Лидия

     Конечно, то что с ней произошло, было... странным. Она не раз ловила себя на мысли, что находится в каком-то сне, но это был не сон. Её живот рос не по дням, а по часам, так же как и животы её девяти соседок. Те из них, кто уже рожал детей, однозначно определили беременность, да это и так было понятно.

     Женщины были надёжно зафиксированы, и их тюремщики каждый день проверяли путы. Однако, также они их кормили, убирали за ними, делали массаж затекших конечностей. Наконец, несмотря на достаточно холодную весну, все десять женщин всегда были укутаны, лежали на тёплом полу (как у них это получилось — Лидия понятия не имела). Одним словом, кроме отсутствия свободы и непонятно чего в животе — жаловаться было не на что. По крайней мере, их не били, не насиловали каждый день, не убивали — а ведь именно это началось в том городке, откуда они бежали перед тем, как попасть сюда.

     Однажды Лидия попробовала заговорить с одной из тюремщиц — молодой блондинкой. Та не уклонялась от разговора и вполне откровенно рассказала, что она служит этому огромному монстру. Служит не по своей воле, а потому что боится за свою жизнь. Что она также перенесла беременность монстрами, и в этом ничего страшного нет. Куда неприятнее то, что ей приходится постоянно удовлетворять мужчин (также слуг монстра) всеми частями её тела. Бежать? Нет, бежать не получится. Ещё ни у кого не получилось. Нет, блондинка не боялась это обсуждать открыто — ей не угрожала опасность пока она верно служит этому монстру (она называла его Слизнем, потому что раньше он был похож на обычного слизняка-переростка). Говорить и думать не запрещено, запрещено желать и делать. Желать? Думать? Лидия удивлялась — как монстр читает мысли? Разве это возможно?

     Лидия потеряла счёт времени и не знала, что прошло уже три месяца со дня их оплодотворения. Животы женщин стали просто огромными. Бедняги даже дышали с трудом под весом навалившегося на них груза. И вот, наконец-то пришло избавление.

     Лидия проснулась от громкого испуганного стона своей соседки. Девушка моложе её на год удивлённо смотрела на свой живот и стонала то ли от боли, то ли от испуга. Женщина постарше, лежавшая рядом, успокаивающе заговорила: «Успокойся, ничего страшного, сосредоточься и тужься! Ничего не бойся, всё будет хорошо!» Девушка постаралась успокоить дыхание, дышать глубже, но с каждым выдохом из неё вырывался стон. Стоны были всё громче, всё явственнее и вдруг она выгнулась назад и протяжно закричала. Лидия как смогла склонила голову набок и увидела, что из-под бедра у её соседки вытекает какая-то жидкость. Но, больше она не могла видеть ничего из-за ног. А вот живот соседки вдруг начал шевелиться и уменьшаться.

     В дверь вбежали двое тюремщиков, мужчина и женщина. Они несли какие-то тряпки. За ним вбежали ещё двое — один с тазиком, а другой — с бадьёй воды. Они подбежали к роженице и стали суетиться вокруг неё. Однако, Лидия не видела, что происходит за их спинами и своим животом. Только вот соседка её посмотрела вниз и вдруг сморщилась и заплакала. Меж тем её живот практически «сдулся».

     Тем временем, пожилая советчица рядом с ней как-то вдруг замерла, вытаращилась и, сдерживая стон, процедила: «А вот и мне пора настала». Затем она легла на спину и задышала как могла глубоко. Потом из её груди тоже послышались стоны, дыхание стало прерывистым, но она всё же смогла выговорить: «Это... не... больно... даже... хорошо!»

     Рядом послышались стоны других женщин. Рожавшие ранее встречали свою участь относительно спокойно, а вот те, кому было впервые — пугались. Лидия была одной из второй категории, и когда она почувствовала шевеление, ей стало не до шуток. Она многое читала раньше, как это трудно — ведь ребёнок большой, а её влагалище маленькое, и приготовилась было к худшему. Но, её опасения оказались напрасными. То, что выходило из неё (а она понятия не имела, что именно это было) было размером примерно как средний половой орган мужчины. И доставляло оно не боль, а даже удовольствие. Когда первый её плод прошёл сквозь неё к выходу — Лидия даже удивилась простоте процесса. А затем каждый новый её потомок приносил с собой волну удовольствия. На десятом или пятнадцатом её разум ушёл в автономное путешествие, и она просто в голос уже кричала от наслаждения.

     Лидия не знала, сколько именно тварей она породила на свет, но когда она пришла в себя, то её тюремщики уже собирали плоды «творчества» последней из заключённых. Краем глаза Лидия успела заметить странное зелёное существо, похожее на червяка. Однако, охранники быстро убрали его в общий таз и ушли с добычей.

     Когда женщины остались одни, они стали обсуждать происшедшее. Оказывается, они все родили монстров — разнообразных зелёных тварей в огромном количестве. Кто-то плакал, кто-то смотрел в пустоту, кто-то просто лежал и отдыхал. Лидия же поймала на мысли, что за эти три месяца она узнала о своих ощущениях больше, чем за полгода брака. Кстати, о браке — ведь её муж тоже должен был быть где-то здесь!

     Гхон

     Гхон внимательно изучал своих новых детей. Большое количество самок позволило ему провести некоторый эксперимент, к счастью — успешный. Во-первых, у него теперь было несколько паразитов совершенно нового вида. Они не вживлялись в половые органы жертвы, а крепились ему к позвоночнику. В течение месяца они полностью брали нервную систему жертвы под контроль, и необходимость дрессировать её болью отпадала. Эти паразиты просто блокировали мозг и заставляли все органы тела выполнять свои (а точнее, его, Гхона, команды). При этом, в остальное время тело полностью подчинялось мозгу, т. е. паразиты включались лишь тогда, когда было необходимо. Также они контролировали мысли и желания жертвы, перехватывая у неё управление в нужный момент. При этом, сама жертва в это время впадала в некое подобие лунатизма — т. е. она совершенно не помнила, что с ней происходило в тот момент, когда она находилась под воздействием паразита.

     Эти паразиты были куда надёжнее, но на их вживление уходил месяц, в течение первой недели которого тело жертвы просто лежало пластом, а дальше постепенно оживлялось, двигалось подобно зомби и в конце концов полностью возвращалось к нормальной жизни. Зато, их можно было вживлять тем, с кем сложно или нельзя было заняться сексом — старикам, импотентам, детям. Старых паразитов Гхон тоже наплодил на всякий случай, но решил в будущем заниматься только новыми — эксперимент был признан удачным.

     Вторым достижением Гхона были новые контролёры. Раньше для связывания сильного человека (например, взрослого матёрого самца типа Джона) требовалось аж три штуки — один блокировал дыхание, второй — руки (чтобы те не сорвали первого), третий — ноги (чтобы не убежал). Новый контролёр был больше, сильнее и обладал всеми функциями в одном лице. Его хвост обвивал ноги жертвы, когтистые лапы впивались в локти, блокируя руки, а огромный рот накрывал лицо, не позволяя ни дышать без разрешения, ни тем более кричать. Также особенностью нового контролёра, что в специальном отростке на животе он мог держать одну личинку-паразита, которого мог подсадить в жертву, если та была женского пола. Впрочем, на всякий случай и тут Гхон наплодил старых контролёров — мало ли, вдруг эксперимент бы не удался...

     Отдельной его гордостью были боевые твари. Маленькие летающие дракончики размером с кошку. Они должны были быть его глазами в небе, а кроме того могли плеваться во врагов кислотой. Вряд ли бы это спасло его от авиаудара или танка, но обычного незащищённого человека бы точно остановило. Но, главное их предназначение было — разведка.

     Но, главным результатом Гхон считал строителей. В двух самок он отложил почти тысячу маленьких икринок, размером в пару миллиметров. Они выросли в чревах самок до пары сантиметров и сразу после рождения приступили к своей главной задаче: жрать. Жрать они могли любую органику, но благодаря воздействию Гхона ограничились только тем, что было ненужно: отходами жизнедеятельности,...

  мусором, грызунами-вредителями и насекомыми, которые были недостаточно осторожными. Всё поглощённое ими преобразовывалось в особую материю, которая на родине Гхона была основным строительным материалом. Это была биомасса, напоминающая по своим свойствам пластилин или глину, но органическая, живая и управляемая разумом Гхона. Смысл жизни этого существа был в его смерти. Перед смертью оно принимало ту форму, которую хотел Гхон, и после этого навсегда оставалось в данной форме — твёрдая плита или мягкая обивка, куб или конус — неважно. Любая форма, любой цвет, любой уровень прозрачности, почти любая твёрдость. Идеальный строительный материал для дома, лодки, мебели и космического корабля. Раса Гхона также могла питаться этой массой (что и сделал Гхон со своим кораблём). Но, сейчас Гхона интересовала не еда, ему нужен был материал.

     Гхон хотел бы сразу приступить к использованию своих творений, но надо было подождать, пока они вырастут. Ещё две недели он ничего не мог делать.

     Джон

     Джон помнил свою жену после родов как Лары, так и Стива. Ничего приятного — всё разворочено, в крови. Стива вообще доставали ножом — и Джон потом почти год был без секса. Здесь же всё было куда как приятнее. Разве что женщины были полностью вымученные. Но, он сейчас пришёл к ним с приятной новостью. Впрочем, пришёл не сам — с ним пришёл Хозяин.

     Хозяин вошёл в амбар с пленницами и через него, Джона, объявил, что он благодарен женщинам за принесённое потомство и даёт им две недели отдыха. Их освободят от пут, продолжат кормить и разрешат гулять по ранчо (когда те смогут встать на ноги). Однако, выходить за пределы ранчо им запрещается. За ними будут следить, и попытки побега будут пресекаться. Убежать не выйдет. Затем хозяин ушёл, а Джон ножом начал резать путы на женщинах.

     Они смотрели на него с ненавистью, и он понимал их отлично. Они ведь не были ещё частью семьи, он не чувствовал их. Но, он с нетерпением ждал, когда они станут частью Гнезда. Особенно, вот эти две, лежащие с краю. И вот эта куколка с рыжими волосами, которую он трахнул в первый день её пребывания здесь. Он бы и сейчас это повторил, но Хозяин запретил. Поэтому, он просто разрезал их верёвки и ушёл — они всё равно даже встать не могли, а лишь потирали устало свои затёкшие конечности.

     Меж тем, Джона ждало новое задание. Очередная разведка по округе. Джон, Стив и шестеро бывших бандитов. Они сели на пикап и рванули на отдалённую бензоколонку, на которой вчера разведгруппа заметила следы пребывания человека.

     Час тряски по просёлочной дороге, и группа Джона была на месте. Они спешились в трёхстах метрах от цели. Стив с одним из бойцов остался в машине, а Джон с остальными пошёл к бензоколонке, держа оружие наготове. На первый взгляд — обычная разруха, но вдруг на одной из плит покрытия Джон заметил капельку крови. Раненные? Мужчины рассыпались за предметы местности, а затем начали, прикрывая друг друга, приближаться к зданию. Наконец двое заняли позицию у окон, ещё один прикрывал тыл. Ещё двое держали под прицелом дверь, и Джон с ещё двумя под прикрытием баллистического щита двинулись вперёд. Дверь была открыта, растяжек на ней вроде бы не было.

     Тройка вошла в дверь и сразу разбила помещения на сектора контроля. Было, вроде бы, тихо. Однако, на полу Джон снова заметил каплю крови. Свежую каплю. Вдруг откуда-то из-за угла донёсся кашель. Два автомата мгновенно уставились туда.

     — Выходи, мы знаем, что ты здесь.
— Пожалуйста, уходите. Я заражена. Мне осталось недолго. Уходите.

     Эпидемия! Она, наконец, дошла и до этих мест. Всех восьмерых пронзил страх, но уверенный голос Хозяина в их головах не оставил места сомнению. Ему была нужна эта женщина. И даже не столько она, сколько её болезнь.

     — Выходи. Мы не боимся заразы. Мы тебя всё равно вытащим, лучше выйди сама! — Джон не хотел рисковать. Пусть лучше выйдет сама, чем начнёт стрелять или махать каким-нибудь топором.

     И она вышла. Вся худая, будто высушенная, подбородок и платье — в крови. Молодая ещё, но уже с проседью. Она вновь закашлялась, выплёвывая кровь изо рта. Плохо дело. Сколько ей осталось? День? Два? Неделя? Надо срочно отвезти её в Гнездо. Мужчины забросили её в кузов пикапа и рванули домой.

     Стив

     А она даже симпатичная. Хоть и вся в крови. Седые волосы — это не беда. После того как Повелитель подчинил себе её мать — у той напрочь пропала вся седина, да и кожа помолодела, подтянулась. И жена старика Маркуса тоже стала моложе лет на десять, и тоже седина пропала. А кем стала Лара? Он всё-таки меняет людей, этот монстр. Меняет в лучшую сторону, чисто внешне. И эту девушку он спасёт. Главное — довезти.

     Когда пикап тормознул у дома, Стив помог сгрузить женщину во дворе. Из дома вышел Повелитель. Глаза женщины наполнились ужасом, она набрала воздуха и попыталась закричать, но её хватило лишь на оглушительный кашель на полдвора. Повелитель быстро приблизился, схватил её своими лапами под мышки и поднял над собой.

     Она вяло попыталась отбиваться, но силы были не равны. Он приблизил её к себе вплотную, и вдруг его гибкий длинный язык вонзился в её рот. Отшатнуться не получилось — гибкое скользкое тело ворвалось в её нутро. Но, о чудо — её горящая от кашля гортань вдруг почувствовала живительный холод. Раздражение стало ослабевать, как будто кто-то залил в неё невиданное лекарство. Меж тем, Повелитель раздвинул её ноги щупальцами. Девушка попыталась вскрикнуть, но инородный предмет в дыхательном горле позволил лишь шумно всхлипнуть.

     Стив видел, как треснули и разлетелись в сторону её практически уже истлевшие трусы. Видимо, этой одежде уже пара месяцев. В её влагалище вонзилось ещё одно щупальце, от чего девушка конвульсивно дёрнулась и замахала руками. Впрочем, безуспешно — щупальца и их скрутили и завели за спину. Спелёнутая, она лишь дёрнулась, когда третье щупальце нашло дорогу сзади. В этом положении они и застыли — Повелитель и эта заражённая девица. А все остальные разошлись по своим делам.

     Прошёл час, и Стив получил команду вернуться. Он и ещё один мужчина увидели эту девушку, лежащую без сознания. Они связали её и унесли в дом. Стив не знал, была ли она здорова или нет. Однако, Повелитель вёл себя уверенно, а значит опасности для Гнезда не было.

     Лара

     Прошло две недели с рождения новых детей её Возлюбленного и появления в их Гнезде больной женщины. К ней никто не заходил, но Лара чувствовала через своего повелителя, как информация о болезни распространилась по всем жителям Гнезда. Теперь они все были в безопасности, так как сидевшие в них паразиты знали, как справляться с этой неизлечимой для остальных болезнью. В Ларе паразита не было, но она была частью своего Возлюбленного, и ей, как и ему, тоже не грозила опасность.

     Сегодня ночью одна из ещё не обращённых женщин попыталась сбежать. Впрочем, она не знала, что за ней следят контролёры. Ещё только одна её нога переступила границу ранчо, а её уже повалили на землю и скрутили. Так она пролежала всю ночь — не будет же её Муж будить своих верных слуг из-за какой-то несознательной дуры! Утром Джон и Стив принесли её обратно. Это событие было кстати — пора было обращать остальных, чтобы они тоже могли служить Гнезду.

     Когда Лара пришла на крытую площадку перед домом, всё уже было готово. Беглянка была раздета догола и закована в одну из тех конструкций, в которые когда-то Джон заковал её и Алексу. Все остальные взрослые необращённые особи стояли рядком сбоку от неё и в ужасе смотрели на неудавшуюся беглянку. Чуть сзади стояли мужчины и женщины Гнезда, а в траве прятались новые и старые творения её Мужа. Ещё одна свободная колодка стояла сзади от закованной женщины лицом к кандидатам.

     Закованная в колодку женщина была самой старшей из всех пленниц. И эта ситуация находила отражение в её внешности. Толстое, обрюзгшее, повисшее тело,...   грудь в стиле ушей спаниеля, седые волосы с залысинами — отсутствие женственности и сексуальности как класса. Она ещё могла рожать Господину детей, но ни один мужчина не смог бы, наверное, заглядеться на неё.

     Лара долгим взглядом оглядела столпившихся мужчин и женщин и заговорила:

     — Настало то время, дорогие мои, когда мы должны объяснить вам кое-что. Возможно, мы ответим на все ваши вопросы, а возможно лишь на часть, но в конце концов вы узнаете всё. Вы все видели нашего Господина. И многие из вас знают, что мы его верные слуги. Некоторые из нас не могут ослушаться его приказа, а некоторые — служат добровольно, но суть одна — служим мы все. Также и вы все станете сегодня его слугами — кто-то добровольно, а кто-то силой. Это лишит вас мнимой свободы, но вы станете неуязвимы для любых болезней, включая эту новую эпидемию.

     Женщины! Те из вас, кто согласится быть частью Гнезда добровольно, станут рабочими как она, — Лара показала на Алексу, — или может быть даже воинами, как я. Вам будет гарантирована лучшая еда, все ваши капризы и желания будут удовлетворяться по мере возможности. В рамках Гнезда вы сами будете выбирать вашу долю, если это не будет противоречить планам Господина. Ваша внешность будет идеальной для вашего телосложения и природных данных (как у всех нас), — она обвела руками жителей Гнезда. — За это вы всего лишь должны будете верно служить Господину и делиться вашей страстью с другими членами нашего Гнезда, когда на то будет воля Господина.

     Если же вы не захотите подчиниться добровольно — вы станете слугами Господина через боль, и тогда до конца жизни вы будете приносить Господину новых чад в этом амбаре, — Лара показала на опостылевший уже женщинам амбар.

     — Одна из вас сегодня проявила неуважение к нашему Господину и ослушалась его приказа оставаться в пределах ранчо. За это она будет наказана. У неё нет выбора. Она станет рабыней через боль!

     В этот момент из-за спины Лары выскочил монстр-контролёр и ловким движением впрыгнул на спину женщины. Та задёргала спиной и закричала: «Уберите от меня это, отпустите меня! Да что это! Нет! Только не снова! Нет! Вытащи его из меня, нееет! Что это? Он что-то откладывает в меня! Опять!» Монстр действительно спутал её ноги своим хвостом и вложил в её лоно свой отросток, через который полезла личинка. Женщина заорала благим матом, а потом потеряла сознание.

     — Не бойтесь, — продолжала Лара, когда существо спрыгнуло с жертвы и исчезла в траве, — она жива. Через час она придёт в себя и узнает, что такое настоящая боль. И так будет со всеми, кто не захочет подчиниться добровольно! А сейчас я покажу, что надо сделать для того, чтобы доказать Господину свою верность. Мари!

     Мари, абсолютно нагая, подошла к колодкам и встала на них локтями лицом к толпе. Её волосы скатились вниз двумя ручьями, аккуратные грудки свисли чуть вниз, а голова поднялась так, что все увидели её лицо и чуть приоткрытый рот. Мари прогнула спину и замерла в такой позе. Сзади подошёл Джон, также абсолютно раздетый с торчащим наперевес огромным членом. Он подошёл сзади к девушке и без разговоров засунул свой агрегат в неё, хлопнув бёдрами по её ягодицам. Мари шумно втянула воздух и стала подстраиваться под небыстрый ритм его размашистых движений.

     Лара подошла к колодкам и погладила Мари по голове, а затем спросила:

     — Расскажи, что происходит, Мари?
— А что, не видно? Это чмо трахает меня! — слова Мари были отрывистыми, так как произносить она могла лишь между мощными толчками Джона.
— И как часто он это делает?
— Пару раз в неделю — точно!
— Тебе нравится это?
— Нет, я терпеть не могу этого ублюдка! — сильный и злой толчок вырвал из её гортани громкий крик
— А почему же ты делаешь это? Расскажи нам!
— Потому что Господин Паук хочет, чтобы я ублажала эту скотину!
— И как ты будешь его ублажать по повелению Господина?
— Как угодно Господину! — последнюю фразу Мари выкрикнула, потому что Джон задвигался с огромной скоростью и вдруг всадил свой агрегат в девушку так, что она чуть не вылетела из-за колодки.

     Джон вынул свой ещё не обмякший член из девушки, как вдруг она торопливо повернулась, встала на колени и начала облизывать этого огромного монстра. Мари старательно слизала весь коктейль из спермы и собственных выделений, до последней капельки, а затем встала и как ни в чём ни бывало пошла на прежнее место даже не замечая текущей по ногам белесой жидкости. Джон тоже спокойно отправился восвояси.

     — Итак, — продолжила Лара, — вы должны встать в эту колодку, принять в себя одного из мужчин Гнезда, а потом — вылизать его полностью. Тогда вы станете слугой Господина. Иначе — его рабыней. Каждая из вас сейчас сделает этот выбор. И начнём мы с тебя!

     Лидия

     О побеге миссис Хонест Лидия знала. Да все знали, причём заранее. Но, сдавать её никто, конечно не стал. И не из благородства, а лишь потому что каждая делает свой выбор самостоятельно. Возможно, и Лидия бы попытала удачу, если бы не муж с дочерью, которые оставались здесь. Кстати, муж стоял вот здесь, рядом. Дочери же не было, и это пугало.

     А ещё пугало то, что Лидию заводило всё, что происходило вокруг. Началось всё, когда она увидела эту сногсшибательную блондинку, что заправляла здесь всем. Когда это уродливое существо поимело миссис Хонест, Лидия почувствовала тепло внизу живота, а когда это брутальное животное в мужском обличье трахало ту субтильную девчушку, Лидия вообще с трудом сдерживалась от того, чтобы не начать маструбировать. Её лоно аж сводило от возбуждения и желания. Возможно, именно это повлияло на её решение, когда сексапильная блондинка первой выбрала её. Лидия понимала, что она просто не в силах больше терпеть.

     Стараясь идти медленно и изображать неохоту, Лидия под неодобрительное ворчание остальных и удивлённый возглас мужа сняла одежду и встала в колодку. Она не находила в себе сил смотреть кому-то в глаза и просто уставилась в землю. От предвкушения того, что её сейчас оттрахают, у неё сводило мышцы бёдер. Она бешено хотела член в себе и ничего не могла с этим поделать. И член не заставил себя долго ждать.

     Толстый и короткий член того старичка-мексиканца вошёл в неё и быстро, суетливо задвигался. Однако, ей уже было всё равно. Она была настолько разогрета всем увиденным и собственными фантазиями, что когда он вдруг быстро задвигался в ней и кончил, она сама выгнулась и долго, протяжно заорала. «Вот, шлюха!» — громко сказал чей-то женский голос, но ей было всё равно. Она пришла в себя и впилась губами в доставивший ей удовольствие предмет. Она вылизывала его как в детстве кусок мороженого. Она ощущала себя шлюхой, которую только что поимели на глазах у всех, и от этого ей уносило крышу.

     Она с трудом оторвалась от мужчины и с гордостью взглянула в глаза этой блондинке. Та улыбнулась ей и погладила по голове. А потом ей в шею вонзилось что-то острое, и у неё закружилась голова. Она была в сознании, но её конечности ей больше не подчинялись. Она их не чувствовала, не контролировала свои мышцы кроме, может быть, глазных. Двое мужчин подняли её, отнесли к краю площадки и положили на матрас. Теперь она была лишь безмолвным свидетелем происходящего.

     Одна из женщин, самая молодая, попыталась бежать. Однако, через два шага её настигло то же чудовище, что и миссис Хонест. Участь её была такой же, как и у пожилой товарки. На помощь ей бросился молодой парень, однако его тоже стреножили и оттащили в сторону. Из оставшихся в колодку встали ещё две женщины — сорокалетняя циничная тётка, которая выбрала меньшее из двух зол, и зашуганная офисная мышка, которая настолько боялась боли, что готова была на любой поступок лишь бы её избежать. И если первая совершенно флегматично перенесла изнасилование и также безэмоционально отсосала член Стиву, то вторая, когда её насиловал один из шестерых бандитов, плакала, кричала, царапала доски колодки и даже чуть не отказалась сосать член в конце. С неимоверным отвращением ...  

     на лице она всё же сделала что должна была и вскоре оказалась рядом с Лилией.

     Участь остальных женщин была очевидно. Как только стало понятно, что все они не хотят подчиняться добровольно, их оттащили в сторону, и на них прыгнули монстры. Несмотря на сопротивление, все женщины вскоре обмякли с посаженными в животы паразитами.

     Лара

     — Мужчины! У вас выбор тот же, но другие последствия! Добровольцы должны будут трахнуть её, — Лара показала на миссис Хонест, которая начала подавать признаки жизни, — чтобы доказать верность Господину. Вы станете воинами или рабочими нашего Гнезда. Вы сможете взять любую самку кроме меня и Алексы. Никто не посмеет вам ни в чём отказать, и вы сможете делать что хотите, если это не противоречит планам Господина. Кто откажется — Вы станете выполнять самую чёрную работу, а ваше сексуальное желание будет удовлетворять впредь только она, — и Лара вновь показала на миссис Хонест. А чтобы вы смогли это сделать — вам будет помогать Элизабет.

     Обнажённая женщина вышла из-за их спин, встала на колени рядом с задницей миссис Хонест и начала мять свои груди. Мужчины начали переглядываться, но Лара не собиралась ждать их решения.

     — Ты, — указала она на мужа той рыжей оторвы. Мужчина сомневался пару секунд, а затем скинул одежду и направился к пленнице. С вызовом глядя на свою неверную жену, он уверенным движением засунул свой член в рот Элизабет, а затем, когда тот окреп и напрягся — вошёл в дряблую пещеру миссис Хонест.

     Впрочем, та, лишь почувствовав в себе посторонний предмет, ожила и начала активно, как могла, сопротивляться. Она пыталась сжимать свои мышцы, не пуская его, дёргать попой, кричать — но всё было тщетно. Она лишь вскрикнула, когда почувствовала, как его сперма разливается по ней и впервые за всё это время бессильно заплакала.

     Из всех пятерых мужчин ни один не стал кочевряжиться. Все они прошли через старушку Хонест и с паразитами на позвоночнике отправились на заслуженный отдых. И все они были безмолвными свидетелями того, как сначала миссис Хонест, а затем и несогласные женщины корчились от боли во время стандартной дрессировки. А затем кто через пять минут, а кто — через полчаса, уже покорные и кроткие, подставляли все свои пустоты под члены мужчин гнезда. И лишь та молоденькая, что попыталась убежать, уткнулась лицом в междуножье Сары, пытаясь выполнить волю Господина и доставить удовольствие своей новой хозяйке. А через день все семеро уже лежали в амбаре с животами, наполненными зародышами новых тварей.

     Гхон

     Вирус оказался на удивление слабым. Гхон ожидал большего от этой цивилизации. Впрочем, надо было сделать скидку на недоработанность штамма. Личинки-паразиты прокачивали кровь своих носителей и впрыскивали в неё антитела для этого вируса. Принесённой снаружи самке подсадили паразита, и она выздоровела через две недели. Шестеро самцов, которые её принесли, не проболели и двух дней. У остальных членов Гнезда вирионы погибли даже до окончания инкубационного периода. Теперь у Гхона была защита от эпидемии, и это внушало оптимизм. По крайней мере, он продержится до изобретения аборигенами вакцины.

     Вторым успехом была разработка тварей-строителей. Пятьсот этих монстров, выросших до размеров собаки, приняли различные формы и в течение недели создали на территории ранчо целый микрорайон из двухэтажных особняков. Теперь у всех членов гнезда кроме семерых самок-инкубаторов, были свои комнаты с кроватью, ванной, всеми удобствами, просторными окнами — фактически, личные апартаменты.

     Для тех же женщин, кто отказался добровольно служить, Гхон создал большой зал, где они были подвешены на специальных конструкциях в той позе, которую Гхон считал максимально эффективной для выполнения ими своих функций. Комната поддерживала их со всех сторон так, чтобы не повредить их чрево и в то же время чтобы не угробить раньше времени их тело. Их здоровье Гхона интересовало лишь настолько, насколько долго они могли приносить ему потомство.

     Однако, Гхон понимал, что останавливаться на этом нельзя. Единственным его шансом выжить после изобретения вакцины были активные действия сейчас. Ему нужны были новые слуги. Много слуг. И много самок для быстрого расширения. И он знал, где взять всё, что ему было нужно. Пятьсот оставшихся строителей начали строить подкоп к стоявшему в нескольких десятках миль от ранчо колледжу.