В тот памятный для Лены день, она проснулась, улыбнулась воспоминанию о Коле. Около четырех лет она не вспоминала о своем кумире, ей перестали сниться сны с его ласковыми губами, с веселыми прибаутками. Лена вспомнила, как он провожал ее, пятиклассницу до дома, как рассказывал о своих мечтах стать инженером или агрономом. Такие разговоры подстегнули и её больше уделять внимания образованию.

     Вспомнился первый поцелуй в четырнадцать лет. Она чмокнула Колю в щеку за коллекцию гербария. У него была какая-то удивительная способность сочетать желтые и красные листы с зеленью стеблей травы, засушивать букетик меж листов книги. Коля тогда потребовал настоящего поцелуя. Вмиг проявилась одна из болезненных черт её организма — на бледно-белом лице вспыхнул даже не румянец, обычно украшающий скромниц, а красный огонь. Пламя было не равномерным — бледно-красные пятна перемежались с бордовыми островами крапин. Коля не обратил внимания на уродливую красноту, прильнул губами к ее малиновым устам. Его губы были такие же горячие, но, в отличие от ее уст, сухие. Поцелуй длился секунду или две, но занял целую страницу в дневнике девочки.

     Следующие поцелуи при расставании длились дольше, губы распухали от них. Эти-то опухшие губы и послужили причиной родительского наказания. Теперь ее постоянно сопровождал старший брат, которому наказали следить за моральным состоянием сестрички. Коля уже не мог общаться с неприметной девушкой, переключился на красавиц. И так до десятого класса. Затем Колю забрали в армию, а ее насильно выдали замуж. Молодого дембеля дождалась Алена. Они поженились, а Лена развелась с алкоголиком.

     Что ее разбудило, она узнала на работе в бухгалтерии. Её Колю бросила жена и умотала с хахалем в город. Она уже не краснела от воспоминаний о нём. Только сердечко сильнее заколотилось в груди, пытаясь своим стуком оповестить мир об искре любви тлевшей в нём.

     Если до этого, Лена избегала встреч с возлюбленным, то с этого дня начала сама искать их, вглядываться в окно бухгалтерии, надеясь, что когда-то Коля придет в дирекцию совхоза. Но встретились они у магазина.

     — Лена!? — Один лишь взгляд на бывшую возлюбленную, растопил осколок льда в сердце Кая. — Здравствуй, Лена. — Он узнал её, вспомнил былые прогулки, подростковые поцелуи.

     Это была не та девочка из класса, с которой у него началась любовь. Та сутулая, смущающаяся девочка сейчас предстала перед ним зрелой женщиной с гордой осанкой, с волевым взглядом. Косточки плеч и локтей покрылись слоем мышц, округлились. Скулы на лице так же спрятались. Конечно по красоте она уступала Алёне. Но он так же знал одну мудрость: «Красота обдуваемая ветром времен, потускнеет, лишь простота останется неизменной!». Ведь и у Тютчева есть такое:

     «О как убийственно мы любим,

     Как в буйной слепоте страстей

     Мы, то всего вернее губим,

     Что сердцу нашему милей.

     У этой женщины, у его первой любви была жилка особой нежности к нему. Другая черта — твердость к развязности, она не допускала грязных лапаний парней, не просто огревала их портфелем, вкладывала в удар тот гнев, после которого пропадало желание даже погладить по плечу или спине.

     — Здравствуй... , друг мой. — Скромность мешала ей сказать «Мой любимый, мой родной». — Последний раз я видела тебя во время проводов в армию. Ты стал более стройным, возмужал. Учишься... ? Где твои мечты об образовании?

     — И ты... похорошела... Нет, нет! Я не хотел сказать, что ты была... не привлекательной. Женственность... , вот что первой бросается в глаза. Учиться... ? Финансы не позволяют. Ты как?

     — Выучилась на бухгалтера. Была замужем...

     — Я тоже был... женат. Да, ты, наверное, слышала о громком побеге нескольких женщин из села в город... ? Среди них и Алена...

     — Пройдемся... ? Да, как статуи тут... Ты ведь не торопишься? — Лене надоело одиночество, она была рада любой возможности пообщаться. А уж если судьба так распорядилась, устроила встречу двух одиноких людей, то она вцепилась в эту возможность. — Знаю, что ты работаешь трактористом, теперь про Алену. Расскажи, как жилось с ней.

     — Нормально жилось... Не ссорились, не попрекали друг друга. Но... , но какая-то сила изменила её характер. Вмиг... Её не виню... , да и себя тоже. Дома пусто, скучно... Сейчас живу у Аглаи Федоровны. Бывшей директрисы, помнишь её... ? Она так же осталась без поддержки. Аглая за хозяйку, я как помощник по дому.

     — Да. Я помню эту энергичную женщину. Я так же одна тоскую вечерами... книги... , телик. Папка приходит, мужские дела по дому исправляет, дрова, уголь готовит на зиму.

     — Лена, зайдешь со мной к Аглае? Вон ее дом...

     — Конечно зайду, познакомлюсь с ней...

     Федоровна встретила Елену добродушно. Она понимала, что когда-нибудь Николай найдет себе молодую женщину, предложит ей руку и сердце. Такая вероятность усиливалась с каждым днем. Уже не помогали уловки типа специальных возбуждающих настоек. Она понимала, что ее не молодое тело с каждым днем все больше отталкивает молодого человека. Их сдерживали общие интересы по хозяйству. С ее стороны стирка, кормежка, и тому подобные услуги. Коля делал мужские работы по дому. Получку он отдавал ей, но она не брала ни копейки из неё, складывала в коробочку. Своей пенсии и пособия за потерю сына с лихвой хватало.

     — Коленька! Как я рада, что ты привел девушку.

     — Здравствуйте, Аглая Федоровна! — Лена решила действовать сама. — Меня звать Лена. Мы с Колей одноклассники. Даже было время ручковались... и даже целовались с ним. — Главенство матриархата сказывалось в ее речи.

     — Коля, хлебушка купил?! Тогда приглашаю за стол. Мужчину надо накормить. За знакомство предлагаю...

     — Согласна. В одном селе живем, а общаться не приходилось. Я вам помогу накрыть на стол... Мне вина если есть.

     — Коля поставил яблочное в этом году. Неси, сынок, попробуем твоего напитка.

     Ужин окончился легким опьянением женщин. Коля, пригубивший настойки из коллекции Семена, окончательно раскрепостился, понял, что Аглая только рада Лене. Затем он проводил подружку домой. Как будто и не было семи лет разлуки, поцеловал в такие же мягкие и горячие губы.

     Её руки... Взяли в плен его голову... Шею... Ох, ты ж, Господи, какие же они властные... и страстные!

     «Ну! Милый мой, любимый! Решайся. Покажи свои намерения относительно... , хотя бы сегодняшней ночи. О-о! Господи! Да, ты можешь заставить его действовать решительней!? Нет! Не Ты и не он, не способны мне помочь. Буду действовать сама... !»

     Лена взялась одной рукой за его локоть, другой толкнула калитку, как арестанта пропустила Колю вперед. Так и держала за локоть, ища в сумочке ключи от дверного замка. Мужчина пригнулся, проходя в сени, затем в комнату. Понимая последствия, начал снимать пиджак, расстегивать рубашку. В полутьме слышались такие же действия женщины. Следующее касание тел произошло, когда на них оставались наименьшие препоны — трусы. Руки любовников прошлись по телам, исследуя на наличие искусственной ткани. Женщина приняла мягкостью живота окаменелость мужчины. Коля опустил руки к упругим ягодицам, под трусиками. Лаская эластику женской кожи, продолжил всасывать губы.

     Маленькими шажочками Лена отступала к ложу. Аккуратная женщина заправляла двуспальную кровать модным покрывалом из гобелена. Подняла его рукой, откинула на другую сторону кровати, и сразу упала на спину. Секунд им хватило на удаление препон. Еще секунда и мужское тело легло между ножек женщины.

     За три года в пещерке наросла паутина, которую Коля смахнул одной фрикцией. Влага вагины обожгла фалдус, омочила его слизью. В узком проходе, последний раз Коля толкался во влагалище Алены и анусе Аглаи. Но эта дырочка... была ужЕ Алёнкиной и комфортнее ануса. Сфинктер хоть и сдавливал пенис сильнее, но его не приятное амбре отталкивало.

     К тому же эта женщина вздыхала от фрикций по другому, подмахивала четко в такт ему. Но главней всего была юношеская память о мастурбации ...

  в иллюзиях со смущающейся девочкой Леной. Как она его ублажала в ментальных соитиях! Да! Да! Вот таким образом она отбивала его бедра от своих ягодиц. Вот так она вцеплялась в его волосы, прижимая для поцелуев.

     «Вот ты какой! Мужчина, не дававший мне уснуть в юности. Самец, чей образ я держала в мыслях при соитиях с нежеланным мужем. Свет моих грез в последние годы. Сегодня день овуляции яйцеклетки, как хорошо, что не была готова к акту, не проглотила линдинет! Будет со мной Коленька или нет, но семя его я сберегу, понесу от него!» Да, она временами принимала противозачаточные средства. Взрослая женщина иногда ходила на свидания с мужчиной, надеялась на интим, но... ! Народная примета говорит так: «Возьмешь зонт — дождя не будет!»

     Сперма брызнула в нужный для Лены момент — началось предшествующее оргазму сжатие мышц влагалища и толчки совпали с экстазом. При соитиях с мужем Лена не испытывала такого блаженства от оргазма, не чувствовала самостоятельной жизни вагины, которая вот сейчас вспыхнула в ней в момент посева.

     — Ладушка моя, какая ты ласковая, нежная. Теперь я тебя не брошу... и другому не от...

     В окошко кто-то тихонько постучался. Они замерли. Стук повторился, затем послышался мужской голос:

     — Лена, это я... Открой, мне надо что-то сказать.

     Голос говорившего был невнятный, чувствовалось опьянение.

     — Это Ванька. Бывший муж. Зараза, сколько раз ему говорила, чтобы забыл ко мне дорогу. Опять будет просить денег. Я ему сейчас устрою...

     — Не надо. Лежи. Я сам. — Если за Алену он не набил морду Сергею, то за Лену разгрызет горло любому.

     Несколько минут хватило для разъяснения алкашу, что ему здесь не рады. И кормить лентяя никто не собирается. Иван вышел за калитку, несколько раз облаял Колю, плюнул в его сторону и исчез в темноте.

     Женщина включила кипятильник в корыте с водой. По выходным дням она купалась в бане у родителей, а в будни грела воду в лохани, смывала дневной пот. Сегодняшняя встреча внесла изменения в стабильное расписание женщины. Все еще стесняясь Колю, она прятала оголенности под халатом. Мужчина тоже скромничал — остался в трусах и рубашке, в которых выходил к Ивану.

     — Не смотри, пожалуйста. Мне надо помыться.

     — Не буду, родная. Я тоже не могу сразу привыкнуть... Да, оголиться... Нет, нет! Я уверен у тебя прекрасное тело. Да, к чёрту тело... Ты мне нравишься духовно, не телесно! Я раздеваюсь, и так же буду смотреть на тебя, любимая... Тут полумрак, интимный фон подложки... Помнишь мои гербарии?

     — Да, любимый.

     — Сейчас ты как природа осенью. Множество красок и теней... У тебя рыжий лобок! Как прелестно! Дай я помою тебя... Да, я научился с... Извини. Вода прохладная, еще не нагрелась. Ты не замерзнешь, лапушка... ? Встань... Не красней, не надо... Позволь мне и интимные губки помыть... Да, хочу, чтобы ты потом меня помыла... Пузико мое мягкое... , сисечки мои упругие... , шейка моя стройная... , уста мои сладкие. — Коля начал целовать мокрое тело женщины снизу живота. Затем накрыл полотенцем любимую, попромокал им все тело, поднял ее на руки и положил на кровать. Ополоснувшись в той же воде, отерся другим полотенцем. Прилег к любимой под бочок.

     — Завтра ты съезжаешь из этого дома. Я не могу позволить любимой женщине купаться в холодной воде.

     — Это такое предложение?

     — Ах, чёрт...

     — Не чертыхайся...

     — Хорошо! Извини, кольца нет... Елена Тополева, я предлагаю тебе стать моей женой.

     — Согласна. У тебя развод оформлен... ? Я тоже свободна. Какие еще будут пожелания, родненький?

     — Роди мне ребенка. Больше ни чего.

     — Зато у меня куча пожеланий. Поступишь учиться... , это второе... , сменишь имидж одежды, это третье.

     — Какой элемент одежды тебе не нравится?

     — Вот эти черные трусы и синяя майка, брюки, заправленные в кирзачи... Я понимаю, что это твоя так сказать спецовка, но будем пересматривать твой имидж. Мне он не нравится... И ты говори мне не стесняйся, если тебе что-то не нравится в моем стиле. Хорошо... ! Моя ты радость. М-м-м.

     — А первое?

     — Без тебя я не смогу родить. Ты должен постараться, со своей стороны обещаю — сделаю все от меня зависящее.

     — А позволишь мне сделать вот так! — Коля опустил голову к женской промежности.

     — ... О, Господи! Коля! Нет... !!! Нельзя... !!! ... Да... , да... , да!!! Можно... !

     Бывшей куннилигус понравился сразу. Елене пришлось свыкнуться с необычайной игрой Николая. В современных фильмах иногда показывают постельные сцены, укрытые от глаз цензуры одеялом. Лена видела такие фильмы, но думала что это художественный вымысел, в настоящей жизни такое не возможно и отвратительно. Но она сама произнесла: «Сделаю все от меня зависящее!»

     Ей даже не надо было откидывать простыню! Она чувствовала всЁ! Поцелуи низа живота сразу перешли на ласки клитора языком. Пальцы раздвигали валики вульвы, высвобождали губки для поцелуев. Средний палец нырнул вглубь лона, достал до какого-то органа внутри, легонько надавил, прислушался к реакции любовницы.

     «О! Бог мой! Что там у меня... ? Неужто какая-то... неизвестная многим людям точка? Это... он с Алёной... научился? Я благодарна тебе... , соперница! Ой! Или писить хочу... или это такой оргазм?! Сейчас... , сейчас... В-в-в-в-всё!

     Бедра-тиски, руки-клещи отпустили его голову. Он лег на спину, потянул приходящую в сознание Лену, на себя, успел вставить пенис в изливающую влагу вагину. Женщина поняла, что от нее просит любимый. Двигать она могла пока что лишь тазом. Вминая свои ягодицы в лобок мужчины, Лена изжевывала влагалищем нефрит. Он не крошился, все сильнее твердел, увеличивался в габаритах. В какие-то моменты фалдус касался основанием клитора, а стволом той неизвестной точки на передней стенке влагалища. Мужчина начал приподнимать и опускать её таз, показывая, каких фрикций он желает. Она исполнила просьбу, он, напрягая ягодицы, поднимал свой таз навстречу ее попке. Влага хлюпала в зоне соприкосновений, омачивала другие участки лобка, бедер.

     Любовник резко перекатился, женщина оказалась лежать под дизель-бабой, вбивающей сваи, по одной за каждую фрикцию. Окончательный столб влетел до самой наивысшей точки экстаза. Мускулатура влагалища захватила столб, высасывая сперму, доила его до последней пульсации.

     — Надо же! Какое счастье ты мне послал, Господи... ! Ох, Коля, Коля, приучишь меня к таким ласкам. Я ведь буду требовать... Да, да... Чего ты будешь требовать... ? Да-а-а? Разбаловала тебя Алёна.

     — Не сегодня, не завтра. Когда сама захочешь... Сперма полезна для женского тела... Да, буду вымазывать тебя ею... А особенно лицо.

     — Я согласна, что она полезна для женского организма, но разве контакта спермы и влагалища не достаточно?

     — Во влагалище щелочная среда, она разрушает витамины эякулята.

     — Эякулята... ? А-а, сперма. Начитанный ты мой. Я на работе интернет открою, почитаю. А что нам делать вот с этим домом? Он нам с Ванькой в подарок на свадьбу достался, после развода отошел ко мне.

     — Продадим.

     — И я даже знаю кто купит. Сосед через забор предлагал продать. Кровать и телевизор у тебя есть... ? Тогда их тоже продадим. Я спать хочу... И тебе приятных сновидений.

     ***

     Давно Аглая не спала одна, да и сон не шел, мысли мешали спать. Они с Семеном специально родили троих, чтобы на старости лет не оказаться в одиночестве. Но, видишь, как судьба развернулась. Сережка, засранец увез деда в город.

     Она вспомнила тот разговор, после которого каждый из них был волен делать что пожелает. Она могла пойти жить к главному агроному, с которым её и застукал Семен. Старый вдовец, давно предлагал перейти жить к нему, но Аглая заботилась о семье, в первую очередь о детях, поэтому наотрез отказала агроному. У Семена было несколько любовниц, но так ничего существенного, дыры для ублажения. Но оба остались на одной постели. Договорились считать блядство интрижкой и не мешать друг другу....   Вот к чему это привело — дед наверно в городе каждый день с другой женщиной милуется, а она мерзнет в холодной постели, и даже поговорить не с кем.

     Кое-как она все-таки уснула, а вечером пришел Коля с Леной, сказал, что будет жить с ней в своем доме. Аглая обрадовалась такому развороту в Колиной жизни. Еще больше она обрадовалась его решению пойти учиться. Её аналитичный ум сразу вычислил все подводные камни в таком желании. Очное образование на бюджетном потоке потребует переселения в город, жизнь в общаге. Заочное подойдет больше, но это будет платное обучение.

     — Коля, те три получки, которые ты мне отдавал, вот они. У меня есть свои сбережения, возьмешь их тоже... , потом отдашь, как сможешь. Уголь, дрова на зиму мне как матери героя Советского Союза положены бесплатно. Значит, вам не надо будет покупать топливо, если будете жить у меня.

     — Свой дом я тоже продам. Возможно, денег на обучение хватит. Сейчас конец августа, скоро начало учебного года. Всё! Так и поступим, как Аглая Федоровна советует... ! Не спорь... К тому же я знаю, как жить в одиночестве. Будет у нас свой мини колхоз.

     — Я не спорю. Просто... ну... ,

     — Не мямли, будущий директор совхоза, а возможно и агрохолдинга! — Уже свободно командовала им Лена.

     — Мне стыдно. Ба, она так громко стонет...

     — Ах, вот ты о чем. А я храплю и пукаю громко. Это же естественно. Лена ты тоже этого стесняешься?

     — Да... — Она подумала с полминуты. — Если мы недельку поспим в том доме, может, привыкну к любимому... пенису.

     — Конечно, конечно! Спите там, пока холода не наступят, а я здесь кушать буду готовить. А вы упорно делайте мне внуков, ха-ха. Баньку растоплю сейчас, пусть это будет ваша первая брачная ночь.

     — Как вы уже поняли, мы уже набрачевались... , но... я хочу нагнать семь лет разлуки. А ребенок будет, это я уверенно чувствую.

     Через полтора часа, Лена стегала тело любимого березовым веником, омывала его горячей водой. Сама тоже была помыта, блестела как новая копейка. При ярком свете лампочки Николай рассматривал тело женщины. Он не стал сравнивать тела Алёны и Елены, просто посмотрел, как смотрят все мужчины на обнаженные женские тела, будь то натуральный объект, или произведение художника. Как уже говорилось, кожа Лены была чувствительна к перепадам температуры и волнам стыда. Так и сейчас тело её раскраснелось от жара парилки. Но в целом очертания силуэта больше не усугубляли картину.

     Груди присутствовали, соски накаченные возбуждением, выпирали из них. Попка на полненьких бедрах резко переходила в низкую талию, казавшуюся от этого точенной.

     Коля унял возбуждение, его лицо не было готово к контакту с телом родимой. Еще прошлую ночь он боялся своей щетиной причинить боль Лене. При супружестве с Аленой, он всегда брился на ночь, за что она его всегда благодарила. Так и сегодня, Коля решил сначала сбрить двухдневную бороду.

     Лена очень удивилась размеру сексодрома — два на два метра. Коля задернул занавески, включил верхний свет. Совместно застелили ложе новыми простынями и наволочками.

     Тюрбан, ему не разрешили трогать, так как волосы еще не высохли, надо было потерпеть еще с пол часика, расчесать, заплести косу. Но мужчина уже не мог терпеть, оголил жезл.

     — Давай вот так. — Лена приняла коленно-локтевую позу на кровати.

     — Я хотел поначалу насладиться соком влагалища.

     — Не спорь...

     Вообще-то это было его любимое положение — ударяться бедрами по упругим ягодицам чисто вымытой попки. Член, всосанный влагалищем, полностью окунулся в него, тела издали первый хлопОк. К звуку ударов подмешались стоны любовников. Изголодавшая по сексу женщина скоро попала в плен оргазма — упала грудями и плечами на подушку, Коля подождал восстановления Лены. Но и его либидо на первый коитус надолго не хватило.

     Он погладил тело любимой, успокоил его. Ночью она получила еще порцию эякулята. Проснулась рано от топота и мычания сгоняемых в гурт коров. Легонько встала с постели, сбегала в нужник по малой проблеме, вернувшись озябшей от утренней прохлады, нырнула подмышку любимого. Аромат мужчины щекотал обоняние, дразнил желанием — вон бугор ниже живота. Она приподнялась на локте, вернула взор на лицо Коли, сейчас оно было расслабленно, выглядело таким же знакомым как в детстве. «Любимый мой, Коленька, как же я мечтала вот так проснуться, полежать рядом с тобой, разбудить тебя, поговорить о планах на семью, затем о повзрослевших детях. Как я мечтала делать для тебя, любимый, необычные подарки. Ха! Сделаю! Прямо сейчас, ты ж мой хороший!» Обнаженный мужчина очаровывал её эрекцией пениса. Вчера на работе она просмотрела информацию о минетах. Даже вычитала инструкцию по фелляции. Попросив прощения у всевышнего, приложила головку к своим губам. Лизнула ее, открыла рот, положила часть ствола на язык, сомкнула губы. Выпустила его изо рта, впитывая ощущения. Ладошкой почувствовала пульс на венах, опять положила член на язык, свернула его трубочкой, чтобы создать бОльшую площадь соприкосновения, пульс передавался на нежность губ и языка. Вакуум во рту плотнее прижал органы друг к другу. Лена, уже не выпуская член, двигала головой. Шкурка двигалась вместе с разряженной полостью рта. Губами Лена чувствовала наполненность вен на стволе, языком гладкую головку, натянутую уздечку. Ладошкой женщина так же начала совершать возвратно-поступательные движения. Второй рукой женщина поглаживала мошонку с кладкой яиц, слегка перебирала их ладонью. Благое дело кто-то сделал — выложил в сеть урок фелляции, Лена знала термины участков пениса, какие ласки применять при контакте с той или иной зоной. Неконтролируемое возбуждение, охватившее женщину, раскрепостило её разум. Она совершала страстные движения, не замечая, что мужчина проснулся и стонет в предчувствии эякуляции.

     — Я сейчас кончу... А-а-ах!

     Сперма брызгала на лицо и шею Лены. Несколько капель она поймала ртом, распробовала вкус, тяжело дыша, отпала на подушку и только сейчас почувствовала свой оргазм — вагина сокращалась, выжимая сок из фантома пениса.

     — Я вот так сделаю, — женщина размазала сперму по лицу и шее, — правильно... ? Пяти минут хватит для такой маски?

     — Нет! Ты что!? В ней ты должна появиться на работе, она будет отслаиваться от твоего лица, вызывая зависть коллег. И ты, как подобает удовлетворенной женщине, должна надменно на них взирать.

     — О! Вот какой план созрел в твоей голове — главбух помрет и я займу её место. Идеальное убийство.

     ***

     Тяжелым выдался юбилейный год октябрьской революции для молодого заместителя директора зерносовхоза Аглаи Федоровны. Повышенные обязательства в честь праздника, отвлекли её от семейных забот. Не уследила за дочерью, нагуляла, зараза непослушная. Вроде предупреждала о вероятной беременности, говорила, чтобы предохранялась... Воспоминания унесли ее к началу того пути который привел к такому исходу.

     Замужество в девятнадцать лет, роды с промежутком в два года, оторвали школьную отличницу от занятий в институте. Когда младшенький Федя, начал самостоятельно кушать, она поехала в город, подала заявление о переводе на заочную форму обучения. В эту поездку случился первый адюльтер. Преподаватель, атлетически сложенный мужчина, пообещал помощь в обучении, если девушка не будет так строга к его просьбе. Он был настойчив, нежно мурлыкал о своей потенции. Пригласил сомневающуюся девушку в кафе... Ночь в ее номере... Обманул, гаденыш. Потенция, потенция! У Семена потенция! И потенциометр гораздо больше. Она тогда поняла, что ее использовали как спермоприемник — положили на кровать, вставили непонятно что, налили неизвестно сколько. Но что сделано, то сделано, не вернешь воду реки. Хоть с помощью в обучении не обманул, все понято объяснял, ставил завышенные баллы. Шесть раз Аглая лежала под преподом, шесть раз делано стонала.

     В семьдесят пятом году, Аглая окончила заочный аграрно-промышленный институт, получила распределение в свой родной поселок Вымать ...   в совхоз имени Ильича. Первые полгода стажировалась, работала агрономом. На посевную практически ночевала в поле, приходилось отрабатывать знания, замерять температуру почвы перед посевом, затем с определёнными интервалами, другие параметры грунта. В одну из таких ночёвок, появился у нее молодой любовник. Парень соблазнил ее молодецким наскоком, приятным баритоном. Секса ей хватало и с мужем, но хотелось новизны, поэтому женщина можно сказать сама спровоцировала парня, заигрывала, больше положенного улыбалась. Для неё и стряпухи выделили отдельную бытовку. Стряпуха все равно никогда не ночевала в ней, поэтому Аглая сразу открыла дверь на тихий стук. Молодой человек на совесть отрабатывал свое амплуа секс-гиганта. Четыре раза за ночь окропил влагалище женщины. Исполнял обязанности, как подобает Казанове, долго и с наслаждением трахал уже уставшую Аглаю.

     О легкой доступности агронома, скоро узнала вся бригада. Благо, что это были приезжие из соседней области механизаторы, в селе практически никто не узнал, о том, что в одну ночь четыре парня ублажали любвеобильную женщину.

     Но кое-кто узнал. Лучше бы это был Семен, но то была Наташа, дочь. Она приехала на велосипеде проведать мать. Без стука вошла в вагончик... Мама стояла в локтевой позе, парень, годящийся ей в сыновья, гулко всаживал член. Естественно Наташа все поняла, громко вскрикнула, выскочила из бытовки...

     Аглая сразу поехала за ней, догнала по дороге. Битый час уговаривала простить её, развратную маму. Объяснила причину измены отцу: «Ты вырастишь, выйдешь замуж. Потом семейная рутина нависнет серым комом. Так захочешь просвета».

     После этого Наташа стала дольше задерживаться на вечерних прогулках. Аглая разрешила ей заниматься сексом, предупредила о контрацепции... Затем у Аглаи были более безобидные связи, самой продолжительной из которых стал адюльтер с главным агрономом.

     ***

     Апполинарий подхватил модную шляпку, которую сдуло с головы молодой женщины. Она впервые в этом санатории и только собиралась зайти в дверь учреждения. Тяжелый багаж мешал ей до конца открыть дверь. Молодой человек с фигурой Аполлона, и здесь оказал услугу. Предложил донести чемодан к окошку администратора. Через несколько минут, он же помог донести вещи до ее номера. Учтиво объяснил, где находится кабинет врача, который соответствуя бумагам от доктора, направившего на курортное лечение даму, составит расписание ее дней на ближайшие десять суток.

     — Разрешите представиться. — Сергей, пользуясь возможностями телепортации, прожил уже несколько жизней, одной из которых была учеба в школе этики. — Апполинарий. Это мама так постаралась в честь любимого художника Васнецова меня назвать. Папа и друзья зовут меня Лин.

     — Меня зовут Аглая Федоровна. Спасибо молодой человек, я вам благодарна. Увидимся. До свидания.

     Встретились они через два часа, за обеденным столом. Диетический стол номер два, для людей с осложнениями сосудистой системы. Как ни странно молодой человек тоже подошел к этому столику, помог ей присесть за стол, подвинул стул. Всячески ухаживал за Аглаей. По указаниям доктора, они посидели в тени зимнего сада. Разговорившись, Аглая уже не могла остановиться, болтала и смеялась его шуткам.

     Ужинали они тоже вместе, не замечая двух старух, сидящих с ними. Из вечерних развлечений выбрали конкурс на эрудицию. Второе место занял Лин. Первое Аглая. Первый приз матрешка, второй губная гармошка. Потом они посмотрели фильм в кинозале, киномеханик, привез скучную киноленту. Парочка направилась в курзал, где проходили танцы. Опять Апполинарий удивил ее умением танцевать, он так приятно водил ее, кружа в вальсе, что она уже начала трепетать от его касаний за спину в районе застежки бюстгальтера.

     Сергей проводил Аглаю до дверей ее номера. Поцеловал ручку, протянутую женщиной. И... Случайно прищемил пальцы, когда она закрывала дверь. Так ни чего серьезного, просто легкое сдавливание. Она пригласила его в свой номер, подставила его пальцы под струю холодной воды. Только через десять минут боль прошла. Особую помощь оказал поцелуй травмированных пальчиков. Аглая по очереди поцеловала три пальца, глядя в глаза молодого человека. Он так же поцеловал ее пальцы, которые помогли в лечении. Поцелуи перешли на голое предплечье.

     Губы их коснулись друг друга с бережной лаской. Они замерли, прислушались к своим сердцебиениям. Руки так и держали пальцы партнера. Сладкий вкус губ молодой женщины, притянул его окончательно. Лин опять приложился устами к ее устам, слизывая вкус помады. Она не возражая, ответила ласкам губ. Сама притянула его шею к себе. Он так же дал волю рукам — положил их на ее талию и прижал к своему телу.

     — У меня есть домашняя настойка, не желаете ли выпить?

     — Благодарю, сударыня. Не хочу омрачать миг пребывания с вами, пьянящим алкоголем. Я лучше опьянею от ваших поцелуев. Не возражаете от еще одного смакования моих губ?

     Она не возражала. Алкоголь предложила из вежливости и, желая успокоить совесть, напоминающую об адюльтере. Поцелуи перешли в страстное лобзание. Аглая решилась коснуться его лица — мягкая бархатистая походила на кожу юнца, который ещё не начинал бриться, а Лин сказал, что ему девятнадцать лет. «Какая же она нежная, не царапает ее лицо, как натирает щетина Семена».

     Сергей решился запустить руку под блузку. Как же долго он желал впервые провести ладонью по ее телу, ощутить эластичность покрова. Десяток жизней, в которых он учился искусству обольщения, юриспруденции, танцам, знаниям в различных областях человеческой жизни. Вступая в половые связи с множеством прекрасных представительниц слабого пола, он мечтал об Аглае.

     Он не желал спешки, понимая, что десять суток очень короткий срок для всеобъемлющей любви и надо торопиться, форсировать приближение постельных сцен.

     У него была всего одна Аглая, его богиня, его мечта. И как ни огорчительно всего одна попытка запечатлеть в своей памяти эти минуты, секунды.

     Драгоценный, единственный плод можно проглотить и никогда не узнать вкус его ядра. Умудрённый Сергей, знал, что надо сначала осмотреть его, повдыхать аромат. Приложить к чувствительным местам, типа щеки, языку. Только затем слегка надкусить, впитав каплю нектара. Поддаваясь радости от приятных щекотаний рецепторов, размазать её по всей поверхности языка. Всосать еще каплю драгоценного плода, пропустить ее в гортань, ощущать ожог слизистой от какой-то легкой горечи.

     Так каплю за каплей, не спеша впитывать живительный сок. Добраться до ореха, раскусить его. Вдохнуть горечь и сладость миндаля, опьянеть от неизвестной смеси — толи яда, толи эликсира жизни.

     Аглая не понимала одновременно бурлящей в сердцебиении молодого человека страсти и его сдержанности. Лин долго гладил участок ее спины, ограниченный поясом юбки и лифчиком. Вначале страстные поцелуи понизились до ласкательных полизываний ее уст. Её настырные пожелания перейти к более тесным контактам он усмирял, отстраняясь от губ. Руки, которые она хотела переместить в интимные места, были возвращены на лицо, на волосы, в которые можно было окунуть растопыренные пальцы.

     Женщина сдалась. Она решила действовать по его правилам. Однако контролировать органы внутренней секреции она была не в силах. Капля за каплей выделялся секрет. Смазка уже окончательно смочила ее трусы. Она думала только о том, чтобы он не полез туда ладонью и не решил, что она обмочилась.

     А Лин поменял участок поцелуев — теперь он целовал шею и ложбинку на плече. Она молила и одновременно боялась его поцелуя в мочку уха, где у нее находилась одна из самых чувствительных эрогенный зон на открытых участках тела.

     Многолетние тренировки тоже не помогли Сергею контролировать внутреннюю температуру тела. Он, конечно, ожидал, что страсть повысит температуру тела, но достижения превысили предполагаемый уровень.

     Он вспотел, не желал, чтобы его мечта касалась потного тела, портя всю картину первого соития. Пот должен был выступить ...   позднее. Сергей отстранился от возлюбленной, попросил воды. Предложил выйти на балкон, посмотреть на звезды. «Уж не сумасшедший ли он? — Подумала Аглая. Другие кидаются, пытаются опрокинуть на спину, разорвать одежду. Что за сдержанность такая? Чем вызвана? Вряд ли он считает меня не достойной. Ведь такие поцелуи говорят об учтивости». Будто прочитав ее мысли, он произнес

     — Вы простите мою сдержанность. Я привык смаковать жизнь. Что толку в скорейшем удовлетворении порывов?

     — Это вы извините мою страстность, я позволила себе лишнего. Поверьте, я не распутная женщина! Всего лишь песок пустыни, всасывающий влагу.

     — Если позволите, я постою здесь. А вам посоветую сменить жаркую юбку, на что-либо легкое.

     Женщина пошла в душевую. Размышляя: «Это уже совсем интимная тема. Такое не советуют дамам. Он почувствовал запах моей промежности? Неужто так сильно пахнет? Я наверно привыкла к своим ароматам, а него хорошее обоняние. Предложив подготовку к любовному соитию, он дал понять, что ВСЁ дойдет до точки совершенства!!! Ах, как прелестно!!! Хи! Голова пошла кругом, ни когда не замечала за собой такой слабости!» — помыла с туалетными средствами свое тело. Оценила его отражение в зеркале. Накинула один из двух шелковых халатов на плечи.

     Лин все так же стоял на балконе, и казалось, смотрел вдаль. Увидев Аглаю, он сказал, что тоже примет водную процедуру. Через несколько минут он присоединился к ней на том же балконе. Обнял за плечи, притянул к себе, не касаясь мочки уха, продолжил целовать ложбинку на ключице, опустился на грудь. Предложил пойти на ложе. Оказывается, пока она стояла на балконе, он расправил широкую кровать, явно предназначенную для пары отдыхающих.

     У кровати потянул за край пояса, распустил узел. Шелковый халат съехал с плеч женщины, сложился комком у ног дамы. С таким же звуком опал еще один халат, не задержавшись на достоинстве мужчины. Она первая легла на ложе, подвинулась, освобождая для него место. Препятствия для ласк руками устранены! Ладони любовницы рыскают по телу мужчины. В отличие от женских ладоней, мужские не торопились, гладили, впитывали информацию о теле любимой. Изнемогая, Аглая села на орган Лина.

     Сергей понимал ее торопливость, он был на восемь жизней мудрее её. Это он уже устал существовать, а любимая наслаждалась короткой молодостью. Заполучив в себя вожделенный орган, Аглая замерла, как кошка поймавшая мышь, не веря своей победе. Припала устами к губам любовника, только затем начала поднимать попку, совершая желанные фрикции, прислушиваясь к трению фалдуса о стенки влагалища. Такая поза позволяет касаться клитором корня ствола. Очень быстро судорога оргазма слегка сжала лоно.

     Нет, она расхотела форсировать действо. Остановилась, выпрямилась, прислушиваясь к ласкам любовника. Лин продолжал гладить тело любимой. Местами, усиливая нажим, местами лишь кончиками пальцев касался её. Нажим — бедра, ягодицы. Точечные касания — груди, соски. Аглая также стала поглаживать его совсем еще юношескую безволосую грудь. Долгое время они массировали друг друга. Мужская грудь раскраснелась, женская горела внутренним огнем. Он притянул ее голову к себе. Поцеловал в мочку. Напрягая ягодицы, принялся таранить внутренности лона. Женские оргазмы, каскадами бурной реки, вспенивая соки вагины, становились с каждым последующим разом все объемнее, продолжительнее.

     Любовник ждал возвращения любимой к реалии. Воздух, наполненный ароматом любовных игр, не остужал вспотевшего тела женщины. Сергей решил дальше не мучать любимую, отпустил свою страсть. Пороги бурлящего оргазма превратились в водопады. Падая в пенистые воды одного из них, Аглая увидела впереди Ниагарский водопад. Любовник членом насадил тело женщины на себя как на копье, поднес к краю и столкнул.

     Вслед за Аглаей упал любовник. Длительный полет в брызгах водопада, удар о твердую поверхность воды переломали им кости, разорвали мышцы. Через несколько минут, поток вынес их тела на мокрую постель в номере.

     Сергея разбудил стук. Стук ее сердечка, он передавался ему, тревожа ритм его спокойного сердца. Нет! Она просто уснула у него на груди. Наконец пульсации синхронизировались. Научившись контролировать свой пульс, Сергей начал уменьшать стук ее мотора. Любовник позволил себе уснуть.

     Через час, колени у Аглаи затекли, она начала шевелиться во сне, от этого проснулась. Поцеловала любовника в уста. Медленно встала, сходила ополоснулась. Легла под крыло любовника и тоже забылась сладким сном.

     ***

     Ранним утром Сергей проснулся, вспомнил первый контакт с любовью. Это была не та женщина, с которой он познакомиТся в две тысячи седьмом году. Если та удивила его легкомысленным поведением, свободным нравом, то Аглая семьдесят восьмого года, является еще чуть ли не образцом добродетели. Смущается своих вспышек страсти, одергивает белье, прикрывая оголившиеся участки тела, которые еще не позволительно видеть. Речи её более утонченные, не то что без крепкого словца, но даже без намека на скабрезность. «Что же тебя так изменило, моя любимая?» Он посмотрел на тот сгусток квинтэссенции его любви, чмокнул ее в щеку. Сходил совершил омовение. Переоделся в чистое белье, одежду. Горничная по этажу уже подвезла сервировочный столик с завтраком к номеру Аглаи. Тихонько отворив дверь, Сергей закатил тележку в номер. Ему хотелось, чтобы любимая сама проснулась, поэтому он опять разделся, лег рядом с ней и порадовался смене своего первоначального плана просто овладеть молодым телом бабушки.

     Салон интим услуг просуществовал не долго. Женщины начали меж собой ссориться, крышеватели требовали большей мзды, грозя разрушить дом, отремонтированный на его средства, угрожали жизни. За себя он не боялся. Что они могут сделать бессмертному юноше? Подчиненные, особенно дедушка, вот за кого он волновался. Поэтому менее чем через год деятельности вернул Семена Аглае, отдал женщин в другой салон. Ленивого и безответственного Полю выдал ментам, те поместили его в спецприемник. О дальнейшей судьбе парня он не захотел знать. Потому что ее продолжение было плохим, как и плохим была бы его жизнь в деревне.

     Переписывать страницу истории он не мог. Мог только самосовершенствоваться. Переместившись в более спокойные времена, он принялся изучать языки, историю. Это он был Алексашкой Меньшиковым, другом и собутыльником Петра Первого. Это он был князем Потёмкиным-Таврическим, любовником Екатерины Второй, избрав из трех исторических знаменитостей того периода, своего, российского вельможу. Другими вариантами были Адмирал Нельсон, страстно влюбленный в леди Гамильтон и Джокомо Казанова, знаменитый любовник. Часть жизни он, находясь в образе инока, провел в келье, строил план покорения своей царицы.

     Но сначала он посетил великого Омара Хайяма. Провел с ним долгие годы, слушая его любовные истории, переложенные в рубаи. Следил за его искрометным математическим складом ума. По настоящему рыдал на могиле своего учителя и друга.

     В свои кубические изображения Пабло Пикассо спрятал образы Аглаи. В картине «Авиньонские девицы» Сергей показал свое виденье женщин из своего первого сексуально опыта. Отгугливших, прошу не судить Сергея — он художник, он так видел.

     Одну жизнь он провел в образе Леонида Максимовича, главного лечащего врача санатория «Сосновый бор». Это он приказал в отдельном номере провести ремонт по евро стандарту. Обставить его лучшей мебелью. Приносить в половине седьмого завтрак к дверям в номер. Не тревожа постояльцев, дождаться молодого человека, который расплатится с горничной пятирублевкой. Чтобы не столкнуться с самим собою, на этот период Леонид Максимович уехал в отпуск и бесследно исчез.

     Озябнув от утренней прохлады, Аглая проснулась. До хруста в костях потянулась, разгоняя кровь в жилах. Столик с пищей стоял с одного боку от нее, любовник лежал с другого. Умная женщина выбрала любовника.

     — Сударь позволит обращаться к нему на «ты»?

     — Моя царица, позвольте к вам обращаться на «ты»....   .. ! О-о-о! Этот поцелуй можно считать печатью в царской грамоте о всяческих преференциях! Я позволил себе заказать завтрак в номер. Там просто салаты, галеты, кисель. Поэтому завтрак подождет. Сейчас же я желаю разбудить мою королеву окончательно.

     Сергей припал устами к ее терпким ото сна губам, затем всосал мочку. Поцелуи перешли на молочные железы, язык трепетал по ареолам, губы всасывали сосок, напоминая женщине о ее троих вскормленных этими сосками детях. Любовник так же нежно сосал их. Руки начали гладить плоский живот, который отозвался теплом матки. Аглая уже стонала от желания, но помня ночь, не позволяла себе раньше любовника перейти к безудержной битве. Ладонь переместилась на лобок, погладила шерстку на нем, вернулась на зону матки. Опять чуть более продолжительная ласка лобковых волос, заставила Аглаю напрячь ягодицы. Она приподняла попку, чтобы показать, что желает более плотного контакта.

     Пальцы, наконец, оказались над клитором. Аглая уже не контролировала свое сознание. Тело взяло руководство желаниями на себя. Целуя пупок, Сергей нажимал именно на ту точку слева от клитора, в которой была самая чувствительная зона. Клиторальный оргазм мгновенно сковал тело. Пальцы в своей влажной вагине почувствовала после возвращения к реальности. Один продолжил ласкать клитор, два глубоко погруженных пальца ласкали стенки влагалища. Очередной спазм вагины, зафиксировал пальцы любовника в лоне.

     Очнувшись, она обнаружила голову любовника между своих бедер. Он делал такое!!! Ни один любовник так не делал!!! Он целовал ее в интимные уста!!! Она захотела кричать от возбудительного осознавания новизны. И не смогла себя сдержать. Громкий продолжительный стон: «О-о-о-о-о-ох» вывел ее саму из нирваны сладострастия. Она испугалась мыслей, что так может огорошить людей в соседних номерах. Вообще-то она зря боялась — Леонид Максимович, приказал сделать качественную звукоизоляцию. И соседние номера на период отдыха Аглаи были закрыты по какому-то указу главврача.

     Ласки языком от крика не прекратились, только усилились. Змей желания вылез из матки, Аглая желала придушить его. Самым прекрасным орудием для этого был вон тот орган, напряжение которого радовало глаза.

     Любовник, чувствуя накал момента, ввел свой орган. Нежно и медленно, раздвигая плотные стенки вагины, погрузился ко дну влагалища, но крупный ствол еще продолжил движение, придавил аспида, загоняя его опять в матку. Отошел на некоторое расстояние и опять толкнул змея. Рептилия изворачивалась, ускользая от песта, который стал двигаться по всей длине влагалища. Агония змея была близка — женщина обвила ногами бедра любовника и высоко подняла ступку навстречу песту. Пульсирующие сжатия вагины, стали высасывать сперму из мужчины. Он тоже застонал от экстаза, до боли прижался своим лобком к ее лону.

     Сергей поцеловал любимую за прекрасное участие. Его губы, измазанные ее выделениями, понравились Аглае. Она поцелуями собрала всю соленую прелесть с его подбородка. Аглаю радовало, что Лин не спрашивал, можно ли спускать в нее, не интересовался такой мелочью как предохранение, потому что в эти моменты отвлекало от главного — экстаза. Ей претило использование презервативов — вид мужчины натягивающего изделие советской промышленности вызывал смех. Спиралька под давлением крупного органа супруга вызывала боль. Поэтому предохранялась таблетками.

     Любовник поднял ее на руки, понес в душевую и произвел омовение гениталий, направив струю теплой воды именно в ту точку, которая сейчас успокаивалась. Такая процедура тоже была в новинку для молодой женщины. Она забрала лейку и омыла его пенис, как омывала писюны сыновей. С той лишь разницей, что это был гигант по сравнению с детскими органами. Она оттягивала крайнюю плоть, вычищала воображаемые остатки слизи. И уж чего сама от себя не ожидала — чмокнула головку.

     Обсушив тела полотенцем, они приступили к завтраку. И тут любовник сильно удивил ее. Пищу брал мелкими порциями, не торопясь пережевывал, смакуя, глотал миниатюрные комочки. Она, вторя ему, перестала закидывать полные вилки салата. Стала откусывать от и так тонко нарезанных гренок мизерные кусочки. Утренняя трапеза растянулась на добрый час. Зато она почувствовала необычный вкус заморских овощей. Не проронив ни слово, они поели, запили киселем.

     ***

     Назначенные процедуры они прошли совместно. Кислородные коктейли, и тому подобную чушь игнорировали. Пошли совершить утренний моцион в бор. Пьянящий запах хвои помог слушать рубаи Хайяма. Тропинка вывела их на берег озера. Мудро устроенный пляж по случаю рани еще был пуст.

     — Моя королева! Прошу окунуться со мной в прохладу озера! Ну, пойдем же... не такая уж холодная вода. Тогда подожди три минуты, я быстро. — Полностью оголившись, любовник с разбегу нырнул в воду. — А-а-а! Какая чудесная влага. Предлагаю вместо лечебных занятий по утрам нырять в эту живительную влагу.

     — Мой Аполлон! Чем же ты вытрешь свое прекрасное тело? И вдруг кто-то увидит тебя обнаженным? Как же быть?

     — Ветер осушит меня! Мне нечего стыдиться, у меня все естественно. Как и у тебя, солнце грез моих.

     Ветер жизни иногда свиреп,
В целом жизнь, однако хороша. — Процитировал часть мудрости Омара, подходя к ней Сергей.

     — Да, мама не зря назвала тебя именем Аполлон. Таким телом можно хвастать. Постой, я насмотрюсь тобою. Так и быть — завтрашнее утро мы встретим, выходя из воды. Сможешь проснуться в такую рань, мой Аполлон, мой Зевс.

     — Афродиту, выходящую из пены, я не просплю. Хи. Смотри, моя радость, за нами уже наблюдают. Придется одеться, как бы у стариков приступ не случился. Пройдем еще по тропинке вдоль берега, там есть другое место, где можно укрыться от назойливых взоров.

     Лин одел белье, взял в руки летние парусиновые брюки и рубашку, подхватив возлюбленную под локоть, повел по тропке. Такого умиротворения она не испытывала никогда в своей жизни. Позволяя ей обдумывать какое-либо высказывание Омара, он замолкал. Просто шел рядом. Укромное местечко располагалось в десяти минутах медленной походки. Всего пяти шагов размером, пляж, укрывался за невысоким пригорком в своеобразной бухточке.

     Аглая огляделась — до корпусов лечебницы чуть менее километра по прямой. Вряд ли на курорт приезжают люди с биноклем. Хотела так же обнажиться и искупаться. Но любовник отговорил, волнуясь за ее здоровье. Аглая потрогала воду ногой — действительно сильно прохладная. Для не тренированного организма может быть шоком. Пошли дальше по тропинке, которая кольцом оплетала озеро. Ответвляющая дорожка вывела их на дорогу к селению. Там они заметили лавку с сувенирами — незатейливыми изделиями местных ремесленников. Купили кулек созревшей малины. Так беседуя, съели ягоду, вытерли руки носовыми платками, облизали друг дружке губы... Сдержали наплывшую страсть.

     Обед, ужин, вечерние развлечения для отдыхающих. Вечер... Страсть... Ночь... Страсть... Утро... Ранняя запланированная побудка. Два пледа, четыре полотенца, махровые халаты. Озеро, еле виднеющееся среди сосен. Дикий крик молодых людей от ожога холодной водой. Смех оголенных любовников — она убегает, он догоняет. Пыхтение целующейся парочки. Стоны совокупляющихся любовников. Победный клич ЕЁ и ЕГО. Сопение уснувших от секса озорников. Первый минет, который дама решила подарить любимому, заметив бугор под пледом. Не умело, но прислушиваясь к своим желаниям, охватывающей страсти. Раздумье — глотать или выплюнуть? Белок сырых куриных яиц Аглая пила. Выпила и эту субстанцию. Поцелуй любовника, требующего слюны со смесью. Микрооргазм от этого.

     — Поела... ? А я голоден. Пойдем в номер, там уже стоит завтрак.

     — Всем по утрам горничные разносят завтрак к номерам?

     — Только знатным дамам, обладательницам королевской крови.

     — Королева-агроном?!!! Странно...

     — Не надо! Ты моя королева, я твой паж. Весь мир ничто.

     Опять ее восхитило новое — обычно любовники начинали треп о работе, супруге. Причине адюльтера....   Лин не говорил о себе, не спрашивал о ней.

     Завтрак. Лечебные процедуры. Моцион. Рубаи Хайяма. Цикл замкнулся. Только разнообразие в соитиях. Позы менялись каждый день, изобретательный Лин, показывал такие головокружительные позы!!! Только молодость Аглаи спасали ее от переломов позвоночника. Она временами побаивалась определенных вывертов тела, но страсть, желание испытать неизведанное аннулировали страх.

     ***

     Шестой день. Обычные предварительные ласки пальцем клитора и массажем слизистой оболочки влагалища, после которых обязательно шло проникновение уже родным и любимым фалдусом, сменилось проникновением указательного пальца в анус. Смазанный соками вагины, палец легко проник через сфинктер. Привычная к новизне, Аглая, только слегка вздрогнула. Но как только два пальца стали сжимать перегородку между трубами, взлетела к вершине эйфории, стала наблюдать со стороны на действия любовника.

     Нажим плавно усиливался, постанывания стали воем.

     — Я хочу тебя в эту дырочку. Доверься мне — тебе понравится.

     — Если ты так говоришь — я тебе верю.

     — Для этого требуется предварительная процедура. Клизмление. Тебе как рожавшей женщине она должна быть известна.

     — Для тебя и вытерплю все!

     После десяти минут очищения, они опять лежали на ложе. Опять предварительные ласки. Сегодня язык вытворял неописуемое. Три эрогенных точки — груди, влагалище и анус, любовник торпедировал руками и языком. Оргазмы начались задолго до основного действа. Из тюбика с надписями на иностранном языке, Лин выдавил прозрачную слизь. Смазал ей анус, себе пенис. Подложил подушку под попку Аглаи. Вошел членом в разгоряченную вагину. Опять начались каскадные оргазмы, к которым женщина уже привыкла. После очередной отключки, головка пениса оказалась вдавленной в анус. Женщина даже не успела сообразить, как член нырнул в него.

     Небольшой дискомфорт сменился волной наслаждения. Глаза любовника выражали благодарность партнерше. Она целовала его в губы, щеки, глаза, старалась успеть до взлета к звездам. И такой момент наступил. Она потеряла контроль над чувствами, временем. Любовник наслаждаясь, достигнутым результатом, лежал на ее животе, сфинктер потихоньку сжимался, перекрывая поток спермы. Как всегда после соития, Лин понес ее в душевую, омыл ее гениталии, она также как всегда помыла его пенис. Смачно чмокнула головку.

     — Паж, ты испортил своей королеве походку! Налагаю на тебя штраф — оральное удовлетворение весь вечер.

     — Моя госпожа не боится, что язык ее слуги устанет и не сможет говорить ласковые слова... ? Помилуй, царица матушка, где это видано подвергать бедного раба таким мукам?

     — А госпожу, извини, пялить в не предназначенное для этого отверстие, где видано?

     — Екатерина Вторая охотно позволяла въезжать с черного входа. Видимо переняла опыт у фаворитки императора Петра Алексеевича госпожи Монс. Любил, понимаете, Петр Алексеевич ее пухленькую попочку, истинно вам говорю, сударыня.

     — А у государя Петра Первого, какого размера был детородный орган? Наверняка меньше твоего, раб!

     — Не государево дело меряться пиписьками с быдлом. А слуги боялись перещеголять государя — вдруг укоротит.

     — Штраф отменяется. Попку вылечим. И возможно повторим действие. Я толком не почувствовала. Какие у нас планы на вечер?

     — Приказывай моя царица.

     — Давай в Минск съездим. Побродим по вечернему городу.

     — Да. Вечером поедем, ночь проведем в гостинице, днем тоже походим, хочу сделать тебе подарок за часы любви.

     Такси прибыло сразу после ужина. Полсотни километров мигом пронеслись. Вечерняя столица Белоруссии очаровала деревенскую жительницу. Аглая весь вечер рассматривала неоновые витрины магазинов, клубов, гостиниц. Яркая реклама приглашала посмотреть фильм «Любовь земная». Аглая пожелала увидеть новую картину.

     Крепкий характер деревенской жительницы не смог сдержать слез. По пути в гостиницу они рассматривали широченные проспекты Минска. За дополнительную плату администратор гостиницы устроила их в лучший номер. Молодой человек попросил также доставить легкий завтрак в номер. Бумажка красного цвета — десять рублей, творит чудеса — обслуга улыбается, не грубит.

     Минет, куни, гигиена, завтрак.

     — Благодарим за гостеприимство.

     Весь день они рассматривали исторические места, сходили в цирк. В ювелирном магазине Лин приобрел для Аглаи золотые сережки с рубинами. В отделе мехов ЦУМа купил накидку из меха норки. В отделе женского белья, не стесняясь продавщиц, выбрал комплекты импортного белья и два пеньюара. В обувном отделе купил невиданные в селе кожаные сапожки на невысоком каблуке.

     ***

     Последняя ночь.

     — Пришло время открыться перед тобой, любимая моя царица. — Лин не отходил от своего плана. — То, что я скажу, конечно, фантастично, но прошу, верь мне. Мы с тобой родственники, очень близкие... , ты моя прабабушка...

     — Было бы удивительно, если я была прадедушка! Ха-ха-ха!!!

     — Прабабушка. Я внук твоей дочери Натальи... , которую ты выгнала из дома в прошлом году.

     Сумрак накатил на лицо Аглаи. Она не говорила ему ни слова о семье.

     — Ты хотела перед отъездом с ней помириться, но её, твоя гордости не позволили вам этого. Она родила девочку... В прошедшем времени я повествую, потому, что сам из будущего, так мой рассказ будет более связанный. Девочку назвали Рая, в честь акушерки, которая приютила Наташу. В пятнадцать лет Рая родила меня... В семь лет я начал воровать деньги у клиентов Наташи и Раи... Да, ты правильно думаешь — Наталья стала профессионалкой секс индустрии... В будущем будет такая индустрия. Не официально, но ряды женщин на панели увеличиваются. В восемь первый раз сбежал, но зима заставила меня вернуться домой. В тринадцать обнаружил у себя ловкость рук при игре в покер, принялся обыгрывать простачков. В пятнадцать убегая от охранников одного дельца, попал к входу в телепорт. Этим устройством я пользуюсь до сих пор. Не пугайся — через секунду я вернусь.

     Сергей на мгновенье исчез, опять материализовался, с каким-то параллелепипедом в руке.

     — Вот смотри — это Наташа. Это Рая, здесь ей тридцать лет. Стоп... Давай отдохнем, сильно на тебя действует мой рассказ, и эта штучка — мы его называем смартфон

     Аглае действительно нужен перерыв. Она не могла так быстро осознать реальность и фантастичность происходящего. Исчезновение, коробочка с цветными фотографиями. Она делала мелкие глотки из стакана с ромашковым чаем, который принес Сергей. Нет, она даже мысли не могла выстроить, чтобы спросить об остальных детях, муже, своей судьбе.

     — Семен, Витя, Федор. Как они?

     — С ними все хорошо. Живут, растят тебе внуков. — Сергей не стал говорить всю правду.

     — Я приеду — помирюсь с Наташкой.

     — Увы. Тогда ты изменишь, все течение времени. Мне позволили рассказать тебе с условием, что я загипнотизирую тебя утром.

     — Кто?

     — Портал.

     — Есть фотографии, где я в старости?

     — Даже кино есть... Вот это ты в своем доме. Узнаешь его... ? Это дед Семен. Он изменился, а ты нет, моя королева.

     — Как ты оказался у нас?

     — Прятался от бандитов. Решил переждать некоторое время. В первый вечер ты рассказала мне о своем курортном романе с человеком с телом Аполлона. Тогда-то я решил воспользоваться телепортом и провести с тобой эти десять дней и ночей.

     — Ты извращенец... ?! Хотя чего тут удивительного — сын, внук проституток!!! Проделать такое с собственной бабушкой!!! Уйди вон!!!

     Сергей исчез на мгновенье. Вернулся со стаканом какого-то напитка.

     — Вот выпей лимонад. Я там растворил успокоительное средство... — Он сел в кресло у окна, позволяя ей успокоиться, обдумать, принять неизбежное.

     Она выпила весь стакан. Мысли куролесили в мозгу. «Что сказать ему? Надо прогнать! Однозначно надо прогнать, чтобы не загипнотизировал. ...   Я не хочу этого забыть! Что забыть? Весь роман? Или только эту ночь?» Аглая даже не удивилась перемещению во времени, не спрашивала о телепорте, создателях, её больше волновали семья, память об Апполинарии.

     — Я забуду все дни с тобой?

     — Нет! Только сегодняшний разговор, но ты его вспомнишь от моего пароля. Пойми. Я влюбился в тебя... Хотя стоп! Давай я по порядку расскажу. В то время ты станешь не такая строгая... После бани ты заметила у меня эрекцию...

     — Что? Я тебе сразу дала?

     — Нет. Простая мастурбация.

     — А эрекция на кого? На меня?

     — Да, моя королева и на Алену, твою будущую соседку. Я до этого, между прочим, был девственником. В нашем времени есть такая связь — интернет. Там полно кино, которые мы называем видео роликами. Люди выкладывают всякую информацию — фильмы, книги, много чего достойного выкладывают... Но! Есть и отрицательные... Так вот, там есть ролики порнографического содержания...

     — Как совокупляются? Бесстыдники!!!

     — Да. По этим роликам я узнал теорию соитий. Но боялся вас женщин. Робел перед вами. Ты и дед в первую же ночь устроили мне...

     — Оргию с дедом, мной и тобой?

     — Нет. Постельную связь с Аленой. В основном дед подбил ее на это. Ты только слегка участвовала. — Сергей решил не говорить обо всем в тут ночь. — А вот утром, как все дни здесь ты сделала мне фелляцию. Очень ты полюбила молодую сперму. Ты называла меня Аполлон...

     — А как твое настоящее имя?

     — Не мудрёное — Сергей. Однажды ты показала альбом. Там была фотография у скалы с мордой льва. Сейчас она лежит на стойке у администратора, утром ты ее заберешь. Я влюбился в тебя, вернее в твое тело, я ведь был всего лишь озабоченным подростком. Я желал тебя. Сначала решил сразу воспользоваться телепортом. Трахнуть тебя...

     — Трахнуть. За что?

     — Совершить с тобой половой акт. Это в наше время придумали такой термин. Но потом одумался. Сначала я решил набраться больше практического опыта. С каждой последующей женщиной, я убеждался, что с тобой так нельзя. Ты стала моим кумиром, царицей. А королева достояна величия. Я не мог лежать рядом с тобой после акта и глазеть в потолок как животное. Поселившись во время Лермонтова, Пушкина, посещал их кружки, слушал разговоры. Присутствовал при оргиях барчуков. Но и этого было мало. Я прожил еще несколько жизней, принимал опыт великих людей, сам был великим. Стал медиком, для того чтобы обустроить вот этот номер. Ты наверно заметила, что другие отдыхающие живут в двухместных номерах? Завтрак нам подают чуть ли не в постель.

     — Ты вскружил мне голову. Не замечала, сколько людей и где живет. Сколько тебе на самом деле лет?

     — Я прожил почти три сотни лет в разных образах. К тебе пришел, когда мне было пятнадцать лет.

     — Сколько? Пятнадцать... ? Да, ты совсем юнец...

     — Интеллектом в тот момент, да! Но тело было вот это самое, ведь ты поверила, что мне девятнадцать...

     — Но начинать половую жизнь с такого юного возраста...

     — Это в нашем веке, а в былые времена пятнадцатилетие считалось апогеем развития.

     — Ты еще первобытный строй приплети сюда... Хотя тело твое действительно эталонное.

     — Так какой оценки я достоин? Не зря обучался?

     — ... Не зря... ! Да, это прелестно! Ты не можешь быть оценён. МерИла этому нет. — Она уже приняла сердцем инцест. Потому что правнук был достоин похвалы. Аглая наградила его долгим поцелуем. — Аполлон-Сергей! Как романтично!!! Расскажи о будущем... Как ты быстро за секунду перемещаешься в другое время и возвращаешься?

     — Нет. Не для этого я сюда триста лет жил. Все сама проживешь. Сегодня у нас подготовка к встрече в две тысячи восьмом году. После произнесения мною пароля — ты вспомнишь эту ночь. Здесь проходит секунда, а в другом времени я проживаю минуты, годы. Возвращаюсь с промежутком в секунду, чтобы не рассчитывать время. Я знаю будущее — сегодня мы устроим такое!!! Только воспоминания об этой ночи утащат тебя в океан эйфории. Давай сообщи мне о своих сексуальных пожеланиях. Я постараюсь их выполнить.

     — Слабо раздвоиться и поиметь меня одновременно в две дырочки?

     — Ты имеешь ввиду вот такой процесс? — Сергей открыл видео оргии в доме Зины. От пикантного видео, рот Аглаи раскрывался все больше. Потому что Алена очень подробно засняла пенисы, исчезающие в дырах Машки. Когда она увидела лицо деда, оторопь охватила ее. Она не знала что сказать. От вида появившихся в кадре подростка и молодого мужчины, сующих члены в рот женщины, совсем онемела.

     — Эта... Это... Кто эта женщина? Не говори только что это твоя мать.

     — Нет. Успокойся. Это Маша, подружка Алены, которая снимала это видео. Пацан этот брат Машки. Мужчина ее э-э-э... сожитель. Такая вот развратная семейка.

     — А мы с дедом не развратные? О! Погоди-ка. Значит, у него в эти годы будет функционировать? А у меня не пересохнет... ? Так как насчет раздвоения?

     — Правила телепортации запрещают такие действия. Но... — Сергей исчез, появился с фаллоимитатором. — Вот такие штучки в наше время есть. Размер чуть побольше, чем у деда, согласись?

     Аглая взяла в руку игрушку. Другой провела по рельефу вен, головке. Играя сунула в рот, изображая фелляцию.

     — Помыть надо после аптеки. Не думал, что ты сразу применишь его. — Сергей сходил в душевую, помыл с мылом.

     Когда он вернулся, Аглая продолжала смотреть видео оргии. Рука самопроизвольно оказалась в импортных трусиках, которые Сергей ей подарил на третий день знакомства в санатории. Лифчик от этого гарнитура лежал аккуратно сложенным на прикроватной тумбочке.

     — Перестань, прошу тебя, не опускайся до состояния быдла, моя царица. Прикажи мне я сделаю все, что пожелаешь. Правда, первое пожелание только на половину с четвертью. Вот я помыл его.

     Аглая начала играть с имитатором. Опять сунула в рот. Дразня смотрела в глаза любовнику, причмокивала. Сергей встал сзади неё. Запустил руки под халат к грудям, принялся теребить соски. От твердости их можно было пораниться. Аглая заигралась, игра грозила перейти к неконтролируемому экстазу. Решив запечатлеть сегодняшний вечер на видео, Сергей отстранился от магнетизма женского тела, пристроил смартфон перед кроватью. Ракурс выбрал с угла кровати визиром на подушки. Включил все освещение — верхнее, два торшера, стоящих по бокам кровати. Посмотрел картинку. Перенес один торшер на сторону второго светоча.

     Любовница смотрела за его приготовлениями.

     — Для меня уже завтра, для тебя в восьмом году, посмотрим вместе, как мы расстаемся. Прощальные игры любви. Будут другие пожелания?

     — Институтская подружка хвасталась, что у нее есть знакомый молодой человек, который, не вынимая мог совершить второй... Вторую...

     — Понял. Это я уже практиковал с Катькой. Императрицей. За это я был удостоен княжеского титула. С ней трех раз хватило, чтобы она взмолилась о пощаде.

     — Нет. Три не надо. Я не бешеная сучка. Хоть и царица твоя. Боюсь умереть от такой гонки... Ах, да мы же еще в будущем увидимся, значит выживу. Обидно только, что я не смогу тебе подарить что либо. Ведь ты уже получил все что желал. Или есть просьба?

     — Нет, королева. Я сполна насладился твоим телом, твоим духом. Именно о таких любовных играх я мечтал.

     — Какая-то нотка в последних словах необычная. А, поняла! Ты достиг предела!

     — Да! Во всех временах, люди только и жаждали обогащения, похоти. Я и сам того желал. Пресытился ими. Желаниями. Ты одна оставалась. Тобой я еще не пресытился, но по правилам должен тебя покинуть. Нам осталась еще одна встреча, о последствиях которой я сам ни чего не знаю. Будь, что будет. Сейчас наше время... Встань, сбрось халат. Смотри в сторону камеры, покажи свое тело для меня. Не торопись, прошу. Помни о моем пресыщении.

     Королева встала на ноги, встряхнула головой, разметая шевелюру каштановых волос с завитками на концах. На мгновенье сверкнули рубины в сережках. Затем локоны покрыли их, плечи, ключицу. Чёлка на лбу ...   прикрыла легкую морщинку, которая образуется у часто задумывающихся людей. Аглая правой ладонью заправила пряди волос за ушные раковины, сначала повернув голову вправо, затем влево, подсознательно обнажая серьги, подаренные любовником. Направила нижнюю губу вверх и дунула, чтобы убрать челку с бровей.

     Улыбка женщины, не соответствовала глубокой грусти в глазах. Длинные ресницы часто взлетали, увлажняясь слезами. Искусственный свет ламп, создал иллюзию лазури в радужной оболочке глаз, при солнечном натуральном свете, они сияли голубизной морской лагуны.

     Большие пальцы рук, проникли под пояс халата. Руки начали расходиться в стороны, распуская узел. Шелк легко скользил по коже пальцев. Полы халата, не удерживаемые поясом, разошлись, обнажили вертикальную полосу тела. Белая кожа без следа загара, контрастировала с бордовым цветом халата. Свела лопатки вместе, раскрыла больше грудь, плечи пошли назад и вниз. Шелк скользнул вниз, шорох халата, частично упавшего на кровать, напомнил мелодию ветра пустыни.

     Освещенность помещения стала ярче, так как свет отражался от беломраморного тела. Аглая повернулась на одну четверть к камере, показывая величину грудей, вершины сосков. От движения железы качнулись, напряженные от возбуждения сразу остановились. Коричневые ареолы четко выделялись на белизне грудей.

     Продолжив поворачиваться, стала боком к визиру, выпрямила спину, поправляя осанку, плечи слегка отвела назад, выпячивая грудь. Плавные изгибы плеч переходили на спину, по позвоночнику все больше углублялись к вертикали.

     Лицо с высоким лбом, прямым носом, пухлыми губами и подбородком, гордо приподнято к свету ламп. Шея с пульсирующей яремной веной переходила на ребра груди.

     С этого ракурса была заметна тяжесть молочных желез. Полушария, не смотря на вскармливание детей, не потеряли своей привлекательности, подвластные движению груди, поднимались и опускались. Следующей привлекательностью был плоский живот с бугорком над лобком.

     Аглая продолжила поворот. В три четверти оборота, игра света и тени показала ложбину позвоночника, переходящей на попку. В таком положении, не будучи фотомоделью, женщина начала снимать трусики. Опустила их чуть ниже колен, подняла одну ногу, вынула ее из проймы, затем другую. И тут аккуратность испортила эротичность момента. Аглая сложила их пополам и сунула под простыню у ноги.

     Докончив разворот, открыла вид на заросший лобок. Коричневые кудри волос, прятали главную привлекательность для мужских глаз — разрез половых губ. Стройные бедра создавали просвет в виде треугольника. Нижние части ляжек плотно прилегали, создавая иллюзию полноты.

     Эротоманы любят различные просветы меж бедер, Сергей склонялся к тем, кто противился большой дыре, которая создавала кривизну ног. Войдя обнаженным в кадр, он повернул любимую для обзора камерой, припал губами к ее устам. Руками прижал ее тело к себе. Живот женщины, приняв в себя твердость члена, спрятал его из вида. Аглая чуть приподнялась на цыпочках, ладонями взяла лицо Сергея.

     Правая рука мужчины опустилась на крестец, плотнее прижала таз женщины. Затем опустилась меж бедер спереди, чуть разведя ногу женщины, приподняла ее и поставила на край кровати. Ладонь вернулась к оку страсти, пальцами прошлась по краю губок. Двинулась вниз, пальцы вошли в текущую ручьем вагину.

     Женщина надавила на бедро мужчины, заставила его раскрыть вид на эрегированный пенис, захватила его ладонью. Медленно проведя по стволу, показала его величие, красоту.

     Они стояли как Венера и Аполлон, оба прекрасные, идеально гармонирующие. Женщина, изнемогая от желания, направила разгоряченный фалдус в себя. Страсть охватила любовников окончательно. Специалисты постановщики эротических фильмов сняли бы в разы лучше, но их не пригласили на съемку прощальной ночи. Камера продолжала снимать, как и любовники не думали останавливаться.

     К утру Аглая уже окончательно выдохлась, ей не хватило сил. Сергей несколько раз пользовался услугами телепортации, был абсолютно полон сил и энергии.

     Утреннее купание в озере они пропустили. Завтрак пополнил силы женщины.

     — Какой будет пароль? — Нетерпеливо спросила женщина. — Я кое-что придумала для тебя, но ты узнаешь об этом после.

     — Закрой глаза. Прислушайся к моему дыханию. Я вдыхаю воздух носом, выпускаю его ртом. Ты так же действуй. Синхронизируй дыхание с моим... Любимая, мы увидимся, ты вспомнишь эту ночь. Любимая женщина правнука — Аглая. Любимый мужчина Аглаи — Апполинарий.

     ***

     — Мне тяжко расставаться с тобой, Лин. Увидимся ли еще когда либо... ? Уверен... ? У меня нет желания разлучаться... Да. Дети, семья... Прощай, мой Аполлон... Хорошо, до свидания.

     ***

     У Лина-Сергея было еще одно важное дело — нужно обогатить Наталью, бабушку. Дать ей денег напрямую он не желал, понимая, что такие деньги не пойдут на пользу. Загипнотизировать и обратить на путь праведности не мог, ввиду уже отложившейся в его судьбе участи родиться от малолетней Раи, дожить до пятнадцати лет той жизнью. Как не противно было исполнить задумку умудренному Лину, но других путей он не видел. Только так! Совершить акт дефлорации Раи! Заплатить за это бОльшую сумму, чем попросит Наташа.

     Он появился в городе за год до часа «Д», освоился. Отрастил шевелюру как у Элвиса Пресли, окрасил ее в смоляной цвет. Только бакенбарды не получилось отрастить ввиду юного возраста тела. Вставил золотые коронки на зубы. Усовершенствовав талант картежника, легко выиграл большую сумму денег на подпольном турнире по покеру. Пережил попытку насилия рэкетирами, откупившись от них поддельным яйцом Фаберже.

     Узнал, сколько Наташа просит с желающих сорвать девичий бутон. Желающих оказалось довольно много, но все, абсолютно все, хотели впоследствии кинуть доверчивую проститутку. Сутенер не мог помочь Наталье в разборках с такими богатыми людьми, так что, если бы не решение Лина, осталась бы Наташа у разорванной вагины в старом домике.

     Встретившись с Натали, он согласился с её условиями, пообещал доплатить, если ему понравится нимфетка. Даже предлагал предоплату, но Наташа побоялась такой коммерческой сделки. В назначенный час, он подъехал на такси к домику. Оглядел его убогость, сравнил его с домами крепостных крестьян, в его бытность вельможей. Прогресс наблюдался — стекло вместо бычьего пузыря в окне, шифер вместо соломы, электричество вместо лучины. Пригибаясь в низком дверном проеме, он оказался в комнате с низеньким потолком, давящем на душу. Наталья оделась, как положено домохозяйке по осенней погоде — во фланелевый халат. На ногах простые тапочки. Всё еще не доверяя молодому человеку, дотошно пересчитала деньги, сразу унесла их в другую комнату, предварительно указав на закрытую портьерой дверь.

     Ребенок сидел, сжавшись в комочек. Лин подавил в себе жалость к будущей матери. Он, и только он, должен ЭТО сделать. Даже если он выступит в роли защитника Наташи перед кидалами, если он заставит оплатить акт, то все равно они принесут боль Рае. А он будет с нею нежен, как с заслуживающей уважения человеческой особи.

     — Здравствуй. Меня зовут Сергей.

     — Здравствуйте. Я Рая.

     — Целовалась ли ты, Рая, с мальчиком?

     — Нет...

     — У меня пересохло во рту, выпьешь со мной за компанию?

     — Мама заругает... Глоточек выпью...

     Одежды на Рае было ровно столько, сколько носят приличные девушки дома — блузка, юбочка до середины бедра, гольфики. Из белья новый хлопчатобумажный лифчик и такие же трусики. Все в соответствии с нормами морали. Из парфюмерии только туалетная вода с ароматом лаванды. О предпочтении клиентом именно такого аромата, Наташа узнала заранее. Поглаживание предплечья, плеча, перешло к касаниям грудок. Рая задерживала дыхание, как учила мама, затем громкий вдох и опять равномерное дыхание.

     Эротоман долго поглаживал верхнюю часть тела девочки, с остановками на поцелуи в шею, расстегивал пуговицы на блузке. Затем, после снятия блузки, поцелуи ...   перешли на плечи и верхние части грудок. Не снимая бюстгальтера, поднимал железы, пробовал их на вес, надолго впивался губами в них. Поцелуи были легкими, не оставляющими засосы. Мужчина попросил Раю встать, перешел на поцелуи живота и спины. Ловким движением пальцев скинул крючочек из петельки, лифчик остался висеть на лямочках, но и они недолго препятствовали обзору грудей. Шлемоподобные грудки венчались светлыми сосками. Губы клиента аккуратно всосали самый кончик соска, отозвавшегося на такую ласку, как и подобает соскам девственниц — заалели первозданным янтарем.

     Мужчина продолжил ласкать Раю, встал за её спиной, притянул к себе, впитывая юность своим торсом, вдавливая твердость в ложбинку поясницы. Две ладони по животу девочки, спикировали под юбку, нащупали мягкие волосики лобка, так и замерли. Мужчина целовал шею у основания, Рая инстинктивно повернулась щекой к нему, поцелуй сразу перешел на неё. Рая еще сильнее повернула голову, подставив губы. Они уже напитались возбуждающей крови, алели как от помады. Жар дыхания исходил из слегка раскрытого рта, обжег губы мужчине. Он вынул руки из-под пояса юбки, повернул девочку к себе лицом, не нарушая страстности, легонько всосал юные уста. Только теперь, в соответствии с планом мамы, Рая легонько положила руки на плечи мужчине. И ему это понравилось. Он быстро снял футболку, обнажив безволосую грудь. Опять поцелуй в уста. Соски еле касаются его груди, сигналят ему о возбуждении.

     Ладони опустились до упругой попочки, нащупали замочек молния, двинули ползунок вниз. Вниз же скользнула юбка. Как будто у мужчины подкосились ноги, он так же осел, продолжил наносить поцелуи в животик нимфетки. Она, опять же, не на йоту не отходя от сценария, положила ладони ему на голову, легонько ворошила гриву на затылке. Одной рукой, она захватила ладонь мужчины, подняла ее к своей действительно горящей огнем груди, положила на неё, намекая на желание большей ласки именно этой части своего тела. Ладонь мужчины исполнила пожелание, теребила сосок. Другая ладонь ласкала межножье девочки, касаясь щелочки. Затем ладонь подцепила резинку трусиков, потянула их вниз к комку юбки. Скорее каштановый, чем рыжий пушок, источал аромат той же самой лавандовой воды, приглашал потереться щекой о себя. Двумя руками мужчина притянул таз девочки к себе, прислонился щекой к лобку. И опять поступая правильно, Рая придавила его голову к себе. Ладони впитывали жар ягодиц, щека ласковую мягкость пушка и лобка под ним.

     Наприжимавшись, таким образом, мужчина встал во весь рост, опять целуя в уста, снял свои джинсы и трусы. Переступив через одежду, откинул ее ногой. Древко коснулось нежности живота девочки, вдавилось в мягкость, передало пульсацию сердца девичьему сердечку. Одна ладонь нимфетки на плече, другая на пояснице мужчины, только для того чтобы показать жар эротизма.

     Мужчина, еле сдерживая порыв, поднял девушку на руки, поднес к усеянному лепестками роз ложу, положил ее головой на подушку. Осталось еще одно, последнее действо перед окончательным аккордом. Ладонь под колено девочки, движение в одну сторону, ладонь под другое колено, его в другую сторону. Пушок на юном теле еще не пророс на вульве, не закрыл от взора складки губок, не мешает лизнуть трепетный орган. Дырочка призывно сияет розовым светом, как маяк лоцману, влага, изливающаяся из нее будто океаническая вода, стекает по стенам светоча. Вкус у влаги такой же — соленый, со своим оттенком терпкости. Смак призывает испить, напиться непорочной влаги. Мужчина лижет и лижет. Действо прерывает звон молотка по висячему рельсу, коему соответствует напряженный пенис.

     Пещерка встречает фалдус влажной теснотой, обжигает головку жаром непорочности. В жизни молодого человека было много девственниц, но тринадцатилетняя девочка впервые. Эротоман несколько раз окунает член до препоны, пробуя её эластичность. Смотрит в глаза девочке, во влаге век угадывается мольба «Сделай это нежно. Да. Сейчас!» Мужчина еще раз ослабляет натиск и резко проскакивает глубже плевры на длину головки. Замирает, вглядываясь в количество слезы на веках. Влаги не прибавилось. Во взгляде наблюдается удивленность: «Всё! Вот это пощипывание и есть дефлорация?» Мужчина целует женщину. Да! Уже женщину, прося потерпеть еще немного. Медленно продолжает погружение на дно влагалища, касается входа в сосуд, именуемый матка, отталкивается от него, как ныряльщик от дна водоема, выныривает наружу. Каждая последующая фрикция, сокращается по времени, увеличивается по амплитуде, страстности.

     После контакта пениса и стен вагины, разум Раи уже не контролировал сценарий, дальнейшее было не наигранно. Рефлексы захватили управление процессом соития — гормональные секреции впрыскивали в кровь химические компоненты, те в свою очередь усилили выделение смазки, сердцебиение, температуру тела, особенно во влагалище. Микрооргазмы парализовывали тело, опять снимали судороги. Рая смогла только положить ноги на ягодицы мужчины и слегка поднимать таз навстречу. Навстречу тому чуду, которое своей твердостью толкается в её нежности.

     Фалдусу понравилось чмокать матку, тереться о влажную тесноту. Рукам понравились перси, плечам и спине нежное поглаживание ладоней, наружным сторонам бедер шелковистость девичьих ляжек, губам бархатные ланита и сладкие уста, ушам нежный стон. Стон девушки, перешел в протяжное «О-о-о-ох». «Ох» послужил детонатором эякуляции, в свою очередь заставившей добавить высоты звука из ротика молодой женщины.

     Сердце Сергея на этот раз билось, не подчиняясь самовнушению, порывалось наружу. Сердечко девушки так же стучало аритмично. Мужчина, благодаря за соитие, целовал уста и ланита, поглаживал перси, которые через два года будет сосать, набираясь силы. В этой силе будет и тот здоровый задел, который буквально только что раскрыл тот полог, через который он появится на свет.

     «Клиенту» Сергею игра понравилась, он добавил еще пять листов с изображением Линкольна. Наташа пригласила его еще на один вечер за такую щедрость. Чем он не преминул воспользоваться еще три раза, всегда галантно раскланиваясь, не считая проституток ничтожеством, каждый раз рассчитывался зеленью.

     ***

     — Ба, мы с дедом вернулись... Плохой из меня менеджер по торговле женскими телами. — Три человека — баба Аглая, Николай и молодая беременная женщина, сидящие на веранде повернули головы на встречу вошедшим.

     — Не разбогатели, значит, эксплуататоры трудового народа. Как со здоровьем Семен? А трудовой народ где?

     — Здоровье приемлемое, соответствует возрасту. — Дед

     — Их теперь в деревню не заманишь. — Сергей. — Примете? Не прогоните? Помни, ба, повинную голову не секут. Знакомь с женой Коля... И не смотри так злобно. Клянусь последним волосом на голове — не трону мать твоих детей.

     — Меня Еленой звать. Он рассказывал про вас. Видимо судьба такая у Коли — дождался меня. Я на него давно глаз положила. И буду верна ему до гроба.

     — Семен осунулся, наверно не кормили его там. А ты внучок как был, так и остался молодецким парнем. Лена, пошли, приготовим покушать, буду откармливать старичка своего.

     Николай сторонился прибывших, молчаливо сидел на диване и пялился на экран телевизора. Скоро Лена позвала за стол. От спиртного все отказались.

     — Все-таки придется вернуться в свой дом, — сказал Коля.

     — Мы трое зимовали в нашем доме. Чего зря две печи топить. Коля с другом Сергеем перенесли его сексодром в спальную, где ты, Сережа спал. Тот Сергей оказался мужем Вали, которая с вами исчезла. Он женился на пожилой женщине. Не поверите — она скоро тоже родит. Вот такие чудеса вы натворили со своим проектом. Правда, ведь, Коля?

     — Как Валька то кстати?

     — Поправилась на спецпитании. Подумывает о своём салоне. А ты, баба, как? Здоровье твоё не подводит.

     — Да что со мной на чистом воздухе и парном молоке будет? А нет! Есть изменения — бздеть стала громче, ха-ха-ха.

     — Я виделся в городе с мамкой и Раиской. Договорился с ними, что ...   встретитесь, поговорите. Правда она не хочет сюда ехать. Ба, ты как более разумная, поехали со мной. Я очень хочу вашей встречи.

     — Когда едем?

     — Завтра с утра. Я уже договорился с таксистом, в девять утра машина будет стоять у двора.

     — А ты откуда знал, что я соглашусь? Вдруг зря приедет... ? Узнаю тебя, Аполлон мой. Пока ни кто не куда не переезжает. Дед у меня под боком, супруги на своей кровати, а ты в зале на диване. Там посмотрим. Ты может еще, на какую авантюру рванешь. А я жду не дождусь, когда в моем доме детскими какашками завоняет.

     ***

     Утро. Все чин-чинарём. Ни какого распутства. Коля пошел на работу, Елена уже в декретном предродовом отпуске. Клаксон авто возвестил о прибытии.

     В городе, в квартире, которую снял Сергей, была обстановка напоминающая номер в санатории. Аглая не помнила антураж того помещения и не обратила внимания на старание любовника. Он сказал пароль. Лицо отходящей от гипноза женщины светилось молодой улыбкой. Как будто спящая красавица проснулась. Пока не произошел обмен памятными вехами, Аглая думала, что она еще молода и находится в номере санатория. Сергей сидел в кресле и следил за состоянием любимой.

     — Доброе утро, Лин. — Она не узнала своего голоса. — Что со мной? — Вмешалась память бабушки.

     — Вот выпей лимонаду. Помнишь, я тебя поил таким?

     — Вспомнила. Я вспоминаю!! Любимый, родной мой!!! Ох, как легко на душе стало сразу. Значит, вот как ты придумал назвать мне пароль? Любимый мой. Иди ко мне, я так давно не ласкала тебя.

     Сергей прилег рядом с ней. Она целовала его как любовника, как внука, как самого близкого человека. Она начала снимать с себя одежду.

     — Любимая, прошу, остановись... Не дуйся... Я не брезгую тобой. Я волнуюсь о твоем здоровье. Вдруг сердце не выдержит?! — Или спрашивая или утверждая, сказал Сергей. — Ты сказала о какой-то задумке. Вспомнила?

     — Да! Тебе надо вернуться в свое время, повстречать девушку. Влюбить ее в себя и жить с ней до самой старости, няньчая сначала детей, затем внуков и дай бог правнуков. Ты вернешься в четырнадцатый год... ? Приезжай вместе с ней ко мне. А о здоровье действительно нужно подумать, если хочу увидеть праправнуков.

     — У меня даже есть девочка на примете — Даша Ковалёва. Ведь ради неё я начал авантюру с бандитами.

     — Во-от, я буду ждать вас.

     — Еще один вопрос — я приучал тебя к эстетике в сексе, однако последние годы ты вела себя откровенно развязано. Как это произошло?

     — ... Гибель сына, сказалась на моей психике. Чуть не покончила собой. Затем излечилась. Назначили директором совхоза, а в этой должности без случек с вышестоящим начальством не добьешься выгодных поставок горючего, техники, качественных семян. Пришлось на практике применять опыт, накопленный с тобой. Ругаю проституток, а сама не лучше...

     — Это же ты не для себя. Для общества...

     — Да, ты прав. Для себя ни чего не брала. Даже партнера по сексу нормального не было. Особенно если сравнивать с тобой, мой любимый. Семен у меня был самый лучший, взамен тебя... Покажи видео той ночи...

     При просмотре ролика, Аглая начала всхлипывать. Слезы лились сплошным потоком. Сергей, успокаивал царицу своего сердца. Поцелуями убирал слезы со щёк. Поцелуи перешли на губы, страсть охватила обоих. Сразу забылись опаски, вспомнились эротические сцены в санатории. Надо было позаботиться о гигиене, но возбуждение сковало мысли любовников. Моторика рук знала, как раздевать партнера, как ласкать его не боясь отпора.

     Аглая лежала с закрытыми глазами, боясь забыть свой образ, напомненный просмотром видео, старалась так же как в ту ночь выгибать тело для полноценного восприятия Лина. Она желала немедленно умереть, чтобы эти минуты были напоминанием в раю. Другая часть женщины желала продолжения игры. Жизни. Жизни, в которой она будет встречать Сергея с Дашей, и забудется на веки под веселый смех его детей.

     Как тогда, в санатории, Лин понес ее в ванную, омыл тело. Доверил помыть себя королеве. За прошедшие годы, Аглая накопила опыт фелляции, довела его до деревенского совершенства. Член приветствовал её мощной эрекцией. Сергей, жалевший бабушку, терзал молодую царицу: «Это прощальные соития. Либо любимая умрет подо мной от эйфории, либо будет помнить всю оставшуюся жизнь!» Как видим, мысли у любовников были похожи.

     — Ну, если после пяти палок я не умерла, значит, доживу до твоих пятерых детей, любименький мой Лин.

     — Я этого очень хочу, родная моя царица Аглая... Завтра с дедом пойду на рыбалку и невзначай найду клад на берегу Вымати.

     — Клад? Ты сам спрятал... ? Какой ты умница... Много там?

     — Немного. В долларовом исчислении на пару миллионов потянет. Надо будет, чтобы все было оформлено на деда. С пенсионера налогов меньше возьмут. Это так сказать начальный капитал, для обналичивания еще двух сбережений, когда я был князем Таврическим. Когда утихнут страсти, начнем строить дом. До встречи через шесть лет, моя родная.

     — До свидания, любимый!

     ***

     Каждый год до нулевой точки времени, Сергей встречался с Аглаей, дарил подарки, узнавал о новостях в ставшем ему родным доме.

     ***

     Еще за десять лет до описываемых событий, Сергей, загримировавшись, познакомился с тогда еще членом бандитской группировки Костяном. Посидели, поболтали. Итогом этой посиделки стал гипносеанс.

     За час до точки ноль, когда Сергей телепортировался в другое время, в офис Романыча вошел тот парень, который пытался его прокатить.

     — Константин Романович, извините меня окаянного. Не знал, с кем тягаюсь. — Сергей начал дружескую беседу с человеком, который был на него очень зол.

     — Чего же ты побежал... ? Теперь ты должен мне пол ляма.

     — Согласен. Но Романыч, я отыграюсь. Если нет, то буду вашим рабом. — Сергей начал подготовку к произнесению пароля. — Вот у меня в кармане семнадцать тысяч шестьсот рублями и еще пару тысяч американскими дукатами. Ставлю их на кон.

     Пароль произвел на Романыча нужное действо. Он задумался.

     — Как тебя звать... ? Сергей, у меня сегодня хорошее настроение... Иди с Богом, Сережа. Не играй больше с такими как я.

     — Благодарю, Константин Романович. Урок я усвоил. Адью, господа.

     Так он и дожил до точки ноль. Телепорт предупредил его об окончании работы с Сергеем.

     ***

     На имя Сергея Мельник была куплена квартира в доме, в котором проживала Даша Ковалева. Второго сентября проводить ее в школу вызвался парень, о котором судачили все девчата шести старших классов. Сергей по старомодному нес ее рюкзачок, рассказывал о том, как он провел лето у прабабушки в деревне. Обратную дорогу домой они шли так долго, что мама сделала замечание, позвонив по мобильному. К выходным дням Даша согласилась поехать с Сергеем в село. Он сам вызвался поговорить с ее родителями, которые разрешили поездку с малознакомым молодым человеком.

     В субботу они сели в машину, за рулем которой сидела женщина. Что облегчило тревогу провожающей мамы.

     ***

     — Ба, познакомься, это Даша, мы с ней учимся в одной школе. Даша, позволь представить тебе моего самого любимого человека — моя королева, моя мама, моя бабушка, моя прабабушка Аглая Федоровна. Хозяйка этого теремочка. А это ее супруг, тоже самый важный родственник, Семен Семенович. А это наши родственники Николай и Елена, со своими малышами, Семеном и Аглаей.

     После знакомства, после прогулок к реке, с осмотром красот села с высоты пригорка, вокруг которого извивалась Вымать, дед повел их на раковые места. С девичьим визгом, Даша брала раков, которых выбрасывали мужчины на берег, складывала в ведро. По указу деда, раки подсчитывались. С учетом по семь раков на каждого, собрали нужное количество. Там же на берегу, по рыбацкой традиции сварили их. Пока они варились, натаскали карасей.

     Дома три дамы, быстро очистили рыбок от чешуи, внутренностей. Жарку доверили Елене. Алкоголь на обеденном столе отсутствовал, разговоры были чисто мирные,...   на нравственные темы. Бабушка интересовалась у Даши ее родственниками, предпочтениями. Порадовалась, что Даша уже выбрала будущую профессию — художник-пейзажист. Она даже пообещала в следующий приезд нарисовать эскиз пригорка, чтобы дома довести картину до той видимой только художникам иллюзии волшебства местности.

     После обеда все присели отдохнуть, только Аглая пригласила внука пройтись по селу в сторону магазина, якобы за продуктом.

     — Лин, она мне понравилась. Открытый характер, приятное личико, фигура. Я довольна твоим выбором. Что ты сказал ей о Наташе и Рае?

     — Только что они есть, работают мол, живут в городе. Мне определенно стыдно за них. Есть у меня мысль обработать их сознание гипнозом. Но что потом? Наташа только кондуктором была. Рая вообще не приспособлена к жизни, питается в кафешках. Кормить их из своего кармана?

     — Да уж. Была я их квартире, срач прикрытый безделушками. В городе открывается швейная фабрика, туда набирают учеников. Думаю, ты сможешь убедить их пойти учиться. У тебя какие планы? Ты ходишь в школу, только для того чтобы быть с Дашей. Может, и ее обработаешь, чтобы она быстрее сдала экзамены? Я считаю, ты в силах экстерном обучить ее.

     — К новому году сдам все тесты в школе, получу аттестат. Затем полугодичное обучение в юридической школе. И карьера адвоката по экономическим вопросам. Это так для прикрытия от налоговой, чтобы не начали выяснять, откуда у меня деньги на постройку вон на том взгорке большого дома.

     — Ты хочешь здесь строиться? Ой, какой ты молодец. Я буду приходить к вам с Дашей в гости.

     — Нет, не будешь... ! Ты там будешь хозяйкой. Завтра уже приедет архитектор, мы с ним пообщаемся, послушаем, что он скажет. Но думаю, он одобрит выбор места. Насчет обработки Даши. Нет! И еще раз нет! Все должно быть естественным. Не желаю искусственной любви. А вот отговорить её и её родителей от дальнейшей учебы в школе, затем в школе художеств, попробую. Зачем ей эти уроки по истории художеств, по физике. Может можно посещать факультативно уроки наложения красок. Да у меня у самого опыт в этом есть, не зря ведь я был Пикассо.

     — Родной, у тебя есть еще дело. Надо Алену и остальных поставить на правильный путь.

     — Я понял тебя, царица моя. Очень они удивятся, увидав меня в том же возрасте, что и при расставании. Кажется, курсы кройки и шитья будут заполнены.

     Вечером баба постелила матрас в бане... Молчите, извращенцы! Разврат в этом доме уже не допускался. Дашу положили на диване. А Сергей уснул на том самом топчане.

     ***

     Новая маман Валя строго следила за здоровьем и красотой своих девушек, как не забывала про себя. Она теперь каждый день пила сперму. Стала кругленькой и привлекательной. Встретив Сергея, не узнала его. По ее меркам он уже должен был быть взрослым мужчиной, с небольшим пивным брюшком. Он сказал, что занимается учениями древних индусов, поэтому так хорошо сохранился.

     В салоне у Вали было двенадцать девушек и два транса — Толик и Чадра. Сергей осмотрел всех, выбрал Алену и Машу. Увез их в снятую квартиру, обработал их сознание. Через два дня молодые женщины сказали о намерении пойти обучиться рабочей специальности Вале. Та с радостью отпустила их, потому что они были уже тридцатилетние старые шлюхи, только место занимали.

     ***

     В начале октября Сергей был приглашен в гости к Даше. Дамы напекли пирожков, сделали салаты.

     После расспросов о родителях Сергея, о его учебе. Молодой человек попросил руки их дочери. Дыхание остановилось даже у Даши, которая и не догадывалась о планах друга. Она считала его именно другом, потому что они еще не перешли даже к поцелуям, после которых можно считать молодого человека возлюбленным. Да, она его любила, уже не могла жить без утренних прогулок до школы и обратных продолжительных походов к дому. Первым подал голос папа:

     — Даша, ты беременна?

     — Сударь, Вы хоть родитель Даши, но я не позволю даже намеков пошлости в отношении моей возлюбленной. По правде говоря, уважаемые, я даже Даше не говорил о своих чувствах.

     — То-то-тогда, не рано ли говорить о женитьбе? Даша говорила, что знакома с вами, молодой человек, с сентября.

     — Дашу я полюбил в десять лет. И клянусь вам, буду любить до конца жизни. Даша, я понимаю, что шокировал тебя, но как ты смотришь на то чтобы нам связать наши отношения?

     — Я не понимаю тогда зачем спешить? Пусть она получит образование. Подрастет, наконец. Она ведь хрупкая девочка еще. — Вставила свой вопрос мама.

     — Ох. Прошу простить меня. Я не сказал о своих планах. Поженимся мы через два года, когда Даше исполнится семнадцать. К этому времени я уже буду работать адвокатом, она факультативно пройдет обучение в школе искусств. Между прочим, я уже помог адвокату одного банкира организовать раздел имущества с компаньоном. От исхода процесса банкир был в восторге и одарил меня кругленькой суммой. Так что начальный капитал для открытия собственной адвокатской конторы у меня есть. — Сергей решил упредить финансовые вопросы родителей.

     — Не современный вы молодой человек, двумя годами ранее просить руки дочери. И знаете! Я даю благословение, пусть буду тоже старомоден. Вы меня пленили. А ваши родители знают о вашем решении?

     — Моя прабабушка знает. С остальными, скажу открыто, я не обсуждаю свои дела. И уж коли завели речь о родственниках, то я вам открываю свои карты. Бабушка и мама, были женщинами легкого поведения... Да. Именно. Сейчас они работают швеями на фабрике. Но воспитала меня прабабушка. Она с удовольствием поспорит с вами о своих упущениях в моем воспитании.

     ***

     Зимой начались строительные работы на взгорке. При очередном посещении Аглаи, Даша выглядела нездоровой, появились синие мешки под глазами. На вопрос Аглаи о здоровье, Даша сказала, что все хорошо, а худеет не известно отчего.

     — Лин, милый. Ты видишь, как она худеет... ? Сказать тебе причину... ? Она часто мастурбирует!

     — Любимая моя, с чего ты взяла? Сказать такую гадость... !

     — Ей срочно нужно мужское семя. Ты должен! Нет! Ты обязан сделать это! Ты хотя бы целовал её... ? Да, что же ты!? Она страдает от нехватки мужских гормонов. В ближайшие дни чтобы, извини, трахнул девочку. Это мой приказ!

     ***

     Даша не была... Извращенцы, молчать!!! Да, она не была безгрешной. Да и кто проживет не онанировав, когда любимый человек снится каждую ночь...

     Как это случается с любым человеком, будь то мальчик или девочка, приходит время для детального ознакомления со своим телом. Так и Дашенька стала любоваться собой. Сначала личико в зеркале, когда расчёсывалась. Посмотрит на лицо с одного ракурса, повернется другим боком, с этого. Грудки начали побаливать, увеличиваясь в объеме, призывая глянуть, сравнить с пупырышками подружек.

     Внезапная боль внизу живота, красные выделения из писи. Хорошо хоть мама предупредила о возможном начале менструаций, так бы в обморок упала — Даша боялась вида крови. Через недельку, вечером, лежа в ванной, поглаживая намыленное тело, почувствовала, что ей приятно ласкать себя. Разминая побаливающие грудки, заметила отвердение сосков. Взглянула на них и сразу влюбилась. Дополнительной возвышенностью над основной массой груди вздымались холмики ареол, они набрали в себя крови, ярко выделялась алая кнопка на кончике каждого соска.

     Появилась еще одна точка, требующая внимания — тепло в самом низу ровного животика. Левая рука ласкала кнопочки, правая опустилась на низ живота. Ладонь ощущала тепло, а длинные пальчики расщелину. В ней вспыхнул огонь, ладонь спикировала с бугорка лобка в пропасть межножья, накрыла всю щелочку. Пальчики, пытаясь придержать пожар, придавили вульву, влезли в её глубину.

     Складочки! Вот что пылает! Пытаясь остудить складки, Даша закидывает ножки на борт ванны, раздвигает пальчиками крупные валики наружных губ. Длины фаланг не хватает, она водит пальцами вдоль валиков, чем вызывает невероятный трепет тела. Руки, начиная от плеч,...   трясет мелкая дрожь, она передается на гениталии.

     Во рту появляется сладость истомы. Сосочки уже болят от массажа, просят прекратить мучить их, но услада приносимая ласками выше этого. Вторая рука покидает промежность, сжимает холмы сосков, как бы удерживая их от разрыва боли, сладости боли. Пожарной сереной заголосила вульва, две ладони кинулись на пожарище. Пальцы одной руки массировали лепестки, другой обнаруженную пимпочку в точке спайки губок. Мгновенно тремор охватил обе руки, вибрируя по эрогенным точкам, пальцы, довели процесс до наивысшей точки — эйфорического оргазма. Судорога стянула мышцы спины, выгнула позвоночник дугой вверх, сжала мышцы грудной клетки не давая вдохнуть.

     Даша ополоснулась, вылезла из ванны. Стыдясь отражения, обтирала тело полотенцем, стараясь не разорвать кожицу на новых сосках. Мелькания в зеркале все же побудили взглянуть на себя. Необычный блеск глаз, в нём виднелся восторг вновь приобретенному таинству.

     Не стучась, как привыкла, в ванную вошла мама. Пунцовость щек, от недавней игры, мгновенно скрылась под бордо стыда. Мама сразу поняла причину покраснения:

     — Ой, что-то ты слишком горячую воду напускаешь, вон как раскраснелась. И ты уже девушка, привыкай задвигать засов, вдруг папа войдет.

     Даша еще сильнее покраснела, опустила голову так низко как могла, не сгибая позвоночник. Подружки Таня и Люда, выслушали её исповедь, на следующий день так же поделились своим опытом. Людочка сделала это в кровати, смачивая сухие пальцы во рту, затем, когда влага полилась из влагалища, наоборот облизывала терпкость соков. Даша проверила. Да, так тоже приятно, и что лучше, так это можно сразу уснуть, утром проснуться удовлетворенной. Это было за два года до знакомства с Сергеем.

     Мальчишки, нехорошие такие, стали лапать за боль грудок, за мягкость попки. Подружки, хулиганки заводили разговоры о мужчинах, об их удивительном органе. Вот он маленький, незаметный. Вот он от чего-то неожиданно выпер из-под спортивной формы, притягивал взор, появляясь сначала в периферическом зрении, вырастал к прямому осмотру.

     Десять из семнадцати девочек в классе переплыли реку своей крови, стали женщинами. Некоторые из них хвастались новым статусом, вызывая зависть оставшихся семи.

     Второго сентября, даже не думая о счастье, она наткнулась на грудь того парня, который несколькими годами ранее тягал ее за косу, кривлял ей рожицы. Он поздоровался, попросил разрешения донести ее рюкзачок до школы. На переменах пару раз шуганул парней, пытавшихся задеть девушку.

     Перемены в Сергее удивили всех, начиная от школьников и кончая педагогами. Двоечник и обалдуй, показывал примеры образования, быстро набрал необходимые баллы. Девчонки глазели на аккуратного кавалера Даши, завидовали ей. Она гневным взглядом отгоняла ссыкух из классов помладше.

     Теперь Сережа был гостем ночных игр девушки. Она стала плохо спать, невнимательно слушала на уроках. В первую же ночь после обручения, любимый приснился ей дважды. Оба раза заканчивались усердным тушением огня в эрогенных зонах. Если раньше онанировала один-два раза в месяц, то теперь в неделю. Перерывы были во время месячных, но после этого она отрывалась...

     ***

     — Даш, мне надо с тобой серьезно поговорить. — Как всегда по-взрослому начал Сергей. — Я уже тебе говорил, как сильно тебя люблю. У меня устаревшие взгляды на отношения полов. Мне хотелось бы первый наш акт совершить после венчания и оформления нашего союза, но... Боюсь, так долго не выдержу... — Сергей решил свалить на себя поспешность. — Ты понимаешь... ? Давай начнем жить как муж и жена с сегодняшнего дня?

     — Сереженька, любимый, — слезы счастья лились произвольно. — Я... , я тоже не выдержу...

     — Родителям пока сообщать не будем... Хватит и своих знаний... Пойдем ко мне домой. Я уже все приготовил...

     Даша бывала в его квартире. Неизвестно кто тут убирался, готовил, но чистота и свежие блюда были всегда.

     — Я первым ополоснусь, ты посиди, погадай скан...

     Какой нафиг скан! Торнадо мыслей разжижал мозги, не давал сосредоточиться на какой-либо конкретной. Сергей вышел из ванной облаченный в (набившем оскомину в этом повествовании) халате.

     — Любимая, душ свободен. Халат твой висит на крючке.

     Предатели-ноги вдруг налились оловом, не подчинялись командам. Десяток шагов до ванной... Хоть бы руки не подвели, помогли мозгу снять джинсы, кофту, бельё. Теплая вода успокоила, Даша помылась. Махровый халат её размера, впитал оставшуюся влагу, согрел нежностью ткани.

     — Се... , ми... зак... глаза. Я... , я стес... ня... юсь. — Ей казалось, что договаривает слова полностью, но был еще один предатель — язык, его сводило непонятной судорогой. Мужчина и так понял, закрыл глаза, приподнял край одеяла, впуская ласку. Её не хило колотило.

     Вот до чего довел бедную девушку перемудренный долгожитель, пропустив стадию поцелуев, затем страстные, подкашивающие колени лобзания. Массаж руками девичьих прелестей. Это ведь не Рая, обученная Наташей. Это Даша!!! Восемь месяцев она ждала от тебя решительных действий. Если бы не Аглая, то неизвестно как девушка перенесла бы осаду. И сам не гам, и другим не дам! «Дурак, ты Серый!» — оправдательная мысль была последней перед любовным соитием.

     Дневной свет, пробивающийся сквозь портьеру, отражался во влаге глаз, возбужденных губ. Мягкость легко соединилась с его мягкостью, Даша сразу притянула его голову, боясь невероятного, но возможного прекращения поцелуя. Девушка не искушенная в сексе Аглая, не стала дожидаться его действий, потянула Сергея на себя, посылая к чёрту предварительные ласки. Почувствовала лобком твердость, поправила попку, но... Этот наимудрейший... (Цензура запретила мне употреблять крепкие слова в этих главах. Символ масленицы так же подпадает под запрет! Представляете!?)

     Как вы знаете, Даша была не первая девушка в долгой жизни Сергея, поэтому он считал самым приятным способом дефлорации для будущей матери своих детей, позу наездница, когда девушка сама оседает на пенис. Он позволил Даше тактильно, познакомиться со своим органом. Маленькая, ласковая ладошка взялась за фалдус у головки, в глазах юной художницы сразу предстал эскиз тарана приготовленного для разрушения врат. Да, именно о таком размере пениса она мечтала, когда однажды наслушалась пошлых откровений одноклассниц.

     Струи жидкости омывали этот жезл, который она так желала предыдущие месяцы. Головка коснулась плевры. Два противника встретились. Один напирал своей мощью и твердостью, другой сопротивлялся эластичностью и непорочием. Силы были абсолютно не равны, потому что все были на стороне величия — обладательница бутона, жидкость смазывающая головку. Непорочие пало, окровавив вульву, и соперника. Многозначительный стон проник сквозь плотно сжатые зубы. Стон от первого оргазма, стон от наконец достигнутого счастья, перекрыл болевой вскрик. Дальнейшее продвижение фалдуса было приятным, пока головка не достигла шейки матки. Уперлась в неё, еще одно напряжение и пенис проник во влагалищную часть шейки. Нежнейшая слизистая оболочка помогла снизить боль, но не совсем. Головка еще несколько продвинулась, пока лобки не сошлись в мягком касании.

     Больше двигаться девушка не могла, боль и экстаз сковали её мышцы. Даша полежала на груди родимого мужчины, который затем перекатился, лег сверху, придавил желанной массой. Полежал не двигаясь, давая любимой ощутить пенис в себе.

     Пылающий жаром орган чуть больновато давил на что-то внутри влагалища, передавал пульсацию сердца стенкам. Вагина подстраивалась под размер, расслабляла мускулатуру, отдавала живительную влагу фалдусу. Остатки непорочия болели, отвлекали жжением.

     Хотелось скорее закончить подобие операции, но парень не двигался, стараясь запомнить ощущения. Опытная в мастурбации Даша, не знала, что делать дальше, как заставить это чучело двигаться. Естественное движение — напряжение ягодиц, ей понравилось, она начала двигать попкой, любовник ...   понял, что от него требуется, принялся совершать фрикции. Мал, помалу, процесс пошел. Сереженька двигался, как она желала, появилась мысль положить пяточки на ягодицы мужчины — в разы увеличились восприятия.

     Сергей отбросил прочь сдержанность, начал молотить, как и подобает изголодавшемуся юноше. Воздержание быстро дало о себе знать — застоявшаяся сперма рванула к матке.

     «Вот как оказывается, происходит семяизвержение, не постоянной струей, а пульсацией». — Подумала Даша. Секс с мальчиком, отличался от мастурбации, но не превзошел её по экстазу. Сергей заметил малую удовлетворенность любимой. Понял что это результат скорострельности.

     — Я хочу омыть тебя... Брось не смущайся, это ведь глупо.

     — Согласна, глупо...

     Легкую девушку... , (ах да, женщину!) Сергей понес в ванную, поставил в емкость. Она развела бедра, встав на подобии индийской богини Камы. Впервые мужская ладонь оказалась в лоне. Мгновенная ассоциация с собственными пальчиками, вызвала свежую волну возбуждения. Волна прошла, как только Сережа начал смывать пену с икр. Ранняя весна, в помещении было прохладно, мужчина укутал ее в халат. Хотел отнести в спальную:

     — Нет! Я, и только я буду омывать твой орган после... Хи! Не знаю, как сказать. Пусть будет траха.

     — Этому есть вполне пристойное название — коитус. Или соитие. Половой акт, наконец.

     — Ты только говори, если я сделаю... , нечаянно, больно.

     И с удовольствием смыла свою кровь с фалдуса мужчины. Всё-таки осязать пальцами совсем другое, ими можно плотнее прижаться к стволу, пощупать чуть отвисшую мошонку, перебрать в ней яички. И наконец, совершить совсем уж крамольное — провести ладонью вдоль ствола, не много, всего лишь два раза. Еще смущаясь, произвела первый визуальный осмотр Сергея. Не зря его бабушка называет «Мой Аполлон». Да именно таким она его представляла при мастурбации... С широкой грудью, животом, переходящим на мужской таз. Мощные бедра, между ними свисал... , ну почти свисал, тот фалдус, об извивах вен которого мечтала теперь уже женщина.

     Эти очертания, Даша, однажды рисуя этюд, вывела в виде ствола дерева. Ствол ближайшей березы на рисунке она покрыла разводами вен мужского достоинства. Эти линии мог рассмотреть только ознакомленный зритель. Вот теперь они стояли и рассматривали друг друга, узнавали новое в любимых телах. Сергей, понимал, что сейчас орган может возбудиться, поэтому повел девушку отдыхать, так как не желал сейчас больше причинять боль любимой.

     Несколько капель крови на простыне, решили игнорировать — они уже подсохли.

     — Сереж, я тебе как женщина понравилась? — Начала бабскую тему Даша. — А у тебя... Ты уже спал с другой?

     — Два раза да...

     — Я её знаю? Где и когда? — Начался допрос.

     — Нет. В прошлом году в Орле. — Кратко ответил. Не надо ей знать всю правду. Ой, не надо!

     — Много раз, она была девушкой до этого?

     — Да. Нет

     — Сереж, ну расскажи подробнее... — Его краткость начала бесить Дашу.

     — Окей. В прошлом году мы с ребятами поехали в Орел. Там у одного из них родственники... У Вована Кухина. Так вот, среди родственников была Галина. Она приняла меня за совершеннолетнего. Представляешь, как старо я выгляжу? Я решился поднабраться опыта. Благодаря ей я сегодня не совершил ошибок, присущих неопытным пацанам.

     — А она красивее меня? А сиськи... , то есть груди больше моих?

     — Не буду отрицать — она красива. Но ты у меня красавица над всеми красавицами. Груди? Да больше, наверно потому что давно начала жить половой жизнью. Но холмики сосков отсутствуют. Ей двадцать лет. Я думаю, к тому времени возрастут твои сисечки... Да, сисечки станут полноценными грудями.

     — Ты спал со старухой? Не противно?

     — Кхы, кхы... ! Она всего на пять лет старше тебя! Я бы понял твое негодование, если была бы сорокалетняя и тем паче шестидесяти. Ни грамма не противно.

     — Сереж... Много раз, это сколько?

     — Пять дней мы там были. Четыре дня по два-три раза.

     — Сережа, а Сережа... Я еще хочу... Два-три раза... Я изводила себя... Каждую ночь по два раза.

     — Твоя болячка должна зажить. Послезавт...

     — Послезавтра? Ты офигел!? Что мне сделать, чтобы ты тоже захотел?

     — Ни чего не надо делать. Любимая, я ведь о твоем здоровье беспокоюсь...

     — Ты хочешь поспорить? Давай. Разве не было ранее случаев, когда мужчина не заботился о возлюбленной и сношал, извини, её в первую брачную ночь, заметь, сколько хотел. И ничего — она любила его, рожала детей.

     — Всё! Сдаюсь.

     Сергей запечатал её уста, прежде чем она успела еще что-то проворчать: «Надо забыть про былые времена, надо знать, что она современная девушка, а я современный молодой человек, и исполнять все как подобает озабоченному юноше!» — Нашел новое решение Сергей.

     Танька Малышева рассказывала о просмотренном порно, там мужчина лизал женские гениталии. Сережа не только лизал — всасывал мягонькие складочки, втягивал ягодку клитора, ласкал пальцем щелочку. Только от осознавания, что любимый делает такое... , оргазмы сразу начали сотрясать юное тело. Временами спазм охватывал грудную клетку, задерживал дыхание, затем воздух с шумом заполнял легкие.

     А руками? Что он ими вытворял?! Её пальчики, конечно, нежнее, но это были пальцы любимого человека, они покручивали сосочки, слегка сжимали их, вызывая легкую боль, а затем отпускали, поглаживая, успокаивали.

     Сергей лег на спину, потянул обессиленное тело девушки на себя.

     — Мне понравилось, как ты его держала пальчиками, вставляя... Да вот так... Посиди... Дай почувствовать твою плотность... Да, твоя дырочка плотнее... Дай полюбоваться твоим телом. Не сильно больно... ? Начинай двигаться... , как можешь... Можно елозить, приподнимать таз. Мы же неопытные, давай будем набираться совместного опыта.

     Скрытая боль причиняла неудобство, отвлекала, но желание пересиливало её. Даша попробовала поелозить по члену, двигала попку вперед-назад, не приподнимая её. Затем начала поднимать-опускать таз: «Уы-ы. Оказывается так лучше... Хотя и так не плохо. Руками попку мою приподнимает, наверно ему так лучше».

     — Давай сменим позу. Ляг на живот... Положи под него мою подушку...

     Даша и не представляла, что так удобнее. Мужчина сам вставил охладившийся орган. Она почувствовала, до какой точки дошла прохлада. Подняв попку навстречу, невзирая на боль, протолкнула холодок дальше. Обнаружилась еще одна точка воздействия — ягодицы, они приятно пружинили от толчков любовника. Полнее раскрываясь, Даша развела ноги, как могла, наслаждалась ударами по внутренним сторонам ляжек.

     Фрикции участились, пенис почти вылетал из трубочки влагалища, цеплял головкой малые губки, вгонял их вместе с собой вовнутрь. Входил в ту самую боль, чмокал её и вылетал, для повторения цикла.

     Во рту у девушки пересохло, ей требовался поцелуй. Тонкая шея повернула голову к любимому, ему тоже хотелось заполнить свою эрогенную точку, уста любимой как нельзя, кстати, предстали перед ним. Даша почувствовала тот симптом, предшествующий оргазму, она еще успела подумать, что наконец-то случилась та феерическая услада, после которой, все отлетает прочь, остается только душа.

     Так и случилось — любимый вдруг замер, член сократился, выстреливая сперму... Тонкое тело покинуло вместилище. Встало в сторонке, наблюдая, как от оргазма содрогается тело Сергея, как ее тело скрутила судорога экстаза. Любимый еще полежал на ее теле, откатился на бок. Начал поглаживать Дашу по спине, шее. Душа передвинулась для лучшего обзора промежности. Из бордовой щели изливалась лава спермы. Душа проникла глубже, осматривая стенки влагалища. Заметила струйки крови из ран плевры, подергивающуюся от оргазма мускулатуру. Более глубокий нырок — влагалищная часть шейки матки раскрыта, сияет алой артериальной кровью. Сперматозоиды пытаются проникнуть сквозь преграду — шейка закупорена специальной слизью, сквозь которую можно пробиться только в период созревания яйцеклетки,...   но не сейчас, месячные закончились только вчера. Пора приводить тело в сознание.

     Даша открыла глаза. Мысленно проверила состояние тела. Да, вот это состояние — сейчас даже можно умереть от счастья. Лежащую под животом подушку, Сергей вытащил, девушка свернулась в кокон под его рукой. Уснула.

     Сергей так же уснул под сопение ласки. Проснувшись, укрыл любимую с головой одеялом, оставив снаружи только носик для дыхания. Совершил обряд омовения пениса. На кухне стоял разнос с двумя салатами и гренками. Налил соку из тетрапакета. Столика на колесиках не было, поставил разнос на табуретку у кровати. Ласка мирно сопела носиком, будить её не стал, прилег рядом, она перевернулась на спину, раскрылась во сне. Волосы темнее пшеничной соломы разметались по подушке, прядь легла на лицо. Сергей убрал ее, любуясь расслабленным лицом, наказывал вести себя с любимой как юноша. Даше все еще было жарко под одеялом, она сильнее откинула край, обнажилась до пупка. Успокоенные перси, светло-коричневого цвета, завладели взором Сергея. Не сфотографировать это умиротворение он не мог. Смартфон лежит рядом на тумбочке, полуоборот, рука нащупала аппарат. Несколько движений пальцем по сенсору. Вот этот ракурс — тени, линии, извивы — щелчок. Выбор опции сепия — щелчок. Черно-белый снимок. Обратный снимок. Даша будто чувствуя, раскрывается совсем. Другая серия снимков, другие ракурсы. Снимки против света, выделение только силуэта. Девушка опять свернулась калачиком — замерзла. Опять одеяло на любимую. Сам тоже почувствовал прохладу — нырок к ласке.

     Их разбудил звонок мобильного Даши. Мама опять напоминает о себе. Ребенок говорит, что она у Сергея... , да он ее доведет до квартиры... , хорошо передаст.

     — Сколько я спала? — Спросила Дарья, выйдя из туалета.

     — Четыре часа. И если бы не мама, то думаю, до утра точно проспала бы.

     — Вот что делает секс животворящий. Что тут у нас покушать... ? У-у-у, салатики... Ты не разоришься такие дорогие продукты покупать?

     — Я уже хорошо зарабатываю, так что могу позволить... Много... , давай финансами буду ведать я, а ты хозяйством.

     — Хорошо! Согласна. Хозяйством...

     — И детками... Что значит деткой? Ты хочешь, чтобы он рос один? Самой хотелось братика... ? Ну, сестренку? Зачем скажи тогда я строю такой большой дом? Чтобы искать друг друга? Через год поженимся, и сразу начнем делать живых людей.

     — Какой ты взрослый у меня... А погулять, мир посмотреть?

     — А бабушки, а няньки, в крайнем случае? Уже летом куда-нибудь поедем. Заказывай.

     — Финляндия. На месяц. — Даже не думая выдала ласка, оперлась рукой о матрас, чмокнула любимого в рот. — Ой, тут что-то мокрое. Я описсалась!? Нет, это не моё... Но вытекло из меня...

     — Давай полотенцем накроем, потом постирается. Это излишняя сперма вытекает. Родителям надо сказать... Ты ведь еще несовершеннолетняя, хотя и я такой же, не осудят... Но сказать надо, чтобы честно было.

     — Хорошо, я сама скажу маме. Поспрашиваю у нее о предохранении. Нам ведь ребенок пока не к спеху? Я поела, ты тоже. Но я голодна... , да хочу этого... Поболит, перестанет. Где тут у тебя тумблер... ? Поднять твой... , твою... , твоего дружка.

     — Я его оставил... Где, где в... ? Где он последний раз был, там остался.

     — Первый раз при мне чуть не заматерился. Хотя в прошлые годы ты зычно матюгался... Не ругайся больше. Хорошо... ? Ну, вот и славно. И что теперь будем делать? Может я этот тумблер в унитаз по незнанию вылила... ?

     — Ты пальчиком туда залезь. Ведь в этом ты опытная... , а я посмотрю какая ты мастерица.

     — А может ты... ? А лучше язычком... , да достанешь, щелочка у меня не глубокая.

     — Опирайся руками об изголовье кровати... , нависни над моим лицом... Ой! Какой интересный ракурс. Дай мобилу... Это только для нас с тобой. Ну, может деткам покажем... Если спросят, откуда они взялись, мы им наглядный урок, бац и всё — они уже знают... Лицо задери к потолку, его так не видно будет. Напечатаем большой постер, повесим в спальне над кроватью... Посмотри сама... А хотя чего тебе смотреть, ты такая мастерица, уже нафотала наверно... ! Покажешь! А на вкус ты себя испробовала... ? Понравилось... ?

     — А ты где так научился... ? Всё молчу... Языком чуть левее... Нет, правее... Да, там... Ой... , ой... Как... ты... , так можешь... ? Все... , Сереж... , всё... Я... вижу тумблер... , ты уже включил.

     Даша легла рядом с Сергеем, слизала с его губ остатки своей слизи, причмокнула. Рука-лазутчица проскользнула по животу мужчины, добралась до усладителя. Вздох облегчения — это не мираж, это то древко флага, поднятого для атаки. Оно, будто каменное, не поддавалось сжатию пальцами, походило еще на дубину, которой можно отогнать врагов. А это что за капелька выступила из похожей на рот дырочки? Мысль-хулиганка потребовала снять пальчиком секрет, глаза-хулиганы посмотрели в глаза любимого, а палец тем временем донес каплю до языка. М-м-м-м. Возбуждающе. Палец — капля — глаза в глаза — язычок. Еще раз. Другой. Серена взвыла! Ногу-ужа под бок Сергея, напрячь руку, потянуть его на себя, раскинуть ноги, впустить усладитель. Пяточки на ягодицы, попку навстречу, потребовать засосного поцелуя. Вкушать усладу!!!

     Сергей запустил руки под спину Даши, сильно сжал тиски, до хруста ребер, почувствовал, как плющатся грудки, отпустил. Правая рука на левую грудь, поднятие, болезненное, до стона, всасывание соска. Поменял руку и грудь. Эта продержалась дольше. Первый оргазм девушки захватил усладитель в вакуум-присоску. Кольцо-спазм двинулось по члену вовнутрь... , следующее, еще, еще. Дойка продолжалась несколько секунд. Мускулатура расслабилась, отпустила пенис. Мужчина продолжил коитус. Девушка находилась на грани чего-то фантастического, она не существовала в этом измерении, стонала, произнося нечленораздельные звуки, тело ее содрогалось в паралитическом припадке, руки царапали спину любовнику. Он больше не мог сдерживаться. Выстрелил! Еще и еще... Вакуум опять начал выдаивать сперму.

     Душа, находившаяся после первого оргазма вне тела, с любопытством наблюдала за соитием. Она понимала речь. Дух девушки говорил о бесконечной любви к мужчине, о том наслаждении, которое он ценит как взаимный ответ. Любопытная душа просканировала точку соприкосновения мужского и женского органов. В этот момент и началась эякуляция — зрелище завораживающее. Твердый орган рывками сокращается, помогая яичкам выбросить содержимое. Стенки влагалища плотно охватили пенис, волнами опустошают уретру. Нырок в тело.

     Разум осознает, что процесс завершен, вспоминает усладу, вызывает разнообразные эмоции — улыбку в первую очередь, слезы во вторую. Слезы радости, слезы наслаждения. За органы можно не бояться, с ними все нормально.

     — Я что постоянно буду в отключке в самый ответственный момент?

     — Не знаю. Но если логически рассудить, то нет, не постоянно. Ты привыкнешь. Спроси у мамы, возможно, это у вас наследственное.

     — У мамы? Ты что? Мне стыдно... Через недельку спрошу. Мне сейчас спать охота, но надо домой идти. Завтра утром мама уходит на работу в семь, папа еще раньше. Пять минут восьмого, чтобы был в моей постели! Ты меня понял... А в глаз? Да, я хочу перед занятием. Хочу знать, как чувствует себя удовлетворенная женщина.

     — Пошли подмываться, ласка моя ненасытная.

     — Опоздаешь на минуту — перетрансформируюсь в тигрицу... Ладно в росомаху.

     ***

     — Пап, мам, я дома.

     — Уроки делали?

     — Нет. Потом скажу... Хотя чего ждать... Папа, мама... ! Я... женщина... Фуфх... , сказала. Уроки сейчас сделаю.

     — ... Ну, ты может... , кушать хочешь? — Еле отошла от шока мама.

     — Да, буду! У него только салаты. Правда, питательные, но мало.

     — Дорогой, иди телевизор посмотри, я посекретничаю с... женщиной.

     Отец покинул своих дам. Он был не менее ошарашен. Надо же до чего молодежь дошла, приходят и заявляют что уже потрахались. Так обыденно, как будто зуб удалила....   Но прямота дочки понравилась. Сергей у него так же не вызывал отвращения, не то что дворовая шантрапа. Всегда причесан, в чистой одежде. Культурно разговаривает, учтив со старшими. И судя по срокам, он очень сдержан. Папа вспомнил себя, уже через месяц знакомства с подружками начинал домогаться. Видимо это он наказал Даше сообщить о новом статусе.

     — Ты меня огорошила. Так легко, будто из школы тройку принесла.

     — Ты хотела, чтобы я юлила... ? Мы с Сережей решили, что вас надо поставить в известность... Ничего не рано. Он меня замучал, ночами снится... Мам, а ты когда... ?

     — Да, что скрывать... В пятнадцать, даже младше тебя теперешнюю была... Из армии не вернулся... Почему сразу погиб? На сверхсрочную остался, а я, как ты понимаешь не жена декабриста... Да, ладно уже. А Сережу в армию не заберут?

     — Ой, мамочка... ! Не знаю. А ты меня отпустишь с ним?

     — Не говори глупости. Что? При части жить будешь? Хотя думаю, что он откупится от службы, очень умный молодой человек. А почему так долго то? Шесть с половиной часов...

     — Один раз, потом еще, уснули, ты разбудила, покушали и еще раз.

     Мама все шире открывала рот от откровенностей дочки. Вот что-то другое придумать не могла разве? Зачем подробности? Хотя её можно понять — об этом охота кричать на всю страну. Будем надеяться, что в каких позах и о качестве промолчит, дуреха.

     — Ты уже меня инструктировала насчет предохранения... Положи еще котлетку... , спасибо. Так как мне предохраняться?

     — Он такой ненасытный? Разве не понимает, что тебе больно?

     — Это я его заставила. Я хотела... Зубную боль терпела? Терпела! А это так, болячка! Картошечки доложи... , спасибо.

     — На тебя жор напал?! Ну, хоть что-то тебя заставило кушать. Смотри-ка и синяки под глазами почти исчезли... Презервативы, самые дешевые и безопасные контрацептивы. Ну, и внимательные наблюдения за циклом. После акта у многих девушек он сбивается, так что лучше перебдеть, чем...

     — Поняла. Чаю можно? Мама. Еще один очень интимный вопрос. Два последних коитуса... , я теряла сознание, отключалась. У тебя так же?

     — Нет. Все время в сознании. Я разузнаю у подружек. Допивай чай, я помою посуду.

     — Благодарю, мам, как всегда вкусно.

     ***

     — Мгновенно уснула. — Мама вошла в супружескую спальную в спальном комплекте — пижама с брючками. — Я до сих пор в прострации — переспала с парнем и трубит об этом.

     — Во-первых, не трубит, а честно сообщила. Во-вторых, успокойся. Рано или поздно это произошло бы. Видимо она сама еще не осознает всей важности произошедшего. Для неё это как бы игра. В-третьих, воспитали мы её правильно. Сергей так же хороший человек. Временами мне кажется что он глубокий старик, такие рассуждения не присущи молодому человеку.

     — Четвертого пункта не будет... ? Любимый, ты у меня такой мудрый. Мне самой кажется, что ты аксакал всей страны... Нет... ! Давай не сегодня. Извини, ни чего не болит, просто ни как не привыкну... В выходные. Хорошо... ? Дашка опять поедет в деревню рисовать тамошнюю природу. Тогда и пошкодим.

     ***

     СМСка: «Дверь будет открыта»

     Сергей вошел в тепло помещения. Снял обувь и верхнюю одежду. Спальная. Ласка моргает из-под одеяла. Скинул всю одежду, полминуты на мытье грязных рук. Скипетр величаво раскачивается от шагов. Наплывает на глаза. Исчезает в темноте одеяла... , ощущается в районе пупка.

     — Доброе утро, любимая. Как сегодня спала?

     — Не поверишь — голову на подушку и сразу шепот мамы: «Дашуль, мы ушли, просыпайся» Всё. Давно я так не спала. А сегодня первый раз пройду по улице удовлетворенной самкой... Лаской. Сереж, я сейчас буду делать все сама. Хочу испытать эякуляцию... Нет, первый раз я не почувствовала из-за отвлекающей боли. Как правильно начинать?

     — Влаги там достаточно... ? Тогда начинай, потому что я готов.

     — Я две-три минутки полюбуюсь твоим... пенисом... Давно мечтала внимательно осмотреть его.

     Даша откинула одеяло, присела над пахом парня. Не дотрагиваясь до органа, рассматривала как он подергивается от пульса. Как временами вздрагивает от повышенного возбуждения. Наконец взяла пальчиками посередине ствола, приподняла, облегчая просмотр головки. Сливового оттенка головка поблескивала матовостью. Овальная дырочка уретры переходила в шов, продолжилась натянутой сейчас уздечкой. Далее шов проходил по оси симметрии, уходил туда, в кусты волос. Даша начала прощупывать где закончится шов. Он уходил по мошонке к анусу. Чуть надавливая на корень пениса, девушка поняла строение мужского достоинства. Передвинула ладошку на мошонку, легонько нащупывая, обнаружила что яички слегка различаются размером — левое больше правого.

     Окончив любоваться фалдусом, легла на грудь мужчины, пенис оказался прямо у входа во влагалище, поцеловала в губы. Подавшись назад, наделась на орган.

     Сегодня девушка сдерживалась, не гнала себя, не торопилась получить наслаждение. Но через некоторое время поняла, что это будет вообще не удовлетворение, а его эрзац. «Зачем обманывать себя? Пусть я опять отлечу, пусть не почувствую пульсацию, реакцию своего организма, но зато опять побываю на вершине... , или нет... , в ином мире! Вот!»

     Миленький приподнимал таз навстречу падающей попки любимой, ласкал пальцем шарик клитора, мял сосок на груди. Временами Даша переводила дух, лежала на сердцебиении, захватив щеки любимого руками, целовала в губы. Затем снова скакала в темпе галопа.

     Сергей наслаждался образом любимой — пучки волос, скрепленные резинкой мотыляются как конские хвосты, закатываемые от экстаза глаза, сверкают радостным блеском. На ланитах нежная краснота. Пухлые от его поцелуев губы временами прикусываются зубами. Грудки объемом в две его ладони, выдавили холмы ареол нежно-кремового цвета, сосочки темнеют пурпуром. Высокая талия, сейчас наиболее ярко выражена, потому что бедра находятся по бокам парня. Негустой пушок на лобке ласкает фаланги мужчины.

     — Ой, Се... , люб... ! Ой... , я... , я... , улетаю... !

     Опять Сергей понял её, подстроился под сокращения вагины, начал изливаться.

     — А-а-а-а-ях!!! Да-да-да-да... вай!

     Душа, понимая чувства духа, сегодня не покинула оболочку, приняла феерию в ней. Душа не пожалела о своем решении. Триединство восторжествовало — дух испил чашу эйфорического экстаза тела. Тело вибрировало во всех плоскостях вселенной. Душа воспела оду счастья тела.

     — Я приготовила тряпочку, заткну там... Завтракал... ? Чуточку полежу, потом покормлю тебя, мой... , самец ласки. А как звучит мужской род ласки? Ласк?

     — Так и будет. Ты моя ласка, я твой ласка.

     — Я сейчас не отключилась. Хорошо то как! У мамы спросила, у нее ни чего подобного. Может бабушки знают? Мама поспрашивает подруг. Лежи, я в душ, потом позову завтракать.

     ***

     Сергей уже не учился, сдал экстерном все экзамены, подал заявление в школу права. За определенную плату, амбал-переросток следил, чтобы Дашу в школе никто не обижал. Сергей всегда приходил провожать девушку до дома. Уроки отлетели как один, не заметила их. Хотя была так счастлива, хотелось целовать всех людей, делиться с ними толИкой любви. Две пятерки послужили наградой за радостное настроение.

     — Сереж, на каникулы что будем делать? Я предлагаю за город в пансионат. Будем отлеживаться и заниматься... Любовью. Ха-ха-ха-ха-ха, Я самая счастливая... — Даша набрала полные легкие воздуха и выкрикнула: — ЖЕНЩИНА!!! Ты знаешь, что ты мой должник... ? Посчитала — мы с тобой обручены пять месяцев. Сто пятьдесят дней, вернее ночей я по два-три раза онанировала... Округлим значения — итого ты мне должен четыреста коитусов. Когда долги отдашь? Так, подсчитываем, по три раза в день, это сто тридцать дней. Вычитаем месячные. По три-четыре дня в месяц... А если сюда прибавить так называемые штрафы. Плюс недополученные оргазмы... Да, да. Ведь я сегодня получу только штрафные оргазмы... Ух, ты! Вот оторвусь...

     — Ласка моя, как внук ударницы ...   пятилеток, я возьму повышенные обязательства. Четыре-пять, как говорили в середине прошлого века, палок в сутки. Утренняя палка считается... ? Тогда сейчас у тебя дома две, делаешь уроки, я пока по делам и вечером еще две.

     — А как награждали победителей?

     — Денежная премия, раз. Почетная грамота, два. Всякие вымпелы, три.

     Они быстро шли домой, громко обсуждая свои задумки. Одни прохожие считали их развратной парочкой, другие плевали им вслед, осуждая за такие разговоры. И только единицы радовались их искренним чувствам.

     ***

     — Ба, мы в гости... Смотри на Ласку. Поправилась?

     — Здравствуйте Аглая Федоровна.

     — Здравствуй, моя хорошенькая. Да, Лин, она поправилась.

     — Почему Лин?

     — Бабушка зовет меня Аполлон. Практически — Апполинарий, далее Лин. Моя, царица, мы на два дня с ночевкой.

     — Так! Значит, требуется спальное место на двоих. Разогреем дом Николая, там твоя кровать-полуторка, помнишь ее? Поместитесь?

     — Спасибо, Аглая Федоровна, вы как всегда мудры и логичны.

     — Даша, где наши подарки?

     — Ах, да! Когда все будут дома, вручим. А сейчас я хочу сходить посмотреть на строительство. Веди... , Лин.

     ***

     Никто не удивлялся совместному, Дарьей и Сергеем, посещению бани. В этой парилке он первый раз увидел нагую Алену... Сейчас её место занимала Даша... Всё было так же — та же щель в занавеске окна, те же позы влюбленных. Но никто не подглядывал за ними, однако слышали стон молодой женщины. Здесь впервые Даша чмокнула головку пениса...

     Она омыла его после соития в позе, в которой стояла Алена. Омыла тщательно, натирая его сначала мыльной ладошкой, затем ополоснула. Полувялый орган жил своей жизнью, подергивался, опадал и вновь набухал. Девушка залюбовалась красотой пениса, чмокнула его... , и уже не могла остановиться. Хулиганистый взгляд в глаза Сергея, не нашел отвращения. Целовала тот малюсенький ротик, высасывала из него слизь, а фалдус между тем набирал мощи, дразнил массой. Мошонка на глазах подтянулась к основанию, создав множество складок, сморщилась, отчетливо выделила кокушки. Даша сама не заметила, как запустила головку в ротик, как начала языком исследовать извив венца головки, напряженную струну уздечки.

     Двумя ладошками водила по стволу, синхронизируя действие с подсасыванием. Это оказалось так возбудительно, что микрооргазм сковал промежность. Чуть передохнув, Даша продолжила фелляцию, стараясь заполнить рот могуществом. Слизь, слюни быстро заполняли рот, ей приходилось чаще глотать. Спазмы, аналогичные вагинальным, давили языком и нёбом на пенис. Мужчина не выдержал. Эякуляция началась внезапно, Сергей даже не предупредил. Женщина поперхнулась первым глотком, но продолжала сосать до последней пульсации и еще, потом высасывала, пока субстанция не окончилась. Вагина совершила такие же действия, как при полноценном акте. Девушка охватила мужчину за поясницу, встала на коленки перед ним, прижалась щекой к бедру. Так она простояла до полного расслабления.

     — Лин, тебе понравилось?

     — Очень. Ты вложила всю душу в этот удивительный прием полового акта. У самой, какие ощущения?

     — Это не передаваемо прекрасно... Не поверишь, но пенис раздвоился — один во рту, второй во влагалище. И второй, между прочим, гораздо больше первого писюна...

     — Писюна!? Ты где посмотрела другой? Больше вот этого?

     — Нет, нет. Не ревнуй. Это я образно. Твой двадцати сантиметровый самый оптимальный. Люська Воронова хвасталась, что у ее парня: «Целых семнадцать сантиметров!», я стыдливо опустила глаза, будто у тебя меньше... Чтобы, она не вздумала отбить тебя... Я тоже только тебя люблю, Лин, мой хороший, мой родной.

     — Так что там со вторым пенисом?

     — Он заполнил влагалище, надавливал на его стенки, вызывая офигительные ощущения. Люська говорила, что ей сперма помогла располнеть, до этого она худышка была. Мне надо еще пополнеть?

     — Давай сделаем так — питаешься спермой, но и фитнес-тренинг проходишь... Но умоляю тебя, перестань слушать пошлые бредни подружек... Да, не хочу, чтобы ты узнала развратные способы совокупления.

     — А ты знаешь какие?

     — Знаю... Нет!!! Нет!!! Замолчи, прошу тебя... Тебя вырвет, если я скажу... Ну, вот и договорились. Давай домываемся и в постельку... Я ведь тоже хочу пополнеть... Да, твои соки очень питательные.

     Два раза соседи просыпались ночью от победных кличей Сергея и веселого хохота Даши. Утренний коитус завершился испугом коров, сгоняемых в стадо.

     ***

     Шестнадцать лет прожило это существо, которое опять насытилось удовольствием, сладко причмокивает во сне. Не зная, что подарить возлюбленной, Сергей первым делом, с утра, как она просила временами, залез под одеяло ласки. Они сделали дубликат ключа от её квартиры, чтобы он внезапно навестил её, когда родители ушли на работу. Отдохнувшая, выспавшаяся женщина, потянулась, изогнувшись дугой, улыбнулась любимому.

     — Я быстро... — Существо в короткой маечке и шелковых шортиках убежало. Зажурчала струйка, долго, с ослабевающим звуком, затихла, опять пожурчала, выдавливая остатки. Затем послышался звук воды текущей из смесителя, тихие хлюпанья ладошек.

     — Заждался? — Обнаженная ласка проскользнула под одеяло. — Мой подарочек! У, ты какой деревянный, каменный. Не согнешь! Такой мне как раз и нужен в утро моего рождения. Лин, любимый, родненький, ты самый лучший человек на свете. Эй, ты куда полез... ? Я еще не договорила... О, Господи! Ни как... не привыкну к таким... поцелуям... Остановись... , прошу тебя... Я тоже хочу ротиком... Да вот так ляжем...

     Орально доведя друг друга до экстаза, они отдохнули, пошли завтракать. Мама, однажды забыла дома какую-то вещь, вернулась и заметила входящего в их подъезд Сергея, догадалась, что к чему и после этого оставляла двойную порцию завтрака.

     — Ты что-то не договорила...

     — Сегодня я останусь ночевать у тебя. Это будет подарок родителей на мой дээр. Я проснусь у тебя на кровати, буду любоваться своим красавчиком.

     — Фу... , как вульгарно — красавчиком. Почему?

     — Потому что спящим будешь. Я разбужу тебе поцелуем, как ты сегодня меня.

     ***

     Вечером на празднование дня рождения Дарьи были приглашены Аглая с Семеном, Сергей и две подружки. Борис Алексеевич и Яна Дмитриевна, родители Даши, наконец-то познакомились с пращурами Сергея. Торжество не затянулось допоздна, Семен с супругой уехали ночевать к Наташе.

     — Папа, мама, разрешите мне сегодня остаться ночевать у Сережи! — Интонация произнесенной фразы была скорее внушением, чем просьбой.

     — Борис, разрешим? — Мама прокашлялась, поперхнувшись фразой дочери.

     — Я им доверяю. — Лаконично ответил папа.

     Даша поцеловала папу дольше обычного, прижав его за шею. Дежурный чмок в щеку мамы. Пакет с чем-то уже висел в прихожке, его Сергею в руки. Дверь тихо прикрылась, заглушая веселые шаги молодых людей.

     — Во-о-от... Надо было взять ребенка из детдома. — Борис сильно страдал от предчувствия, что такие ночные расставания с дочерью будут все чаще и останутся они одни.

     — Да-а-а. Улетает наша птичка. — Яна была согласна с мужем. — Правильно ли мы поступаем, разрешая?

     — Держать ее взаперти, приставить к ней надсмотрщицу? Они уже сделали главное... И как я понимаю, совершают акт каждый удобный момент. Доверимся им... , судьбе...

     — В кого же она такая любвеобильная... ?

     — Возможно в мою маму... Как вспомню её ссоры сначала с отцом, потом с двумя отчимами... Бросай уже уборку, всё и так чисто... иди ко мне... Да, меня завело то, что сейчас происходит в их отношениях.

     — О-о-о! Да... очень хорошо тебя завело. Но сначала отдадим почести богине здоровья Гигиее. Иди сначала ты. Охлади Буцефала... хи-хи. Сегодня можно будет пошалить.

     ***

     Женщина вошла в спальную обнаженной. Давно она так не делала — два шрама уродовали низ живота.

     Через два года после рождения дочери, Яну сбил автомобиль. Удар ...   пришелся в главную точку женщин — репродуктивные органы. Рожать она больше не могла — вырезали матку. Да и какие-то нервы в тазу были повреждены, больше оргазмов Яна тоже не ощущала. С мужем занималась сексом только из уважения к нему, подстегивала его либидо стонами, разнообразием поз, фелляцией. Этим она старалась не напоминать ему о своей ущербности, заодно отдавала ему дань, за то, что он, тогда еще двадцатитрехлетний страстный парень, не бросил, как это делают слабые духом люди. Не получая физического удовольствия, она все же удовлетворялась ментально, настроение у нее улучшалось. Да и с физиологией, в плане наполненности организма тестостероном, было все прекрасно. Из пяти женщин сидящих в бухгалтерии, только она не страдала без мужских ласк и гормонов, только она могла сказать: «Муж сказал, то-то. Супруг сделал так-то. Мы с мужем ездили туда-то». Трое из женщин были разведены, одна вдова. Все сплетничали о женщинах из других отделов, об их отношениях с мужчинами. Яна понимала, что и её за глаза обсуждают коллеги и всё же была рада, что судьба к ней более благосклонна, чем к остальным женщинам.

     В последние годы, как это часто случается у внимательных женщин, она замечала, следы другой женщины на одежде супруга. Даже однажды воочию видела его прогулку и поцелуи с женщиной такого же возраста как сама Яна.

     — На какой лужайке сегодня хочет погулять Буцефал? — Яна за эти годы отточила навыки актрисы, научилась играть роль страстной женщины.

     — Он хотел бы прогуляться меж твоих холмов... Да вот этих, что выпирают сосками.

     Да-а-а! Такими грудями можно было выкормить еще не одного ребенка. Пенис исчезал между ними, головка выныривающая целовалась устами. Яне самой нравилось так сжимать член мужа, видимо еще оставались какие-то намеки на оргазм, но только намеки. Возможно, если бы раздражение желез продолжалось довольно долго, то мозг бы принял его за истинное наслаждение, но насколько длительно Яна не могла знать.

     Борис положил жену спиной на постель, вставил во влагалище пенис, и приступил к той долбежке, с помощью которой он, тогда еще молодой, доводил до сотрясения мозгов молодую жену. И Яна сегодня играла удивительно ярко и страстно. Оргазм мужа, она встретила как в молодости — закатила глаза, громко поахала, поохала. Далее стандартные процедуры — тряпочку в щелочку, поцелуй в грудь супруга.

     — Спать хочешь? — Спросил Борис после успокоения.

     — Как ни странно — нет. Спрашиваю у тебя в кого Даша... , и вспоминаю себя. Я можно сказать не менее страстная в ее годы была.

     — Расскажи... Ну, пожалуйста, чего тебе скрывать, бояться чего-то...

     — Хорошо... Жила я с родителями и братом Андреем в Оренбурге. Мне в девяносто втором году исполнилось тринадцать лет. Однажды ночью я проснулась пописсать. Сходила в туалет, смотрю в зале виден свет от телевизора, думаю, что брат забыл выключить. В плохо прикрытую дверь я увидела, как он мастурбирует... Ему в то время было пятнадцать лет. Он смотрел порнуху, надев наушники, поэтому не услышал шум спускаемой в унитаз воды. Я уже видела его нагишом и ранее, потому что с пяти моих лет, мама заставляла его следить за мной. Я бегала за ватагой из четырех пацанов и двух девочек. Сама присаживалась писсать, когда Андрей отходил в сторонку помочиться. Они шкодничали, курили, ругались матом. Я так же не упускала курнуть дымящийся окурок, матюгнуться от боли. Получала от брата подзатыльников за это.

     Девочки стали девушками, мальчишки парнями. Они тискались, целовались. Уже не допускали меня на интимные посиделки с распитием пива и вина. Пришло и мое время — месячные, грудки выросли за один сезон. В нашей компании появилась Маринка. Возрастом старше всех на год, она была худенькой и маленькой, как я. В те годы началось коммерческое движение народа, строились киоски со сладостями, алкоголем, сигаретами. Отогнуть пруток и залезть в такое строение дело трех минут. Маринка как самая маленькая и проворная ныряла в темноту киоска, подавала, что под руку попадётся.

     Это с ней я поделилась увиденной мастурбацией Андрея.

     — Чо, дрочить? — Её семья из двух родителей и четверых детей жила двумя этажами выше нас. — Мог бы ко мне подняться, я бы его ублажила.

     — Ты уже не девушка? — Она была на четыре года старше меня. — Расскажи когда, с кем.

     — С Гавриком. — Так звали Лешу Гаврилова, не самого крупного телосложением, но как выяснилось, пенис у парня был больше всех из нашей компании. — Подарок ему сделала на день его рождения прошлой осенью. Выпили, как ты, наверное, помнишь, немало еще в садике. Потом у него в квартире догнались. Никогда, слышишь, никогда не начинай трахаться, если у тебя внутри сухо. Мы с ним академиев не кончали. Разделись. Короче! Больно было ужасно. А с твоим Андрюхой очень даже ни чего. Хорошо с ним и с остальными.

     — Тебя трахал мой брат?

     — Конечно. Валька с Ленкой ломаются, берегут целки, а я легкодоступная, в кавычках, как сказала Ленка.

     — Мариш, расскажи, про кайф от секса.

     — Тебе когда будет четырнадцать... ? Я тебе сделаю эротический подарок.

     Действительно, на моё четырнадцатилетние она не пошла работать, пришла с утра. Излучая морозную свежесть, начала раздеваться в прихожей. Исполняя стриптиз, надвигалась на меня. Я отступала на кровать родителей. Её семья в то время жила не богато, эротичного белья у неё не было. Но и простое белье элегантно смотрелось на ее худеньком теле. На ней остались только трусики, когда она коснулась меня. Она взяла мою ладонь, положила ее на острие соска. Как ты уже догадываешься, я тоже онанировала. Как-то проведя дома осмотр, нашла кассету Андрея. Подрочила отменно в тот день. Так у Маринки соски были твердее моих. Затем она притянула меня к себе, впилась поцелуем... и все! Через мгновение мы стояли обе нагие, страстно лобзались, разминая друг другу ягодицы и груди. Соки потекли по ляжкам, руки полезли в промежность, теребили губки, клиторки. Естественно не обошлось без куннилигуса, обоюдно терлись письками. Вот тогда-то я и почувствовала оргазм. Маринка тоже отпала счастливая до небес.

     — Сейчас отдохни. Потом я покажу тебе, как я онанирую. — Сказала она.

     В ванной она пустила струйку теплой воды из гусака, легла на дно ванны и подстроила клитор под поток. Я начала гладить ее грудки, ласкать низ живота. Заметила, что ее клитор увеличился, стал как маленький писюн. Маришка тащилась от ласк, закатила глазки, их покрыла какая-то поволока. Оргазм откинул ее ноги с борта ванны.

     — Теперь ты ложись.

     Поток воды массировал мои гениталии, я подвигала тазом, нашла самый критичный момент и тоже поймала за хвост жар-птицу. Буквально через минуту такой услады я потеряла связь с реальностью. Мы пошли в мою спальную, с этой стороны светило солнце. Марина легла на кровать, я заметила ореол вокруг ее тела. Это светились волоски, как я жалела, что не было фотоаппарата для фиксации этого чуда. Она полежала, уступила мне место и так же осмотрела мой нимб. Развела мои ножки, губки и воскликнула:

     — Посмотри, какая целочка! Я тебя люблю Яночка! — страсть вспыхнула опять. Опять мы до одури лесбиянили.

     — Как я хочу потрахаться с парнем. — Сказала ей. — Андрюха пригрозил всем, если со мной что-то произойдет, то отвернет не только член наглецу.

     — Успеешь еще, не торопись. Самый хороший срок после пятнадцать лет. Уже цикл стабилен, уже гормоны нормально усвоятся.

     В пятнадцать лет это и случилось. Андрей с Гавриком уже ждали повесток в армию. Обмывали Валину покупку. Кто-то завел разговор о сексе. Я сказала, что когда парни уйдут в армию, пересплю с одноклассником. Андрей естественно начал угрожать. Слово за слово, между нами разгорелась ссора. В пылу неё я схватила банан, лежащий на столе, отскочила от компании. Задрала платье, стянула трусы, вогнала банан во влагалище. Прошли три-пять секунд максимум. И целки нет. Все остолбенели, я запустила бананом в лоб братцу. Кровь по ляжкам, все что-то кричат, Андрей так и не шевелится. Я ...  

     так и стою — платье задрато, трусы на коленях.

     — Через девять месяцев родишь связку бананов. — Гаврик пытается разрядить обстановку. Андрей понес меня домой, я плакала, положив голову на его плечо.

     — Сам с девчатами уже трахаешься, порнушку по ночам смотришь.

     — Ты видела как я дрочу?

     — Несколько раз. Как родители в ночную смену, я выпивала лишний стакан чая, просыпалась пописсать. И потом дрочила себе от того как ты мастурбировал.

     — Вот я гад! Извини сестрёночка. Я ведь почему тебя от секса оберегаю? Не хочу чтобы ты стала падшей. Как я, как Маринка. Вообще не правильно я поступал с тобой. Ну, да ладно, не воротишь уже. Ну хоть от банана не родишь?

     — Рожу! — Ответила я на его шутку.

     Родить не родила, а заразу подцепила. Месяц лечила меня мама. С тех пор я такая чистоплотная. В августе умерла бабушка, мамина мама. Мы с ней поехали на похороны в деревню. Бабушку похоронили, мама начала подготовку к продаже домика. Я быстро выполняла ее поручения и мучилась от скуки. Из старых цветастых платков шила короткие платья, ходила по деревне, ища ровесника. Им оказался парень Сашка. Я поначалу ходила невдалеке, дразнила его формами ножек, очертаниями грудок. Познакомились. Он ходил всегда в трико с шишками на коленях, в футболке со стертым рисунком. Мы сидели на куче бревен, лузгали семечки и врали друг другу.

     По его словам он уже оттрахал всех женщин в селе, не тронул только свою строгую бабушку. Я же трепалась о сексе со сверстниками и взрослыми дяденьками. Если из одной рассказанной нами байки сложить бревно, то куча была бы больше той, на которой мы сидели. Таким образом, я дождалась его действий. Он пощупал мои бедра, грудку. Предложил посетить его дом.

     — Вечером абика уйдет к подружкам, дом будет свободен. Придешь?

     — Кто такая абика? — Сразу заревновала я.

     — По-татарски бабушка.

     — Презервативы купи.

     Я рванула домой, навела марафет меж ног. Оставила минимум одежды. Платье и тоненькие трусики. Ноги в шлепки, сижу-газую на низком старте. Время. Иду мимо дворов, пугаю птиц, живность. Вот уже виден Сашкин дом. Из ближайшего дома вышел рыжий мужчина. Увидал меня, хвать и к себе во двор. Зажал мне рот и потащил в сарай. Повалил на что-то, начал снимать свои портки, снял, принялся рвать мои трусики, рука запуталась в белье, он разрывает его, налегает на меня. Колючие волосы на бедрах царапают мои ляжечки. Грязная вонючая головка тычется в меня. Вдруг оглушительный удар. Дядька опадает на меня, замирает. Это Сашка успел, прибежал и огрел доской насильника по голове.

     Это продолжалось всего с полминуты, но мне показалось долго. Я попросила отвести меня домой. Не говоря маме, чтобы не расстраивать, помылась в соседской бане. Прилегла на часик и проспала до утра. Мама опять назначила мне заданий, сама пошла в сельсовет. Я мигом управилась. Вышла на улицу. Стоит мой спаситель. Говорит что у того дядьки сотрясание головы. Целую Сашку в щеку. Он потребовал большего. Поцеловал в губы. Я возбудилась. Потащила его в баньку. Там стягиваю его трико с трусами, чуть не ломаю пенис.

     Вот он! Тот пенис, который мог быть первым, если бы я не поторопилась с бананом. Блестит на меня головкой, пускает каплю за каплей. Раздеваюсь сама, так как парень замер. Беру презерватив, трясущимися руками пытаюсь накрутить его.

     — Блин, не той стороной. — Оправдываю я свое неумение. Натягиваю правильно. Ложусь на полку. Сашка на меня, член тычется как у того дядьки, сама направляю его в себя. Парнишка быстро-быстро задергался, оказывается, сразу спустил. Полежал на мне несколько секунд.

     — Как-то... быстро... Это не правильно?

     — Да... Может потому что первый раз? — Нахожу я логичный ответ.

     — Жди здесь, я быстро.

     Подмываюсь водой из ковшика, жду Саньку. Прибежал, принес шампанское, конфеты. Говорит, что еще вчера заготовил. Пьем вино из ковшика. Я пьянею не только от вина, мои фантазии взмывают к небесам. Саша опять подходит ко мне, нежно чмокает в губы. Отвечаю ему тем же, пытаюсь исполнить свою мечту — задохнуться от нехватки воздуха при поцелуе. Так и есть — просто напросто забываю дышать.

     — Эй, ты чего, — говорит любовничек. — Дыши, давай. — Воздух со свистом входит в легкие.

     Ласки руками и тому подобное возбудили нас окончательно. Ложусь опять на полку, впускаю пенис в себя. Уже полноценный акт происходит между нами, недолго — твердые доски мешают мне напрягать крестец, Сашкины коленки так же страдают.

     — Давай я лягу, а ты сверху.

     Стало удобнее. Кое-как довели дело до Сашкиного оргазма, я улыбнулась ему, чмокнула в губы.

     — Приходи сегодня вечером в нашу баню. — Приглашает Санька. — Я один мужчина в доме, купаюсь один.

     — Придешь за мной... ? Боюсь еще раз нарваться на насильника.

     ***

     — Яна, твой рассказ меня возбудил. — Говорит Борис. — Придержи повествование...

     Мама просит войти в неё сзади, так как знает, что супруг любит такую позу женщины. Папа просит другую позу. «Туда-сюда», «Валет»,» Шестьдесят девять» — люди по-всякому называют обоюдные оральные ласки. Исполняют их так же по-разному, кто-то вслушивается в свои ощущения, кто-то отдается ублажению партнера. Яна СОСАЛА. Да! Именно так — большими буквами. Женщина вкладывала в фелляцию всю свою душу, все свои желания. Начиная с легких ласк языком по головке, стволу, переходила к посасыванию. Головка ложилась на подушку-язык, охватывалась трубочкой. Голова женщины начинала совершать возвратно-поступательные движения. Опять сначала незначительные взмахи, затем переходящие в максимальные амплитуды. Вакуум во рту помогал крови в пенисе расширить и удлинить орган.

     Борис наслаждался действиями супруги, дразнил языком пипку клитора, слизывал капли влаги из щели. Блаженство от обоюдных оральных ласк закончилось, как всегда мощной эякуляцией. Он всосал малые губки, Яна перестала двигать головой, зато рот и гортань продолжили совершать глотательные действия. Пенис уже опал, стал наполовину меньше размером, а помпа все еще работала, вытягивая оставшиеся капли спермы.

     — Мне надо пописсать.

     — Я тоже хочу. — Борису нравился их обоюдный поход в объединённый санузел. Тогда супруга залазила в душевую кабину, садилась там на выступ. Струя весело била в противоположный борт, вызывая барабанную дробь.

     Однако она так не сделала. Встала сзади и чуть сбоку за мужем, взяла массу в ладонь и направила орган в чашу унитаза.

     — Писсай! Давно мечтала сделать такое... Пись-пись-пись... Ссы давай... Вот...

     — С чего это такое желание?

     — Вспомнила про свидание с Сашкой... Да, продолжу. Пусть только язык отдохнет — как ты знаешь он сейчас уработался.

     — А пошли-ка по пятьдесят капель коньячку примем.

     — Иди, готовь, я посижу на троне.

     — Разреши я посмотрю из какой дырочки ты писсаешь?

     Яна зашла в душкабину, присела там на выступ. Настроившись, расслабила сфинктер уретры. Сильная струя золотистой жидкости ударила в акриловый борт. Борис пригнулся — струя начиналась из небольшого отверстия практически под клитором. Она завихрялась вызывая шипение, разлеталась в стороны. Жидкость обожгла подставленную ладонь, сбивала ее напором. Эротизм действия супругов пробудил возбуждение в Борисе, он, как Шахрияр решил подождать окончания рассказа Яны-Шахерезады.

     ***

     К семи вчера Санька стоял у калитки. — Продолжила на кухне Яна. — Мы быстро оказались в бане его бабушки. Любовник подготовился, притащил ватный матрас, положил его на пол в предбаннике. Выпили остатки шампанского. Легли на ложе. Ни что не отвлекало меня от осязания влагалищем первого члена. Он заполнил всю полость вагины, лихо двигался в ней. Временами, при очень страстных толчках касался шейки матки. Эти касания и вызвали мой первый маточный оргазм. Охватила его бедра ногами, спину руками и замерла в экстазе. Спазм ослаб, фрикции продолжились. Вся моя тазовая область превратилась в сплошное чувство, каждый участок слал сигналы блаженства.

...  

     Я нахожу приятным, напряжение ягодиц. Так я научилась подмахивать. Встречные тараны взорвали нас. Вагина скомкалась, член пульсировал.

     Вижу, что презерватива на пенисе нет. Паникую, но недолго. Сашка захватывает кончиками фаланг кольцо гондона и тянет из меня. Еще один микро-микрооргазм. Хохочу над брезгливым взглядом Сашки. Изделие ложится на пол в углу. Сами лежим, признаемся в чувствах, говорим правду.

     — Купаться то будем? Или еще потрахаемся? — Спрашиваю любовничка.

     — Купать, трахаться. Трахаться и еще купаться.

     В парной жарко, пахнет веником. Накупавшись, привлекаю парнишку к себе. Требую поцелуя, руками отмеряю кожу на пенисе. Любопытство подкашивает мои ноги — присаживаюсь перед пенисом на колени. Охватываю ладошкой ствол у корня, другую ладошку над первой, перехватываю ею член над второй. Ствола остается еще на три пальца. (Дома замеряю — пенис длиной шестнадцать сантиметров). Пальчиками осязаю наполненность вен, извивы головки. Первое касание головки языком. Первая фелляция. Неумелая, как сейчас, а так просто игра, но это она послужила первым уроком моему мастерству. Член неожиданно дергается, еще раз. В меня летит заряд спермы, убираю лицо, но продолжаю держать пенис.

     Сашка не остается в долгу. Просит меня лечь на полку, припадает к гениталиям доводит до микрооргазма. Говорит что хочет писсать. Вот тогда-то я и сделала это впервые. Сегодня второй раз. Мне понравилось, а тебе... ? Я тоже тебя люблю, Боря.

     Идем с Сашкой в предбанник, трепимся обо всем, его ладонь ласкает мою грудь, моя пенис. Возбуждаемся. Прошу его поставить зеркало у изголовья. Вижу в нем себя, накручивающую презерватив, садящуюся на столб. Губы развратно раздвигается, прорезаясь вершиной пениса. Он скрывается во мне, видно только основание и негустой волос на лобках. Теория такой позы, познанная из порнофильма пригодилась. Скачка, елозанье на пенисе, оргазм парня совпал с моей эйфорией. Второе латексное изделие легло к первому. Ополоснулись, потрепались. Третий презерватив лег на пол, после позы я на четвереньках, смотрящая через зеркало в голубые глаза Сашки...

     Тут послышались крики во дворе. В предбанник входит Сашкина бабушка. Следом моя мама... Садится на лавочку. Смотрит на Сашку, успевшего натянуть трусы. Кучку гондонов.

     — Темно уже на улице... Волновалась я. — Мама у нас работала диспетчером на сортировочной станции, за смену так наговорится, что потом экономила слова. Бывало, скажет: «Яна тряпка уже сухая!» — это значит мне надо убраться в своей комнате. Папе с Сашкой было труднее, они первопроходцы в понятии маминых фраз. Меня они научили понимать маму с первого раза.

     — Не ругайте ее, это я её позвал. Я на ней женюсь.

     Мама чему-то улыбается, говорит: «Голой пойдешь или оденешься?» Плетусь за ней. Она говорит: « Двадцать пять лет. День в день. Та же баня. Зато сынок отважнее и галантнее!». Понимаю — четверть века назад, ее так же застукали в бане с отцом Сашки. Отнимаем от её возраста двадцать пять лет, получается, что мама тоже в пятнадцать лет лишилась девственности. Еще два дня мы были в деревне, еще два вечера Сашка, как истинный кобель, вынюхивал сучку.

     Вернулись в Оренбург, поплакала на плече у любовницы, за что была целована не только в губы. В ту осень Андрея забрали в армию, а папу перевели сюда. Здесь влюбилась в парня с нашего двора. Секс практически каждый день... Изменил мне, отрицательный персонаж моего рассказа. Институт... Ты... О-о-о! Да тут не только ты! И ОН! Дружочек опять хочет подружку.

     — А пойдем-ка к шкафу, там зеркало... Да, будем смотреть друг другу в глаза, наслаждаться сексом.

     — Дашка наверное там отрывается... Возможно в такой же позе... Ой! Ты что там? Дрын вставил... ? А-а-а, это тебя мои рассказы возбудили. Поласкай мне груди... И спину погладь... Ах... Стой! Давай в анус.

     — Ты... , ты... уверена? Будет больно.

     — Хочу испытать дефлорацию, смотреть через зеркало в твои, свои глаза. Лежи. Я подготовлюсь.

     ***

     Яна иногда покуривала. Так ничего серьезного, просто ходила с коллегами в курилку, просила дамскую сигарету. Наслаждаясь ароматами фимиама, слушала разговоры подружек. Одна из них плакалась, что муж уломал её на анальный акт, но и это не удержало его от походов... Налево. Другая говорила, что даже анал не удержит мужчину, если не подготовиться к акту должным образом. Мол, надо клизмиться, тщательно смыть секреции с копчика, так как вонь от рудимента хвоста отталкивает от соития.

     «Может в анусе остались какие-то нервы. Попробую один раз... Борису должно понравиться. Хотя с чего бы не понравилось?» — Думала женщина производя процедуры в ванной.

     ***

     — Буцефал, заждался? — Яна приникла лицом к паху мужа. — Сейчас тебя пустят в новое стойло...

     Женщина поглаживала ствол, ласкала его горячим дыханием. Нанесла слой лубриката. Анус она уже подготовила — намазала два пальца, влезла сначала одним, подвигала по окружности, затем вставила второй, совершила несколько фрикций, тем самым расслабив сфинктер.

     Встала на четвереньки перед зеркалом. Видела в нем Бориса, смотрящего в коричневый ободок кольца. Почувствовала головку пениса толкнувшуюся в препятствие. Борис бросил взгляд в ее глаза, кивнул, спрашивая разрешение на вход, получил ответный кивок. Она ощутила как головка прошла сфинктер, её венец распрямился внутри. Еще один взор в глаза жены. Яна подала таз навстречу Борису, насадившись анусом на твердость. Послала разрешающий знак мужу.

     Яна чувствовала пенис, его воздействие на стенки кишки, старательно охала, испускала влагу из глаз. Всецело отдалась процессу, уже не стараясь доставить удовольствие Борису, желая самой испытать спазм органов таза, паралич дыхания, хоть что-то подобное оргазму. Грохот ударов о её раскрасневшуюся попку, стон из высохшего горла, явно мог быть услышан Дашей, не уйди она сегодня к Сергею.

     Яички и простата Бориса сегодня дважды опустошавшиеся, усердно готовили еще порцию эякулята. Мужчина вспотел, желал промочить горло, но большим желанием было удовлетворить Яночку. Он посмотрел в зеркало — супруга стояла, опустив голову. Мужчина добавил точек воздействия — соски были захвачены цепкими пальцами, сжимались до боли, как бы пробуждая спящую красавицу. Голова жены слегка кивала, говоря толи ему, толи самой себе: «Давай, давай, еще чуточку... Вот, вот... ! Да... ! Да... !» Яна опустилась на локти, сильнее изогнула пенис. Продляя акт, Борис отвлек сознание, думой о безделице.

     Женщина встала на колени, повернула лицо к супругу. Он сразу втянул красноту уст. Кольцом рук сжал тело жены на грудях, плюща их в блины. Контроль потерянный над пенисом высвободил клапан на яичках. Пенис выстрелил, Яна изогнула поясницу принимая энергетику эякуляции.

     Спазма, паралича не было. Но величайшее удовольствие причиненное супругу расплылось в ней новой волной восторга.

     Так они продолжали стоять довольно долго, пока сфинктер не вытолкнул пенис, пока слизь не полилась из раскрытого кишечника.

     Уже не легкую, Борис поднял жену на руки, понес в ванную. Поставил в кабинку, настроил воды из лейки. Поливая сначала на область таза, омыл гениталии жены. Затем залез к ней в кабинку, начал мыть все тело. Оно принимало тепло воды, его ладоней. Борис опустился на колени, охватил таз жены руками, прижался щекой к животу. Энергетика нежности к любимой передавалась шрамам, прося восстановиться нервы.

     — Давай я тебя тоже помою, мой супруг... Буцефал, тебе понравилось в новом стойле... ? Мне тоже понравилось, буду чаще впускать тебя...

     — Яна, жена моя! Прости меня! Я тебе изм... — Пальцы прихлопнули дверцу клетки не выпуская воробья.

     — Тс-с-с. НЕ было ничего!!! Тебе приснилось! — Он ругнул себя, за поспешность, за никчёмное в этот момент признание. — Это вода нашептала тебе фантазии, а выдумки не караются. Слышишь... ? Сейчас она шепчет, что ты любишь только меня, что ты не видишь других женщин. Слышишь... ? Сейчас она смывает свои иллюзии. Хорошая вода только пошутила, она больше не будет смущать тебя запретными сказками. Я вторю струйкам — я люблю тебя, Борис, мой любимый супруг.

     — Под струями источника жизни на земле, я клянусь не вслушиваться в россказни дождевых капель, в шепот зимних вьюг. Клянусь — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЯНА!!!

     — Пошли на кухню... Кушать хочу, кишечник то опорожнила, энергии сколько потратила.

     ***

     Утро.

     — Сереж, давай не сейчас... Что-то там болит.

     — Как давно... ? Что же ты терпишь? Сегодня в школу не пойдешь. Пойдем в частную клинику к гинекологу!

     Гинекологическое кресло. Пугающее девочек при первом посещении женского врача название. (Отвлеку вас. У меня оно ассоциировалось с электрическим стулом). Пластиковое зеркало, вынутое из специального подогревающего до человеческой температуры шкафа. Впервые в вагину девушки вставили инородный предмет. Раскрыли его там, причинили боль. Хорошо, что врач женщина — так обнажиться перед чужим мужчиной Даша не смогла бы. Другим подспорьем служит некрасивое лицо женщины. Даша считает, что врачей-красавиц так же стоит стесняться. Врач через зеркало смотрит во влагалище, берет пробы мазков со стен. Еще каким-то предметом раскрывает зев шейки, берет мазок и оттуда. Все это больно, стыдно. Хорошо хоть недолго. Даша быстро натягивает белье, одежду, присаживается к столу.

     Женщина заполняет её карту, задает вопросы:

     — Сколько вам полных лет?

     — Шестнадцать.

     — Во сколько произошла дефлорация?