{♂ 8 ♀}

     По пути на работу проанализировала свои поцелуи домочадцам. Подсознательно проверила реакцию Васи о чистоте моего рта после минета. Энергетика Васиного ответа окончательно раскрепостила меня — поэтому я целовала детей, уверенная, что ничего постыдно-грязного в фелляции нет.

     С утра на работе всем задание дала, каждому объяснила важность сдачи объекта в срок. О больших премиальных. Предупредила — к обеду вернусь. И умчалась в галантерею.

     Алёна Петровна оказалась женщиной деловой и приятной в общении, лет на двенадцать старше меня. В своём кабинете сразу налила в бокалы белого вина — за знакомство.

     Поговорили о жизни. Узнав, что я работаю на стройке, сказала:

     — Мне как раз нужно сделать ремонт в квартире. Нужны специалисты — штукатуры, электрик, сантехник. Разумеется, за отдельную плату. Есть у тебя в бригаде такие люди?

     — Да, конечно. Я поговорю с ними. Три штукатура, два сантехника, электрик. За полмесяца сделают твою квартиру конфеткой. Электрик у нас (не проболталась ʺу меняʺ, чтобы не выдать интимных связей) парнишка молодой, но во всех отношениях опытный. Он будет главным среди них.

     О том, что он хороший любовник, промолчала — самой нужен такой. Вот Васю не ревновала, а Славика делить не хотела. Сучек молодых, которые бросали взгляды на моего жеребца, под разными предлогами убирала из бригады.

     — Антон сказал, приодеть тебя. Я приготовила комплекты разных фирм и расцветок. Так же есть парфюмерия импортная. Нужна? Да чего я спрашиваю? Конечно, нужна! — Фразами и интонациями напоминала Антона. — Как он тебе, кстати? Приятный мужчина... ? Я вот тут нашла книгу «Сексуальные патологии женщин». Почитай, может какая «патология» и тебе покажется заманчивой. Мне нравится секс между грудей или по-индийски — нарвасадата. Приятно наблюдать вылезающий промеж твоих «персиков» «банан», и слизывать с него мужскую смазку. — Сказала она, похохатывая и облизывая губы. — А лучше, чтобы «баклажан» скользил, правда, ведь? Ха-ха-ха!!

     Как я поняла из разговора — Антон просовывал свой «банан» меж её довольно таки аппетитных млечных бидонов. Хотела затянуть меня в омут бабского трёпа о флиртах, но я мягко ушла от дискуссии.

     {♂ 9 ♀}

     Приоделась, чтобы не стыдно было перед новым партнёром раздеться. Набралась знаний сексуальных. И это того стоило! Бабы! Какой кавалер! Тоже в годах мужчина, следящий за своим телом. Гладковыбритое лицо. Галантное обращение со всеми, при знакомстве со мной поцеловал руку. Снял дорогой номер в гостинице. В нем угощения знатные с букетом цветов на столе. Шампанское импортное, коробка дорогих конфет как закуска к вину.

     После небольшого возлияния и болтовни с эротическим подтекстом, пошла в ванную, освежилась, надела новое белье. Вышла к нему посвечивая бёдрами. Блядски поверчивая попой, сюсюкая, сказала:

     — Папочка, не желает ли отшлёпать непослушную дочку? Видишь, какая она развратная?

     Посмеиваясь, любовник убежал освежаться. Вернулся он тоже в халате, но не застёгнутом. «Прибор» не стоял. Я подошла к нему. Взяла рукой за хер:

     — Развращённость и беспутство в детях надо выбивать ремнём. Но не мою распущенность. Мою развязность можно только дубинкой.

     Он целовал меня, гладил спину, шею. И опять аура ощерилась, протестуя против вмешательства чужеродной энергетики, волосяной покров поднялся дыбом. А член его твердел. Видимо мысли об этой встрече, сыграли роль — тепло и лёгкие спазмы внизу живота, увеличение температуры вульвы — первый признак моего возбуждения, быстро настигли меня.

     Встала раком на постели.

     — Отшлёпай меня быстрее, тятенька.

     — Для этого я должен снять с проказницы штанишки.

     Красные, кружевные трусики он снимал аккуратно, медленно, с игрой. Временами, запуская пальцы в вагину. Затем членом начал водить по кунке, от чего смазка обильнее полилась. Длинным поездом заезжающим в туннель, стал вводить конец. Действительно длинный пенис. Окружность не отличалась от моего эталона — родненького пениса Васи. Постеснялась спросить о габаритах у Егора. Потом ладошкой приложилась — мерила, а затем дома линейкой — двадцать шесть сантиметров. Бабское любопытство. Вы ведь тоже желаете знать, каким инструментом вас стимулируют?

     — Упёрся, значит, мне в шейку матки и давит. Больновато сначала было, но выпитое спиртное и интимность происходящего притупили боль. Любовник расстегнул застёжки на бюстгальтере. Как за вожжи держась за мои груди, изобразил всадника. «Плеть» подстёгивала активней подмахивать навстречу ездоку. Надвигающаяся волна оргазма, заставила дрожать поджилки. Из-за сухости во рту — могла только хрипеть.

     Пелена удовлетворения от маточного оргазма, закрыла мои глаза — даже не почувствовала, как мужчина излился в презерватив.

     После лёгкого отдыха и гигиенических процедур, мы сходили в театр, побродили по городу. Затем вернувшись в гостиницу, снова предались утехам. Теперь я толкнула его на кровать, стянула с него брюки, трусы. Возбудила его, лаская член язычком. Окончательно в рот не брала — надо было ополоснуть его — чужой запах пота перешибал желание пососать. Но он и так возбудился.

     Раздевшись, запрыгнула на стержень. Как юная амазонка, оседлав жеребца, крепко охватив бёдрами корпус партнёра, понеслась по прериям своего сознания. Балетная выучка, плюс тонус моих мышц, пригодились мне во время верчения на фалдусе.

     Сбоку от кровати стояло зеркало — в нём прекрасно отражалась моя поза. Временами показывающийся из глубин моего тела член блистал смазкой, сбитой в белую перламутровую пену. Мышцы моего пресса сжимались от усилий. Груди не сжимались — они яростно подлетали в такт моим подскокам. От эротичного зрелища я ещё сильнее возбудилась. Ощущения молодости и здоровья, сознание того что получаю от жизни благо, усладу, тешили меня. Длинный член агрессивно стимулировал вход в матку. Боль и радость смешиваясь в сознании, вызывали очумительный кайф. Мои выдохи были продолжительным оханьем.

     Любовник тоже без дела не лежал — старался придерживать груди во время скачки, — ʺчтобы не оторвалисьʺ — подшучивал запыхавшийся мужчина. Массировал мою точку вверху лона. Мужчина захотел покрыть женщину своим телом. Как пушинку перевернул меня на спину. От миссионерской — поза отличалась высоко задранными ногами партнёрши. Временами ноги охватывали любовника за бедра.

     Выпитый алкоголь блокировал какой-то участок в цепи достижения оргазма. Мне было гипер приятно, но я не могла кончить. Сменили позу. Он стал сзади как первый раз и тут дела наладились — опять галоп, опять скачки. Обоюдный оргазм настиг нас резко — неожиданно.

     Только через час мы смогли встать и подмыться. А подмывать было что — простынь с огромным пятном от вытекшей смазки и спермы, вытекшей из разорванного презерватива, как из жеребца, большое количество нашей шерсти, свидетельствовали — здесь парочка сношалась до безумия.

     {♂ 10 ♀}

     Подсознательно выпрашивая прощения у супруга за нового любовника, по возвращению домой, сделала ему фелляцию, мол: «Прости меня блядищу за нарушение клятвы верности». На вопрос, чем вызвано такое действие ответила: «Надоело слушать приторные речи докладчиков. Ополоснула их муторные восхваления твоим сладким кисельком». Это был удобный момент для раскаянья, объясниться с мужем о своём поведении, но на странице книги судеб не было таких слов.

     Так наскакалась на члене Егора, что натёрла шейку матки. Пришлось идти к гинекологу.

     — Эрозия у тебя, Аня, глубоко в шейке матки, — сказала врач, между прочим приятная знакомица. Мы вместе с ней лежали после родов, — глубина твоего влагалища десять сантиметров, поэтому оптимальный пенис для тебя восемнадцать, максимум — двадцать сантиметров, никак не больше. Налево сходила... ?! Хоть приятно было... ? Да, наверно приятно — вижу твою мордашку. Ладно, не говори — соблазнюсь. Лекарство пропишу. С коитусом будь осторожна, будет дольше заживать. Васе скажи, чтобы повременил со своими желаниями. Больничный на ...

  пять дней я выпишу.

     — Спасибо, Зин. Сама не ожидала, такого развития. Напоролась на двадцати шестисантиметровую занозу. Отступать было уже поздно. — Прорекламировала я размер фалдуса Егора.

     — Ого! А толщина?

     — М-м, где-то три-три с половиной. Главное кавалер приятный, джентльмен. Захочешь, я сведу вас. А у тебя какова глубина влага... влагоёма? Достаточна для погружения такого аппарата? Ха-ха-ха.

     — А продолжительность акта?

     — Первый минут семь, второй через три часа минут двадцать пять. Оба были подшофе.

     — Чёрт! По всем параметрам хорош. Беру... , заверните... ! Ха-ха-ха... ! Поверила? Шучу я, шучу.

     Муж повременил — ему пришлось принимать новую должность. Обмывать это дело. Больничный пригодился — я привела домашние дела в норму, а то забросила. Антону позвонила, поблагодарила. Рассказала о приключении:

     — Своим «долотом», нанёс значительные повреждения внутри моего тела. Так что, если Пигмалион пожелает Галатею, то ей будет несколько больновато доставлять усладу своему автору. — Говорила, сюсюкая о себе в третьем лице. Он похихикал.

     — Значит, ты знал о размере инструмента Егора. Поэтому хихикал, предупреждая о возможной порче статуи. Расскажи откуда у тебя такая информация. Правда, что ли письками меряетесь?

     — Галатеюшка, позволь мне иметь мужскую тайну.

     — Бяки вы мужики... ! Жаль, у меня нет большого опыта, я бы в обмен на свою историю узнала твою.

     — К тому же если начну повествовать, ты потечёшь. Захочешь близости, а тебе врач запретил. — Поставил точку Антон.

     {♂ 11 ♀}

     Закрыла больничный лист. Понесла его на работу. Сообщила Славику, что могу быть свободна до вечера. Рабочий день в разгаре, комната Славика была в полном нашем распоряжении. И плевать было, что эрозия не зажила окончательно. Как лечить я знала. Не знала, будет ли ещё такой момент, поэтому решила не пренебрегать им.

     Бутылка красного вина понадобилась для поддержания сил. Страстно целуясь, выпили по бокалу напитка. Оттолкнула его на постель. Изобразила стриптизёршу. Затем нагую балерину. Славик, откинувшись на кровати, поглаживал фалдус, намекая: «Сейчас насажу тебя на эту дубину — хрен провернёшься»! Из уретры выделялись капля за каплей чистейшей жидкости, маня слизнуть их. Я слизнула.

     — Хочу видеть, как ты в меня входишь, сними зеркало с дверей. Поставь вот сюда в проход между кроватями. Я сделаю шпагат, а ты уж сам пристраивайся к лунке.

     Так и сделали. Славик из нескольких книг смастерил лежак себе. Растянулась, как хотела, руками оперлась о кровати, чтобы не потерять равновесие. Милок принялся нырять в меня. Не ему, не мне такая поза, не доставляла удобств, но зрелище было умопомрачительное. Зато было легко язычком щекотать клитор и лепестки моего бутона. Вот такая фантазёрка я была. Перешли на кровать.

     Спрятала пенис в свою пещерку. Обхватив его тело своими бёдрами, сначала медленно, затем наращивая темп движений, вызвала взрыв салюта из орудия любовника. Фейерверк обжог мои интимные места — я облила ствол орудия обилием соков.

     В мужской рубашке, накинутой на голое тело, в домашних тапочках, побежала в умывальную комнату. Благо никто не встретился. Подмылась. Славик, сопровождавший меня, тоже ополоснул гениталии. В комнате нас ждал напиток из винограда.

     Что я дура переться в общагу, чтобы получить один оргазм? Чтобы у милёночка был повод побежать к другой сучке? Ни фига! Времени ещё навалом. Ополоснув рот большим глотком вина, приступила к оральным утехам. Чмок в головку пениса. Появилась капелька, слизываю её. Языком огибаю подвенечную бороздку. Губами охватываю набалдашник. Выдёргиваю его изо рта. Хлопок как при открытии бутылки. Пара минут и солдат, подкреплённый фелляцией, готов к атаке. Закинула ноги на плечи любовника. Он яростно сжал моё тело, придавил мои коленки к грудям, выдавливая из меня воздух.

     Опять обратила внимание на расширяющиеся ноздри, налитые кровью глаза. Информация из генов, напомнила мне о каком-то соитии моих диких предков, когда главный самец пытался насильно осеменить испуганную обладательницу матки, в которой будет развиваться потомок этого спермоносца. Самец загнал умирающую от страха в угол пещеры, но не смог повернуть её к себе задом, поэтому решил ввести свой орган, во влагалище самки, встав спереди. Для этого ему пришлось производить возвратно-поступательные движения.

     Страх у самки сменился уверенностью, что её не собираются съедать. И тогда она совершила такой поступок, который изменил все половые отношения в этой ветке приматов. Она двинула передок навстречу члену самца. Все ещё не уверенный в том, что семя попадёт к матке, самец сильнее нажал членом в орган самки. Ещё один шажок в эволюции — самка раздвинула ноги, и член достиг требуемой глубины.

     После совокупления самец принёс несколько фруктов этой самке. Она должна хорошо питаться и так же отдаваться ему передом. Теперь лёжа на спине, она снова двигала тазом, устраиваясь удобней, тем самым доставляя блаженство партнёру. Такая позиция не совсем подходит для глубокого проникновения. Самка подняла нижние конечности, приведя в восторг самца.

     Затем он и других самок оплодотворял только спереди — нравилось ему смотреть в сначала испуганные, затем восторженные от небывалого, глаза. А в теле первой самки, зрела дочь этого совокупления, в память которой была записана информации не только о страхах, но и возможном получении блаженства и власти над желающими такой близости самцами.

     Прошло энное количество лет, запах мочи сообщил о созревшей яйцеклетке в матке перворождённой дочери, отцу, другим самцам, которые возжелали обладания этой самкой. В пылу битвы между отцом и некоторыми самцами, одни были убиты, другие бежали. Кровь из ран отца, дочь прикрыла травой и листьями деревьев.

     Яйцеклетка внутри матки дочери, снабжая выделения дочери феромонами, взывала к спермам самца. Отец овладел дочерью, как привык после нескольких лет спаривания — спереди. Для закрепления результатов оплодотворения он совершал акты по несколько раз в день, пока в запахе мочи не появилась информация — сперматозоид проник в яйцеклетку.

     Во время таких соитий, дочь выше поднимала таз навстречу пенису. От таких трений в верхней части половых губок натёрлась мозоль. Натёртость сначала болела, но затем приятно напоминала ей о времени совокуплений. Согнувшись, она смотрела на эту точку и ласкала её пальцем.

     Отец обратил внимание на это. Подойдя к дочери, облизал мозоль, в знак благодарности за заживлённые дочерью раны на своём теле. Понял, что эта болячка появилась после трения его волосатого корня пениса об гениталии дочери при половом акте, возбудился и совокупился с беременной дочкой, хотя нужды в её оплодотворении не было. Болячка же была записана в глобальное информативное поле как место приятного возбуждения — эрогенную зону. В последующих поколениях самок превратившуюся в клитор. Единственный орган, созданный природой, служащий только гедони́и — наслаждению.

     Необязательный акт превратился в игру, в которую теперь ради утехи они привносили новые движения типа ласок молочных желёз и зализывания выделявшегося молозива. Другие члены племени переняли их игры, совокупляясь ради забавы. Так появился секс.

     Дочь стала доминантной самкой в племени. Рожала каждый год здоровых детей. Её сестры так же были здоровы, но у них не было права перворождённой самки. Отец-самец погиб в бою с диким животным. Царица племени, оставшись без защиты, подверглась осаде со стороны других самцов, но те инстинктивно боялись её гнева. Доминанта сама выбрала себе подобающего её статусу самца, убив при этом свою сестру, которая не желала отдавать осеменителя. Убила, опустив руку с камнем на голову соперницы. Первое убийство, совершенное самкой было противоестественное, но совершенное под управлением высшего разума. Избранник был родным братом предводительницы. Этим ...   же камнем она измельчала твёрдые плоды орехов. Именно в таком порядке — сначала необычный способ зачатия, то бишь совокупления, только затем орудие в руках превратили наших далёких предков в людей.

     К тому времени подрос её старший сын, в инстинктивной памяти, которого секс был приятным времяпровождением. Мать унюхала выделения его внутренней секреции и соблазнилась, подчиняясь инфополю, его порывам. Оба фертильных существа, в максимально тесном инбридинге, зачали еще более информированных в сексуальном плане детей. Дочери скрещивались с братьями. Прошло еще несколько смен поколений, и на свет появилась девочка с расположением входа во влагалище ближе к животу.

     Пройдёт ещё несколько миллионов лет, прежде чем на теле существ будет меньше волос, которые не скрывали возбуждающие очертания самок. Строя глазки они добивались расположения самцов, которые несли им дары.

     Я почувствовала власть над мужчинами, которую могу получить, только за право позволить впрыснуть в себя их генотип. Принести усладу партнёру от возможности менять рутинную позу миссионерки. Эту мысль мне передала та самая самка, которая сейчас моими глазами смотрела на Славика. Затем вечером, анализируя своё видение, я ещё больше укрепилась в таком развитии человечества.

     Оказывается, я словила такой оргазм, что Славка испугался, от моего состояния. «Минуты полторы, ты лежала с открытыми глазами, но не шевелилась. Я за тебя испугался. Думал, поломал тебе позвоночник, и ты лежишь парализованная».

     Дождавшись моего восстановления, развернул меня в мою любимую позицию. Ласково поглаживая тело кобылицы, успокаивая дрожащую мускулатуру, ввёл пенис в мою полость. Ноги мои разъехались в стороны, сиськами упала на подушку, буквально через несколько минут после начала атаки. Боец придержал меня от падения. Ещё несколько минут сечи и мы, одержав победу, пали обессиленные на кровать.

     Носовым платком заткнув вход во влагалище, упала спать — до того уставшая была. Спать на груди у близкого мужчины, приятная вещь. Проснувшись, рассказала о своей «встрече» с прародительницей. Он посмеялся, но восхитился моим необычным оргазмом.

     На книжной полке увидела «Декамерон», поговорили об этом произведении, посмеялись над ситуациями, в которые попадали герои. Разыграли сценку, когда один из персонажей «приделывал хвост» жене, приютившего его мельника, пожелавшего иметь днём ослицу, а ночью жену. В нашем случае «хвост» был хорошо приделан, в отличие от сценки в рассказе. Навилялась я этим хвостищем до отключения всех функций организма, кроме сердцебиения и дыхания. Опять заткнула истекающую спермой и влагалищными соками вагину платком.

     Во второй поход к умывальне, нам встретился мужчина, который внимательно посмотрел на мои уж слишком открытые бедра. «Дрочи» — мысленно приказала я. И только в уборной я вспомнила про затычку. Как представила свой вид сзади с болтающимся хвостиком, расхохоталась. Слава не меньше меня ржал.

     Одевалась в комнате слишком эротично. Комплект нижнего белья сиреневого цвета, вызвал эрекцию у миленького мужчины. В зеркале, повешенном на входной двери, отражалась я в объятиях Славика. Любовник стоял сзади, руками подхватил груди, которые и так, между прочим, элегантно выглядели в импортном лифчике. Стволом он упирался в попку. Я закинула руки за голову, повернула её к Славке, подставив губы для поцелуя. Большим калибром ствола он заставил меня сдаться.

     Идти снова подмываться не хотелось. А мужчину с взведённым курком пистолета оставлять нельзя. Надо помнить о других обладательницах спермоприемника. Из полов его халата достала фалдус и приступила к настоящей фелляции. Как опытная минетчица довела его до выстрела. Не позволяя брызгам испортить чистоту моего белья, плотно сжала губы и утолила голод, приняв несколько миллилитров обогащённой смеси.

     — Не могу я позволить, чтобы дама ушла от меня возбуждённой, — сказал любовник, положил меня поперёк кровати. Снял трусики, вибрирующим языком сделал мне куннилигус, доведя до лёгкого оргазма, от которого весело идти по городу.

     — Не смотри, а то опять возбудишься. И я действительно опоздаю. — Предупредила его, одеваясь. — Не забудь проветрить помещение, чтобы убрать запах блуда, а то мужчины не смогут спать с эрегированными чреслами.

     Всё-таки сперма молодого человека вкуснее. Я это проверила тем же вечером, доведя Васю до семяизвержения. Так же напросилась на ласканье языком своего клитора, так сказать для сравнения умения мужа и любовника. Опять победил Слава. Супруг даже не почувствовал запах другого самца исходящего из моей промежности. А я этот аромат чувствовала, это помогло мне достичь оргазма вовремя не умелых действий Василия.

     {♂ 12 ♀}

     Вот так, тому подставив, другому, стала председателем профкома управления. С начальником Василия больше не трахалась — сама не навязывалась, он не приглашал. Хотя если бы представился благоприятный случай — не устояла.

     Со Славой кувыркалась дольше и чаще чем с кем-либо. Кроме мужа конечно. В общаге у него, а затем, когда он квартиру получил, которую я тоже помогла выбить, проходили наши любовные встречи. Показывала, какие балетные позы изучала в танцевальной школе. Вы конечно понимаете, что ни каких пуантов и пачек при этом на мне не было. Ну, разве что серёжки в ушах и резинки, поддерживающие хвостики волос, ха-ха! Даже после женитьбы он не охладел ко мне.

     Для получения Славиком квартиры пришлось пойти на некоторую аферу. Жилплощадь выделялась только супружеским парам. Нашла девушку, представилась её как сестра Славика, уговорила на фиктивный брак с ним. Взамен устроила даму в управление на не пыльную работу с приличной зарплатой. После получения ордера на квартиру, Славик оформил с ней развод, так как: «Ещё не нагулялся. И в сексе ты лучше! Обучи её своим приёмам и только потом, после неоднократных экзаменов, я может быть, на ней женюсь опять»

     — Мне приятно вспоминать наши соития на стройке, как ты без ума отдавалась наслаждению, и сама хотела причинить мне усладу. — Говорил он временами. — Ты такая мастерица на выдумки. Вот честное слово — если бы не твоя семья, я бы взял тебя в жены. — Из деликатности, не упоминая о разнице в возрасте.

     Как-то в промежутке между коитусами, Слава разоткровенничался. До этого он мало говорил о своей семье. Так общие фразы — родители матери, отец, мать, брат и сестра. Слава был поздним ребёнком, родителям было далеко за тридцать, когда мама забеременела. Даже хотели назвать его Нежданом. Но любившая командовать бабушка назвала Славой. «Саша, Соня, Слава Ромашовы — СССР»

     Деревенский двор был полон живности, поэтому процесс оплодотворения, Славка видел воочию. Видел, как изнутри самцов вылезал орган внушительных размеров. То собаки склещатся, то козёл козу осеменяет. В пять лет впервые увидел соитие людей.

     — Бабуля хотела пойти со мной к своей матери, моей значит прабабке, которую я не любил, она у меня ассоциировалась с Бабой Ягой. Я спрятался под накидку на ножной швейной машинке. Машинка стояла в бабушкиной спальне у окна. Уселся там, бабушка ищет, кличет меня: «Славка, ты куда спрятался? Где ты озорник?». Вдруг слышу, как папа говорит: «Где, где? В пизде! Проверяла? Дай-ка я гляну» Они стояли буквально в полуметре от меня. В щёлочку меж тканью вижу, что папа полез бабушке под юбку. Обыкновенную деревенскую юбку.

     Бабушка сначала отталкивала руку зятя, шёпотом предупреждала, что я могу вернуться и увидеть, но потом страсть взяла верх. Она развернулась лицом к машинке, оперлась об неё. «Сухо там ещё. Старая кунка уже. Ты хоть послюнявь». Отец смачно плюнул, бабка тоже плюнула, подняла подол спереди. Мне открылся вид на лысый старческий лобок. Бабушка мазнула слюнями у себя меж ног, папины пальцы тоже показались в промежности. Потом вместо пальцев мелькнула мужская залупа и исчезла в вагине. Подол упал, перекрывая мне обзор. Машинка шаталась в ...  

     такт толчкам.

     «Пошли на кровать, устала стоять, чай скоро семьдесят. — Предложила баба. — Не думала, что ты ещё вздумаешь тиснуть. Томка не даёт, что ли? Ишь оголодал, на старух запрыгиваешь!» — Продолжила она уже на кровати. Вот тут обзор был прекрасный. Правда, они одежду не скидывали, кроме зеленных бабкиных панталон. Но папка запустил руку к её крупным сиськам и мял усердно. Таких звуков, как мы производим при соитиях, не слышал. Отец замер, полежал ещё на мягкой бабушке. Встал, заправил хозяйство в портки. В бане я часто видел его голым, но после бабки член был огромен.

     По детской простате, вечером я спросил у брата, когда бабушка родит. Сашка был на тринадцать лет старше меня. Дал мне леща: «Бабушка старая, она не может рожать». «Зачем же тогда папа её осеменял?» Сильнее леща от него я первый раз получил. Затылок загорелся от боли. Я заплакал. Он опомнился, прижал меня к себе: «Ты только больше ни у кого не спрашивай про то, что видел! Я потом тебе объясню. На тебе денежку, купишь лампасеек в автолавке». — Отвлёк меня Сашка, и я махом забыл обо всём.

     Однажды зимой я простыл. Взрослые напарили меня в бане, укутали в тёплые одеяла и положили на печке лечиться дальше. Ночью просыпаюсь и не чувствую тела, лёгкость бытия окружила меня. Я думал, что я умер, так было прекрасно. Но потом я почувствовал влажные от пота простыни, аромат трав, которыми меня парили в бане. Открыл глаза. Луна светила в окно, освещая родительское ложе. Папа лежал поверх мамы. Тел не видать — под одеялом лежали. Фрикции производимые папой, напомнили мне о бабушке и папе. Опять всё тихо, без стонов, без чмоканий. Одеяло всё же сползло. Папины трусы находились у него на щиколотках, мама лежала голой. Ноги её тоже были раскинуты гораздо больше, чем бабкины. «Давай быстрее, замучил уже, кобелина» — просила мама — «Сейчас, ещё капельку, сейчас» — твердил отец. Я, глядя на них вспомнил подзатыльник Сашки и больше к нему с вопросами не лез. За то дружок мой, Витька, сказал, что уже много раз видел, как его родичи «ебутся». Родители его вообще не стесняются, под одеялом или простынёй: «Делают мне братика или сестричку».

     — Когда мне было одиннадцать лет, сыграли двойную свадьбу — Сашка женился на Ольге, Соня вышла замуж за городского и укатила с ним после свадьбы. Мне досталась маленькая спаленка Сони, а большỳю заняли молодожёны. Через месяц после торжества, я решил подсмотреть за Ольгой, как она купается в бане. Но был пойман матерью, дран за ухо. Однако желаний своих не бросил. Залёг под кровать супружескую, жду, когда она придёт переодеваться. Они вернулись оба разом, Сашка и Ольга. Осмотрев дом, не нашли меня и взрослых. Женское бельё упало на пол первым, затем бельё брата. Я видел только голые ноги. Потом кровать надо мной скрипнула и застонала от толчков. Ольга в отличие от бабки и мамки, страстно стонала.

     «У твоего отца член по более твоего!». — Начала говорить после соития Ольга.

     «Что? Где ты уже насмотрелась, сука? Или уже он тебя ебал? Убью и тебя и его, сволочь!»

     «Нет, меж нами ничего не было. Он был в сарае, я дома вытирала окно после зимы. Он смотрел на меня и дрочил».

     Вечером был грандиозный скандал. Сашка грозился убить папку, мамка тоже обещала: «Кастрирую, подонок! Что тебе деревенских баб мало? Вон сколько молодух живут без мужика, катись к ним, не держу, извращенец». Баба с дедом примиряли всех. Мы с Ольгой забились в угол дивана. Она прижала меня к себе, одновременно оберегая меня, и ища поддержки от кровного родственника буянящих взрослых.

     — Аня, в этот момент впервые возбудился. Кровь накачала мой писюн. А причиной тому были мягкие сисечки Ольги. Я вообще был без рубахи и майки, тонкая ткань платья отделяла моё плечо от женской груди. Перестал воспринимать звуки, только осязательные чувства обострились. Сердцебиение просачивалось через мягкость Ольгиной груди. Тепло согревало меня. Мелкие мурашки от возбуждения подняли мой член. Утром я проснулся от поллюции. Твёрдый писюн извергал таинственную жидкость, которую я сначала принял за мочу. Я вспомнил сон перед утром — Ольга в бане разрешала мне трогать её грудь. С этого дня я начал онанировать.

     Вскоре Ольга родила пацана, сидела дома ухаживала за ним. Кормила при всех его сиськой. Это же так натурально, естественно, оголять источник молока, кормя наследника. Ой, бля! Как я хотел тоже приложиться губами к этому источнику.

     Троих родственников мы лишились в мои двенадцать лет. Папка всё-таки соблазнил эту дурочку Ольгу. Я не видел этого, но видел, как выносили три трупа из нашего дома. Сашка зарезал отца, Ольгу и сам повесился. Племянника забрали родители Ольги. Мама, оберегая меня от тяжких воспоминаний, увезла в Н-ск.

     Мама по совету детского психолога записала меня в секцию тяжелоатлетов. Новая школа, новое увлечение помогли мне. Через год к нам приехала жить бабушка, так как дом вместе с дедом спалили родичи Ольги. Но и бабушка сразу слегла, не прожив и полугода после смерти деда. Вот такая история в духе итальянской вендетты. Не все несчастья на мою голову обрушились, как тумаки брата, они били с каждым разом всё страшнее. У мамы нарушилась психика. Врачи её заперли в дурдом. Я позвонил единственному родственнику — Софии. Она приехала сразу же. Оформила надо мной опеку.

     Семейная жизнь у неё не сложилась, так как детей не родила, муж от этого запил. Так что Соня была только рада приехать и заботиться обо мне. Устроилась на престижную работу в адвокатуру. Врачи сказали, что маму нельзя выпускать окончательно — очень агрессивная стала.

     Мы с Соней сделали ремонт в двухкомнатной квартире. Она вместо матери мне была, встречала с соревнований на вокзале. Юноши завидовали мне — такая красавица встречает с победой. Я тоже стал обращать внимание на её формы. И как ты догадываешься подрачивал на её образ. Теперь уже я не отворачивал лицо при поцелуях в щёчку, обнимал её как свою женщину, впитывая тепло родного тела.

     У Сони были какие-то мимолётные связи, ничего серьёзного. Перелом наступил, когда она пришла заплаканная. На мой вопрос, ответила, что доверилась одному человеку, он сначала был ласков, внимательно слушал её откровения о семье. После близости отдалился и на назойливые вопросы бросил: «Я женат. Не докучай мне, истеричка!». Я хотел пойти набить ему морду, желая, как все пацаны, вступиться за родного человека. Она сильнее прижала меня к себе, ещё сильнее расплакалась от тепла моих помыслов. Её слеза покатилась по моей щеке. Попала мне в рот. Я принялся целовать родные глазки, собирая с них слезинки. Слёзы проливались на её губы. Они были мягкими, нежными...

     — Нет! Постой! Я хочу тебе сам рассказать, хочу ещё раз пережить тот момент... Она начала меня целовать, слизывая, не знаю уже, чьи слёзы — я тоже плакал. Губы наши жили отдельной жизнью. Руки отдельной. Одна рука придерживала голову сестры, другая блуждала, нет, даже не блуждала, она со сноровкой профессионала, мяла тело Софии.

     — Ань, ты замечаешь, куда ложится моя рука при нашей встрече... ? Правильно, на ягодицу. Так и с сестрой, происходило — я сжимал её попку. Как в начале осени листва начинает падать, начиная с одного листа, затем все массивней становится листопад. Так и у нас в тот вечер — упал шёлковый шарф с её плеч. Плащ был следующим. Промежутки между падением одежды становились всё короче. Не позволяя друг другу усомниться в правильности деяний, мы раздевались, уже зная, чем закончится листопад одежды.

     Свою обнажённую нимфу я понёс на руках на постель. Положил, отошёл, любуясь телом сестры. Вечерние сумерки не освещали её. Включил торшер у кровати. Посмотрел с одной стороны, перешёл на другую сторону ложа. Присел, рассматривая в таком ракурсе. Когда-то мне попалась иллюстрация в журнале. Женщина была сфотографирована в таком ракурсе, что нежнейший пушок на её теле, создавал ореол святости. Я нашёл такой ракурс — тело Сони так же светилось. И мой ракурс был волшебней — она была обнажённой. Лучи от лампы пронизывали кожу женщины, отражались от крови и создавали иллюзию розового мрамора. Соски, губы пропускали свет, окрашиваясь в алую магию.

     Как танковый гироскоп, взгляд сестры неотрывно следил за моими глазами, куда бы я ни передвигался. Я упёрся в этот взор. Пошёл на луч. Мне никто не говорил, как ласкать женскую грудь. Хотя нет. Говорил! Маленький племянник, когда сосал сиську Ольги. Он мягко надавливал на грудь, я так же хотел тогда нажимать. У меня сейчас не получится, показать с какой нежностью я поднял грудь сестры для поцелуя. Огрубел уже... Да, я знаю, что тебе нравятся мои ласки. Я просто лёг рядом с ней на бок, припал ртом к соску и как маленький племянник совершал сосание. Соня гладила меня по голове, больше ничего не предпринимая. Так я и уснул. Уснул бы я сейчас со стоячим членом... ? А тогда уснул. Соня не спала. Как потом она мне сказала — ждала продолжения. Если я ограничусь только сосанием, она не станет претендовать на соитие.

     Я проснулся другим человеком. У меня было явное стремление овладеть сестрой. К тому времени она высохла и придержала попытку войти в неё, попросила поцеловать, погладить груди. Только затем я окунулся в море Софии. Естественно коитус был коротким. Разум понимал весь стыд положения, я начал корить себя. Сестра, почувствовав нервное напряжение сказала: «Не ругай себя, ты сделал всё правильно. Только так мы сегодня могли поступить. Не ставь себя в один ряд с папой. Ты гораздо лучше его. Поверь мне, я его очень хорошо знала! Он насильник, ты утешитель. Я тебя тоже утешу, миленький братик»

     Она начала целовать меня в губы. Кровь опять нахлынула к тазовой области. Соня оседлала меня, показывая свои прелести, доставляя удовольствие. Опытная женщина сама достигла экстаза за несколько минут. Потом отдохнув опять начала двигать попкой, привела меня в восторг, и сама окунулась в него.

     С тех пор мы жили как муж и жена. Она стремилась домой после работы, я, после учёбы и соревнований. Государство выплачивало мне пособие по утере кормильца, и Соня тоже неплохо зарабатывала. Она хотела, чтобы я поступил в институт, но моя лень осилила только профучилище. Перед службой в армии она рассказала мне об отце ещё одну отвратительную историю. Он Соню изнасиловал в шестнадцатилетнем возрасте. Потом ещё несколько раз вступал с ней в половую связь. После одной из них, сестра забеременела. Маме она сказала, что от деревенского парня. После аборта, который крайне неудачно осложнился, Соня не может иметь детей. «Лучше бы я тогда маме сказала правду об отце, может она его убила бы или посадили его в тюрьму, было бы всё по-другому».

     Во время моей службы София познакомилась с уважаемым адвокатом, который был на несколько лет старше её. Ему не нужны были дети, так как был вдовец с детьми. Только женское тепло и ласки. Я вернулся со службы. Поскучал без Сони и переехал сюда.

     Вот такая необычная судьба у моего Славика.