Его звали Олег, он попросил лишить его девственности. Ему было двадцать три — на тот момент. В общем, возраст уже не детский. Меня тогда особо — это поразило. Ты знаешь, наш мир, давно прогнил — изнутри. И вдруг — такая светлая душа. И он был чудесным. Представь, молодая светлая кожа, атлетическая спина, гордая осанка из военной академии, высокий, подтянутый, черты лица конечно не идеальны, но приятны, особенно выдающимся был подбородок, очень мощный, похож на скалу.

     Правда, с ним я впервые как-то неуловимо ощутила разницу в возрасте, не физиологически — а в плане мышления и восприятия жизни. Особенность его речи и юмора, они были уже из другого поколения, как-то неуловимо, и нам нравилась совсем разная музыка, разные книги, разное кино.

     Первые две ночи, получилось забавно — мы просто спали вместе, и он изучал моё тело, а я его. У меня были эти самые дни, зачем травмировать не подготовленную психику, в самом деле. Мне нравился его запах и особенно — нежная кожа, такая обычно плохо переносит загар, он смирно лежал на спине, когда я изучала его пальцами и языком, боясь шелохнуться и разрушить очарование момента. Он даже дышал — как будто через раз. Знаешь, невинность мужчины очень заводит, по-настоящему, ты вспоминаешь — свою невинность, свой первый раз, очень важно, чтобы этот опыт был позитивным. Он был похож в тот момент — на чистый горный ручей в разгар мая. Взгляд его был таким нежным, немного испуганным от этих новых ощущений собственного тела.

     Мне захотелось сделать для него что-то особенное, и накануне третьей ночи — я купила
себе рубиново-красное нижнее кружевное белье и такую же красную короткую сорочку с тонкими бретельками. Мне хотелось подарить ему ощущение праздника, события — незабываемого, ведь это так важно уметь дарить друг другу — чувство полноты и насыщенности жизни. Я долго возилась у зеркала, мне не хотелось много косметики на себе — я подкрасила губы в тон белью, одела линзы и красивые мерцающие серьги-ниточки, змеящиеся вдоль шеи, волосы зачесала в конский хвост. Я не люблю, когда длинные волосы падают на лицо в самый неподходящий момент. Увидев меня вечером во всем этом на пороге комнаты — он просто выпал из реальности на несколько секунд. Я сама — не думала — что эффект, от этих не хитрых манипуляций — может быть настолько сильным. Он сидел на кровати, я медленно подошла к нему, я положила его руки на свои бедра и прижала его голову к своему животу, я не помню сколько мы так стояли... несколько минут или вечность.

     Его особенно заводила — очень странная позиция, он часто просил лечь меня на живот, и сомкнуть ноги плотно, он долго терся своим жезлом об мои приподнятые ягодицы и спину, вдыхая мой запах, потом резко входил в меня сзади, двигался не торопливо, чеканя ритм и очень глубоко, глухо постанывая, у него были сильные руки, он долго мог держать на них вес своего тела. Но это было потом, а в самый первый раз я лежала на спине, глядя ему прямо в глаза — я направила его аккуратно в себя, ненавязчиво задавая правильный ритм, и когда — он кончил в самый первый раз, очень бурно, содрогаясь всем телом — по его глазам — я поняла, что он теперь «попал» навсегда в эти сети «голода» и страсти, как и все мы, ему никогда теперь не избавиться от желания этого вечного «полета вверх-вниз» и желания быть глубоко в женщине.

     Знаешь, наверное многие дамы мне бы позавидовали — молодой, военный, симпатичный и невинный, как в той дурацкой песенке из 90-тых — «А я люблю военных, красивых, здоровенных...», да еще с самым большим елдаком, который был во мне был по размеру. Он напоминал парус фрегата, который вздымали вверх порывы морского ветра, все выше и сильнее, я часто заворожено наблюдала — за его полной эрекцией, к моим вискам и лицу стремительно приливала кровь от этого зрелища. Он обмолвился как-то, что у него был не очень удачный первый опыт с девушкой своего возраста — та видимо испугалась — принять такой исполинский стержень — в себя. Я не выпытывала подробности, зачем мне — это? Теперь у него — всё было хорошо. Он ощутил свою внутреннюю уверенность и твердость, так необходимую каждому мужчине.

     В одну из наших ночей, мне захотелось оседлать его сверху в той же рубиновой сорочке, я уложила его на спину, целуя грудь, живот и пах, мои ногти слегка царапали нежность кожи внутренней стороны рук, я оседлала, что хотела и стала медленно двигаться на нем, постепенно ускоряя темп — в какой-то момент его мощный ствол — словно пронзил меня изнутри до самой гортани, было очень странное ощущение — острого запредельного наслаждения, на грани боли, и перед мысленным взором закрытых глаз — загорались белые вспышки маленьких шаровых молний, как на американских горках я двигалась вниз и вверх, снова и снова, насаживаясь до самой своей глубины и изнеможения, пугая или заводя соседей — своими стонами.

     Через какое-то время я неуловимо почувствовала, что он отдаляется, вполне понятно в его тогдашнем возрасте. Ему тогда хотелось новых ощущений и новых женщин, новых встреч и общения. Я не сильно грустила — изначально понимая, что это произойдет, нельзя удерживать человека — только расправившего свои крылья. И становится ему нежеланным грузом на шее.

     Спустя восемь лет он сам написал мне, найдя мой профиль в соцсетях. Писал, что очень хочет увидеться, поговорить и те только. Первую женщину мужчине сложно забыть. Мне кажется, тебе это знакомо. Он писал мне: «Когда остаюсь один, я занимаюсь с тобой любовью — мысленно, очень часто, и когда где-то вижу на девушке — рубиново-красный, я вижу — тебя, словно этот цвет — это твоё продолжение». Я испытала двоякое чувство, мне было приятно, что он меня помнит, хотя прошло столько времени, но жизнь она как река, не знаешь, что тебя ждет за поворотом, и никогда не сможешь этого угадать.

     Олег, о тебе с нежностью, 2005.