не сидел на двух членах не поймёт, как офигенно... ! Так мальчики, теперь в разнобой работайте, один входит, другой выходит. Давайте... постараемся разом... кончить... ай, я... я... йа... а-а-а-а-а.

     От залпа двух стволов я взлетела к небесам, увидела свет далёких звёзд. Пушинкой порхая, медленно опускалась на землю. Зенитчики тоже стояли обессиленные, и только мощность ног не давала им свалиться вместе со мной.

     Пелена спала с моих глаз, появилась сила для ходьбы. Подставила ладошку под влагалище, собрала в неё вытекающее совковое масло. Часть слизала, другую часть понесла подружке, которая во время нашего соития усиленно онанировала. Она с жадностью припала к влаге, начала хлебать как кошка. И от этого кончила — упала головой на подушку, изогнулась в судороге.

     {2}

     — Первый раз он изнасиловал меня в неполные четырнадцать лет, — рассказывала Шура, когда мы с ней лежали на кровати в доме. Мужчины пошли спать на детские кровати, а нам по всем параметрам удовлетворённым, спать не хотелось. — Сказал, что вернёт меня к родному отцу-алкашу, который нас бросил в моем трёхлетнем возрасте. Отчим давно поглядывал на моё развивающееся тело. Я хоть и худышкой была, но груди и попка развились хорошо.

     До этого папочка водил разных женщин в дом. Некоторые задерживались на пару недель, но потом он их прогонял. «Нету такой бабы, как твоя мать, нету!» говорил он, будто оправдываясь. «Ты должна понимать, что мне нужна женщина, тебе советчица»

     Первая менструация, так испугала меня, что я лежала целый день, боясь чего-то неизвестного. Папаня забеспокоился, увидев, что я не притрагивалась к еде. Узнав о начале, облегчённо вздохнул и объяснил, что к чему. Позвал одну из своих знакомых подстилок. Та рассказала, как предчувствовать наступление месячных, как подмываться, прокладываться.

     Ты наверно не помнишь, как я вызнавала у вас о сексе? По капелькам, стесняясь всех, составила картину соитий. А папочка все больше наглел. Ходил по дому в труселях, откровенно перекладывал яйца, сидя с раздвинутыми ногами. Старался подглядеть, как я переодеваюсь, заглянуть в ванную, когда купалась.

     Семнадцатого июля пятьдесят девятого года, лёг ко мне в постель. Я крепко спала. Во сне восторгаюсь ведениями приятных ласк сосков, промежности. Губы мои целует мальчишка из нашего класса, Захар Кривцов. Помнишь красавчика такого?

     Внезапная боль внизу живота будит меня окончательно. Папочка загнал в меня свой дрын. Резкая смена сновидений на реалии, страшно испугали меня. Я закричала от страха. Отчим испугался моего крика. Соскочил, убежал из моей спальни. Я все продолжала голосить. Благо частный дом, никто не слышал моих стенаний. Папаня вернулся, поглаживая, успокоил. Сказал, что уже не мог терпеть без женщин. Что я все равно кому-нибудь, отдалась бы, утратила девственность. Алкашом напугал. «Ведь по закону я должен тебя отдать родным. А кроме отца у тебя никого нет. И его собутыльники будут насиловать тебя. А так я буду тебя любить как женщину. Не нужны нам подстилки всякие. Ты у меня и хозяйкой будешь и женой. Мне-то много не надо. Раз или два в неделю. А ты девка молодая, здоровая».

     Я лежала и под монотонные речи папеньки уснула. Он тоже уснул рядом со мной. В следующую ночь он опять лёг со мной. Возбудил поцелуями, ласками и медленно вошёл в меня. Вчерашняя боль ещё оставалась, но нега покрыла её.

     Презервативов в нашей местности было мало, поэтому он строго следил за моими циклами и имел меня, надеясь на авось. Авось не прошёл. В пятнадцать лет я забеременела. Он нашёл бабку, которая тайно выскребла мне зародыша. «Вот станешь восемнадцатилетней, тогда родишь мне ребёночка, а сейчас нельзя. Ты должна окончить десятилетку. Поступить куда-нибудь, учиться» — говорил он после чистки. Теперь-то я понимаю, что он боялся сесть за совращение ребёнка.

     — Вот так вперёд вас я стала полноценной женщиной. Удовольствий от соитий было мало, поэтому я назвала все акты изнасилованиями, он ещё трындел, что женщины нужны как хозяйки в доме и как дыра для ублажений, откровенно унижая моё эго. Хорошо хоть я любила читать, в романах о любви, вычитала о свободе женщины перед мужчиной. Решила всячески избегать соитий. Говорила о боли, то в животе, то головы. Внезапно умерший папа алкаш, оставил домик-развалюху. На деньги, вырученные от его продажи, укатила в Москву. На жилплощадь там рассчитывать не могла, но могла снимать жилье у старушек. Вот так и жила до замужества.

     Мы уснули, обнявшись, как любовники. На другой день они, уезжая, сердечно благодарили нас за гостеприимство и не реальный секс, приглашали к себе в гости.

     {3}

     — Я боюсь...

     — ?

     — Боюсь, что когда-нибудь у тебя кончится фантазия и прекратятся такие сказочные игры. — Говорил Вася на перроне после проводов москвичей. — Жить уже не могу без них. Наркоманом стал.

     — А я первый раз ширнулась с Антоном. И тоже страдаю от нехватки разнообразия... Может это бешенство матки... ? Нет, матка тут не причём. Это моя неугомонная фантазийность, под научным названием нимфомания.

     Через год позвонила Шурка. Обрадовала, что с вероятностью один к двум, мой муж является отцом её сына. Назвали Васей.

     — Ты в то время не предохранялась?

     — По циклу было время безопасного секса. Мы только кондомами пользуемся.

     В две тысячи втором году, они сделали ДНК анализ. Ребёнок точно от моего Васи. Он так и сказал, узнав о дополнительном отцовстве, что умеет делать только детей со стручками. Его цитата: «Расщелинки более тонкая работа, можно промахнуться и заделать пропасть. Не смейся! Твой папа одним росчерком соорудил пизденку тебе. Шуркин папа — бракодел, как и отцы других женщин — не умелый член пропахал канаву».